Пока дует тыквенный ветер

Следующий день решил переодеться и кардинально поменять свой наряд. Вместо хмурых тучек и дождя, он накинул довольно светлый и сухой плащ с изображением перистых облаков, словно небрежными мазками, раскинутых по осеннему небу.

Говард и Пампи уже как полчаса были на другой стороне Сайлдфилда. Сегодня здесь отмечали праздник платанового сиропа. Ребята даже не думали, что такой сироп вообще существует, ведь в их городке никто такой не делал, хотя ветвистые платановые деревья росли почти у каждой фермы.

Эван сказал, что их семья очень любит этот сироп и его необычный вкус. По его словам, он был похож одновременно на цветочный мед и варенье из каких-то экзотических фруктов. Обычно жители начинали собирать его в начале октября и сегодня был хороший денек, чтобы начать сбор.

Специально для этого Нокс принес сверток, с несколькими, довольно незамысловатыми инструментами. Он разложил сверток на траве и развернул его. Внутри лежали небольшие краники, точно принесенные с крошечной кухни, а также, много стеклянных колбочек и пробок к ним.

Эван поспешил объявить:

— Ну что ж! Каждый берет себе краник и несколько колбочек. Затем, нужно подойти к платановому дереву, найти примерно середину его ствола и воткнуть кран, вот так.

Он легко воткнул кран в мягкую кору, повернул круглую ручку сверху и снизу полилась золотистая вязкая жидкость, действительно похожая на мед.

— Давайте немного разнообразим это дело. Устроим соревнования! Тот, кто больше всего соберет платанового сиропа, тот и выиграет! — выдвинул предложение Нокс.

— А какой же будет приз? — мило поинтересовалась, хлопая холщовыми глазками Пенни.

Полли, звонко хихикнув от такого нескромного вопроса, предложила:

— Свиты и Бейкеры уже во всю стараются и готовят угощения. Думаю, что тот первым сможет попробовать их блюда, ну и конечно же сам сироп!

Этого вполне хватило для того, чтобы их работа, успешно подогретая духом соревнования, началась.

Ребята собирали сироп очень быстро. Несколько наполненных склянок уже успели выпить или унести к себе в рощицу Бубики, они снова слонялись вокруг ребят и находили любую возможность, чтобы им помешать. Пытались снять с Нокса его деревянные сапожки, залезали сверху на Эвана и Говарда, дергали девочек за их соломенные косички. И только к Пампи они мило и спокойно подходили, чтобы посмотреть, как тот старательно работает, и боялись даже издать лишний звук, лишь бы не помешать своему другу.

А поэтому совсем не трудно было догадаться, что самым первым сбор сиропа закончил именно Пампи. Жители к этому времени уже накрыли несколько деревянных столов, расставленных прямо под платанами. От толстых мягких блинчиков, примостившихся на тарелках, исходили клубы теплого пара. Пампи сел за стол самым первым и также первым попробовал вкусности. Он взял стоящую по середине стола стеклянную колбу с сиропом, встряхнул ее, вынул пробку и стал поливать свои блинчики. Платановый сироп медленно стекал на пышные блинчики, рисуя узоры-завитушки.

Пампи быстро засунул в рот первый кусочек, медленно прожевал его и не спеша проглотил.

— Хрю! – от удовольствия хрюкнул он.

Все ребята скоро к нему присоединились, а затем к ним подсели и остальные жители. Блинчики и сироп всем очень пришлись по душе, а после, так же пришлись по душе и пляски, с разноцветными ленточками вокруг деревьев, под громкие песни Мистического Трио.

На следующий день погода совсем решила извиниться и всех порадовать. В Филдсайде было тепло, почти как поздним летом. В такой прекрасный день было бы просто непростительно не устроить пикник, по крайне мере так выразилась Пенни, и все ее в этом поддержали.

Вязанные пледы, заботливо принесённые вязальщиками, аккуратно лежали на земле. Сверху на них удобно расположились корзинки со снеками, закусками и прохладным чаем. Мастера запускали в небо самодельные самолетики, собранные из платановых листьев. Они летали по ветру, точно настоящие, а когда у них заканчивалось воображаемое топливо, то медленно приземлялись на землю.

Мэй-Мэй и Полли по очереди читали своими нежными голосами отрывки из книги про приключения. Затем Мэй-Мэй предложила игру в слова, каждый должен был называть по три ассоциации к тому или иному жителю, который бы ему выпал. Она быстро разделила всех по парам, в разнобой.

