[глава 5]
(POV:Го Кён Джуна)
Напряженная тишина заполняет комнату. Трудно поверить. Су Бин — там, ищет нас. Но правда ли это? Или это просто еще один способ заморочить нам голову?
Хён Хо скрещивает руки на груди: «А откуда нам знать, что ты не лжешь?»
Мать Сэын наклоняет голову, выражение ее лица невозможно прочесть.
«Тебе нужны доказательства?» Ее губы изгибаются в легкой понимающей улыбке. «Хорошо».
Медленным взмахом руки комната темнеет, а затем внезапно стены оживают. Перед нами появляется огромный экран, светящийся слабым, жутким светом.
И вот мы видим ее.
Су Бин.
Она учится в нашем классе. Класс 2-3.
У меня перехватывает дыхание, когда она движется между пустыми столами, ее пальцы касаются столешниц, словно она что-то ищет. Наше присутствие. Наше существование.
«Су Бин», — сказала я почти шепотом.
Выражение ее лица напряженное, решительное, но под ним — беспокойство. Страх. Она не знает, где мы. Она не знает, с чем она столкнулась.
Юн-со ахает. Соми бормочет проклятие. Джун-хи смотрит, сжав кулаки.
Теперь уже не откажешься. Су-бин действительно ищет нас.
Мать Сэын наблюдает за нашей реакцией, ее улыбка становится чуть шире. «Убеждены?»
В комнате становится холоднее.
Су Бин понятия не имеет, во что она ввязывается.
Я не могу оторвать глаз от экрана. Су-бин там же. Там же, где и мы, ее руки слегка дрожат, когда она обводит резьбу на столах — тех самых столах, за которыми мы когда-то сидели.
Она кажется такой близкой. Но она определенно далеко.
Комок в горле. Она не подозревает, что, просто ища нас, она уже подвергает себя опасности.
Джун-хи сглатывает, не отрывая глаз от экрана. «Если она останется там слишком долго, они...» Он останавливается, но мы все понимаем, что он имеет в виду.
Они придут за ней.
Мать Сэын тихонько хихикает, от этого звука у меня по спине пробегает холодок. «Ах... Какая трогательная решимость». Она сцепляет руки, глаза светятся весельем. «Но это ничего не изменит».
Я поворачиваюсь к ней: «Зачем ты это делаешь?» — требую я, мой голос резче, чем я намеревался. «Она не имеет к этому никакого отношения. Отпусти ее».
Мать Сэын вздыхает, как будто ей надоело слушать одни и те же аргументы. «Она сама стала частью этого, когда начала искать».
Хо Юль усмехается. «И что? Ты просто собираешься ее убить?»
Мать Сэын наклоняет голову, ее улыбка не дрогнула. «Это зависит от обстоятельств».
Юн-со делает шаг вперед, глаза сверкают. «На чем?»
Экран мерцает, изображение слегка смещается. Су-бин сидит на корточках у стола — теперь это мой стол.
Ее пальцы касаются глубоких царапин, вырезанных на дереве.
НАСТУПИЛА НОЧЬ.
Мой желудок сжимается.
Она это видит.
Выражение ее лица меняется: сначала замешательство, потом осознание, потом что-то еще.
Она начинает понимать.
Мать Сэын наблюдает, довольная. Затем она снова говорит — спокойно, медленно и обдуманно.
«От того, найдет ли она тебя».
Тяжесть этих слов обрушивается на меня.
Она не просто позволяет Су-бини искать нас. Она ждет.
Жду, узнает ли Су-бин правду.
Жду, успеет ли она вовремя.
Или игра тоже заберет ее.
Я сжимаю кулаки. Я не могу этого допустить.
Я обмениваюсь взглядами с Джун Хи и Юн Со. Мы все чувствуем одно и то же: если мы не сделаем что-то сейчас, Су Бин и мы не выберемся живыми.
Дыхание Юн-со неровное.
Она делает шаг вперед, ее руки дрожат по бокам.
«Зачем ты это делаешь?» — требует она, ее голос хриплый от разочарования. «Зачем заходить так далеко? Что ты вообще хочешь от нас?»
Мать Сэын медленно переводит взгляд на Юн Со.
Затем она улыбается.
«Почему?» — эхом отзывается она, слегка наклонив голову. «Ты действительно спрашиваешь меня об этом?»
По моему позвоночнику пробегает холодок.
Затем ее голос падает, и улыбка исчезает.
"Из-за тебя."
Воздух в комнате становится удушливым.
