склеены одноразовым пластырем.
Резкий звук раздражает перепонки. Металлической палкой о дверь до нудного трещания вместо будильника. К такому тяжело привыкать, но им придётся. Часы показывают шесть утра.
Ребята нехотя сползают с кроватей, принимаясь использовать пятнадцать минут, как велено куратором. Умыться, почистить зубы, переодеться, заправить кровать. 3775 секунд на четыре действия. Затем выстраиваются у двери, надзиратели забирают из камер. По два на каждую, внутри четыре человека. Выходят на задний двор. Там высокие стены с колючей проволокой наверху, баскетбольное поле и Зуев с наигранной улыбкой. Он поселился здесь, что ли?
Подростки выстраиваются по росту. Для начала разминка на все группы мышц не более двадцати минут. У каждого будет возможность побыть в роли тренера, меняясь ежедневно по списку. Начинают с Паши Игнатова, возглавляющего шеренгу. Единственное колоссальное отличие, которое мальчишка заметил по приезду в столицу - учтивость заключённых. За двое суток никто ни разу не ткнул его лицом в цифру на весах, не смеялся, не обзывался. Наоборот, девушка с блондинистым каре, остающаяся самой большой загадкой, поделилась бананом. А в другой раз Васаби отдала чай. Здесь Паше комфортно.
Подростки выстраиваются по росту. Для начала разминка на все группы мышц не более двадцати минут. У каждого будет возможность побыть в роли тренера, меняясь ежедневно по списку. Начинают с Паши Игнатова, возглавляющего шеренгу. Единственное колоссальное отличие, которое мальчишка заметил по приезду в столицу - учтивость заключённых. За двое суток никто ни разу не ткнул его лицом в цифру на весах, не смеялся, не обзывался. Наоборот, девушка с блондинистым каре, остающаяся самой большой загадкой, поделилась бананом. А в другой раз Васаби отдала чай. Здесь Паше комфортно.
Уже после пятиста метров ноги не дают отчёт движениям, просто двигаются в унисон. Лёгкие сжимаются до мимолётных приступов астмы. Большая часть курением усложнила организму пробежку. Спустя километр куратор протягивает по бутылке с водой, чтобы без остановки сделать пару глотков. Осталось ещё два. Зуев проверяет: на дорожке только восемь человек. Осматривается, замечая в углу противоположной стены Игнатова. Спрятался в тени от солнца. Сбитое дыхание, красное лицо, трясущиеся ноги. Он стоять почти не может, не то, что бежать.
— Пашунь, чего остановился? Тебе полезно.
— Я... Не... - нехватка кислорода обжигает пересохшее горло. — Не могу.
— Ой, послушай, можешь. Всё можешь. Программирование за месяц освоил, а несчастные три километра слабо? Ну вспомни, как полицейские пять этажей за тобой угнаться не могли, пока ловили. Давай, вставай и вперёд.
— Правда не могу, Геннадий Николаевич. Вы нормальную тему замутили, ребят набрали клёвых, но физ-ра... Сорян. Я сдохну, пока пробегу три км, какие там десять...
Толстый.
ФИО: Игнатов Павел Егорович.
Возраст: 17 лет.
Город: Мурманск.
Статья: 137. Нарушение неприкосновенности частной жизни.
Срок: Шестнадцать месяцев в воспитательной колонии для несовершеннолетних г. Кировграда с последующим распределением в место заключения после восемнадцати полных лет.
Люди с лишним весом всегда ассоциируются с добротой. Мол "хорошего человека должно быть много". Но разве такие заслуживают буллинга? Хорошие.
Паша был ребёнком с огромным внутренним миром, но все делали акцент лишь на круглых щёчках. Самый медленный в классе, закрытый, скромный. Слишком много нежеланного внимания и полное отсутствие мотивации. Проходил мимо зеркал, скрывался под слоями безразмерной одежды, вместо общения со смешками слушал в наушниках музыку. Так его любовь к рок-н-ролу привилась к десяти годам. Возможности купить музыкальный инструмент у родителей не было, как и интереса в сторону ребёнка. Любые попытки поговорить и рассказать, что за лишний вес обижают - в штыки. "А кого в школе не обижали?". В такие моменты единственное, что хотелось Пашуне - объятий. Тактильности настолько не было, что Игнатов нужду подавил, возненавидел даже.
