|Всадники сновидений| Том 1

╔━═━═━︽︾♚︾︽━═━═━╗

Солнце лениво клонилось к закату, растягивая приближение вечера еще на полчаса. Улицы небольшого города наполнялись неугомонной молодежью. Повсюду загоралась иллюминация с красочными, неоновыми вывесками. Люди собирались: кто домой, кто на ночные прогулки, а некоторые в рестораны или бары. У каждого из них были свои незаконченные дела в выходной день. Повсюду слышался смех и оживленные разговоры. Скоро эта атмосфера уюта и доброты сменится пьяными воплями подростков из клуба — и воцарится хаос. В Мэдисоне, небольшом городке штата Висконсин, жизнь шла своим чередом.

Одной из особенностей населенного пункта являлось то, что он был «зеленым». Огромное количество деревьев и кустарников простиралось вплоть до границы с Милуоки. Когда приходило время, мастера стригли их шикарную лиственную шевелюру, творя шедевры современного искусства. Воздух здесь казался чистейшим на планете. Половина жителей выступала против использования автомобилей, поэтому улицы были заполнены более экологичным транспортом — велосипедами.

Элайза Уолберг шла домой по главной дороге, так и не сняв фирменную форму кафе «У Гарри», где она отработала около двух недель. Пережив очередное увольнение, Эл думала о том, сколько еще мест ей нужно поменять, чтобы найти подходящее занятие. Ведь она снимает жилье вместе со своей подругой, Нэнси Денверс, и платить за дом нужно до двадцатого числа каждого месяца. А сегодня уже пятнадцатое сентября. Нэн и так согласилась работать танцовщицей в не очень престижном клубе, где боялась каждого взгляда со стороны мужского пола. На обеспеченную жизнь им, конечно, не хватало, не говоря о том, что иногда необходимые вещи были не по карману.

Элайза представила, как Нэн в очередной раз будет кричать на неё, и загрустила. Кафе было отличным местом для стабильного заработка и общения с людьми. Готовить капучино или эспрессо, разносить заказы, получать за это чаевые — не так тяжело, как представлялось в первое время. Единственный недостаток такой работы — это постоянное движение, ведь в эту кофейню любило ходить чуть ли не полгорода. Гарри, владелец заведения, уже подумывал над тем, чтобы расширить свой бизнес, но всегда экономил на количестве персонала, думая, что штат из нескольких человек справится с большим обилием посетителей.

Она сама прониклась атмосферой данного места: желтые цвета в интерьере, мягкие оранжевые диванчики, ожидавшие своих гостей. На столах — букеты из живых цветов, источающих сладковатые душистые ароматы. На стенах висели картины и диковинные светильники. Играла приятная музыка, а по вечерам там выступали артисты из местной популярной группы. Каждый уголок кафе был пропитан добротой, уютом и теплом. Сюда очень любили заходить семейные пары, особенно по воскресеньям. Дети могли порезвиться в игровой комнате, а родители в это время — спокойно насладиться дивным вкусом американо.

Элайзе нравилось находиться здесь. Возможно, от того, что мама и папа никогда не водили ее по таким местам, или потому что она не чувствовала себя частью их круга. Обиженная на всех, Уолберг проживала свое время, лишенная родительского тепла. А «У Гарри» можно было насладиться иллюзией семейного счастья, просто наблюдая за счастливыми парами и их отпрысками.

Выйдя на крышу, можно было пить эспрессо-макиато и наблюдать за горным хребтом, который расположил свои владения в северной стороне Мэдисона. Деревянные столики на застекленной террасе расположены так, чтобы с удобством любоваться красивым зеленым парком, дивной природой города под звук трескающихся поленьев в камине. Гарри вложил в свое детище немалые деньги и не прогадал, получив тройную выгоду.

И теперь все это закончилось. Постоянные опоздания на работу, жалобы клиентов, перегретый и нечаянно вылитый на варочную панель кофе, разбитые чашки — все это стало последней каплей терпения владельца точки общепита. Все объяснения Элайзы о том, что она не может работать в таком напряженном графике, когда после двенадцати часов валишься с ног от усталости, а завтра опять выходишь на смену с одним выходным в неделю, ушли в пустоту. Гарри говорил, чтобы стать хорошим обслуживающим персоналом, нужно трудиться не покладая рук. И если бы Элайза научилась «нормально» выполнять свои обязанности, то у нее стабилизировался бы рабочий день. Подкинул дров огонь и случай, когда Гарри пытался с ней флиртовать, но получил отказ. Он увидел привлекательную молодую блондинку и решил сыграть в рулетку: вдруг бы согласилась. Но Уолберг не повелась на такую провокацию.

