Она очнулась!
Как только Клаус вышел из комнаты Хоуп, он сразу же направился в свою. Добравшись до рабочего стола, он схватил свой сотовый и нервно набрал номер. Долгие гудки капали на уже итак расшатавшиеся нервы мужчины. Наконец гудки прекратились. И кто-то взял трубку. — Брат, неужели это ты? Сколько лет, сколько зим? Помню в последний раз ты звонил мне со своего номера года два назад, — из динамика послышался весёлый голос самого буйного из Майклсонов. — Сейчас не время для шуток, Кол. Ты нашёл что-нибудь для Хоуп? — Клаус был очень серьёзен…и зол.
Кол обещал им, что они с Давиной найдут лекарство в Мистик Фоллс, но он так и не перезвонил. Услышав имя Хоуп, Кол напрягся. — Что…совсем плохо? — его голос осел. — Всё также, — ответил Клаус и принялся ходить по комнате, — Просто мы теряем время. Знаешь, что предложила Фрея? — ответа не последовало. Да Клаусу он и не нужен был. Он задал риторический вопрос. — Она хочет, чтобы я копался в мечтах своей дочери, якобы это спасёт её, — гибрид нервно усмехнулся, продолжая наверстывать круги по комнате, – Хочет чтобы я тратил последнее время на эту чушь. — Кол, ты там? — спросил он, когда понял, что брат затих. — У меня нет лекарства, — резко выпалил он в трубку. Клаус остановился. Потом медленно закрыл глаза, тяжело выдыхая. — Прости, Ник. Давина потратила все свои силы, чтобы найти лекарство, но мы не смогли. Его нет…по крайней мере в Мистик Фоллс — расстроенно добавил Кол. А в ответ опять тишина… Убивающая, пожирающая изнутри. Наводящая страх… Наконец, гибрид подал признаки жизни. — Что ты сказал? — яда в голосе Клауса было больше, чем у самой смертельной змеи. — Не говори, что у вас больше не осталось вариантов…– было слышно, что Кол был растерян. Он итак винил себя, что не смог помочь своей племяннице, но вампир даже понятия не имел, что он с Давиной были последней надеждой для Хоуп (по мнению Клауса, ведь план Фреи он не воспринимал всерьёз) — Ник?.. Не молчи! Скажи, что у вас есть другие варианты! НИК! — Кол уже вышел из себя и буквально кричал в трубку. Голос Клауса стал угрожающе низким и тихим, — Лекарство точно есть и я его найду, а ты передай своей Давине, что она самое бесполезное существо в этом чертовом мире. Надо было убить её ещё тогда…— через несколько мгновений, поняв, что он перегнул палку, Клаус просто бросил трубку. Он понимал, что надо извиниться перед Колом (на Давину ему было плевать), но сейчас его гнев был сильнее сожалений. Да и Колу уже было не до упрёков брата. Он только сейчас осознал, насколько всё мрачно. **** Ребекка резко распахнула глаза и шумно набрала в лёгкие воздух. Она вышла из «транса». Элайджа подошёл к сестре, но та вдруг выставила руку, показывая, что не хочет говорить. Элайджа и Фрея почему-то сразу поняли – Ребекку сейчас трогать нельзя, хоть и очень хотели знать, что там было. Похоже, за тысячу лет вместе у них появилась некая ментальная связь, иначе это никак не объяснить. Ребекка медленно поднялась с кровати Хоуп и с каменным лицом, не выражающим абсолютно ничего, вышла из комнаты, закрыв за собой дверь. Она шла по коридору, немного пошатываясь. Вампирша находилась в глубоком шоке. Она еле дошла до своей комнаты и закрылась там. — Что это было? — Фрея испуганно посмотрела на брата. Элайджа тоже был обеспокоен состоянием сестры, но он знал, что ей сейчас будет лучше побыть наедине с собой. — Пусть она побудет одна. Сейчас важно, чтобы твое заклятие сработало, — он подошёл к Хоуп и, вытащив платочек из своего пиджака, протер им бледный лоб спящей племянницы. — Если всё прошло гладко, она должна проснуться в течение часа, — как-то отчуждённо сказала Фрея, в то время как все её мысли были заняты тем, что же такого видела или слышала Ребекка, что впала в такой ступор. — Отлично, а я пока намереваюсь посетить вампиров Марселя. Они решили, что раз наша семья переживает темные времена, то им можно все, — выдохнул Элайджа, поправляя воротник своей рубашки, – Дашь знать, когда Хоуп проснется? — Конечно, — Фрея еле выдавила из себя улыбку, — когда она очнётся, я тебе сразу же позвоню. — Хорошо, — ответил он, выходя из комнаты племянницы.
*********
Закрыв дверь, Ребекка прижалась к ней спиной и медленно сползла на пол. Она не знала что думать, она не знала что делать. Она.просто.не знала.как.справиться.с этой.информацией.
