Глава 13
Аврора
Надо мной нависает пугающая тень. Его губы с безумной страстью прижимаются к моим. Я не могу ни о чём думать, ни вздохнуть. Он снимает с меня трусики, и я пытаюсь отстраниться. Но он, шлепнув меня по ягодице, заставляет оставаться на месте. Его палец скользит по моим складкам, и я закрываю глаза от удовольствия.
Он отрывается от моего рта, чтобы погладить прядь волос у меня за ухом.
— Ты словно воплощение греховной мечты, Рори, — слышу я хриплый знакомый голос рядом со своим ухом.
Его дыхание.
Невио чертов Фальконе.
— Ты всегда будешь моей, не так ли? — его голос звучит с мрачной уверенностью. — Я всегда буду жить глубоко внутри тебя. Навсегда. Ты не сможешь быть с другими, только со мной.
Он придвигается ближе, оказываясь между моих ног, и наши взгляды встречаются. Его темно-карие глаза, словно глаза дьявола, внимательно следят за каждой эмоцией на моем лице.
Невио улыбается мне, и его улыбка полна ужасающей опасности.
— Мы похожи. Ты не замечала? Такая же безумная, как и я.
Мои глаза округляются, и я резко качаю головой.
Его пристальный взгляд изучает меня с откровенным интересом, словно стараясь запечатлеть каждую деталь.
— Ты можешь обманывать себя сколько угодно, но только не меня, Рори, — его голос становится тише. — Мне нравится, как ты реагируешь на меня, — нежно шепчет Невио.
Я ощущаю, как он прикусывает мою шею, и непроизвольно поднимаю голову, чтобы дать ему больше пространства. Затем, без предупреждения, он вводит средний палец внутрь меня, и мне приходится приложить немало усилий, чтобы сдержать стон.
— Ты такая мокрая, только для меня, — толчок. — Ты смотришь только на меня, — толчок. — Никто не сможет заменить меня.
Невио снова меня целует. Но это не просто поцелуй, а как будто он заявляет на меня свои права. Его зубы с жадностью покусывают мою нижнюю губу, а затем он проникает своим языком в мой рот.
Внезапно он убирает руку и, обхватив мои бедра сильными руками, наклоняется к ним лицом. Моя спина выгибается, когда он проводит языком от моего входа до клитора. Невио проникает языком внутрь меня, трахая меня жесткими движениями. Он чередует эти движения с посасыванием и покусыванием, дразня меня.
Одной рукой, покрытой множеством татуировок, он убирает её с моего бедра и медленно скользит по животу, достигая груди, где сжимает её с силой.
Я внезапно открываю глаза и резко сажусь. Ощущение прикосновений исчезает, как и аромат корицы и мяты. На мгновение я теряю ориентацию, мой разум словно затуманен.
Яркие солнечные лучи, проникающие через окна, ослепляют меня.
— Приснился страшный сон? — слышу я хриплый сонный голос рядом и ощущаю нежное прикосновение руки к моей обнажённой спине.
Слишком нежное.
Я провожу рукой по волосам и лицу, словно пытаясь стереть этот сон из своей памяти.
Мои плечи окутывает тепло, и я ощущаю мягкие поцелуи на спине, которые постепенно спускаются к шее. Чья-то рука убирает волосы в сторону, открывая путь для более глубокого контакта.
Слишком мягкими.
В своей комнате я чувствую другой запах, который за ночь пропитал простыни на моей кровати. Этот запах совершенно отличается от того, который я ощущала во сне.
— Да, — шепчу я, не отрывая взгляда от окна. — Это был кошмар, — произношу я с уверенностью, скорее для себя, чем для него.
Дарио касается моей челюсти, заставляя меня посмотреть на него. Его голубые глаза встречаются с моими.
Полная противоположность темно-карим.
Он целует меня, запуская пальцы в мои волосы и массируя кожу головы. В это время Дарио кончиками пальцев другой руки нежно проводит по моему животу, постепенно приближаясь к груди.
Но я не чувствую никакого отклика, и с разочарованным вздохом прерываю поцелуй.
— Скоро мама проснется, — говорю я и отстраняюсь, поднимая с пола свою майку и натягиваю её на себя, чтобы прикрыть наготу.
— Ты не в настроение, белая роза? — насмешливо спрашивает он, вставая с кровати и собирает свою одежду по всей комнате. — Вчера была, — на лице Дарио расцветает яркая улыбка. — Когда твой отец возвращается из Нью-Йорка?
Папа сопровождает в поездки Грету. Она захотела пройти дополнительные курсы балета или что-то вроде этого в Нью-Йорке.
— Послезавтра, — тихо отвечаю я и падаю обратно на кровать, тяжело дыша.
Я с удовольствием наблюдаю, как он одевается, и замечаю едва заметные следы моих прикосновений на его спине и шее. Эти следы напоминают о нашей прошлой ночи. Он тоже смотрит на меня, и его довольная улыбка не покидает лица.
