vous
Мне всегда казалось, что это не коснётся меня. Мой мозг извернул всю ситуацию так, что теперь я точно не уверен, было ли все это со мной, но зачем? Я не хочу стыдиться самого себя, понимаешь?
Я слишком долго молчал, но всегда хотелось поговорить с кем-то о своих чувствах во время болезни, но я не мог, я должен был быть сильным, хотя после первой химиотерапии я все равно не верил в то, что это происходило со мной.
Я поверил в то утро, когда, проснувшись, увидел клочья волос на подушке. Я помню как смотрел на себя в зеркало. Достаточно было легкого движения руки, чтобы волосы начали сыпаться на пол.
И этого было достаточно для того, чтобы разрыдаться.
Здесь страшен не факт того, что тогда я остался лысым, нет. Здесь страшен сам факт принятия болезни, потому что только тогда я, действительно, все осознал.
Я старался не причинять боль своим близким, поэтому всегда улыбался и часто шутил о том, что у меня просто рак на горе свистнул. Это так глупо, но так было нужно.
Кому-то, точно не мне.
Это писал прошлый я, ещё не прошедший путь лечения до конца, в одну из беспокойных ночей в палате:
«Я не могу спать. Ровно пять утра на экране телефона, а я все ещё прокручиваю в голове какие-то бредовые мысли. Чувствую напряжение грудной клеткой. Хочется глубже дышать. Не помогает. Борюсь с непонятным мне самому ощущением. Хочется просто лежать на холодной плитке. Пожалуйста, откройте окно, я просто хочу дышать.
Тошнит. От самого себя или от ситуации в целом? Хотелось бы надеяться на лучшее, но лучшего нет, хотя, могло бы быть, если бы кто-то открыл мне окно. Я просто хочу подышать. Пожалуйста.»
Перечитывая эти строки, мне становится стыдно. Но почему? Почему я так сильно отрицаю и не воспринимаю самого себя?
Как давно я стал таким?