/Flashback/
«– И говори только правду, — добавила Ребекка на всякий случай. Хотя Хоуп не могла соврать, даже если бы очень сильно захотела. Внушение– сильная штука. — Я...я — Давай быстрее, Хоуп. Иначе мы не успеем, –Ребекка теряла последние капли терпения. — Я хочу…– семнадцатилетняя Майклсон судорожно сглотнула. Слёзы лились как из-под ведра. Она ужасно злилась на тётю. Злилась на то, что та не дала ей выбора. — Я хочу Клауса, – она не решалась назвать его папой. Только не в этой ситуации… Только что она сказала то, о чём боялась даже думать. Она сказала то, чего никогда бы не позволила себе сказать. Хоуп со страхом смотрела на реакцию Ребекки, но та лишь закатила глаза. — Твой дорогой папочка отказался от нашей идеи. Он не придёт. И если ты не забыла я тоже скоро исчезну, поэтому давай быстре-е-е, — протянула Ребекка, перебираясь с одной ноги на другую от нетерпения. Хоуп лишь начала нервно мотать головой. Ребекка как всегда поняла всё не так. — Нет, ты не поняла, я хочу, чтобы…– она опять запнулась. Ей было так трудно, так ужасно. Она сейчас открывала Ребекке самую страшную тайну своей жизни, а та то и делала, что торопила каждую секунду… — Я хочу, чтобы Клаус лишил меня девственности, — она успела сказать это, прежде чем зажмурилась от страха. Хоуп не хотела видеть лицо Ребекки, когда до неё дойдет смысл её слов. Она не хотела стоять здесь. Не хотела быть частью этого мира. Она просто хотела провалиться сквозь землю и больше никогда не видеть никого. Она стояла так целую вечность, по крайней мере, ей так показалось. Прежде чем она почувствовала, как Ребекка выпустила ее из мертвой хватки и отошла. Отвернулась… Хоуп осторожно открыла глаза и увидела блондинку, стоящую к ней спиной. Ребекка словно превратилась в думающую статую. — Ты имела ввиду то, что ты сказала? — наконец начала говорить Ребекка. То есть, она это прошептала, всё также стоя спиной к Хоуп. Это конец. А на что она надеялась? Что тётя поймёт её «любовь» к отцу? Что кто-нибудь в этом гребаном мире поймет её? Хоуп издала нервный смешок. У неё начиналась истерика. – Хоуп.ответь.мне.на.вопрос.что.ты.имела.ввиду, — таким тоном Ребекка обычно говорила со своими будущими жертвами, прямо перед тем как разрывала их в клочья. — Что слышала! — голос Хоуп предательски сорвался. — Я СКАЗАЛА…– девушка перешла на крик и начала подходить к Ребекке, –ЧТО ХОЧУ, ЧТОБЫ МОЙ ОТЕЦ — КЛАУС МАЙКЛСОН ВОШЁЛ В МЕ… — в этот момент Ребекка не выдерживает и мгновенно припечатывает Хоуп к стене, заставляя замолчать. Но увидев эту боль… Эту боль в красных от слез глазах. Эту боль, что буквально разрывала Хоуп. Боль, которой она была полностью пропитана… Ребекка поняла, как та всё это время страдала. Страдала молча и тихо, незаметно для всех… Как они не заметили эту перемену в Хоуп? Как они не заметили ее терзания, ее страдания? Её желания… — Прости, — прошептала она и отпустила девочку, прежде чем белый свет не забрал ее обратно в реальность.» /End Flashback/ Ребекка с силой сжимала светлые волосы на своей голове и ходила по комнате.
Что делать.что делать.что делать. Это всё, что сейчас было в мыслях. Кому рассказать первым? А стоит ли вообще рассказывать? Очнулась ли Хоуп? Знает ли об этом Ник? Точно Ник… Сукин ты сын… Конечно ты всё знаешь. Как ты можешь не знать! Ребекка пулей вышла из комнаты и уверенно направилась к брату. Она почему-то твёрдо решила, что он знает. Как отец может не заметить, что чувствует к нему его собственная дочь? Это просто невозможно. А если…это он её соблаз… Нет, стоп. Она знает брата. Он бы никогда. Но сейчас Ребекка не была уверена ни в чём. Шок от услышанного ещё не прошёл, поэтому мыслила она не очень адекватно.
