VII. «Звучит, как признание в любви».
— Поговорим? — шепчет на ухо, обжигая кожу. По телу пробегаются мурашки. Волнение накатывает сразу же. Я впервые чувствую, чем он пахнет. Так приятно. Мятой с табаком. Боже, я дурею.
— О чём?
— О том, как ты залила Макса перцовкой, — вздыхая бормочет, убрав свою руку с моего колена. Я сглатываю.
И все было хорошо, если бы я не пошла. До меня бы не домогались, я бы не выслушивала возмущения Вани. Но я не сидела бы здесь с ним, в полной темноте.
— Он до меня домогался, — шепчу я, на что парень лишь вздыхает. — Лапал, а потом целоваться лез. Хотя я ему сказала, что не хочу. — повышаю голос. Сжимаю край кофты. Только сейчас осознаю, насколько он ужасен. Об этом так неловко говорить.
Ваня нежно гладит меня по спине, второй рукой сжав мою.
— Тише, успокойся. Ну че ты, плачешь что ли? — я молчу, громко вздыхая. Еще бы я плакала, из-за этого урода. Тем более не меня перцовкой залили. — Он больше к тебе не подойдет, — я поднимаю голову, пытаясь разглядеть его глаза.
— Почему?
— Я тебя теперь защищать буду, — Какой защищать? Сдурел совсем? Как неудобно в темноте! Наощупь я нахожу лампу, включаю ее. Теплый свет слабо освещает комнату. Я совсем по-другому представляла ее. Она выполнена в тёмных тонах. Напротив кровати огромный телевизор. Потолок высокий и очень красивый. Хотела бы я себе такую спальню. Так, Ваня...
— В смысле защищать? Зачем? — Ваня цокает языком, на что я усмехаюсь.
— Ну ты красивая, милая. Мало ли, кто ещё подойдет. Надо, чтобы кто-то тебя защищал. Например, я. — улыбается, зараза.
— Звучит, как признание в любви.
— А может, это оно и есть? — я хмурю брови, а Ваня начинает громко смеяться. Что он вообще несет? Нет, он конечно красивый, мне приятно...Но мы увиделись только во вторник. А сегодня суббота. Наверное, шутит.
— Мы впервые увиделись... — на пальцах считаю дни. — Три дня назад!
— Походу это ты меня впервые увидела три дня назад. А я тебя еще давно заметил. И с того момента я каждый день перед сном представляю, как смачно засасываю тебя, — улыбка все не сходит с его лица. Такая самодовольная. А мне вот не смешно.
— Хватит стебаться! — толкаю его в плечо, возмущённо глядя на него.
— А я не стебусь, — Ваня пожимает плечами.
— Я сейчас уйду, если ты не перестанешь! — встаю с кровати и указываю пальцем на дверь.
— Да я не стебусь, клянусь. Хочешь, докажу? — парень медленно поднимается с кровати, осторожно приближаясь ко мне. Он не сводит с меня взгляда, что смущает ещё больше. Щёки горят.
Он аккуратно коснулся моей щеки, переводя взгляд с моих глаз на мои губы. Его ладонь скользит ниже, к шее.
Вторая рука обвивает мою талию, притягивая так близко, что я чувствую его дыхание на своих губах. Я кладу руки на его грудь. Он наклоняется, и я прикрываю глаза...
Но поцелуй не грубый, не жадный, как это могло быть с Максом. Он робкий и нежный. Губы мягкие, чуть сухие, слегка приоткрываются, когда я невольно отвечаю. Рука в моих волосах, Пальцы запутываются в прядях. Голова кружится.
Он отстраняется на сантиметр – дышать стало невозможно.
— Ну что, поверила? — ухмыляется, тяжело дыша. Но руки не убирает.
Я не отвечаю. Просто тянусь к нему снова.
Теперь он не просто касается – он пробует. Кончик языка скользит по моей нижней губе, тепло, влажно, непривычно. Я замираю.
— Расслабься...
Я приоткрываю рот чуть шире, он входит глубже. Его язык медленно водит по моему, я копирую его движения. Ваня стонет прямо в поцелуй – тихо, сдавленно, как будто не хотел, чтобы это вырвалось.
Этот прекрасный момент прервал стук в дверь. Время вышло. Я нехотя отстраняюсь, глядя в его глаза, медленно убирая руки.
— Верю.
Выключаю лампу, и аккуратно выхожу, избегая взгляда. Даже не представляю, как я сейчас выгляжу.
За моей спиной раздается легкий смешок. Я сажусь на место, где сидела до этого, и задерживаю взгляд на Ване. Он не сводит глаз с меня, смотрит не стесняясь.
— Вы че сосались? — шепчет Лина на ухо. По ее лицу было понятно, она в ахуе. Я не сдерживаю улыбку и киваю, закусив нижнюю губу.
________
разъеб
слушайте фараона