Опасная помощница

Фраза прозвучала, и в кабинете повисла гробовая тишина. Я не шевелилась, даже не дышала. Никак не могла понять, что говорит эта женщина. Да она с ума сошла, наверное?
Пауза длилась и длилась, и никак не заканчивалась. Из-за окна доносились звуки подъезжающих машин, хлопали двери…
— Алиса Михайловна, я понимаю, сейчас вы в шоке, — мягко произнесла директриса, так и не дождавшись от меня ответа. — Мы и сами до сих пор в прострации. Но нам надо подумать, как выбраться из создавшегося положения.
Три сотрудника клиники смотрели прямо на меня. А я молчала. У меня было ощущение, что я падаю в бездонную яму — лечу вниз, в ушах свистит воздух, и я даже не могу его вдохнуть, не получается. Голову сдавило железным панцирем, в висках стучала кровь.
— Алисочка, успокойся, пожалуйста! — Светлана Максимовна поняла моё состояние и с сочувствием дотронулась до моего локтя. — Мы сейчас все вместе придумаем, что нам делать. Так, сначала надо принести воды.
В ту же секунду молодой юрист метнулся к дверям, а через минуту на столе передо мной появился пластиковый стаканчик. Я судорожно вцепилась в него и выпила всю воду. Пальцы тряслись.
— Алиса Михайловна, мы приносим вам свои искренние извинения. Поверьте, мы сами в шоке и не можем понять, как могла возникнуть подобная ситуация. Такое произошло впервые за всю историю нашего центра. Эмбрионы были перепутаны. Возможно, генетический материал неправильно промаркировали. Но я вам обещаю, что все виновные будут серьёзно наказаны, вплоть до крупного штрафа и увольнения. Мы это так не оставим!
Я помотала головой.
— Я вам не верю… — Не узнала свой голос, он звучал хрипло. — Это мой малыш. Мой!
— Послушайте, Алиса Михайловна… Если вы решите оставить ребёнка, мы предлагаем вам сопровождение беременности и родов в нашей клинике. Мы возьмём на себя все расходы.
— Что значит… если решу оставить? — онемевшими губами произнесла я. — Что вы имеете в виду?
— Вдруг вы решите сделать аборт. В этом случае мы тоже проведём процедуру бесплатно и наилучшим образом.
Я вздрогнула всем телом, как от удара, и с ненавистью посмотрела на директрису.
— Вы, вообще, соображаете?! — едва не закричала я. — Говорить об аборте женщине, у которой было три неудачных попытки ЭКО?!
— Алисочка Михайловна, золотце, успокойтесь, пожалуйста, — заворковала дама. — Но вы же понимаете, что это не ваш ребёнок? Вы не имеете к нему никакого отношения. В нём нет ваших генов.
— Да?! Вы серьёзно?! — со слезами выпалила я. — А ничего, что он сейчас у меня внутри? Мы с ним одно целое. Я не механический робот, с которого можно снять ненужную деталь. Я любила этого ребёнка ещё до того, как смогла забеременеть! Столько лет о нём мечтала! Вы хоть понимаете, через что я прошла ради этого?!
Присутствующие скорбно переглянулись. Светлана Максимовна была готова зарыдать вместе со мной, у неё дрожали губы. А директриса смотрела на меня с терпением и сочувствием, но я ей не верила. Понимала, что эта хваткая и сильная дамочка пойдёт на что угодно, лишь бы уладить конфликт и сохранить репутацию клиники.
Вероятно, они до последнего надеялись, что эмбрион не приживётся и я не забеременею. Или забеременею, но случится ранний выкидыш. Тогда всё было бы шито-крыто. Вот поэтому они так долго молчали и не сообщали о своей ошибке…
— Хорошо-хорошо, об аборте мы больше не говорим, — ласково сказала директриса. — Но есть ещё один вариант развития событий. Вам нужно поговорить с биородителями, вернее, с отцом. Возможно, вы получите от него очень выгодное предложение.