За битую посуду у неё вычли из расчета. Она так разозлилась, что даже не сняла противную форму: чёрный фартук с эмблемой кафе и колпак. Ночной воздух не успокаивал, а, наоборот, нервировал. Девушку раздражало всё: начиная с камешков на асфальте и заканчивая самолетами, пролетающими высоко в небе.

Вскоре с шага она перешла на бег, чтобы хоть как-то развеять свои печальные мысли. К тому же район, через который проходила Эл, являлся неблагополучным. Лишние проблемы сейчас были бы некстати.

Лёгкие горели, заколол правый бок, но Уолберг продолжала бежать, пока не увидела знак на старинном доме, который оповестил о том, что она уже в своем тихом квартале.

Когда Элайза приблизилась к одинокому дому, стоящему без ограды и каких-либо признаков жизни, то сняла с себя колпак и фартук, ленточка от которого уже час натирала ей шею сзади. Вскоре предметы одежды оказались в мусорном баке, переполненном бытовыми отходами. В одном окошке старинного строения горел свет, а это означало, что Нэнси собиралась на работу. Переступив порог, который еле дышал от ветхости, она открыла дверь своим ключом дверь и вошла внутрь.

— Эл, это ты? — послышался голос подруги со второго этажа.

— Да, — ответила Элайза, садясь на просевший пуфик, чтобы снять обувь.

Дом напоминал о старой семейной паре, что жила здесь много лет. Дети забрали пожилых людей к себе, а здание стали сдавать в аренду. Повсюду рассеивался застоявшийся тяжелый запах, который не проветривался, сколько бы времени окно в гостиной не оставалось открытым. Атмосфера прошлых лет: старинный сервант с серебряной посудой, граммофон с пластинками, старые тканые ковры. Владельцы дома не разрешали делать ремонт на первом этаже. Здесь каждая комната была пропитана их семейной жизнью. Фотографии на стенах рассказывали о радостных событиях: свадьбе, рождении ребенка, повышении на работе. Нельзя было пройти мимо этой маленькой картинной галереи без единой улыбки на лице. Хорошо, что на втором этаже жили их дети, потому что там всё отличалось новизной и модернизмом. Словно из шестидесятых перешагиваешь в двадцать первый век.

Пройдя по старинной лестнице наверх, Элайза услышала звук льющейся воды. Похоже, Нэнси была в душе. Она думала, как сказать ей об очередной потере работы и не заметила, как Денверс выскользнула из ванной комнаты, завернувшись в махровое полотенце.

— Ты рано, что-то случилось? — спросила Нэн, оглядывая ее с ног до головы, будто искала причины преждевременного возвращения домой, хотя сердце уже подсказывало ей верный ответ.

— Я не знаю, как сказать, — замялась Эл, стыдливо разглядывая узоры на обоях, будто бы не видела их никогда.

— Тебя выгнали, — утвердительно сказала она, вытирая свои волосы.

— Да, — ответила Уолберг, глядя Нэнси в глаза и ожидая её реакции.

— Эл, когда это прекратится? У тебя была работа в таком шикарном и хорошо оплачиваемом месте! Мне чуть ли не отдаться Гарри пришлось для того, чтобы он устроил мою непутевую подругу. Повезло, что там большая текучка кадров. Сколько я еще могу искать тебе вакансии? — сорвалась Нэн, срывая мокрое полотенце с головы так, что длинные черные волосы рассыпались по ее плечам. — Я не зарабатываю миллионы, чтобы нас содержать.

— Прости, но все происходило как будто специально. То будильник не зазвонил вовремя, то чашка оказывалась сначала на краю стола, а затем разбитой на полу, — по-детски оправдывалась Элайза, похлопывая свою ногу рукой от напряжения. В глазах уже блестели слезы, отчего казалось, что они горели словно бриллианты.

— Сколько раз мы уже это проходили? — продолжала Нэнси, которая сейчас была похожа на злую фурию. — Слушай, по-моему, это перебор. В этом мире никто не протянет нам долларовые купюры за красивые лица и тела. Нужно прикладывать усилия, чтобы заработать.

