Черный пепел на белых рисунках. [Закончен]

Поздняя ночь, Хёнджин стоит на краю крыши, слёзы хлещут из его ели приоткрытый глаз, холодный ветер дует ему в лицо пощипывая кожу и оставляя совсем маленькие не заметные шрамы, пусть они и не видны на его лице но каждый из них глубоко отпечатывается в и так поколеченой душе молодого парня.
— Зачем мне всё это? — Монотонным голосом произнёс Хёнджин сам себе.
Он приходит сюда почти каждый день, но всё не может решиться закончить с этой ужасной жизнью, хотя это его единственный шанс встретиться с мамой…Она умерла от рака крови полгода назад. Мама Хвана была обычной уборщицей, она не нужна была никому, кроме Хёнджина, она была всем для него… Но погибла, её можно было бы спасти, но у них не хватило денег на операцию, и в итоге она умерла в муках от адской боли, и именно тогда Хёнджина не было рядом, и он не смог ей помочь, из-за этого он карает себя каждый день. Боль словно разъедает изнутри. Он причиняет себе какой-либо физический вред, Хван получает облегчение когда испытывает боль, наказывая себя за все свои проблемы он словно начинает заново дышать. Каждый раз когда он вспоминает о матери его глаза невольно намокают.
Но он не может покончить с собой не потому, что боится, а потому что в его жизни остался ещё один лучик света, только из-за него он хочет жить. А тот самый спаситель Хёнджина - это Ли Феликс, его одногруппник, которого он полюбил ещё на первом курсе, но он даже не замечает Хёнджина.

— Чёрт! Как же бесит! — Крикнул Хёнджин во весь голос, после чего свалился на пол крыши, ударившись головой об твёрдый пол. Хван улыбнулся, но глаза предательски заслезились от боли. Прошло уже десять минут а он до сих пор просто лежал, смотрел на звёзды и захлёбывался в собственных слезах. Через некоторое время он просто заснул сам того не заметив.
Наступило утро, Хёнджин медленно открыл глаза от палящего солнца, звуки машин уже во всю раздавались эхом по оживлённым улицам а ветер встречаясь с выгнутой трубой неподалёку издавал красивый звук, похожий на мелодию ветра. Хван достал телефон из кармана и увидел уведомление:

         «𐌗ᥲн ɯᥱᥴᴛь ᥰρ᧐ᥰущᥱнны᥊.»

Честно говоря, он не был сильно удивлён такому количеству пропущенных от этого человека. Этот парень — Хан Джисон, который однажды помог Джинни с домашней работой, и теперь он считает их друзьями. Джисон постоянно ходит за Хёнджином, и тому ничего не остаётся, кроме как делать вид, что ему не всё равно на Хана.
Пока он убирал телефон обратно в карман успел взглянуть на время, на часах показывало ровно 9:40
Хёнджин протёр глаза ещё раз смотря на циферблат в телефоне.

— Что?! В Смысле 9:40? Нет, нет, нет! У меня же пары, и нужно работу сдать иначе мне поставят не зачёт. — Хёнджин быстро встал, схватил рюкзак и побежал вниз, выйдя из двери ведущей на крышу он буквально полетел вниз успевая хвататься за перила. Почти добежав до выхода из многоэтажного дома, Хван вдруг запнувшись, покатился вниз по лестнице. Пролетев кубарем один из лестничных пролётов он впечатался лицом в пол.

— Ааа… Господи, как больно! — Хван медленно поднялся, он закатал штанину и увидел сильную ссадину. — Вот блин.. Больно, но так красиво выглядит... — Убрав боль на задний план, Хёнджин медленно поднялся и пошагал дальше, чуть прихрамывая. Он вышел из здания и набрал номер Хана.

— Ало, Хёнджин! где тебя мать твою носит? — В голосе Хана чувствовалась злость и нервозность, но Хёнджин ответил как не в чём не бывало.

— Там долго рассказывать так что просто проспал.

