Восьмая
Вновь падаю.
Не до конца приседаю и отпрыгиваю в сторону от следующего удара. Собираюсь встать на ноги и начать атаковать, но волна взрыва относит чуть дальше, и я падаю на левый бок. Сильно ударяюсь плечом о бетон и шиплю. О шершавую поверхность сдираю кожу и раздражаю старые раны, что доставляют не то боль, не то приятные воспоминания.
Подниматься с пола и в мыслях нет — пускай меня хоть испепелят этими взрывами, все равно против воли поведут в лазарет к Исцеляющей Девочке. Закрываю глаза и переворачиваюсь на спину, из груди вырывается стон.
Я проиграла.
Опять.
Всего шесть месяцев назад бросила занятия, перевелась, перестала использовать причуду. Всего шесть месяцев, а сколько последствий. Правильно говорят: «Когда бросаешь то, к чему стремился так долго, за один миг, равный секунде, больше не сможешь прийти в форму».
Разрываюсь между тем, чтобы пожать руку этому человеку и смачно заехать ему по морде кулаком.
Потому что он чертовски прав.
Тру лицо руками, надавливая пальцами на глаза, и матерюсь на выдохе. Тело ломит от восьми часов тренировки, и я безумно хочу спать; но у меня ещё куча дел, которые нужно решить до полуночи.
Слышу шаги и чье-то тихое бормотание. Убираю руки от лица и раскидываю по сторонам, принимая форму морской звезды. Блаженно улыбаюсь: неплохо было бы поесть морепродуктов перед выходом в город, но столовая давно закрыта, и придется перекусить в общежитии. Чувствую лёгкий пинок под ребра и морщусь, раскрывая глаза.
— Поднимайся, на сегодня закончим с твоими тренировками, иначе от тебя и живого места не останется. — Мужчина протягивает руку, и я хватаюсь за нее. Поднимаю корпус своего тела и остаюсь сидеть на полу.
Стягиваю с волос резинку, распуская уже потрёпанный хвост, и надеваю ее на запястье. Учитель отходит и начинает собирать с пола мелкие вещи: мячи, кегли, диски; в общем все то, от чего я уворачивалась.
Или пыталась.
— Ты помнишь, что завтра у тебя совместное занятие? Тебя выбрали от класса как самую лучшую, — начинает учитель, размеренными шагами подходя ко мне. Рядом лежит мяч небольшого размера, и я пинаю его в сторону мужчины, — несмотря на твою успеваемость. Тебе надо привести себя в форму.
Фыркаю и снова опускаюсь на спину, слышу, как мужчина цокает.
— Напомни, зачем ты пришла сюда, если сменила факультет?
— Напомните, зачем я должна идти на занятие с первым курсом? Разве Большая Тройка не сможет справиться сама? — Выпрямляю руки перед собой и активно жестикулирую ими во время вопросов. Поддаюсь вперёд и сажусь на задницу, пытливо смотря на мужчину. — Тем более, они на факультете героики, а я на управлении.
— Так попросил Аизава. — Фыркаю, сдувая прядь волос с глаз. — Он сказал, что тебе будет полезно в качестве наказания.
Ничего удивительного.
Даже если Аизава Шота не сказал ничего директору Незу про мое вторжение к первому курсу, за место него это сделали всюду поставленные камеры и замдиректор. Гончий пёс меня не любит, никогда не любил; и я ничего не могу с этим поделать. В особенности после того, как принесла ему мешок костей.
— Странно, что это сказал мне Сотриголова, а не директор Незу…
Дверь хлопает и на пороге появляется куча парней, что своим приходом мешают мне договорить. Я и Ишияма переводим на них свой взгляд. Хмыкаю. Причина, по которой тренировка закончилась рано, стоит в дверях. Кошусь на учителя, тот лишь пожимает плечами и встаёт из-за стола, подходя к первогодкам.
— Добрый вечер, учитель Цементос, — нестабильное эхо проносится по залу, раздражая слух. С недавних пор я не могу ни видеть, ни слышать их. Бесят.
Прижимаю ноги к груди, обхватывая их руками, и кладу подбородок на колено. Улыбаюсь уголком рта и кратко махаю заходившим мальчишкам. Но я не собираюсь уходить: мне хочется немного побесить их.
— Ты! — В меня тыкают пальцем, и красноголовый парень возмущенно смотрит на цементоподобного человека. Учитель литературы протяжно вздыхает и закрывает меня собой, обращаясь к студентам.
— Так как Аизава отправился по важным делам, то сегодня вашу тренировку буду проводить я…
Аизава ушел? По важным делам? Хм, интересно.
Отвлекаюсь и рассматриваю свои плечи, пока учитель продолжает говорить. Его голос на данный момент играет роль шума на заднем плане. Поднимаюсь с пола, стряхивая с рук бетонную пыль, и подхожу к рюкзаку, что валяется у стола.
Времени уже шесть вечера, я торчу здесь с одиннадцати утра. Морщусь и чешу затылок, проверяя уведомления на телефоне — ни одного вызова или сообщения. В животе урчит, напоминая, что стоит уже что-то перекусить, и как можно скорее. Широко раскрываю глаза и прикладываю ладонь к животу.