Его светлые волосы растрепаны, глаза сонные, и он выглядит невероятно мило.
— Мне, конечно, понравилось вчера тайком приходить сюда, но, может быть, уже расскажем всем? — выдохнул он, присаживаясь рядом со мной на кровать.
— Если расскажем, то ты не сможешь сюда приходить, — я снова сажусь и провожу рукой по его волосам, стараясь их немного пригладить.
— Я здесь, потому что твой отец уехал. Когда он вернётся, нам придётся искать новые места для встреч из-за слежки за тобой.
Закатываю глаза.
Черт, то, что папа и Фальконе могут узнать, где я нахожусь, не облегчает ситуацию.
— Мы что-нибудь придумаем, — коротко говорю я и нежно провожу ладонью по его щеке.
Он прижимает лицом к моей руке и смотрит на меня выжидающе.
— В чем такая проблема, если все узнают о нас?
— Хоть Каморра и прогрессивна, некоторые могут устроить скандал, — тяжело вздыхаю, немного отодвигаясь. — Мы уже говорили об этом. И оба согласились на то, чтобы никто не знал.
Моя голова опускается на подушку, и я чувствую, как меня начинает клонить в сон. Однако я боюсь, что мне приснится что-то ещё. Удивительно, но впервые в жизни я хочу, чтобы мне приснился кошмар, который преследует меня уже несколько лет.
Стараюсь расслабиться, но мысли о возможных снах не дают мне покоя. Я понимаю, что не могу контролировать свои сны, но надеюсь, что сегодня такого больше не повторится.
— Я пойду, — тихо произносит Дарио, и я чувствую его губы на своей щеке.
Понимаю, что его расстраивает происходящее. Он совсем не рад тому, что я держу его на расстоянии. Но это единственное, что я могу ему предложить.
— Не попадись на камеры, — шепчу я.
Он не отвечает, но я слышу, как он открывает дверь и уходит.
Я закрыла лицо руками и почувствовала, как меня охватывает дрожь. К сожалению, я оказалась в неприятной ситуации. Я спала в своей комнате с парнем, но во сне увидела совершенно другого человека, который до сих пор не выходит у меня из головы.
Не знаю, сколько времени я провела, погруженная в свои мысли, но когда я услышала голос мамы, то поняла, что она вернулась домой. Я надеялась, что она не заметила, как Дарио покинул комнату.
— Доброе утро, принцесса. Пора вставать.
Открываю глаза и вижу, что она уже стоит возле моей кровати. Я надеюсь, что она не заметит моего потерянного состояния, в котором я сейчас нахожусь.
— Все хорошо? — взволнованно спрашивает мама, проводя рукой по моим волосам.
Мне так хочется рассказать ей всё. Я мечтаю поделиться с ней своими чувствами. Но, как ни стараюсь, не могу произнести ни слова. Всё, что мне удаётся, — это едва слышный шепот.
— Просто не выспалась.
Жизнь такая чертовски сложная штука.
— Вчера нам все-таки следовало уехать с праздника пораньше, — мама улыбается мне и ласково похлопывает по моей руке. — Мы идем на завтрак к Фальконе.
Я измученно вздыхаю, накрываясь с головой покрывалом.
— Может дома останемся? — мой голос еле слышен.
Единственное, чего я не хочу в данный момент, это увидеть того человека. Это последнее, что мне нужно.
— Нет, — мама тянет меня за руку, стараясь поднять, но после нескольких попыток сдается. — Давай, вставай, принцесса.
Ее голос звучит бодро и воодушевленно, но я чувствую, что с каждой секундой меня покидают силы. Она выходит из комнаты и, похоже, идёт к Давиде, который недовольно что-то бурчит.
Я беру телефон с тумбочки и открываю Instagram. В ленте сразу появляется фотография, которую Алессио опубликовал вчера. На ней мы все вместе:
Карлотта стоит рядом с Массимо и застенчиво улыбается в камеру. Кажется, он совсем не против того, чтобы его сфотографировали. Он спокойно обнимает её за плечи.
Я сижу на диване рядом с Сайласом и хмуро смотрю на Давиде, который держит мой телефон подальше от меня и насмешливо улыбается. Джулио, откинув голову назад, заливается смехом.
Невио сидит с другой стороны от меня, откинувшись на спинку дивана. Его рука лежит на моём плече, и он ухмыляется, его глаза странно блестят. Его взгляд остаётся таким же дьявольским, как и в моём сне.
«Я наконец-то собрал всех для фото. Не хватает только моей любимой кузины».
Написал Алессио под фото.
Встаю с кровати и подхожу к окну, чтобы впустить в комнату свежий воздух. Мой телефон все еще в моих руках, и я почему-то продолжаю смотреть на эту фотографию. Точнее, на Невио Фальконе. Он нагловато смотрит прямо в камеру телефона, словно ему принадлежит все вокруг.
Провожу рукой по шее, и в моей голове всплывает момент из сна, когда он кусал ее. И то, что это появляется в моей голове снова и снова, никак не успокаивает мое состояние.