На четырнадцатилетие подарили первый компьютер. Мать услышала в новостях, как программисты поднимаются по лестнице спроса у работодателей. В голове женщины загорелась зелёная лампочка на будущую перспективу разбогатеть. Сын ведь такой ответственный и умный, не может прогореть, не получиться.
А у Паши открылся мир в виртуальную жизнь. За гранью монитора всё переставало существовать. Здесь люди не за внешность любят, здесь важна только душа. Игнатов был ребёнком с огромным внутренним миром. Б ы л. Сейчас свеча едва горела в одиноком сердце. И единственное, что оставалось неизменно ярким - глаза, голубые цвета неба.
Он окунулся в виртуальную реальность и игры, находя команду. Семью, которой было дело до всего, что происходит в жизни за гранью компьютера. Как дела и какой на самом деле смех в моменты искреннего счастья у парня по ту сторону экрана. Каждый медленно открывался. Каждый был потерян и угнетён за обликом персонажа. Но проводя ежедневно по десять часов в наушниках и с клавиатурой возвращалась любовь к жизни. Больше не задевали колкости в сторону русоволосого, он сосредотачивался на девичьем голосе в воспоминаниях, возможность услышать который приближалась с каждым заканчивающимся уроком. Кроме имени и любви к одинаковой игре ничего не известно. Она была ангелом, спасающим рвущуюся к небу душу. Давала мотивацию держаться на ногах. Но больше всего Анечка, как любил называть её Паша, ценила приватность. Отнекивалась от любых вопросах о жизни вне монитора, злилась и сбрасывала групповой звонок, когда ребята настаивали. Ей донимать других не приносило удовольствия, в отличие от товарищей по команде. Хотела бы жить с возможностью оставаться собой - не играла бы в игры почти весь остаток дня.
Голубоглазый влюблялся в голос, искренний смех на его шутки, рисунки. Девушка делилась всем, кроме слишком личной информации: город, возраст, внешность. Избегала попытки других, переводя в режим игнорирования. И Игнатова чересчур это злило.
Он стал проводить меньше времени за играми, углубляясь в книги по программированию, которые мать подарила. Начал с лёгких кодов, создавал страницы в соцсетях на несуществующих людей, сам же взламывал. На осваивание базы понадобилось полтора месяца.
Паша вернулся в старую компанию так же резко, как и пропал. И всё, что нужно было получить от Анечки - доступ к компьютеру. Парень предложил посмотреть вместе фильм, отправляя троянскую ссылку. А когда та не сработала, конечно не сработала, выслал новую, правильную. Больше ничего не существовало, кроме неистовой тяги забраться в механическое сердце девушки, которая влюбила его в себя образом, выстроенным наугад. Перешерстил каждую папку, каждый файл, фотографии. Сохранил на свой компьютер и поставил на заставку. Она совсем не похожа на придуманный образ. Ещё красивее. Прогуглил локацию и удивился - расстояние между ними всего двести километров. Тогда решение встретиться и сыграло с Игнатовым злую шутку.
Незаконный сбор, хранение, использование, распространение конфиденциальной информации. Статья 137 УК РФ. От шести месяцев до трёх лет лишения свободы.
Надзиратель Пашу толкает в сторону двери без объяснений остальным. Какое им дело? Люди чужие. Переглядываются между собой, продолжая бежать. На часах полвосьмого, когда последний из подростков заканчивает дистанцию. Их отпускают в душ, чтобы собраться к первому приёму пищи. К тому времени Локон вернётся в строй с отёкшим от удара носом.
— Очевидно было, что толстый сольётся. Какая там физическая подготовка, лёгкие выблевать охота... Да и пуделя нужно сливать. А чё? Останется каждому по тёлочке. Нормас же план?
Кислов вытирает лицо полотенцем, выходя из душа. До завтрака полчаса. Не терпится увидеть потрёпанное днём ранее лицо наглого блондина. На него осужденные тоже делают ставки, мол, ментальное здоровье знатно хромает. Его-то Зуев для чего сюда ввязал, а не в психушку?