Первыми игру начали Лайт и Мелисса. Отчего-то разволновавшись, Лайт, еле смог подобрать нужные слова, он замялся, но в конце концов сказал: "милая, очень добрая и красивая". Мелисса же (перед этим заметно смутившись и покраснев) охарактеризовала его как "трудолюбивого, сильного и очень хорошего". Так они начали игру.

Вскоре очередь дошла и до Говарда и к его большому удивлению, он должен был говорить ассоциации про Билла Амбара, а тот, в свою очередь, про него. Эван сидел на одном пледе с Говардом, и он почувствовал, как тот отчего-то сильно напрягся.

Много мыслей вертелось у Говарда насчет того, что же сказать про Билла Амбара. Он казался Говарду самым скрытным и неоднозначным персонажем, которого он еще не успел понять. Поэтому, Говард не смог придумать ничего лучше, как просто сказать: "высокий, с длинными усами и громким смехом"

В ответ на такое описание Билл Амбар засмеялся, и действительно громко, словно Санта Клаус, который обрадовался тому, что все новогодние подарки были успешно доставлены детям по всему миру. Он весело покрутил свои усы, широко улыбнулся и встал, как он это обычно делал, когда хотел сказать какую-либо речь.

— Что ж, раз мне выпала честь охарактеризовать нашего дорогого гостя то я не буду скуп на похвалу. С каждым новым приходом сюда вы, Говард и Пампи, делаете нас все радостнее и веселее. Мы очень любим гостей, и очень рады что смогли обрести их в вашем с Пампи лице. Вы меняете нас, и я надеюсь меняетесь, и вы сами... — он сделал паузу и остановил свой пристальны взгляд на Говарде. — Что ж, Говард обладает такими качествами как – внимательность и храбрость, а еще, я полагаю, он настоящий друг. Но прежде, чем закончить, я хотел бы сказать всем вот что... Подумайте над тем, какие характеристики вы дали, подумайте, действительно ли они подходят вам, — он снова остановился, его глаза сильнее впились в Говарда. Затем он продолжил гораздо более тихим голосом. — По-настоящему ли ты внимателен? Так ли ты храбр? И самое главное, настоящий ли ты друг, Говард? Ох, кажется новая партия печенья готова!

Билл Амбар решил не оставлять эту тему висеть в воздухе и перевел ее на сладкий объект, который выносили из домика Свитов.

— Кому печенья? — спросил Лоти поднимая выше противень с горячим печеньем.

Увы они не успели никому достаться, точнее успели, но не всем, ведь их тут же разобрали Бубики. Эти маленькие проказники любили похрустеть свежим шоколадным печеньем.

— Ох, ну ладно, Нани сейчаc еще принесет, — совсем не расстроившись от такой выходки сказал Лоти.

Затем, он чуть нагнулся и сказал шепотом, чтобы Бубики не расслышали.

— Вторая партия все равно получилась намного вкуснее этой, — после чего, он подмигнул и сел на свое место.

Среди жителей прошла волна смешков, они уже давно привыкли к Бубикам и их озорным проделкам. И так же, давно приноровились немного с ними хитрить.

— Дедушка Лоти, тебе принести еще молока? — спросила спустя какое-то время Беатрис. Она как раз помогала Бейкерам и Свитам с готовкой.

— Было бы очень здорово, спасибо милая!

Спокойно сидя на пледе и наслаждаясь прелестной погодой и погожим деньком, Говард наблюдал за всеми вокруг, он еще давно стал замечать, насколько семьи Филдсайда были дружны. Они помогали друг-другу в малейших вопросах и в их отношениях чувствовались искренняя забота и любовь.

И хоть иногда они вели себя как-то странновато, и у них были чудные забавы и привычки, Говард списывал их поведение на то, что они все-таки были не людьми, а пугалами, в городке, который находился по середине кукурузного поля. Так разве они могли веси себя всегда понятно? Конечно же нет.

Отчего-то Говард задумался и о своей семье, ведь когда-то они тоже были такими дружными и счастливыми, пока родители с головой не погрузились в дела фермы... В детстве их семья также устраивала пикники, они расстилались возле растущего неподалеку пшеничного поля, мама готовила имбирный лимонад и тыквенные крекеры, отец играл с Говардом в футбол и волейбол, а когда они взяли к себе Пампи, к ним присоединился еще и он. А в особенно удачные дни, они звали на пикник еще и семью Миссингтонов. Зои Миссингтон приносила свое коронное блюдо – пирог из свежих яблок, собранных прямо накануне, с их яблоневой фермы. А Зак Миссингтон, вместе со своим сыном (а по совместительству и лучшим другом Говарда) Джеком, упорно старались забить гол в ворота Харвестов, но у них не часто это получалось. Это время было таким радостным и приятным, что лишь одно воспоминание о нем невольно заставило Говарда широко улыбнуться.