Мой взгляд отрывается от экрана телефона и устремляется на дом напротив. Он огромный, построен из светлого кирпича и имеет множество помещений, включая просторный подвал. Этот дом похож на дворец. Его окружает сад, которым дорожит тетя Киара и тщательно ухаживает за ним. Также на территории отдельное здание, где занимается балетом Грета.
Но почему-то именно в сторону моего дома, моего окна, открывается вид из комнаты Невио. Он стоит, ухмыляясь с мрачным и властным выражением лица, и смотрит на меня. В руках у него часть шторы, которую он отодвигает в сторону, позволяя мне увидеть его полностью. Я могу разглядеть только верхнюю половину его тела, и она обнажена.
Я стараюсь не смотреть на него, но, к сожалению, не могу удержаться.
Его твёрдые мышцы не только рельефные, но и чётко очерченные, словно он потратил много времени на то, чтобы проработать каждую часть своего тела. А я знаю, что это действительно так, потому что он тренируется как сумасшедший. Его накачанные руки покрыты красивыми татуировками, но в нескольких местах кожа ещё не тронута.
Мой телефон вибрирует, и я смотрю на приходящее сообщение.
Невио: Я не против, чтобы ты смотрела. Нравится вид?
Возмущенно фыркаю и бросаю на него суровый взгляд, но он лишь приподнимает бровь и продолжает ухмыляться.
Единственное, что я могу сделать, — это быстро закрыть окно шторами, чтобы Невио больше не мог на меня смотреть. Но на самом деле я просто не хочу, чтобы он видел, как я наблюдаю за ним.
С измученным бормотанием я падаю на кровать и зарываюсь лицом в покрывало.
***
Когда я вхожу в столовую Фальконе, меня встречает шум: множество голосов, звон посуды и негромкая музыка на заднем плане. Почти все уже сели за стол, кроме Алессио и, к счастью, Невио.
Каждый выбирает то, что хочет положить на свою тарелку. Ароматы еды, чая и кофе проникают в мой нос, и я сразу чувствую, как текут слюни.
Как только я собираюсь положить себе бутерброд на тарелку, меня прерывает сообщение, которое приходит на мой телефон. Я вижу, что оно пришло в чат «Четверка».
Николо: Слышал, что старший Ди Лауро подыскивает жениха Арианне. Что думаешь, Килл? Коленки дрожат?
Я хмурюсь и откидываюсь на спинку стула.
Киллиан: Тебе нечем заняться? С каких пор собираешь дерьмовые сплетни, маленькая дрянь?
Николо: Я старше тебя на месяц. И это правда. Когда Арианна станет совершеннолетней она, возможно, выйдет замуж.
Киллиан: У нее будет только одна фамилия. И это моя.
Николо: В твоих мечтах.
Общение между ними всегда такое. Они стараются как-то уколоть друг друга, и это заканчивается несколькими днями игнорирования. Либо они соревнуются, либо ссорятся, либо не могут оторваться друг от друга. В этом проявляется их дружба.
— Все хорошо, Аврора? — слышу я голос Киары, которые сидит возле меня.
Перевожу на неё взгляд и замечаю, что она волнуется. Поэтому я натягиваю на себя улыбку и кладу бутерброд себе на тарелку.
— Да, просто друзья пишут, — произношу это легким голосом и откладываю телефон в сторону, стараясь не обращать на него внимания.
Однако, то, что Арианне ищут жениха, меня не радует. Она постоянно зажата и до сих пор стесняется общаться даже с нашими друзьями. Я больше удивлена, что она не сказала мне об этом. Возможно, Ари сама не знает, что делает её отец.
— Марио Ди Лауро заходил ко мне вчера днем, — говорит Римо, сидя за главным стулом.
Он пристально смотрит на меня, и Нино это замечает, глядя то на него, то на меня. Словно хочет что-то понять.
— Так как Фабиано нет в городе, и все знают, что мы близки, он спросил моего мнения.
Серафина, сидящая рядом, нахмурилась и фыркнула. Она так же смотрит на меня и я замечаю, что она точно знает, о чем он говорит.
— Спросил, согласиться ли Фабиано отдать тебя Дарио. Его сын хочет жениться на тебе и, видимо, рассказал об этом отцу, либо так хочет сам Марио, — суровым голосом сказал Римо, напряженность слышится в его тоне.
Я застываю. Все звуки вокруг меня словно исчезают и появляется только звон в ушах.
Он ему рассказал? Или нет? Но с чего вдруг он бы приходил и спрашивал? Значит, Дарио ему рассказал, хотя мы договаривались не говорить об этом.
Чувствую, что не могу дышать, даже смотреть, потому что дядя Римо продолжает сверлить меня взглядом, как и Нино. Возможно, он анализирует меня, так как ему нравится это делать.
Ощущаю, что все за столом смотрят только на меня, и стараюсь придать себе невозмутимый вид.