— Ты понятия не имеешь, какая история скрывается за этими истериками. Тёлочки, тёлочки, чувак, ты в колонии для несовершеннолетних с клеймом строгого содержания. Вы вообще понимаете, что всех могут там грохнуть? Это не шутки, чёрт возьми. Смех достал.
Самый тихий из парней впервые решил высказаться. За ледяным взглядом уйма эмоций вперемешку с очевидным презрением. Мел избегал зрительного контакта, отмалчивался, делая в голове пометки относительно ребят из группы. Девчонка с похожими замашками притягивала неизвестностью с неистовым интересом. "Кто ты?" - в голове, чтобы не слышно. Ему загадка - лютый интерес, а соседям по камере - игра. Голубоглазому высказывание парня, что на героя комиксов похож, запало в душу. Подростки с пока ещё личной тайной осуждены за особо тяжкие преступления. Насчёт себя Мел согласен, но можно ли умалчивание остальных расценивать так же? Какая статья у Рауля? Наташи? Валеры? Блондинки с каре?
Кудинов старший оставляет историю в секрете. Им вместе проводить как минимум три месяца, здесь каждый за изнасилование парня возненавидит. И, исходя из импульсивных замашек Кислова, изобьют ночью, чтобы без лишних глаз. Ощущает ли Рауль презрение к себе и стыд? Отнюдь. Невидимыми делает личные проступки. Чувство собственного возвышения сидит на плечах, придумывая возможные планы будущего побега. Неизвестно, что их ожидает в городе, название которого до сих пор оставляют в тайне, но умирать за какие-то наркотики тот не собирается. Согласие на риск не равняется исповеди.
Завтрак. Строем заходят в столовую, останавливаясь у привычных столиков с фамилиями, усаживаются. Игнатову разрешили позавтракать перед дорогой. Его отъезд подбил куратора, вызвал непонимание. В мире почти не существовало вещей, вызывающих у Геннадия Зуева непонимание. Ступор не отпускает второй час. Он на плотного по комплекции парня возлагал большие надежды. Думал, что возможность обязательных тренировок помогут голубоглазому избавиться от комплексов и лишнего веса, но никак не сдаться. В голову подростку не влезешь, хотя искренне хочется.
— Хотел сказать спасибо за банан. Я давно не встречал доброты в свою сторону, - девушка молчит, позволяя лишь встретиться взглядам. — Как тебя зовут? Не думай, трепать не буду, но раз уез...
— Кира.
— Класс. Спасибо, Кира.
Ребята заканчивают трапезу и поднимаются, оставляя на столах пустые тарелки. Снова в строй, до этого получая возможность попрощаться с Игнатовым. Первую минуту безмолвно пробегается голубыми глазами по каждому из присутствующих, поджимая губы. На мгновение кажется, что эмоции пробиваются наружу. Мальчики пожимают друг другу руки, женская часть провожает его улыбкой.
— Жаль прощаться, ребята.
— Два дня прошло, не разводи сопли. Мы познакомиться почти не успели.
— Но ваше хорошее отношение... К такому быстро привыкаешь, - Толстый протягивает руки, позволяя надзирателю застегнуть на запястья наручники. Остальные разворачиваются лицом к ступеням, начиная медленно шагать.
— Зря сдался.
Блондинка позволяет голубым очам изучить изумрудный оттенок собственных. Редкая особенность изменения цвета радужки глаз, связанная с работой эндокринной и центральной нервной систем.
На голос, который большинство услышали впервые, оборачиваются. Удивление витает в воздухе вместо кислорода.
— Она разговаривает! Вы слышали? Блондинка разговаривает, - Валера улыбается во все тридцать два, поворачиваясь из стороны в сторону, чтобы словить зрительный контакт. Вместо этого сталкивается лишь со средним пальцем на девичьей руке и недовольным взглядом.