Говард задумался. Может быть, ему так нравится находится в Филсайде, потому что этот городок напоминает ему о прошлом времени? Тогда, когда он был по-настоящему счастлив. Но ведь то время прошло, и вряд ли его можно было бы вернуть...Когда Сайдфилд стал пустеть, родители будто забыли о нем и Пампи, они стали думать лишь о своей ферме, и о том, как бы ее сохранить, ведь страх того, что и их ферму может постигнуть та же участь, что и других соседей, постоянно летал где-то рядом и пугал мысли Отэма и Лэндри Харвест.

А сейчас Говард находился здесь, на другой стороне, и ему было так же хорошо, как и раньше. Он сидел на одном пледе вместе со всеми своими новыми друзьями, и со своим верным старым другом и питомцем – Пампи. Все было замечательно, но следующие слова, мысли в слух, отчего-то сами вырвались наружу:

— Мы с моей семьей давно не собирались так вместе...— Говард быстро смолк, ведь он понял, что сказал, только после того, как он произнес эти слова в слух.

— Что ты сказал, Говард? — не расслышал его слов Эван.

— Он сказал, что они с его семьей давно не собирались так вместе! — поспешила ответить Пенни заместо Говарда. Она слышала все, всегда и везде.

— Пенни, ты не обязана была повторять слова Говарда за него, тем более что он совсем не хочет разговаривать об этом! — спокойно, но строго осекла Полли свою младшую подругу.
Пенни скорчила недовольную рожицу, и обидчиво, в шутку, скрестила руки на груди:

— Ой, извините...

Говард качнул головой:

— Да ничего страшного, правда, просто слова сами вылетели наружу, и это действительно так.

— Но почему? — спросил Нокс, на его лице было видно сожаление.

Говард тяжело выдохнул. Пампи положил свое теплое копытце на его ногу. Такой жест поддержки не остался незамеченным, и Говард, в ответ, положил свою руку питомцу на спинку и слегка почесал ее.

— Потому-что они все время заняты на производстве! У них просто не хватает времени на это... Если бы у нас не было это дурацкой фермы все было бы по-другому!

— Хм... — промычал Эван, который до этого лишь молча слушал разговор. — Но Говард, ферма – это их дело, они любят ее. У нас же тоже каждый занят своим делом, правда мы все очень и очень близки, несмотря ни на что...

— Я думаю тебе нужно попробовать помочь им, может быть тогда, вместе, вы справитесь быстрее, и у них появится свободное время, — предложила Полли ласковым голосом.

— Но ведь я помогаю! — вырвалось у Говарда. А затем он потупился и покраснел, так как понял, что это было не совсем так. Едва ли у него хотя бы раз в жизни было желание им помочь, ведь даже сейчас, вместо этого, он был здесь, хоть Мистер Пугало и любезно выполнял эту обязанность вместо него.

Нокс, задумываясь, наклонил свою тяжелую опилковую голову на бок и предложил:

— Что ж, может быть тогда есть определённая причины, отчего они так поступают и так усердно работают? Не может же это быть просто так.

— Если бы я знал...

Чтобы, наконец, развеять всю эту, вдруг, нахлынувшую грусть, Эван улыбнулся, так широко насколько мог, положил руку Говарду на плечо и с восторгом заключил:

— Знаешь. В любом случае у тебя есть мы!

— Ага! — обрадованно воскликнула Пенни.

— Точно! — подтвердила Полли.

— Да! — закончил череду восклицаний Нокс.

— Хрю! — присоединился напоследок Пампи, и все ребята засмеялись.

Бубиков очень привлек их смех. Они подбежали к ребятам и быстро, запрыгнув к ним на плед, стали их щекотать. Ребята сначала не поддавались их щекоткам, но тоненькие ручки Бубиков были слишком щекотными, маленькие листики на их ручках-стебельках касались их, словно пушистые перышки. Детский хохот был слышен на весь городок. Грустные мысли Говарда тут же развеялись, и он забыл обо всех переживаниях. Филдсайд умел завлекать и отвлекать.

Время шло. Один день сменялся другим. В Сайдфилде все деревья потеряли свои листья, а Филдсайд оставался все таким же свежим и приятно осенним. Этот чудный городок все больше и плотнее занимал место в сердце Говарда.