— Ты же ответил «нет», не так ли? — стараюсь звучать максимально непринужденно и беру кружку с чаем со стола, делаю глоток.
— Я так ему и сказал, — твердо говорит Римо, сверля меня взглядом из-за чего мне хочется спрятаться. — Фабиано недоволен из-за прихода Марио, но рад, что я ответил за него.
— Марио скользкий тип, — тихо проговаривает мама, сидящая с другой стороны и начинает поглаживать меня по спине. — Мы никогда не допустим брак по договоренности, принцесса. Это только твой выбор, — я дарю ей улыбку и она успокаивающе вздыхает. — Может поговорим о другом? О хороших новостях, тебе точно понравится, доченька.
Стараюсь не обращать внимания на Римо и Нино, которые, будто сговорившись, пристально наблюдают за мной, и с воодушевлением поворачиваюсь к маме.
— Что такое?
— Я разговаривала с Сесилией Маручелли, и она хочет продвигать тебя, — она радостно улыбнулась мне. — Она хочет поехать в Европу, чтобы представить твои картины и Сайласа. Это же здорово, правда?
— Это чудесная новость! — хлопает в ладони Киара, ярко улыбаясь.
Нино, наконец, переводит взгляд на свою жену и его губы слегка приподнимаются, когда он смотрит на неё с нежностью и кивает на ее слова.
— Согласна, — говорит Серафина, с гордостью смотря на меня. — Твои картины прекрасны.
Джемма также кивает, мягко рассматривая меня. Серафина проводит пальцами по руке Римо, словно в успокаивающем жесте, и он заметно расслабляется.
— Значит, наша принцесса станет известной художницей? — с улыбкой спрашивает Савио и встает со стула, чтобы подойти ко мне и обнять. — Из всех детей она самая талантливая, да? Я не зря присматривал за тобой в детстве, принцесса.
Я звонко смеюсь впервые за сегодняшний день и расслабляюсь. Все очень рады этой новости, поздравляют меня и начинают обсуждать предстоящую гонку, которая пройдет недалеко от Лас-Вегаса. Это будет самое лучшее событие за последние месяцы.
В этот момент в комнату входит Невио, выглядящий довольно сонно, и, конечно же, на нём нет футболки.
Серафина недовольно смотрит на него.
У него такая легкая и расслабленная походка. Его фигура подтянута, грациозна и полна уверенности.
— Я же буду участвовать сегодня? Мне пришлось уговаривать папу несколько месяцев, и он согласился.
Стараюсь не обращать внимания на то, как он нагло смотрит на меня и садится напротив.
— Я все равно считаю, что не нужно. Это довольно опасно, — тревожно произносит мама, тяжело вздыхая и смотрит на других ожидая поддержку.
— Адамо учил меня водить, а он лучший в этом, — возражаю я. — К тому же, я с пятнадцати лет наблюдала за гонками прямо там и знаю эту дорогу, как свои пять пальцев. Ну же, мама, я хочу участвовать, — жалобно прошу и смотрю на неё.
Мама закатывает глаза, но кивает.
— Хорошо, но будь осторожна, — твердо сказала мама. — От вас никакой поддержки, — проворчала она, глядя в сторону остальных.
— Мы все знали, что это когда-нибудь случится, — ухмыляется Римо. — Запрещать ей нет смысла.
Нино качает голову в знак неодобрения.
— Аврора — гонщица, неплохо, — Невио наклоняет голову набок. — Значит, ты готова?
— Я готова, — холодно произношу я.
Когда он смотрит на меня, я ощущаю, как внутри меня нарастает напряжение. Его взгляд словно пронзает меня, как в моём сне, и я теряюсь в его глубине.
По телу пробегает волна мурашек, а в голове вновь возникают образы, вызывая бурю эмоций внизу живота. Его взгляд, черный, как смоль, вызывает у меня смешанные чувства.
Чтобы избежать прямого контакта с его взглядом, который словно прикован ко мне, я беру телефон.
Сайлас: Мы подъехали. Выходи.
— Мне пора, — быстро говорю я, целую маму в щеку и встаю со своего места. — Сайлас меня ждёт.
— Будь осторожна, — шепчет мама, крепко сжимая мою руку, и я киваю.
— Я провожу, — слышу я решительный голос Римо, который выходит из столовой вслед за мной.
Когда мы стоим на улице, он смотрит на меня, нахмурив брови.
— Младший Ди Лауро рассказал своему отцу о... вас? — произнес дядя с явным трудом, скривившись.
Я тяжело вздохнула и посмотрела на машину Сайласа за воротами. Окна на передних сиденьях были открыты, и я заметила, как он с интересом наблюдал за нами.
— Не знаю, — тихо ответила я, убирая волосы за спину. — Он обещал не рассказывать.
— Значит, Дарио солгал, — дядя хищно ухмыльнулся. — То, что Марио об этом знает, не сулит ничего хорошего.
— Почему?