— Что?! Выгодное предложение? Да я даже слушать никого не буду! — закричала я. — Думаете, соглашусь стать суррогатной матерью? Ни за что на свете! Я никому не отдам своего ребёнка, даже не мечтайте! Это исключено. И не вздумайте рассказать обо мне биологическим родителям! Я вам такую рекламу устрою в интернете, что у вас ни одного клиента не останется. Все будут знать, как вы ломаете пациентам жизнь! Ещё и в суд на вас подам!

Я вскочила со стула и бросилась к двери.
— Алисочка, подожди! — за мной следом ринулась врач-репродуктолог.
В коридоре я разрыдалась в голос, а Светлана Михайловна крепко меня обняла.
— Я не виновата, что так произошло, Алис! Мне выдали катетер, я выполнила процедуру, больше от меня ничего не зависело. Но я безумно тебе сочувствую, милая! Прости, что так получилось…
— Вас-то за что… Вы столько для меня сделали, — прорыдала я, спрятав лицо на плече у врача.
Светлана Михайловна гладила меня по спине.
— Знаешь, что я тебе скажу, Алисочка? Подозреваю, что если бы это опять был ваш с мужем эмбрион, то снова ничего бы не получилось. То есть, эта путаница в каком-то смысле сыграла тебе на руку. Помнишь, как ты ревела после каждой неудачной попытки? Ты была в ужасном состоянии.
— Я и сейчас ре… ре… реву! — прорыдала я.
— Зато у тебя ребёночек. Он у тебя есть, и он действительно твой. Пусть в нём нет твоей хромосомы, но всё остальное — твоё. Ты растишь и подпитываешь каждую его клеточку.
Я судорожно всхлипнула.
— Ничего, солнышко, всё как-нибудь уладится. — Светлана Михайловна погладила меня по спине. — Потихоньку.
— а вдруг владелец скажет,что я украла ?
— Ничего ты не украла, Алиса. Этот материал был подготовлен для утилизации, но каким-то образом его оставили и разморозили. Видимо, этому малышу очень нужно было родиться. Вот эмбриончик и вцепился в тебя мёртвой хваткой. Он использовал свой единственный шанс. Один из миллиарда. Ты стала его спасением. И не подвела!
Я понимала, что врач старается меня подбодрить, но слёзы всё равно лились рекой и обжигали щёки.
Вышла во двор клиники и судорожно втянула ледяной воздух. Достала из сумки бумажный платок и уткнулась в него лицом. Сегодня утром в кой-то веки наложила макияж, и вот что получилось. Сейчас, наверное, всё размазалось, и я похожа на панду!
— Алиса… Алисочка!

Это был голос моего босса.
Непонятно откуда появившийся Егор  подскочил ко мне и… схватил, привлёк к себе, обнял. В одну секунду я оказалась в кольце мощных рук, свежий, волнующий мужской парфюм окутал облаком.
Не долго думая, я уткнулась носом в грудь Егора  и зарыдала ещё сильнее.
— Девочка, милая, не плачь, — шептал мне в волосы босс. — А ну-ка прекрати немедленно! Возьми себя в руки. Ты же навредишь ребёнку!
Нет, я могла только реветь. Чувствовала себя такой несчастной. А забота шефа только сбивала с толку, я уже не могла сконцентрироваться и приказать себе успокоиться.
— Алиска, малышка, перестань! Алиса, я кому сказал! — Босс даже слегка меня встряхнул. — Поехали. Отвезу тебя домой.
— Не-е-е-е-т… Нам же на работу надо… — прорыдала я.
— Какая работа! Ты в таком состоянии.
— У нас… дел… много, Его… Егора  Вл… Владимирович…
— Что тебе сказали в клинике?
— Сказали, что… Что возникла… одна… одна проблема, — содрогаясь от рыданий, пролепетала я.
Конечно же, я не собиралась никому рассказывать о путанице с эмбрионами. Скорее всего, даже любимым подружкам об этом не расскажу. А уж шефу — тем более. Только, наверно, маме признаюсь… Или нет.