«Моя дочь умерла», — продолжает она, ее слова медленны и обдуманны. «Из-за всех вас».
Юн-со напрягается.
Мать Сэын делает шаг вперед, ее темные глаза горят чем-то ужасающим. «И теперь ты боишься? Боишься умереть? Тебя пугает то, что она пережила?»
Мое сердце колотится.
«Стой», — говорю я, и мой голос едва громче шепота.
«Ты толкала ее до тех пор, пока ей не стало некуда идти. А теперь ты стоишь здесь и умоляешь о спасении?» Она усмехается. «Жалко».
Тишина. Никто не говорит. Чувство вины из-за ее слов.
Я с трудом сглатываю. Я хочу что-то сказать — дать отпор — но тяжесть ее слов давит на меня, как железная клетка.
Юн-со делает шаг вперед, ее кулаки сжаты так сильно, что костяшки пальцев белеют. Ее голос дрожит — не от страха, а от гнева.
«Су-бин не имеет к этому никакого отношения!» — кричит она. «Она не причинила вреда Сэыне! Она была ее подругой!»
Мать Сэыны едва реагирует. Она слегка наклоняет голову, затем тихо выдыхает. «Друг?» — повторяет она, насмехаясь над ней.
Глаза Юн-со горят от разочарования. «Она не давила на нее, не издевалась над ней! Если Син страдала, то Су-бин была единственной, кого это волновало!»
На мгновение, всего лишь на короткое мгновение, наступает тишина.
Мать Сэыны улыбается. Но это не та жуткая, кривая улыбка, которая была у нее раньше. Она пустая. Пустая.
«И все же, — медленно говорит она, — моя дочь все еще мертва».
Юн Со вздрагивает, словно ее ударили.
Но настоящая пощечина раздается секунду спустя.
По комнате раздается резкий треск.
Отец Сэын шагнул вперед и обнял мать Сэын.
Рука матери мёртвой девочки ударяет Юн Со по щеке, отчего та отшатывается в сторону.
Джун Хи реагирует мгновенно.
«Юн-со!» Он бросается к ней и хватает ее за руки, чтобы поддержать.
"Ты в порядке?"
В его голосе слышна тревога, он пристально смотрит на ее лицо, на красную отметину, уже проступающую на ее коже.
Юн-со вздыхает судорожно, но не отступает. Все ее тело дрожит, но не от страха. От ярости.
Мать Сэын наклонила голову, наблюдая за происходящим с холодным весельем.
«Где же она тогда была?» — говорит она ледяным голосом. «Если она так заботилась, почему не спасла ее?»
Юн-со с трудом сглатывает, ее губы приоткрываются, словно она хочет что-то ответить.
Но слова не выходят.
Потому что нечего сказать.
Мать Сэын позволяет тишине повиснуть в воздухе, прежде чем продолжить. «Она была такой же, как и все вы». Ее голос спокоен, но он ранит глубоко. «Она наблюдала. Она ничего не сделала».
Юн-со крепко сжимает руку Джун-хи, словно заземляясь. «Это неправда... Су Бин всегда заботится о ней», — шепчет она.
Но мать Сэын уже отворачивается, выражение ее лица невозможно прочесть.
«Это больше не имеет значения».
Экран снова мерцает, показывая Су-бин, которая все еще ищет, не осознавая, какой опасности она подвергается.
Мать девочки тихо выдыхает.
«Виновна она или нет...» Ее взгляд темнеет. «Теперь она часть этой игры».
Перед нами стоит мать Сэын, на ее лице отражается зловещее спокойствие.
«Достаточно», — говорит она, ее голос ровный, но твердый. «Мы говорили достаточно долго».
По моему позвоночнику пробегает дрожь.
Она подходит ближе, ее глаза скользят по нам — наблюдают, ждут. «Эта игра еще не окончена. Вы не должны бодрствовать».
Юн-со застывает рядом с Джун-хи.
"Что ты-"
«Иди спать, ты еще не совсем проснулся», — сказал отец Сэын.
В тот момент, когда он это говорит, комната меняется.
Волна головокружения накрывает меня, тело становится тяжелым. Колени подгибаются, и я едва стою на ногах.
Я слышу, как остальные ахают: Соми ругается себе под нос, Джун Хи спотыкается.
Я борюсь, чтобы держать глаза открытыми, чтобы не заснуть, но это бесполезно.
Мать Сэын наклоняет голову, на ее губах появляется легкая удовлетворенная улыбка.
«Игра продолжается».
Моё зрение затуманивается.
Затем-
Темнота.