— Ему выгодно, чтобы его сын женился на девушке из влиятельной семьи. Фабиано — мой силовик и близкий друг, и всем известно, что мы относимся друг к другу как братья. Я же считаю тебя почти своей дочерью, и это тоже не секрет.
Я едва заметно улыбаюсь, ощущая, как его слова согревают меня изнутри.
Римо, глядя на машину, кивает в ответ на приветствие Сайласа, который несколько секунд назад тоже кивнул в знак приветствия.
— Я поговорю с Дарио, — решительно заявляю я.
— Или я могу это сделать, — предлагает Римо.
— Твой разговор с ним будет полон угроз, — отвечаю я с легкой насмешкой. — Я могу справиться с этим сама.
Римо похлопывает меня по плечу, его глаза светятся нежностью, хотя лицо остается невозмутимым.
— Знаю.
Дядя открывает ворота, и мы с ним подходим к машине. Николо и Сайлас еще раз приветствуют его, глядя на Римо с восхищением в глазах. Дядя открывает дверь машины, чтобы мне не пришлось делать это самой.
— Веселись. Мы все с нетерпением ждем твоей победы в гонке, — говорит он, закрывая за мной дверь, когда я сажусь в машину. — Как вы, ребята? Все в порядке?
Сайлас и Николо удивленно смотрят на него.
— Да, Капо, — отвечают они, кивая ему. — Мы позаботимся об Авроре, — добавляет Сайлас и заводит машину.
Мы трогаемся с места со свистом, покидая район. Я смотрю на заднее сиденье машины, где сидит Николо, глядя на что-то в телефоне.
— Где Киллиан?
— Хандрит, — ворчит Ник и чуть ли не ложится на сиденье.
Сайлас недовольно качает головой.
— Из-за новости об Арианне? — спрашиваю я, и он сразу кивает. — В последнее время он пропадает всё чаще.
И это правда. Он перестал ходить в школу и у него куча долгов по учебе. Постоянно попадает во всякие драки, из которых его вытаскивает то Сайлас, то Ник.
— Его помешательство на ней становится невыносимым, — холодно произносит Сайлас, смотря на дорогу. — Пора это заканчивать.
— Мы ничего не можем сделать.
— Он становится алкоголиком. Каждый раз, когда она игнорирует его или отказывает, он начинает пить виски, как воду. Это уже ненормально, — тихо говорит Николо, и в его голосе слышится грусть. — Если его отец узнает об этом, то у нас будут проблемы.
— Лучше бы он узнал. Тогда мы могли бы отправить его на реабилитацию, — сурово говорит Сайлас. — Но, к сожалению, Винсент Торрес, этот неблагополучный человек, нечасто проверяет своих детей и даже не появляется дома.
Винсент Торрес, губернатор Невады, настолько погружен в свою работу, что порой забывает обо всем остальном. Интересно, почему это так?
Я заметила, что когда мать Киллиана и Карлы оставила их и их отца, Винсент полностью ушел в работу. Он поручал заботу о детях няням и репетиторам, чтобы они не чувствовали себя одиноко. Однако, по правде говоря, они нуждались только в его присутствии. Особенно это было заметно по Киллиану, который с детства считал отца гораздо ближе, чем мать. Карла же всегда была сама по себе.
— Марио Ди Лауро интересовался у Римо, может ли мой отец согласиться отдать меня Дарио, — говорю я внезапно, и на лицах обоих отражается шок.
— Что? — изумленно спрашивает Сайлас.
— Нет, чёрт возьми! — громко шипит Ник, ударяя кулаком по сиденью.
Я тяжело вздыхаю, откидываюсь на спинку сиденья и смотрю на здания за окном.
— Твой отец не согласился, верно? Капо сказал ему «нет»? — спокойно спрашивает Сайлас.
Вот почему мне нравится Сайлас: он всегда спокоен и никогда не поддаётся эмоциям.
— Он отказал, — говорю я равнодушно.
— Боже, эта семейка — просто источник головной боли...
Я больше не слушаю то, что говорит Николо. Его слова пропитаны злостью, но это, скорее всего, из-за того, что Киллиан сейчас страдает.
Думаю только о том, как поговорить с Дарио обо всем. Ведь он обещал мне, что не расскажет своему отцу. Но, похоже, поступил совершенно иначе.
И это так злит.
***
Я находилась в доме на колесах Динары и Адамо, которые пытались поймать бегающего Романа. Их смех был слышен повсюду, и я не могла не улыбнуться, наблюдая за ними.
Впервые я побывала на гонках, когда мне было пятнадцать лет. Уговорить папу приехать сюда было непросто, но в итоге он согласился. Я с восхищением наблюдала за происходящим. Мне нравилось чувствовать адреналин от высокой скорости машин.
Адамо с радостью учил меня водить машину, иногда к нему присоединялась и Динара.
Сегодня я впервые не просто буду наблюдать за происходящим, а приму участие. Это событие станет самым невероятным в моей жизни и превзойдёт по эмоциям те чувства, которые я испытываю, когда рисую картины. В этот раз я буду ощущать всё в сто раз ярче и чётче.