— Нэн, все не так просто, как ты говоришь, — ответила Элайза, устало потирая свои серо-зеленые глаза. — Я пытаюсь стать хоть кем-то, но не получается.

— Для начала тебе нужно разобраться в себе! — Негодование в ее речах зашкаливало. Казалось, что это увольнение стало последней каплей, падающей в чашу спокойствия, которая уже начала переливаться за края.

— Ты не психолог по образованию! — Эл спрятала лицо в своих ладонях. — Никто в этом мире не может меня понять!

— Мы подруги, и я люблю тебя, но возьми себя в руки и устройся на работу до конца месяца, иначе нам придется разъехаться в разные стороны! — Уже кричала Нэн, и Эл, сорвавшись с места, выбежала из дома, чтобы заглушить свою боль в тишине ночной аллеи. Через несколько минут она залезла на самый большой клен в парке, который находился рядом с их улицей. Это место Уолберг заприметила сразу же после переезда и периодически приходила сюда. Именно в ночное время Уолберг всегда чувствовала прилив сил и непонятную активность.

Элайза осталась без родителей в восемнадцать лет. Нелепая автомобильная авария — и семья распалась навсегда. Государство не оказало практически никакой поддержки девушке-сироте, потому что в Висконсине в этом возрасте дети считаются совершеннолетними. Ей только обеспечили стопроцентное поступление в высшее учебное заведение, проучившись два года в котором она была исключена из-за неуспеваемости и прогулов занятий. Эл засыпала на парах по экономике, студентку выгоняли из кабинетов, приводили к ректору. Однокурсники смеялись над бедной нескладной девушкой. Все, кроме Нэнси, — симпатичная, кареглазая брюнетка защищала её перед остальными, за что так же поплатилась исключением, ведь она тоже сбегала с пар вместе с новой подругой. Экзамены не сданы, маленький процент посещения — до свидания образование.

Девушки оказались заброшенными в непростой круговорот жизни. Миниатюрная Денверс оказалась сильнее, чем от нее ожидалось. Она быстро устроилась на работу и сняла жилье. Дом родителей Элайзы забрали за не уплаченный кредит, даже мебель не оставили. Ей удалось забрать только одежду, обувь, телефон и, каким-то образом, незаметно от представителей суда вынести ноутбук.

Единственным камнем преткновения стало то, что Уолберг нигде долго не задерживалась на работе. Каким-то волшебным образом все рушилось на глазах. Вскоре скудные деньги, что оставались на счетах родителей, которые она получила после того, как вступила в права наследования, закончились. Жизнь превратилась в ад.

Несколько лет они прожили на таких качелях, пока не перебрались в Мэдисон. Просто случайно сели на автобус, который вез людей именно в этот городок. Так и определилась судьба наугад, наобум, по случайности.

Сколько бы Элайза не просидела на этом большом дереве, всегда приходилось слезать и возвращаться в реальность. Поглаживая гладкий ствол дерева, хотела слиться с природой, чтобы стать незаметной. Когда полная луна заняла свое место на небосводе, а нескончаемый хоровод звезд закружился над землей, Эл легла на газон и стала наблюдать за этими маленькими блестками, прислушиваясь к окружающей среде. Звуки сверчков заполнили улицу. Район, где жили девушки, был самым спокойным в городе. Здесь практически в каждом доме проживали люди в возрасте, которые в девять часов закрывали свои дома на семь замков, и повсюду становилось тихо. Одиночество никогда не тяготило, — наоборот, оно придавало сил и уверенности в себе, чтобы пережить еще один день.

Поднявшись с мокрой от росы травы, Уолберг вошла в дом, прислушиваясь к скрипу половиц. Зайдя на кухню, достала хлопья из шкафчика и молоко из холодильника, который морозил с переменным успехом. Убедившись, что оно не прокисло, Эл налила его в тарелку и засыпала последние лакомства. Сначала все это напоминало несуразицу, но как только шоколад проник в молочный продукт, то есть стало гораздо вкуснее. Поглядывая по сторонам, она представляла, как прежние владельцы садятся ужинать, как читают молитву перед едой и приступают к трапезе.