Сидят в кругу внутри привычного класса. Зуев вытаскивает из-под стола коробку, начиная копошиться внутри. Поочерёдно достаёт маленькие прозрачные пакетики с прикреплёнными бумажками. Содержимое звенит. Кудрявый перебирает на поверхности мелкие детальки: некоторые запихивает обратно, оставшиеся в мусор. Через десять минут ответ на интересующий всех вопрос появляется сам собой. Мужчина подходит к присутствующим, протягивая пакетик с фамилией и украшениями внутри. Их пирсинги, кулоны, серёжки, которые при аресте изъяли. Это вызывает искреннюю улыбку. Что-то Геннадий Николаевич выбросил в целях безопасности, вроде гвоздиков, но большинство возвращается на привычные места. Ещё одна возможность попытаться больше узнать друг друга. Колечко в ухо Мелу, два у Кислова, кулон на шею Риты и самый объёмный для таинственной Киры. Серёжки в губу, нос, бровь, язык, несколько колечек в уши. Она - ходячая реклама салона пирсинга. На девчонку семь пар глаз заворожённо смотрят, слишком двоякие чувства. Исходя из поведения блондинки догадки рушат конструкции, выстроенные внутри. Последнюю серёжку куратор кладёт обратно в коробку с подписанной фамилией Севы.
— Не рассчитывал на Локонова. Его тут вообще быть не должно, отец попросил встряску устроить, а оно вон как вышло... Задолбали эти связи с верхушкой.
— Давайте сделаем так, чтобы он слился? Снова в нос зарядить?
— Кис, заканчивай, - голубоглазый короткостриженый парень не боится агрессивной реакции в свой адрес. Он словно морская гладь. Затишье, в котором Ваня - сильнейшая буря. — Вы говорили, что некоторые свалят после Куди. О ком шла речь?
— Был уверен, что Баранова или Соломонова дадут заднюю.
— Ну и как, Геннадий Николаевич, всё ещё стопроцентная уверенность?
От блондинки с каре непривычное количество слов в одном дне. Никто не понимает причину, а Мел улыбается, ставя галочку в голове. Двух суток зеленоглазой хватило, чтобы понять подростков, сделать точные пометки насчёт каждого, осознать, как и что нужно, чтобы подобраться. В ней охотничьи инстинкты вырываются наружу.
Первый месяц - общий. Темы разделили на разное количество дней, чтобы в последнюю неделю устроить проверку по закреплённым темам. Оказание первой медицинской помощи, сборка-разборка оружия, чтение классики для увеличения словарного запаса и подвешенного языка, умение выдавать разные эмоции на непредсказуемые события, которые не вызывали бы таких реакций, география и точная карта города, куда их в итоге отправят. Коктебеля.
В первый месяц они усвоили базовые темы и притёрлись друг к другу. Звук металлического трещания не раздражал по утрам, пятнадцати минут с головой хватало на утренние процедуры, бег в три километра давался в разы легче. Подростки выучили распорядок дня, поочерёдность действий, даже находили общие темы для разговора. Первый месяц для каждого был самым сложным, как физически, так и морально. Им приходилось работать над внутренними бесконтрольными порывами эмоций, не гладко и с парой драк, но получалось. Первый месяц, как первый секс, ты не чувствуешь всё на сто процентов и не понимаешь, как правильно.
В конце итоговой недели с проверками усвоенных тем дали один выходной. Не было тренировок, билетов с вопросами и книг из трёхсот страниц. Даже подъём разрешили перенести на восемь утра, а отбой до полуночи. Чуть спустили цепи, давая глоток свежего воздуха и свободы.
Интрига завтрашнего дня тянула за ниточки. Через несколько часов они получат свои истории с прикреплёнными амплуа на следующие месяцы. Зуев не уточнил практически ничего, будет ли кто-то отдельно или вместе, по каким критериям ребят объединят по парам, в группы. Все девять были в предвкушении.
Они попросили пластиковый сосуд для игры в "правду или действие", меняя правила. Расселись в круг, ещё раз обсуждая: человек, который крутит бутылочку, задаёт вопрос, а тот, на кого попала пробка - отвечает или исполняет действие. Перецеловать всех присутствующих желания нет. У большинства в голове всё абсурдно, как вообще на "правда или действия" согласились?
Первой крутит бутылочку Вика. Прикусывает губу, как и всякий раз с невербальными флиртующими движениями, мягкими, плавными. Пробка попадает на Валеру, сидящего напротив. Все в девичьей камере знают о неровном дыхании рыжеволосой в сторону того, чьей визитной карточкой является улыбка. Но как бы она не старалась обратить внимание кареглазого с ноткой зелёного, Валера остаётся непреклонным. Зато его обильное общение с длинноволосой блондинкой не даёт Рыжей покоя.