До начала гонки остался всего час. На улице уже стемнело, и весь лагерь был освещен разными огнями. Люди были возбуждены и танцевали у костра. Здесь было множество продвинутых машин, и у всех были включены фары, освещая дорогу, где будет проходить гонка.
— Аврора обязательно победит! — воскликнул Роман, стремительно подбегая ко мне и заключая в объятия.
Ему уже пять лет. Цвет волос у него от матери, огненно-рыжий, но они немного вьются, как и у его отца. И, кажется, всем Фальконе, кроме Алессио, достались темно-карие глаза. Их отличительная черта. Характер у Романа довольна мягкий, веселый, как у Адамо. Он любит находиться здесь и постоянные разъезды с родителями его радуют.
Роман — неиссякаемый источник радости и веселья.
И я была ему нянькой, пока его родители участвовали в гонках. Расстраивало ли это меня? Конечно, да. Но с Романом никогда не бывает скучно.
— Аврору учили самые лучшие, — с гордостью произносит Динара, вставая рядом со мной и убирая с лица мешающие рыжие волосы.
— Вы были лучшими, — с чувством произношу я, за что получаю лёгкий толчок локтем. — Ваша эпоха прошла.
— Ни стыда, ни совести! — недовольно ворчит Адамо, но в его голосе я слышу веселье. — Ты копия отца. Такая же самоуверенная.
Я разражаюсь смехом и едва не падаю на пол, когда Роман снова с силой вбегает в меня и обнимает.
— Это комплимент для меня.
Когда мы выходим на улицу, я сразу чувствую, что хочу ощутить прохладу. Хотя сейчас уже вечер, на улице все еще душно. Поэтому сегодня я выбрала легкий белый топ на бретелях, который не сковывает движения и позволяет мне чувствовать себя комфортно в этой духоте. Также я надела шорты и свои любимые кеды, которые я украсила различными рисунками.
Мужской пол сразу обращает на меня внимание с восхищением, но я не чувствую неловкости, а только хихикаю, когда замечаю суровый взгляд Адамо, направленный на них. Он всегда защищает меня, даже от простых взглядов. Динара же, наоборот, постоянно шепчет мне на ухо, какая я красивая, приглаживая мои светлые волосы за ухо. Ей нравится любоваться ими.
Хотя я и не чувствую себя особенной, мне приятно внимание окружающих. Адамо всегда рядом, чтобы уберечь меня от любых неприятностей. Динара же помогает мне чувствовать себя красивой и уверенной в себе.
Я вижу, как в спешке Сайлас и Николо идут ко мне. Второй крайне взволнован.
— Что-то случилось? — обеспокоенно спрашивает Адамо, когда они приближаются к нам.
Сайлас качает головой и, не отрывая от меня взгляда, тихо произносит:
— Аврора, нам нужно тебе кое-что показать.
Николо, стараясь сохранить спокойствие, кивает, но его тревога заметна.
Динара внимательно изучает каждого из нас.
— Я скоро вернусь, — уверяю я, с улыбкой стараясь успокоить их.
— Дай знать, если мы понадобимся, — просит Динара с тревогой в голосе, и я киваю в ответ.
Я чувствую, что они смотрят нам вслед, но я не оборачиваюсь и следую за своими друзьями.
Мы проходим через весь лагерь к другому концу, и я замечаю машину Киллиана возле одной из палаток. Затем я вижу и его самого, который стоит, едва держась на ногах.
Его пытается поддержать Карла, которая выглядит недовольной.
— Киллиан, — тихо зову я и, подбегая к ним, чувствую запах алкоголя.
— Он всё время говорил, что хочет поддержать тебя и сам сесть за руль, чтобы приехать. Мне с трудом удалось убедить его позволить мне вести машину, — с досадой произносит Карла, отходя от брата, которого поддерживают Николо с одной стороны и Сайлас — с другой.
Провожу пальцами по его волосам, убирая мешающие пряди, которые падают ему на лоб.
— Моя лучшая подруга, — с трудом выговаривает Киллиан, улыбаясь мне с пьяным блеском в глазах. — Я-я не пропустил гонку?
Нежно улыбаюсь ему, но внутри меня охватывает грусть за него.
— Нет, не пропустил.
— Это хорошо-о-о.
— Давай ты немного поспишь, — предлагаю я, указывая парням на палатку рядом. Они сразу же кивают в знак согласия.
— Нет-нет-нет, — бормочет он, пытаясь оттолкнуть их, но сейчас у него нет сил, и он расслабляется в их руках. — Я хочу посмотреть гонку.
— До неё ещё много времени, — вру я. — Отдохни.
Парни вносят его в палатку и укладывают на надувной матрас. Он тихо вздыхает, прижимая к себе подушку, когда они начинают снимать с него майку, чтобы ему было не так жарко. Я беру бутылку воды и пытаюсь напоить его, но он с жадностью начинает пить сам и спокойно ложится обратно, засыпая.