Её атаковало волнение: о родителях Эл вспоминала редко. Возможно, из-за того, что при жизни они уделяли ей мало внимания, а когда погибли, то оставили ни с чем. Нет, она никого не винила, просто жизнь складывается не так гладко, как хотелось. Некогда было переживать о потерянном семейном счастье. Как бы сохранить то, что есть сейчас...

С этими мыслями Уолберг отправилась спать, так и не помыв за собой посуду, хотя знала, что этим поступком еще больше разозлит свою подругу. Нэнси нравился порядок во всем. Даже не проживая на первом этаже дома, она всегда с трепетом убиралась там раз в неделю в свой выходной день. Включив старый граммофон, всегда подпевала старым исполнителям, используя швабру вместо микрофона. Эл часто наблюдала за этим деянием и тайком восхищалась её уверенностью в себе и в хороший исход событий. Денверс всегда поддерживала Элайзу, но, видимо, всему есть предел. Нехватка денег вынудила взять Нэн дополнительные смены. Она часто недосыпала, но все так же убиралась здесь, пританцовывая под полюбившиеся ретро песни. Сила духа Нэнси вселяла в Эл чувство уверенности, что всё станет на свои места.

╔━═━═━︽︾♚︾︽━═━═━╗

Нэнси шла на работу, а в голове прокручивала недавний разговор Эл. Да, возможно, она перегнула палку, но все это было сказано из-за отчаяния и усталости. Идти нужно было пару кварталов — не было мелочи на такси. Она закуталась в тонкую куртку и спрятала руки в карманы, пытаясь согреться от холодного воздуха осенней ночи.

А ведь Нэн изменила свою жизнь ради Элайзы. От неё отвернулись родители: они просто перестали давать деньги, узнав про отчисление из университета. Но отпрыск Денверсов хотела именно этой свободы, независимости, а не скучную работу маркетологом в офисе.

Только Эл постоянно портила её планы очередными увольнениями. В душе поселилась надежда, что по возвращению из клуба они поговорят и помирятся. Нэнси не нравилась ее работа, где похотливые мужчины атаковали спортивное тело своими взглядами, то и дело, пытаясь засунуть руки в трусики, но чаевые, которые она получала, перекрывали всю злость и обиду на противоположный пол. Из-за этого не хотелось ни с кем встречаться, потому что она уже заранее разочаровалась в парнях. Очередная ночь на сцене возле шеста без выходного не вселяла в нее уверенности в завтрашнем дне.

Клуб «Дикая роза пустыни» уже ждал свою танцовщицу. Неоновая вывеска завлекала посетителей, зажигательная музыка приглашала войти внутрь. Она поздоровалась с громилой — охранником на входе — и пошла готовиться к выступлению. Иногда именно Норт и помогал избегать неприятных ситуаций после окончания смены, ведь некоторые неугомонные мужчины преследовали ее, не давая спокойно закончить работу.

Как же хотелось уйти отсюда. Может, стоит пойти попроситься на работу к Гарри? Хотя из-за Элайзы он вряд ли уже примет ее в свое кафе.

Выглянув из-за портьеры, которая отделяла импровизированную сцену от посетителей, в самом дальнем углу она заметила блондина: он сидел и курил, выпуская клубы дыма перед собой. На секунду их взгляды пересеклись между собой. Ее поразила кристальная чистота его глаз, скрывающаяся в полумраке темного помещения. Она не выдержала и спряталась за темно-бордовым занавесом, обхватывая себя руками. Он отличался от постоянных клиентов своей молодостью, образом и стильной одеждой. Такие хорошенькие парни не ходят в подобные второсортные заведения.

Выдохнув, Денверс поднялась на сцену, где ее ждало очередное представление. Темный зал, разноцветные прожекторы, подвешенные под потолок, столики, забитые небритыми взрослыми мужиками, недовольными своими женами, — все это наводило приступ тошноты у Нэнси. Она оставалась здесь только из-за высокой зарплаты, но погоня за деньгами редко заканчивается чем-то хорошим, особенно в таком месте.

Нэн не представляла, чем закончится сегодняшний вечер. Нехорошее предчувствие не оставляло сердце, а ноги дрожали, словно она танцует в первый раз. Даже серые глаза, на которые она натыкалась каждый раз, стоило посмотреть в левую сторону зала, не придавали уверенности. Они поглощали ее целиком, а затем выплевывали, изрядно пережевав все внутренности. Быстрее бы добраться домой, где Нэнси сможет почувствовать себя в безопасности.