Оборачиваюсь. На меня смотрят пару парнишек и усмехаются. Показываю им средний палец и высовываю язык. Сажусь на место учителя за столом и подпираю голову ладонью, поставленной локтем на столешницу; перевожу взгляд на класс и прислушиваюсь.
–…чуть позже к нашей тренировке присоединится Всемогущий. — Роняю телефон, который вертела в руке, на стол и подскакиваю.
Все переводят на меня смесь удивленного и скептического взгляда. Кен Ишияма вздергивает бровь: он не знает о моих взаимоотношениях со Всемогущим. Беру телефон в руки, стаскиваю куртку с пола и поднимаю рюкзак, подбегая к учителю.
— Все в порядке? Ты чего так резко подскочила? — Качает головой. — Я думал, ты хочешь посмотреть, как тренируется первый класс без причуды. Тебе было бы полезно.
Киваю, поджимая губы. Было бы хорошо посмотреть, какие у них боевые способности без использования причуды. Но новость о том, что на занятиях будет присутствовать мистер Всемогущий, меня немного смущает. Смотрю на телефон и качаю головой: никаких звонков так и не поступает.
А вдруг можно остаться?
Трясу головой и перевожу взгляд на класс. Скептицизм на их лицах был явно виден, особенно у Тодороки младшего. Фыркаю и киваю головой, соглашаясь.
— Хорошо, останусь до прихода мистера Я-Все-Могу. Но я хочу ещё немного потренироваться. — Зачесываю волосы назад, пожимая плечами, и жду согласия Цементоса.
Разворачиваюсь и возвращаюсь к столу, скидываю рюкзак на пол. «Тренер» распределяет класс на команды по парам, пока я начинаю вновь разминаться. Специально отхожу в сторону, чтобы не мешать остальным и оставаться в тени, но это навряд ли возможно после случая пару дней назад.
Сажусь на пол и выпрямляю ноги, закрываю глаза. Нагибаюсь и пытаюсь дотянуться до мысков тяжелых бот. Размеренно глубоко дышу и надеюсь, что мистер Всесильный-тире-Всемогущий не придет вообще.
Слышу чужие шаги намного тише, чем шаги учителя, и открываю один глаз на секунду. Фыркаю, и продолжаю прогибать спину ещё больше, перемещая ладони на каблук обуви. Чувствую чужой внимательный взгляд и стараюсь контролировать размеренное дыхание.
— Прости, я не хочу мешать…
— Если бы ты мешал, я бы сказала об этом. — Лгу. Он мне мешает, но вдруг его позвал учитель? Открываю окончательно глаза и перестаю разминать спину, подгибая под себя ноги и поднимая голову. — Чего хочешь? Не просто ведь так ты подошёл к девчонке, которая ограбила твоего одноклассника.
Вздергиваю бровь, пытливо смотря на красноголового, что недавно прилюдно «тыкнул» в меня. Парень мнется, перетаптывается с ноги на ногу и отводит взгляд в сторону от моего пристального. Веду плечами, молча спрашивая, мол, говори.
— Я хотел попросить прощения, — чешет затылок и неловко улыбается, — и…
— Врун. Не люблю врунов. — Щурю глаза и икаю. Да, да, сама не лучше.
— Хорошо. — Фыркает. — Учитель Цементос сказал помочь тебе. Правда, я не знаю чем именно, он не уточнил.
Жму плечами и встаю с пола, отряхивая джинсы сзади. Оказалась права. Протягиваю руку парню для рукопожатия и улыбаюсь, когда ее жмут. Подтягиваю джинсы и потягиваюсь, зевнув.
— Какая у тебя причуда?
— Укрепление, — кашляет и опускает взгляд, краснея. Хмыкаю и отдергиваю топ, что немного задрался.
— Отлично. Вон там лежат самовзрывающиеся мячи и кегли. Твоя задача метать их и уворачиваться, — указываю головой в сторону собранного инвентаря. Разминаю шею руками и встаю к стене.
— Уворачиваться?
Киваю и перевожу взгляд на учителя, тем самым пропуская удар. Мяч ударяет в плечо, тут же взрываясь, и под действием силы взрыва отлетаю в сторону. Шиплю и жмурю глаза. Приподнимаюсь на руках и выставляю руку вперёд, останавливая парня.
— Нет, стой на месте. Давай ещё раз.
×××
— Я… больше… не… могу…
Выдыхаю и переворачиваюсь на спину, смотря в потолок. Два часа. Грёбаных два часа я уворачивалась от взрывоопасных штуковин, но выдохлась так, будто занималась восемь часов. Понимаю, что Кен Ишияма жалел меня и разочарованно выдыхаю.
Боковым зрением вижу надвигающуюся фигуру и поднимаюсь раньше, чем мне предложат помощь. Не от него уж точно. Встаю и завязываю волосы в конский хвост. Парень тем временем подходит ко мне.
— Та книга, — начинает он, а я сжимаю кулаки и челюсть, — связана со шрамами, верно?
Открываю рот, чтобы ответить, как дверь распахивается так же широко, как и глаза. Тодороки прослеживает за моим взглядом и оборачивается.
— А вот и я!
— Всемогущий, ты опоздал.
Две секунды.
Две секунды требуется, чтобы добежать до рюкзака и схватить его. На ходу кидаю любимому учителю слова извинения и, прошмыгнув под рукой Героя Номер Один, скрываюсь за дверью, искренне надеясь, что он не заметил меня.