Втроем мы тяжело вздыхает и смотрим на него.
Киллиан — самый чувствительный из нас, и его страдания всегда глубоко задевают нас, ведь мы так стараемся его защитить. Он очень раним, и Николо всегда старается быть рядом с ним. Он хочет, чтобы никто и никогда не причинил ему боль.
Однако это произошло.
Я понимаю, что Арианна, возможно, не виновата в том, что произошло. Хотя я точно знаю, что она испытывает к нему нежные чувства. Ари изо всех сил старается не замечать его и не обращать внимания на его переживания. Но это лишь усугубляет его боль.
Когда мы выходим из палатки, я чувствую только тревогу.
Карла неловко смотрит на каждого из нас. Как всегда, она одета во все черное: толстовка с капюшоном, надетым на голову, и шорты, а также кроссовки того же цвета.
— Я написала тебе, что мы едем, — тихо сказала она, смотря на Николо.
Он не отрываясь смотрит на неё в ответ, пожирая взглядом.
— У меня телефон разрядился. Прости.
Карла кивает на его слова и входит в палатке, чтобы быть ближе к брату. Ник неторопливо следует за ней. Его взгляд печален, и он нервно потирает руки, когда заходит в палатку.
— Теперь держим Арианну подальше от него, — произносит жестким тоном Сайлас, проводя рукой по своим темным волосам. — Мне все равно, что вы с ней подружились. Киллиан важнее.
Я смотрю на ночное небо, на котором сверкают множество звезд.
— Она больше не будет рядом с ним, — решительно произношу я. — Ты прав. С этим нужно покончить.
— Ты перестанешь с ней общаться?
— Нет, — отвечаю я, не задумываясь, и перевожу взгляд на него. — Просто мы будем проводить время порознь.
Сайлас кивает и достает из кармана пачку сигарет. Он поджигает одну сигарету и закуривает. Сайлас смотрит на что-то за моей спиной, устало выдыхая и выглядит крайне недовольным.
— Её братец здесь, — кивает он, злобно оскалившись. — Это начинает мне надоедать...
— Будь с остальными, — перебиваю его я и разворачиваюсь, чтобы посмотреть на Дарио.
Он выглядит взволнованным, нервным, и судорожно проводит рукой по лицу. Дарио одет в легкую белую футболку, голубые джинсы и белые кроссовки. Когда он подходит ко мне его взгляд смягчается.
Мое настроение чересчур паршивое. Оно скачет с самого утра, словно американские горки.
— Привет, белая роза, — с благоговением произносит он, нежно улыбаясь.
Он хотел что-то сказать, но я взяла его за руку и повел в более уединенное место.
Мы прошли мимо нескольких палаток, и, к счастью, в центре лагеря сейчас царила атмосфера веселья, так что здесь было совершенно безлюдно. Дарио начал говорить, но я остановила его на полуслове, когда мы оказались между чьими-то трейлерами.
Я прижимаю его спиной к металлу.
— Ты рассказал своему отцу о нас?
— Что?
— Сегодня Римо сказал мне, что твой отец приходил к нему. Он спрашивал, согласится ли мой отец отдать меня тебе, — мой голос звучит так холодно и безразлично, что даже у меня пробегают мурашки. — Ты рассказал?
— Давай я всё объясню...
— Да или нет, Дарио?
— Да.
Фыркаю и отступаю от него на шаг.
— Однажды он приехал за нами в школу и увидел, как мы с тобой целуемся. Он сразу понял, что происходит, но хотел услышать подтверждение от меня, и я сказал «да», — быстро проговорил он, стараясь подойти ближе. — Я не знал, что отец пойдёт к Римо Фальконе.
Наши глаза не отрывались друг от друга.
— И что плохого в том, что мы обручимся?
Я возмущенно ахаю.
— Что в этом плохого, черт возьми? Мне всего шестнадцать, и я совсем не хочу быть обрученной в таком возрасте. Моя жизнь и мои желания ещё не определились, а ты говоришь о каком-то дурацком кольце на моём пальце, — мой голос с каждой секундой становится всё громче.
— Я понимаю, — тихо шепчет он. — Прошло не так много времени с тех пор, как между нами возникла эта связь, но я чувствую, что ты — именно тот человек, который мне нужен. Я уверен в этом и не вижу ничего плохого в том, чтобы рассказать всем о нас. Почему ты не хочешь этого?
— Мы говорим о другом сейчас.
— Но это связано, — его голос становится пустым. — Ты хочешь скрываться, прятаться. Ты избегаешь темы того, чтобы стать официальной парой. Ты боишься, что все узнают. Но Римо Фальконе узнал, и ничего не произошло, верно?
Боже, с каждым его словом он выглядит всё более уязвимым.
В моей груди появляется неприятное чувство, когда я вижу, как причиняю ему боль.
— Почему так, Аврора?
Свое имя из уст воспринимается, как удар в грудь, потому что я так привыкла к тому, что он называет меня «белой розой».
