Дыхание Луны

Полтора года спустя.
День святого Валентина

Вся прекрасная половина хашира, включая жён Тенгена, собрались в Доме Любви госпожи Канроджи. Пообсуждать, кто кому что подарит.

– Давай, Мицури, ты первая решила затеять эту встречу, вот и раскрывай карты, – начала Хинатсуру.

– Ой, ну, ладно. Игуро очень любит читать сэнрю и хайку(поэзию), я ему купила несколько книг, а вот шоколад он почему-то не очень любит.

– А мне не надо ничего дарить господину Тенгену, – Макио гордо выпячила свой круглый живот, месяце так на седьмом, и заботливо погладила. – Его подарок ещё растет.

– Интересно получается, развлекались с господином Тенгеном мы все вместе, а ребёнок только у тебя, – Сума скрутила руки на груди и надула губки.

– Я просто везучая, – рассмеялась Макио в ребячьей и дразнящей манере показав, двум другим жёнам язык. – И самая счастливая. Носить под сердцем ребёнка от любимого мужа–настоящее благословение.

Меньше всего Юдзуки стала переживать из-за проклятия, когда стала истребителем демонов. В их профессии вообще не желательно иметь семью, особенно детей. Но когда Макио произнесла эти слова, сердце накрыла пелена тоски. Скоро будет почти два года, как они с Гёмеем вместе, и, конечно, в своих мыслях она не раз представляла их как семью, но, начав думать о детях, сразу заканчивала фантазировать. Когда детей нет, это уже и семьёй назвать язык не поворачивается.

– А ты, Шинобу? Подготовила что-то для Гию? – спросила Канроджи.

– Гию просил ничего ему не дарить, он говорит, что моё присутствие рядом–уже подарок.

Все девушки заумилялись, широко раскрыв глаза.

– Эй, а что перепадёт здоровяку Химедзиме? Поделись с нами, Юдзуки!

– Коробка шоколадных конфет, чётки из белого кахолонга с буддийским оберегом. Купила их прямо в храме, а то он ходит с одними и теми же, а так мы собираемся сегодня вечером на фестиваль в честь праздника.

***

Облачившись в кимоно нежного синего оттенка уходящего вниз в фиолетовый цвет, она нанесла на шею лёгкогие духи с ароматом лаванды, фиалки и пиона. Для них с Гёмеем это тоже был язык общения: по запаху цветочных духов он понимал, какого цвета на ней в данный момент кимоно. Прекрасные чёрные волосы скромно собраны в косу, по бокам голову хашира украшали заколки, имитирующие глицинию. Белый, шелковый воротничок подчеркивал изящную тонкую шею.

Целуя девушку в щёку, мужчина первым делом обратил внимание на духи.

– Такие оттенки, очень подходят твоим глазам.

– Кто бы мне такие потрясающие комплименты дарил! – тихо призналась хашира. – Прими, пожалуйста, мой подарок. – Юдзуки отдала ему новые чётки прямо в руки.

– Что за камень?

– Кахолонг, с амулетом, в храме сказали, он счастье приносит, – открыв коробку сладостей, Юдзуки поднесла одну конфету к губам Химедзимы. – Открой рот.

Столп камня заулыбался, как довольный кот, ощущая сладость молочного шоколада и заботу любимой женщины.

– Мне неудобно, что только ты даришь подарки. Далеко в Европе этот праздник считают общим, вот и я хочу, чтобы у тебя тоже был праздник, моя нежная луна, – он протянул ей красную прямоугольную коробочку, которую прятал в рукаве тёмно-синего кимоно. Внутри оказались длинная заколка-спица с белой паучьей лилией, таким образом говоря: "Я думаю только о тебе", серьги-карты ханафуда с белой луной на красном закатном небе. – Я слышал, что Ёриичи тоже носил такие карты, но так как у тебя стиль дыхания противоположный, я попросил сделать что-то с луной.

– Гёмей! У меня нет слов! Правда! Я буду их носить не снимая! Хранить их и когда-нибудь передам преемнику. А эта заколка! – носить зимой огненные цвета–дурной тон, но Юдзуки всё равно надела серьги. Собрав косу в пучок, она закрепила причёску спицей. Выглядело великолепно! Эти украшения для неё были гораздо дороже чем правила моды. Девушка поднесла его руку, чтобы он "увидел" как её украшают подарки.

– Моя нежная и самая красивая луна, – и опять он не сдержал слёз, настолько его тронула её реакция.

– Не плачь, пожалуйста, у тебя очень милая улыбка.

Взрыв! А за ним другой. Фейерверк! Полный красок и дарящий душевный, приятный трепет. Смех любимой грело сердце здоровяка лучше насыщенного и самого любимого им чая, и сладок как шоколад, который он вкусил из изящных рук Юдзуки.

На этом их приключения по городу не закончились. Они испробовали много разной уличной еды ибо в компании еда вкуснее, а под ночным небом и фейерверками-восхитительна. Хоть Гёмей не мог оценить праздник в полной мере, радость Юдзуки передавалась и ему. Она, как ребёнок, водила его от одной тележки с едой к другой. Покушать они любили, желательно, как можно больше.

– Кусай давай! – шоколадное моти улетело без остатка в рот мужчине, а Гёмей кормил девушку со своей руки. Токито смеялась, прикрывая рот рукой. Огни города превращали день в ночь, рядом с Химедзимой забывался даже шрам, притягивающий взгляды прохожих, хотя, наверное, больше, чем шрам они удивлялись росту Гёмея. Хашира уверена, что даже если бы он увидел все шрамы в живую, то всё равно смотрел бы на неё, как на самое светлое, что с ним случалось. Как делает это каждый раз.