Лежа на кровати в своей комнате, Говард, часто не мог уснуть ночами, он долго ворочался, а затем вставал, садился на подоконник и смотрел на кукурузное поле. Звуки, странный шепот и красные огоньки с каждым днем лишь увеличивали свое появление. Их зов становился четче и яснее. И Говард не мог дождаться той минуты, когда же наступит утро.

Долгожданное утро каждый раз наступало и приводило с собой своего друга – день, наполненный приключениями. И как же Говарду было прекрасно теперь осознавать, что они могут гулять в любую погоду. В один из очень ветренных дней у них был праздник воздушных змеев. Сначала они собирали по всему городку необходимые средства для этого – палочки, травинки, листочки, все, что они только могли найти, шло в ход. Говард связал между собой веревкой, две прочные ветки платана, а по бокам, у каждой стороны, приклеил по два крыла из плотных листьев. Его воздушный змей очень напоминал стрекозу.

Другие жители деревни тоже присоединились к ним, и собрали своих змеев. Самый красивый воздушный змей, как ни странно, получился у Билла Амбара, он чем-то напоминал кукурузу и был самым большим и прочным. Поэтому он победил в номинации "самый красивый воздушный змей" и был этому несказанно рад, его заливистый смех был тому точным подтверждением.

Следующая номинация называлась «самый быстрый воздушный змей». Все встали в ряд у линии старта. На счет раз, два, три они побежали до финиша. Ветер поднимал ввысь их самоделки, но бережно, не кидая и не швыряя их в разные стороны, а наоборот, подгоняя их и придавая скорости. Награду в этой номинации получили Говард и Пампи, их стрекоза и звездочка долетели до финиша первыми.

После соревнований все просто привязали своих змеев к стволам деревьев и любовались ими, наблюдая с земли, как они развиваются высоко наверху. Бубики смогли отличиться и здесь. Самому маленькому из них, показалось очень забавным забраться по веревке до летающего змея и оседлать его сверху. Так он и сделал. Конечно же, увидев все это, другие Бубики начали повторять его действия, и полезли за ним. Воздушные змеи под их весом отяжелели и рухнули на землю вместе с Бубиками. Однако, это их совсем не испугало, а даже наоборот, все они громко засмеялись и развеселились пуще прежнего. Они встали, отряхнулись и покатились хулиганить дальше. Мало кто обратил на эту выходку внимания, кажется, даже Говард уже стал к этому привыкать.

В дождь ребята снова пошли собирать грибы, навестили Бум-Бум и поделились большинством найденных грибов с ней. Она была очень рада и даже поблагодарила ребят, прошептав своим таинственным голосом тихое, но довольное – "спасибо".

Ближе к вечеру ребята часто заходили в библиотеку, и у камина, по очереди, читали книги. А порой Мэй-Мэй сама изъявляла желание почитать им вслух, как в самый первый раз. Тогда они поудобнее устраивались в мягких креслах, иногда даже немного дремля от слишком убаюкивающего женского голоса.

Один из праздников уж очень понравился Пампи, это был день фонариков. Местные жители сказали, что, запуская их в небо они благодарят таким образом Духа Осени. Лайт и Анвар целый день изготавливали специальный фитили для этого, а ребята с большой радостью им в этом помогали. Мастера создавали сами фонарики, все остальные также помогали им, раскрашивая и украшая их. К вечеру все было готово и разноцветные огни взмыли вверх. Словно яркие звезды они раздавали свой свет вечереющему небу. Это было очень красивое зрелище. Ребята и остальные жители лежали на вязанных подушках и смотрели на удаляющиеся огни. Они переливались, сверкали и мерцали, будто подмигивая всем, кто на них смотрел. Даже Бубики тут пропели радостное – "у-у-у!", а Пампи повторил за ними, уж очень ему были милы эти фонарики. А фонарики улетали все выше и выше, дальше и дальше, пока совсем не скрылись в дали, а в месте с их исчезновением закончился и праздник.

Ребята сближались между собой, становились настоящими друзьями, узнавали друг-друга больше с каждым днем. Как Говард с Пампи и поняли с самой первой встречи, Пенни была очень шустрой и быстрой девочкой. Она все делала быстрее всех, и торопилась всегда и везде. Пенни брала с собой вязание и занималась им в любое свободное время. Она очень любила пошутить и посмеяться, обожала соревноваться и выигрывать.