— У тебя есть чувства к кому-то другому? — спрашивает Дарио, пытаясь поймать мой взгляд.
Когда ему это не удаётся, он нежно касается моего подбородка и поворачивает мою голову к себе.
— К Невио, не так ли?
— Нет, — тихо шепчу я, качая головой, чтобы его пальцы больше не касались меня.
— Да, — с горькой усмешкой отвечает он. — К нему, — и опускает руку. — Когда он заезжает в школу, ты даже не смотришь на меня. Ты не ведёшь себя так, когда тебя забирает Савио Фальконе или даже твой отец.
— Это неправда, — с яростью произношу я, кладя ладони ему на щеки и притягивая его ближе.
— Перестань лгать себе и другим, — в его тоне слышится нотка грусти. — У тебя есть чувства к нему. Не знаю, насколько сильные, но они есть. Поэтому ты не хочешь, чтобы о нас знали. Ведь тогда узнает и он.
Дарио медленно убирает мои руки, но все равно держится за них.
От мыслей, которые проносятся в моей голове, у меня кружится голова. Я хочу возразить и убедить его, что эти слова не соответствуют действительности. Но в глубине души я понимаю, что это будет ложью.
Дарио представляется мне тихой гаванью, а Невио — бушующим штормом. С Дарио я чувствую себя в безопасности и спокойствии, словно ничто не может причинить мне зла. Невио же заставляет меня переживать, как будто я постоянно борюсь за свою жизнь.
С Дарио я ощущаю нежность и заботу, а Невио заставляет каждую клетку моего тела вибрировать от напряжения. Его прикосновения нежные и заботливые, в то время как Невио причиняет боль и бросает меня на взрывные американские горки.
Они — противоположности.
И если я не чувствую себя полностью счастливой с таким человеком, как Дарио, то со мной точно что-то не так. Хотя, как говорят мозгоправы, со мной и правда что-то не так. Я не правильная, ужасная и лживая.
— Какого, блять, хрена? — слышу я злой голос и поворачиваюсь к нему.
— Твою мать...
— Не трогай мою мать. Она вообще-то любит тебя.
Алессио стоит рядом с нами, крепко сжимая кулаки, и его глаза пылают гневом.
Дарио, раздражённо вздохнув, отстраняется и смотрит на меня, будто ожидая каких-то слов. Но, устало покачав головой, он тихо уходит. Алессио хочет последовать за ним, но я останавливаю его, преграждая ему путь.
— Дай пройти.
— Нет.
— Что я, блять, увидел?
В его глазах нет ни капли света. Выражение лица мрачное, он тяжело дышит, словно пытается сдержать себя.
— Что ты тут делаешь? — упрямо спрашиваю его.
— Не переводи тему, черт возьми.
— Ответь.
Алессио проводит рукой по своим волосам, будто хочет занять чем-то руки.
— Невио хотел посмотреть на твою первую гонку и мы приехали. Теперь, говори.
— Не обязана.
Он смеется, но в этом звуки нет ни капли веселья и радости.
— Говори, Аврора, или я доберусь до него и вытрясу все, что захочу знать.
— Нет.
— Кто меня остановит?
— Я, — холодно говорю я и отталкиваю его назад рукой.
Мы смотрим друг другу в глаза в некой борьбе. Я словно смотрю на свое отражение.
Черт, мы так похожи.
Он делает шаг назад с недовольным лицом.
Я выдыхаю с облегчением.
— Это не приведет ни к чему хорошему, Аврора! — его руки разведены в стороны. — То, что происходит между вами, нужно прекратить. Я даже не хочу знать, насколько далеко вы зашли, но сделай то, что я сказал. Его семья ищет выгоду во всем, и он не исключение. Дарио может использовать тебя.
— Мы закончили, — тихо говорю я.
— Что?
— Мы закончили с ним. Можешь прекратить быть королем драмы.
Только сейчас я осознаю это, вспоминая взгляд Дарио. Он был таким усталым, невыносимо усталым.
Я не хочу, чтобы так продолжалось. Я не хочу держать Дарио в тайне, но и не могу, а точнее, не хочу рассказывать о нас всему миру. Ведь у меня нет желания строить с ним серьёзные отношения.
Не хочу причинять ему боль, давая пустые надежды.
— Наконец-то я вас нашёл, — раздаётся раздраженный голос Невио рядом, и через секунду мы видим его во всей красе.
Что я увидела в нем? Почему из-за этих чувств к нему я продолжаю рушить все?
— Что произошло? — его голос становится резким, когда он переводит взгляд с меня на Алессио.
Я перевожу умоляющий взгляд на второго, молча прося умолчать. На его лице видно неодобрения, но все же он говорит:
— Наша принцесса волнуется, — Алессио натягивает улыбку на своё лицо и приобнимает меня за плечи.
Чувствую себя не очень хорошо. Этот день словно выжал из меня все силы, но я стараюсь перебороть себя, чтобы выглядеть непринужденно и спокойно.
— Он преувеличивает.