В общем, пока буду молчать.
— Вы не думайте… Это не смертельно… Просто мне нужно прийти в себя, — всхлипнула я.
Босс тем временем усадил меня в служебный автомобиль на переднее сиденье, сам пристегнул ремень. Водителя — Алексея Дмитриевича — уже не было, непонятно, куда он делся.
— А почему вы здесь? Вы что, ждали меня? — не могла не удивиться я.
Егор  помедлил. Потом объяснил:
— Вообще-то, я на телефоне повис, вопрос один обсуждали с партнёром. Смотрю, а тут и ты из дверей вышла. Вся в слезах.
— А где водитель?
— Домой его отправил, он мне сегодня больше не понадобится. И ты, Алиса, тоже сейчас поедешь домой и постараешься прийти в себя. Что конкретно тебе сказали в клинике?
— Не спрашивайте, пожалуйста— снова всхлипнула я и уставилась на дорогу. — Всё уладится… но чуть позже. А сейчас мне ужасно плохо…
Босс нахмурился, а я полезла в сумку за новым платком. Всё-таки, у меня очень добрый начальник. Не уехал, остался караулить у клиники — будто чувствовал, что ничего хорошего меня там не ждёт.
А потом так крепко меня обнял! Я до сих пор ощущала на предплечьях хватку сильных мужских ладоней, а на макушке — жар его дыхания. Мне было стыдно, что я доставляю боссу столько хлопот. И сама не работаю, и его от дел отрываю. У него ведь сегодня очень плотное расписание…
Ну вот,скоро я буду в квартире...
Сейчас я поднимусь наверх, и останусь одна в четырёх стенах со своими страхами и отчаянием.
Не хочу!
Я прерывисто втянула воздух, по телу прокатилась нервная дрожь — отголосок рыданий.
— А давай поедем ко мне, — вдруг сказал Егор , будто прочитав мои мысли.
— К вам? — опешила я. — Но…
— Ты сейчас в таком состоянии, что лучше тебе не оставаться одной. У меня отвлечёшься — посмотришь, как я живу, чаю выпьешь. Успокоишься. А потом, глядишь, мы с тобой ещё и поработаем из дома. Согласна?
Я молча кивнула. Неожиданно эта идея мне понравилась. Хотелось до конца раствориться в заботе моего чудесного шефа и ни о чём не думать, спрятаться от жутких мыслей, забыться.
Автомобиль изменил направление — теперь мы ехали в сторону элитного комплекса. Я была настолько измучена слезами и переживаниями, что сейчас не испытывала смущения. А ведь должна бы! Не проработав и месяца на новом месте, я уже сначала обедаю с директором в ресторане, а потом еду к нему домой.
Со стороны выглядит очень странно. Ну и пусть, мне всё равно. Я сейчас не в состоянии давать оценку своему поведению и думать над тем, правильно ли поступаю.
Мне очень плохо!
Быстрый и беззвучный лифт поднял нас на семнадцатый этаж.
— Заходи, Алиса, — пригласил Егор открывая дверь. — Ну вот… Здесь я и живу.
В просторном холле босс помог мне снять пальто и разделся сам. Я вошла в огромную гостиную и едва не ахнула. Как-то не ожидала увидеть такую красоту и продуманный до мелочей интерьер — картины, зеркала, африканские маски, статуи, торшеры. Думала, в квартире босса господствует брутальный мужской минимализм, но эта территория явно была украшена женщиной.
«Его ...бывшей женой», — поняла я.
Сердце сжалось от сочувствия к шефу: спустя годы он всё ещё хранит преданность погибшей жене. Все эти статуэтки она, наверное, привезла из своих путешествий. Заметила и необычные колье на специальных подставках в виде хромированных
деревцев. Помнится, Настя говорила, что супруга Егора  занималась дизайном украшений.
— Там ванная комната, — кивнул босс в сторону прихожей. — Иди умойся, но обещай, что не будешь плакать.