Полли же, была тихой и спокойной. Она была полной противоположностью Пенни, хотя, они и очень хорошо ладили. В руках она обычно держала маленькую книжку, и иногда, могла настолько зачитаться какой-нибудь интересной историей, что начинала читать вслух, но она никому этим не мешала, ведь ребята знали, насколько Пенни любила читать. Полли часто стеснялась, тогда Пенни подталкивала ее к разговору, а в иной раз, когда, наоборот, Пенни слишком долго говорила, то Полли останавливала ее, от пустой болтовни. Может быть, поэтому они так хорошо ладили, беря друг от друга то, что не доставало в их характерах.

Нокс был очень трудолюбивым и изобретательным пареньком. В его постоянно думающей голове, новые мысли и идеи появлялись, а затем вертелись, словно шестеренки в сложном механизме. Он знал, как построить все что угодно и из чего угодно, от маленького оригами из листьев, до большого дома из гигантских бревен. Он не боялся сложной работы и брался за любое дело, и у него все прекрасно получалось.

Эван был несомненным душой компании. Он был очень чувственным и, казалось, что, он знает, как найти подход к любому живому существу на Земле. Эван был очень мудрым, и как древняя столетняя черепаха от мог дать ответы, а также советы, на любые проблемы и вопросы. Свет его доброго сердца можно было буквально увидеть наяву. Иногда, даже, чтобы случайно не наступить на маленькую букашку или муравья он громко шаркал своими ботинками, когда шел по траве или тропке, чтобы бедняжки малютки-насекомые успели уйти с дороги и на них никто не наступил. Если бы добро имело реальное обличие, оно несомненно выглядело бы как Эван.

Пампи стал полностью доверять Бубикам, а они ему. Практически каждый день они играли то в догонялки, то в прятки, иногда просто вместе лежали на траве и смеялись.

Говард чувствовал, что начинает любить это место слишком сильно, и, что его тяга к родному дому ослабевает с каждым новым возвращением сюда. И самое главное, кажется, Говарду начинала нравится осень...

В тот день, когда Мистическое Трио решило устроить свой большой сольный концерт, сидя за накрытыми столиками перед сценой вместе со своими друзьями, и попивая горячий чай сестер-травниц, Говард окончательно понял это.

Их разговор начался издалека, они сидели и ожидали начала концерта, на улице дул слегка прохладный ветерок и пахло мокрой травой, от совсем небольшого моросящего дождика, прошедшего совсем недавно.

— Какой же все-таки вкусный чай делают наши милые травницы! — сказал Нокс.

Чай был на основе меда, сушеных ягод и сладких трав. Как сказали сестры, это был один из их самых новых рецептов.

— Это правда! — ответил Говард, попутно макая крекер в форме гитары в плошку соленой карамели. — И крекеры тоже очень вкусные! В принципе, как и все, что я когда-либо здесь пробовал!

Непонятно, слова Говарда, или еще что-либо, в следующую секунду побудило Пенни, но она быстро отложила свое вязание, нагнулась к ребятам и с озорной улыбкой решила поинтересоваться:

— Говард, Пампи, ну что, как вам наш городок? Я надеюсь, он вам так же мил и любим, как и нам?

Услышав этот вопрос даже Полли, убрала свою книгу в сторонку, и тоже присоединилась, пролепетав тонким голоском:

— Вам все здесь нравится?

Нокс, залпом допивая свою кружку, быстро закачал головой, присоединяясь.

— Хрю-хрю! — причмокивая печеньем ответил Пампи, что означало "конечно да!".

Говард погладил его по спинке и тоже ответил:

— Если говорить по правде, то Филдсайд стал для меня вторым домом. Я очень полюбил этот городок и всех его жителей. Мне здесь не просто нравится, а очень-очень и очень нравится! Именно поэтому я готов возвращаться сюда снова и снова...

Этот ответ удовлетворил всех. Полли с Пенни даже захлопали своими холщовыми ладошками. Нокс тоже к ним присоединился. И только Эван лишь легонько, но искренне улыбнулся и кивнул.

В последнее время Эван часто сидел задумчивый. Ребята говорили, что никогда еще его таким не видели, а Полли по секрету поделилась с Говардом, что будто он начинает что-то вспоминать, чего раньше не помнил, и от этого ему бывает очень и очень грустно. Говард давно знал, что Эван что-то скрывает, но все не мог найти подходящего момента, чтобы его об этом спросить. А может быть он просто ждал, когда его друг сам ему об этом расскажет. Так и было, вот только случилось это признание намного позднее.

