4. Благодаря или вопреки?
У теоретиков искусства в СССР (1950-60-е гг.) шла дискуссия между "вопрекистами" и "благодаристами". Одни считали, что писатель достигает художественных высот благодаря своему идейному мировоззрению, а другие - что вопреки.
Так и все взгляды на смерть можно условно разделить на две категории: человек становится собой вопреки - или благодаря своей смертности.
Гегель явно относится к вопрекистам. По Гегелю, смерть есть торжество рода над индивидом. "Его несоразмерность со всеобщностью есть его изначальная болезнь и прирожденный зародыш смерти". [4] Для мыслящего существа смерть должна быть нелепостью, поскольку оно уже вбирает это всеобщее в себя, как самосознание. "И поскольку теперь всеобщее имеет бытие для всеобщего..., мышление, как это само для себя сущее всеобщее, есть бессмертное; смертность состоит в том, что идея, всеобщее, несоразмерна самой себе." [5] Получается, что смертность ничего не прибавляет к человеку, а только отнимает у него жизнь, как и у животного, с той только разницей, что от человека еще остается его бессмертный дух.
Представляется, однако, что смерть есть не просто естественная преграда физической жизни, которая преодолевается мыслящим духом, но есть вызов духу, побуждающий его к таким свершениям, которые были бы невозможны в бессмертном существе. Смерть есть физический конец жизни и вместе с тем - начало мышления о жизни как о чем-то целом, начало усиления жизни, умножения ее потенциала. По Кьеркегору, "тайная мысль о самоубийстве обладает известной силой, которая способна сделать жизнь более интенсивной. Мышление к смерти уплотняет, концентрирует жизнь". [6]
Не самоубийство, конечно, а только его возможность, только мысль о нем, тайное помышление... Вслед за Кьеркегором Гегелю отвечает Хайдеггер: да, смерть отнимает у человека жизнь, но сознание смертности возвращает эту жизнь, собственно делает ее человеческой. Таково мироощущение "благодаризма". По Хайдеггеру, "смертные - это люди. Они зовутся смертными, потому что в силах умирать. Умереть значит: быть способным к смерти как таковой. Только человек умирает. Животное околевает. У него нет смерти ни впереди, ни позади него. Смерть есть ковчег Ничто - т. е. того, что ни в каком отношении никогда не есть нечто всего лишь сущее, но что тем не менее имеет место, и даже - в качестве тайны самого бытия. Смерть как ковчег Ничто хранит в себе существенность бытия.... И будем теперь называть смертных смертными не потому, что их земная жизнь кончается, а потому, что они осиливают смерть как смерть." [7]
Удивительно, что одним и тем же фактом смертности достигаются две противоположные цели: в животном - развитие рода (эволюция); в человеке - усиление личности (экзистенции). Человек знает о своем конце, мыслью охватывает его, определяет себя этим концом - и тем самым переступает его. Там, где время охватывает и сжимает наше тело (шагреневая кожа - это и есть наше собственное тело), сознание перехватывает горизонт у времени, выходит победителем, созерцая свой конец, объемля свой телесный срок. Смерть - это не тольконаш конец во времени, но это конец самого времени для нас.
В конце концов, смерть может быть использована и как рычаг, чтобы приподнять себя над земной тяжестью, почувствовать воздушную легкость своей походки по жизни - я здесь не весь, я могу улететь. Лечь ниже - улететь выше. Сама по себе смерть тяжелее всех земных вещей, но возможность смерти как-то облагораживает, с ней созвучны "вольные мысли". Не случайно блоковский цикл "Вольные мысли" начинается именно темой смерти:
Все чаще вижу смерть - и улыбаюсь
Улыбкой рассудительной. Ну, что же?
Так я хочу. Так свойственно мне знать
Что и ко мне придет она в свой час...
Так хорошо и вольно умереть.
Александр Блок. Вольные мысли. 1. О смерти
Вопрос в том, как свою смертность обратить в победу над смертью. Как сделать, чтобы смерть застала тебя живым? А то ведь иным и умирать нечего - они уже мертвые к 40-50 годам. Почти не отличаются от мертвых. Вот за это и страшно: чтобы не умереть раньше смерти, чтобы ей было что взять - а значит, и было бы что отдать, когда у смерти будет вырвана ее победа. А то смерть отдаст своему победителю не живую душу, жаждущую воскресения, а мертвую душу, которую нельзя воскресить. Главная забота: встретить смерть живым. Умереть живым, а не жить мертвым.