— Тебе нравится Васаби? Ну, есть к ней чувства?
— Не больше дружеских.
— Мы ведь все в курсе, что здесь честная игра без капли притворства или попыток сбежать от ответа?
— Конечно все, Пономарёва. Враньё за километр видно.
Валера берёт пластиковый сосуд в руку, начиная вращать. Ребята чередуют ответы на вопросы и задания, которые придумывают остальные. Чаще всего что-то весёлое, чтобы вкусить то, чего каждому не хватает - смеха. В этот день они много смеялись. Задание "правды" больше связывали с личной информацией. Хотелось, почему-то, выучить от и до. Спустя полтора часа, когда беззаботные вопросы исчерпались, осужденные не заметили, как дошли любопытством до грани. Её подчеркнул Локонов, попадая в свой ход на Рауля другим концом бутылки.
— Так за что, по итогу, посадили? Какая статья у сердцееда из колонии Новосибирска?
Наглая улыбка. Обладатель глаз цвета полыни проводит языком по нижней губе, отводя взгляд в сторону. Избегает зрительного контакта не больше минуты, прогоняя ком из горла в преддверии очевидно агрессивной реакции.
— Сто тридцать первая, - повисло молчание. — Изнасилование, кто не в курсе. Записали так, по крайней мере.
— Чё?! Надо было бошку снести ещё в автозаке, пока сюда ехали, урод.
Большинство замкнули рты на замок от ужаса. У девочек дыхание сбивается тотчас. Страх парализует. Отодвигаются чуть дальше намеченного круга, поднимаясь с привычных мест.
С детства веришь в монстров, но никогда не встречаешь. А когда вырастаешь с осознанием, что их не существует, сталкиваешься наяву. Повезёт, если монстр - не ты сам. В отношении девяти подростков внутри комнаты эта грань размыта.
— Иначе такое не запишешь, - решается ответить Баранова. У неё скулы от злости играют под бледной кожей. — Тебя зверью скормить стыдно, четырёхлапые дерьма на ужин вроде насильника не заслуживают.
Надменный смешок. С лица Кудинова улыбка будто не снимается. Намертво зашита. А от длинноволосой девушки с каштановыми волосами эмоциональных порывов за прошедший месяц не наблюдалось, только грубые ответы. Подростки переглянулись. За что Наташа Баранова оказалась за решёткой?
Дикая.
ФИО: Баранова Наталья Александровна.
Возраст: 17 лет.
Город: Керчь.
Статья: 111. Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью.
Срок: Три года в колонии для несовершеннолетних девушек г. Томска с последующим распределением в место заключения после восемнадцати полных лет.
Одиночкам сложно, они не выживают. Девочкам без защиты ещё сложнее - всегда находятся под прицелом. Баранова ненавидела разыгрывающийся синдром жертвы, твёрдо решая стать хищницей.
С самого раннего детства на первом месте стояли семейные ценности с прогулками, пирогами мамы по выходным и походами в кино каждое последнее воскресенье месяца. Отец порхал с переполненной любовью душой, приносил мягкие игрушки и сладости после рабочих смен, а женщине всей жизни - цветы. В доме Барановых не было дня, когда в каждой комнате не стоял цветочный запах. Больше всего мама обожала белые лилии. Вкупе со сладким ароматом разносился звонкий детский смех, подчёркивающий семейную идиллию. Таких только в фильмах снимали, но здесь счастье существовало наяву.
Мать умерла, когда девочке стукнуло одиннадцать. Дом окрасился в чёрно-белые тона, как и окружающий мир. Отец запил. Как же много алкоголя было в квартире, как много пустых бутылок... Девочка с глазами цвета мокрого асфальта стала самостоятельной чересчур рано. Научилась стирать и гладить вещи, заправлять пододеяльник, хоть и ненавидела это всем сердцем, готовить блинчики, поливая их сладким вареньем. Наташа была самой обычной в школе, общалась с девочками, ощущая неистовый дискомфорт, когда речь заходила о маме. Одноклассников словно учили бестактности - лезли в душу, распотрошив все органы. А когда отец стал часто засыпать в местных барах, на скамейках парков, в подъезде, ибо не смог справиться и вставить ключи в дверной замок, на девочку накатилась злая обида. Перемешиваясь, чувства выстреливали нервными срывами с бесконечным потоком слёз. Наташа понять не могла, почему так злится. Часто сбегала на кладбище, разговаривая с могилой матери в пустоту. Снова плакала, искала отца по городу, когда температура стала достигать нижнего предела около нуля, тащила домой. Жизнь покатилась к чертям. Ей хотелось поддержки, простых человеческих объятий, но как достучаться до единственного родного человека?