Тем временем Нокс, Полли и Пенни повернулись на Эвана, в ожидании, что после такого ответа Говарда, он задаст ему главный вопрос. Эван понял это, тихонько откашлялся и решился спросить:

— А что Говард ты скажешь про осень? Нет...даже не так...Что для тебя осень? Чем она является для тебя?

Такой вопрос застал Говарда врасплох, последнее время он часто думал об этом, но не ожидал, что ему так скоро придется признаться в его новых мыслях. Однако, это нужно было сделать:

— Если бы вы еще совсем недавно спросили меня об этом, я бы, наверное, ответил просто – "ничего". Но теперь, многое изменилось. Осень помогла мне узнать то, чего я раньше не знал и увидеть то, чего я раньше не видел. К сожалению, люди не очень любят осень, я точно знаю это...она приходит после солнечного лета и ей совсем никто не рад. Но, я думаю, что для меня она стала другой. И отношусь я теперь к ней, тоже по-другому...

Говард замолчал, не договорив, он пытался правильно сформулировать свои мысли, которые уже давно копились в его голове. Эван, видя эти метания, решил направить его:

— Я бы еще кое-что добавил...Осень самое мудрое время года, оно любит глубокой любовью. Тот, кто больше всего страдает... обычно обладает самым чистым сердцем. Грустная и дождливая, задумчивая и печальная, сырая и одновременно теплая. Осень очень похожа на людей, отчего же вы ее так не любите?

"Я не знаю" – честно признался Говард в своей голове, и то же самое ответил:

— Я...я...я не знаю...

— Это очень забавно, что ты не знаешь. Не любить что-то очень и очень просто, а вот, чтобы полюбить, требуются большие усилия. Это большой труд, проявить такие теплые и по-настоящему трепетные чувства, как любовь.

Тут Говард решил признаться в своих чувствах:

— Эван, мне кажется, что осень больше не кажется мне такой плохой как раньше...— он замолчал на пару секунд, а затем продолжил, понизив голос почти до шёпота. — Мне кажется, что я начинаю любить ее...

Эван очень широко улыбнулся и радостно засмеялся этим словам, однако в его единственном глазe, как будто были запечатлены печаль и сожаление.
Остальные ребята бросились обнимать Говарда, а Пенни ликующе закричала:

— Ура!!!

В этот самый момент забренчали громкие струны, загудела труба и со сцены полилась звонкая мелодия. Концерт Мистического трио начался. Их самая первая песня звучала так:

Осень, осень, наша осень...
Сколько слез ты проливала?
Сколько дождиков пускала?
Отчего ж ты так грустна?
Может быть не в нас вина?

Или в нас? Но будь сильнее!
Не серчай и не сердись!
Ведь тебя мы отогреем
Поцелуем, полелеем.
И тогда вернешься ты,
В свои милые черты!

Осень, осень, наша осень...
Сколько ты была одна?
Сколько дней ты нас ждала?
Не держи на нас обид!
Ведь не знали мы тогда
До чего ж ты хороша!

Затем последовали многочисленные песенки про "дружбу", "семью" и еще несколько аккомпанементов, посвященных осени, а именно, песни в честь: "сентября", "октября" и "ноября". Во время исполнения песни про "октябрь" До, Ре и Ми затащили Говарда на сцену, они показали ему, что нужно играть, и Говард вместе со своей гитаркой, стали частью концерта, за что и получили добрую порцию аплодисментов. Концертом остались довольны все без исключения, а в особенности Билл Амбар, который несколько раз просил спеть еще раз самую первую песню.

В маленьком месте вести быстро разносятся, поэтому новость о Говарде, в тот день, знали уже все жители. Они радостно подходили к нему и от всей души поздравляли его. В тот день, и без того, вечно счастливые жители, стали еще счастливее.

Так и наступила середина октября, а затем дни все быстрее двигались к концу месяца. Дождик стал приходить в края Сайдфилда еще чаще, а серые облака совсем затянули небо. День Черной Луны стремительно приближался. Тыквенное поле с каждым днем все пустело, а амбар заполнялся, ведь Мистер Пугало держал свое обещание.

Родители были рады такому быстрому сбору урожая, однако, несмотря на это, они с каждым днем становились все серьезнее и обеспокоенное. Почему? Говард не знал ответа на этот вопрос, да и его это мало волновало, ведь все свое время они с Пампи по-прежнему проводили в Филдсайде, но и там хватало своих загадок. И Говарду вот-вот предстояло раскрыть завесу тайн, хранящихся на той стороне.