— Постараюсь, Егор Владимирович, — неуверенно прошептала я и уставилась на огромный чёрно-белый фотопортрет на стене в гостиной. Женщина, изображённая на нём, была изумительно красива. — Это ваша… жена?
— Да. Её звали Анна. Тебе, наверное, уже рассказали, что с ней случилось… — Взгляд Демидова потемнел, лицо замкнулось, будто спряталось за железной защитной маской.
Я молча кивнула.
— Да, я знаю… Вы потеряли жену. Сочувствую вам
А у вас здесь так красиво. Наверное, интерьером занималась Анна?
— Угу, — не разжимая губ произнёс босс.
Но ведь это, наверное, ужасно больно — изо в день смотреть на портрет любимой женщины и понимать, что ничего нельзя изменить… Её уже не вернуть. Зачем же он попусту рвёт себе сердце?
Я вздохнула и направилась обратно в холл. Открыла дверь ванной комнаты, увидела в зеркале растерзанное малиновое существо с подтёками туши и растрёпанными волосами. Кошмар. Недолго же я была красивой.
Умылась, расчесала волосы… Ну вот, уже лучше.
Странно, что Егор  — при его настырности — так и не попытался выяснить, что такого страшного мне сказали в клинике и почему я вышла оттуда вся в слезах…
Надо приказать себе успокоиться, хватит мучить себя и вредить ребёнку. Все эти нервы отражаются и на нём тоже, а он ни в чём не виноват и не должен страдать.
Вроде бы убедила себя, но едва вышла из ванной комнаты, как дыхание снова перехватило: ужасные слова директрисы прозвучали в голове и обожгли болью.
Мой малыш мне не принадлежит. В нём нет моих генов…
Я не удержалась — слёзы снова брызнули из глаз.
— Алиса, ну что же ты… — расстроенно пробормотал Егор, появляясь в холле. Он приблизился ко мне вплотную.
И… он снова меня обнял.
Его горячие сильные объятия были как надёжное убежище, в котором можно забыть о всех невзгодах. Я спрятала лицо на груди у мужчины и затряслась в новом приступе рыданий.
Пока была в ванной, шеф успел переодеться и умыться — наверное, где-то в глубине квартиры есть ещё один санузел. Теперь вместо делового костюма на Егоре  были синие джинсы и футболка. Я увидела те самые мощные каменные бицепсы с тату, о которых мне восторженно твердила Татьяна. Сейчас сквозь тонкую футболку я ощущала рельефные мышцы торса.
— Не плачь, милая, всё будет хорошо, — тихо подбодрил меня мужчина.
Я всхлипнула, а босс прижался щекой к моей макушке. Потом заставил поднять голову, осторожно взяв за подбородок.
— Ты так горько плачешь, малыш… У меня сердце разрывается.
Его губы коснулись моего лба. Я закрыла глаза и вздохнула. Егор, не встретив возражений, ласково поцеловал меня висок, спустился губами ещё ниже.
До этого мои руки безвольно висели по швам, прижатые сильными ручищами босса. Теперь я просунула их под локти Кораблина и обняла шефа за талию.
Промелькнула, как вспышка, мысль — что я делаю, что?! Господи…
Но эта мысль тут же исчезла. В голове стало пусто и гулко, как в комнате, из которой вынесли мебель.
Вот и славно… Хватит думать… Все эти мысли меня изводят и ранят.
— Бедная милая девочка, — шепнул Егор  и прижался своими губами к моим. Они у него были и твёрдыми, и мягкими одновременно. Один невесомый поцелуй… Второй, третий… И наконец — ещё один, сильный и глубокий, уже наполненный страстью, захватнический.
Дурман и нега горячей лавиной затопили всё моё тело, как только язык мужчины раздвинул мои губы и проник в рот.
Жар, бессилие, невозможность на что-то повлиять…

•
Ух...) Хотите узнать,что будет дальше ? ✨
__________
Ставь ⭐ пиши комментарии ❤️🔥