*******
В это время Клаус сидел за столом и перечитывал давно позабытые книги с адресами всех мудрейших ведьм, которых он встречал за свою долгую жизнь. Возможно половина из адресов устарела, а ещё половина ведьм умерла от старости, но хотя бы кто-нибудь из них ещё живёт благодаря заклятию не старения и они должны знать что-то о проклятии, или о том, кто его наложил. Он пошлёт по всем адресам своих гибридов, сегодня же. Вдруг дверь резко открывается, а за порогом оказывается его любимая сестра. Ребекка… — НИК! — она закричала так, что наверное весь Орлеан услышал её.– Ты знаешь? — Что-то с Хоуп? — Клаус резко встал из-за стола. Все его мысли были только о дочери. — Именно! — гневно ответила ему Ребекка, — Садись, — она указала ему пальцем на кресло, с которого он только что встал. — Что это значит, Ребекка, что вы на этот раз натворили? — негодующие спросил он, но всё же сел обратно. — Это ты что натворил! — Ребекка уже не могла сдержать слёз, — Что ты сделал с нашей Хоуп… Она села за стол, напротив брата и начала громко рыдать. Ей тоже было больно. И страшно. Ей было страшно во что превращается их семья. — Ребекка, успокойся, — Клаус встревоженно подошёл к сестре, пытаясь приобнять, но она шарахнулась от него. — Не прикасайся ко мне! — прокричала вампирша сквозь слёзы. — Что у вас тут происходит? — в комнату зашла Фрея. Что не удивительно. Крики Ребекки сложно было не услышать, даже тем, кто не обладает вампирским слухом. — Я не знаю, она сказала, что что-то случилось с Хоуп, — растерянно ответил Клаус, смотря на свою младшую сестру, которая продолжала громко рыдать, закрыв свое лицо руками. — С Хоуп всё нормально, я только что была у неё, — сказала Фрея и Клаус немного успокоился. Значит с дочкой всё нормально. Тогда что с Ребеккой? — Бекс, милая, что с тобой? — Фрея осторожно подошла к сестре и положила свою руку ей на плечо. — Пусть он выйдет, — прошипела Ребекка, не отрывая своих рук от лица. Фрея взглядом показала Никлаусу, что согласна с сестрой и указала на дверь. Клаус бы не ушёл просто так, особенно, когда дело касается его дочери, но он видел в каком состоянии была сестра, поэтому решил не давить на неё, пока что. Он вышел, прикрыв за собой дверь. Гибрид простоял возле двери ещё минуты две, прежде чем понял, что Фрея разожгла полынь, чтобы он не мог слышать их разговора. «Нужно проверить Хоуп» – сразу же подумал он, после чего за секунду появился в комнате дочери. В спальне было темно, за окном была глубокая ночь. Возле кровати стояли магические свечи, отвары из чудесных трав и полотенца, смоченные в холодной воде. Как и говорила Фрея, Хоуп до сих пор была в коме и ничего не изменилось. Тогда почему Ребекка так плакала? Что могло произойти? Клаус подошёл к кровати и присел на её край. Его дочь выглядела очень болезненно. Она была нездорово бледной, а под глазами появились синие впадины. Губы стали бесцветными и пересохли. Но для него, она всё равно была самой красивой девочкой в мире. Клаус осторожно провёл рукой по волосам дочери, в то время как его глаза наполнялись слезами. Он сказал Колу, что уверен в том, что лекарство где-то есть. Он говорил всем, что не сдался. Но его разум кричал ему — это конец. И он, хоть и не хотел, все равно понимал это. Конечно, он сделает всё, что в его силах и даже больше. Но это не отменяет того факта, что его надежда ушла, как и Хоуп. Он даже не может с ней поговорить. Даже войти в её разум без помощи Фреи. Теперь Клаус жалел, что отказался от ее идеи. Он ведь мог воспользоваться ситуацией, чтобы просто поговорить с дочерью. Обнять. И больше никогда не отпускать… Вдруг, ресницы Хоуп подрагивают, а кончики пальцев начинают шевелиться. Из её рта вырывается шумный вздох. Хоуп просыпается **** После того как Клаус ушёл, Фрее понадобилось немало времени, чтобы разговорить Ребекку, но у нее получилось. Теперь Фрея тоже знала… Но, в отличие от сестры, она отнеслась к этому более спокойно. А может она просто хорошо умела держать в узде свои эмоции... — Клаус не знает… — это все, что смогла сказать Фрея, после долгого рассказа Ребекки. — Почему ты так уверена? — спросила Ребекка, хотя уже сама понимала, что ее брат действительно ничего не знает. Но она хотела услышать доказательство. — Я была в его мыслях. Недавно. Если бы он знал что-то такое, я бы это увидела, — ответила Фрея севшим голосом. И действительно, недавно когда они пытались вылечить Хоуп, Клаус дал ей проникнуть в его сознание, чтобы найти хоть какое-то знание о проклятии за тысячу лет жизни, ведь сам он вспомнить не мог. Тогда они ничего не нашли. Но зато сейчас, благодаря этому, Фрея была уверена в том, что ее брат здесь не причем. Вдруг в комнату ворвался Клаус и произнес всего два слова. Два слова, которые каждый из них так ждал услышать: — Она очнулась…