В четырнадцать мир стал более понятным - Баранова вкусила всю жестокость с бездушием. Отец пил даже на работе, устраиваясь грузчиком, а возвращался с недостачей по зарплате. Она ходила к начальнику ни один раз, отбила язык в попытках добиться справедливости, но поняла лишь одно: людское безразличие. С этого внутри взяла начало неистовая накапливающаяся злость. Выплёскивать удавалось лишь криками в подушку или её избиением. Наташа долго плакала- наволочки давно потеряли свойство пахнуть мамиными духами. От этого девочка сердилась на квадратные пуховые ещё больше.
Баранова мечтала о собаке, покупая на сдачу от каждого обеда хоть что-то для бездомных четвероногих. Садилась на парапеты, а они будто чувствовали всю боль, понимали. Подходили вплотную, согревая ледяное сердце и руки, облизывали щёки, обожали, когда их гладит обладательница каштановых волос, переливающихся на солнце медным. К зиме уговорила отца купить сено и постелить, чтобы собаки не мёрзли. По вечерам приходила с пледом, рассказывая, как прошёл день. Весь подростковый период в монологах без ответа. Она подумать не могла, как любовь к хвостатым, у которых дома нет из-за несправедливости жизни, стали причиной чужих насмешек. "Лишайная, бешеная, блохастая". Каждый день новое обзывательство, вот только никто не мог подумать, как стая буквально ничьих собак станет силой Наташи. Её стаей.
До шестнадцати лет ничто не интересовало девчонку, кроме самых верных и лучших друзей. Обладательница серых глаз каждый вечер ходила по всем закрывающимся кафе, ресторанам, рынкам, чтобы урвать обрезки с остатками мяса. Точно решила стать волонтёром в приюте для собак, отучиться на ветеринара, помогать бездомным животным. Гадости в её адрес не прекращались, но со временем сводились к минимальному количеству недовольных учеников, будто обиженных, оставшихся без внимания. Баранова привыкла, ей плевать. С нападками эмоций помогали справляться вечера в объятиях пушистых.
На семнадцатый день рождения все накопления пошли на пир для собак. Наташа купила несколько килограмм мяса, сварила кашу и перемешала. Чтобы согреть животных хоть немного, чтобы праздничным для них ужином отметить день рождения. Кекс и свечку для желания себе. В руках тяжёлые пакеты. Пришла на поляну, где каждый вечер проводила, а вокруг никого. Кричит кличку каждого, за три года пушистые привыкли, срывает голос до рвотного рефлекса от хрипа. Следующие сорок минут в полном непонимании с истерикой. "Отловили их, Наташка, сегодня в обед приезжали", - пожилая бабушка с первого этажа в окне. О т л о в и л и. Прямо в чёртово семнадцатилетие.
Мир больше не делился на чёрное и белое. Он стал чёрным, как одинокая и брошенная душа девочки.
А на следующий день в школе эмоции взяли верх. "Как тебе подарок на день рождения, дикая? Где теперь твоя стая?". Адреналин перемешался с кровью в венах, выстреливая убойной дозой. Шатенка больше ничего не слышала, кроме лютого желания наброситься на одноклассника. Оно мурашками под кожей. Оно назойливым шёпотом в голове.
Лицо парня превратилось в кровавое месиво. Провёл в реанимации больше трёх месяцев, перенося две пластические операции. Агрессия и ярость вгрызлись в нутро девушки, всё, что шесть лет пряталось с проигнорированными обидами. Ей не было страшно оказаться в колонии для несовершеннолетних. Было страшно думать о том, что случилось с собаками. С её стаей, которую Баранова потеряла вместе со своим сердцем.
Она была не жертвой, а хищницей. А одинокий хищник более жесткий, неподвластный, опасный.