– Давай зайдём в парк? Там не так шумно, как в центре города, – предложил Химедзима.

– Пойдём, я тоже от толпы устала.

Аллея сакур зимой превращалась в колыбель с мирно дремлющими деревьями, укрытыми лёгким снежным одеялом, но скоро и их час настанет. Юдзуки поднесла ладони ко рту.

– Замёрзла? – Гёмей встал за её спиной, маленькие холодные ручки он укрыл своими словно в кокон. – Лучше?

– Очень тепло, – прильнув к Гёмею спиной она стала согреваться, ощущение словно сидишь у камина. Прошедшая мимо них семейная пара, заставила хашира вспомнить утреннюю посиделку. Женщина держала на руках девочку, около трёх-четырёх лет, целовала её маленькое круглое личико и улыбалась.

Юдзуки искренне радовалась за большую семью Тенгена, которая вскоре станет ещё больше. За себя было обидно, хаширо постоянно рискуют жизнью. Долг столпа не только убивать демонов низшей и высшей луны, имеет большую роль обзавестись преемником. Это может быть свой собственный ребёнок, а может и нет. Ребёнок Узуя будет проходить обучение по программе ниндзя и конечно же отец должен будет обучить его технике дыхания.

Семья Ренгоку похвастаться своей династией хашира, у Кёджиро есть младший брат, возможно он и станет преемником. Ну и Гёмей с Геньей само собой. Пока что они единственные: хашира у которых по крайней мере есть кандидатура в ученики. А вот Юдзуки никак не везёт в этом плане. Не нашёлся ещё тот, кто смог бы освоить дыхание луны.

– Ты грустишь? – тихо спросил он поглаживая большим пальцем её мягкую щёку.

– Как ты понял? – Юдзуки взялась обеими руками за ладонь мужчины, посмотря в пустые глаза Гёмея.

– Когда ты грустишь, то замолкаешь, задумываешься о чём-то.

Девушка неуверенно помедлила, напряженно поджав губы, запинась, она всё же задала свой вопрос:

– Гёмей, как ты... Относишься к детям?

– Мою историю ты давно знаешь. Что ты хочешь услышать, моя луна?

– Я имею в виду если, бы ты стал отцом.

– Надеюсь, этого не случится, не хотел бы я, чтобы ребёнку достался мой недуг. Всё же в слепоте больше минусов, чем плюсов, и неважно, насколько хорошо ты подготовлен. – Гёмей отвернулся, прекряыв веками глаза, он никогда бы не пожелал такой участи маленькому ребёнку, воплощению любви которое они с Юдзуки могли бы создать. Всё что не происходит–то и к лучшему.

Юдзуки горько усмехнулась, девушка потянулась к его подбородку, мягко заставляя мужчину снова повернуться лицом к ней.

– Тогда мы отлично подходим друг другу.

Жалобное мяуканье прервало их диалог, девушка отошла в сторону к их ногам ластился маленький чёрный котёнок. Где бы хашира ни был, животные к Гёмею так и стекались со всех сторон. Химедзима взял малыша на руки и заплакал.

– Бедная малютка, замёрз и, наверное, голоден.

– Вот будет компания одинокому Наму, он же наверное скучает, когда ты на миссиях пропадаешь, – Токито погладила дрожащего котенка по мокрой от снега шерсти.

Пара без раздумий забрала малыша себе, кошечку назвали Нами. В Доме камня её обеспечили едой и отогрели. Нами вдоволь наелась и скрутилась на одеяле Гёмея. Наму не намеревался пока знакомиться с новым членом семьи, слишком уж он жаждал почасушек от Юдзуки. Мужчина сел на футон, аккуратно поглаживая котёнка.

– Теперь у неё есть свой дом.

– Юдзуки, я хочу тебе кое-что сказать, – Гёмей взял девушку за руку, мужчина тяжело выдохнул, собираясь с мыслями, сердце бешено колотилось как звон его цепей в моменты боя. Это решение, которое навсегда изменит их с Юдзуки жизнь. – Ты–моё единственное сокровище, моя радость и печаль, от того, что возможно, наша любовь будет ни такой долгой, как хотелось бы. И всё же сколько бы нам не было отведено, я хочу, чтобы мы стали друг для друга нечто большим. Ты станешь моей женой?

Хашира набросилась на любимого с градом поцелуев и звонким смехом.

Слёзы радости не заставили себя ждать, они хлынули из глаз Юдзуки, как весенний поток, орошающий землю. Она прижалась к Гёмею, вдыхая его знакомый, успокаивающий аромат его тела. Ее сердце, казалось, сейчас выпрыгнет из груди, а модет даже и разорвётся на кусочки от переполняющих их обоих чувств.

– Да, да, да! – шептала она сквозь слезы, обвивая его шею руками. – Я стану твоей женой, Гёмей! Насегда! – снова одарив его поцелуями, в конце она дотронулась кончиком носа до его носа. – А вместо детей будем котиков заводить!

Мужчина тоже подхватил её смех.

– Такой расклад меня устраивает. Я люблю тебя, Юдзуки, больше жизни, – прошептал он, и в его голосе звучала искренняя нежность. Кто бы мог подумать что такие как они, могут получить хоть толику того счастья, которое они заслуживают.

Все их беды, горечь и потери, ещё впереди...