— Нет уж, не увиливай от вопросов, давай отвечай.

— Эх... Давай потом, иначе я на автобус опоздаю... — Ответил Хёнджин, его голос был слегка сбивчивым от бега.
— Ладно, пока. — Уже спокойно ответил Джисон. Хёнджин ничего не ответив бросил трубку.
Бежав минут пять без остановки он ели успел запрыгнуть в автобус. Следующие десять минут он просто сидел на кресле смотрев в окно, на улице всё цвело. Сезон сакуры был очень красивым. Нежно розовые лепестки медленно ниспадали с большого дерева кружась в воздухе как будто в вальсе. По окончанию танца, поклонившись в реверансе они прощаются делая свой последний вздох, и окончательно падая на землю.
Хван любовался этим видом пока к нему не подсела какая-то незнакомка.
— Привет, красиво на улице, не правда ли? Может познакомимся?— Произнесла девушка с улыбкой на лице.
Но Хёнджин настолько привык быть в центре внимания девушек что даже не обратил на неё внимание. Хван имел необыкновенную внешность, он был настолько красив что каждая вторая подходила к нему знакомиться… Но девушки его совершенно не интересовали, ведь зачем ему они если у него есть Феликс?
Хотя если так подумать, любовь Хёнджина была обречена на провал ведь у Феликса была девушка.
Что Хёнджин нашёл в Феликсе? Честно говоря, он и сам не может объяснить, чем именно тот его привлёк. Однако больше всего Хван любит наблюдать за Ёнбоком, когда тот просто занимается своими делами и не пытается строить из себя плохого парня. Именно в такие моменты он настоящий. Такой, какой он есть на самом деле. Именно в такие моменты Хван начинает рисовать Феликса, и рисунки получаются просто идеальными. Ведь как ни рисуй Ликса, он всегда получается прекрасным.
Автобус остановился, Хван вышел на остановке и побежал к университету. Наконец-то он добежал до аудитории, остановился, чтобы перевести дух, и медленно постучал в дверь. Извинившись за опоздание, он зашёл внутрь и сел за парту рядом с Джисоном.
Прошло уже примерно полчаса с начала пары, а Хан всё ещё пытался привлечь внимание Хвана, чтобы тот объяснил, что произошло. Однако его взгляд был прикован лишь к Феликсу. Он достал свой блокнот, который уже почти полностью был исписан портретами Феликса, и начал рисовать ещё один шедевр. Это заметил преподаватель и начал окликать Хёнджина.

— Хван Хёнджин! Вы снова рисуете? Хван, я с вами разговариваю! — Преподаватель был в ярости. Но Хёнджин даже не замечал его, ведь в моменты, когда он рисует, его не волнует абсолютно ничего, что происходит за пределами его блокнота. Через мгновение учитель уже был возле парты Хёнджина и, стремительно протянув руку, выхватил блокнот из его пальцев. Хван, словно очнувшись от наваждения, вновь обрёл ясность взгляда.

— Так, так посмотрим что ты тут рисуешь. —
Джинни быстро сообразил и потянулся к блокноту в руках преподавателя.

— Прошу вас, преподаватель Пак Сомном, не надо, я больше не буду рисовать, честно. Пожалуйста, верните мне блокнот.

— Хван Хёнджин, уже поздно. Я сделал вам три замечания, но вы не обращали на них внимания. Вы сами виноваты. — Преподаватель медленно открыл блокнот и начал листать страницы. Вдруг его глаза расширились от удивления.
— Что это? Да это же Ли Феликс! — Он взглянул на Хёнджина, и в этот миг все тридцать человек в аудитории, словно по команде, одновременно ахнули, повернулись в сторону его парты и начали перешёптываться, слегка хихикая.
Хван покраснел от стыда. Как же ему было неловко в этот момент! А Феликс, медленно обернувшись, посмотрел на него с выпученными глазами. Преподаватель взял блокнот и, ушёл, положив его в ящик стола.