первый удар
в тот день воздух над камп ноу был густым от предвкушения, как перед летом, когда всё вот-вот начнётся, но ещё ничего не случилось.
элиана сидела в тени под козырьком, чуть закинув голову к свету, и её русые волосы ловили солнечные лучи, будто пламя из меда и песка.
она была испанкой до самых кончиков ресниц — тёплой, живой, с кожей, которая любила солнце, и глазами — карими, как поздний кофе.
ей было семнадцать, и она знала, как держать себя так, будто весь мир уже её немного ждёт.
но больше всего на свете она любила футбол.
не просто игру, не просто шум трибун —
а то чувство, когда мяч скользит по полю, как мысль по сердцу: точно, быстро, красиво.
отец называл её mi pequeña estratega — «моя
маленькая стратегия».
он часто говорил, что в ней ум больше, чем в половине его штаба.
а теперь, когда его имя всё громче звучало в кулуарах как имя будущего тренера «Барселоны»,
элиана оказалась ближе к полю, чем когда-либо.
но сегодня она пришла не ради интриг, не ради фамилии, и не ради будущего.
сегодня она просто хотела почувствовать игру.
посидеть выше, в одиночестве, вдохнуть шум трибун и запах свежей травы,
пока футболисты разминаются на поле,
ещё не зная, что один мяч — случайный, дерзкий, упрямый —
вот-вот изменит ход её дня. а может быть — и всей жизни.
она явно не жила футболом так,как ее отец-Ханси Флик,но очень любила его,а особенно любила быть патриоткой Барселоны.
анкета отца почти была официально подписана,он почти был назван новым тренером Барселоны.
внизу, на газоне, разминался «барселона». мячи прыгали, тренеры кричали, а ламин ямаль, сосредоточенно щурясь, готовился к своей первой подаче к воротам.
он не заметил, как резко изменился ветер. не почувствовал, как нога на долю секунды сбилась с ритма. мяч соскользнул, описал дугу — и со всей силы ударил прямо в лицо девушку на трибуне.
-чёрт! «выдохнул он, замерев.»
эли не успела даже вскрикнуть. мир качнулся, всё побелело, и из носа хлынула кровь — яркая, аллая, предательская.
рядом закричали, кто-то бросился за стюардом, кто-то пытался остановить кровь салфетками. но ламин уже мчался вверх по лестнице — тренер, охрана, никто не мог его остановить.
-прости, пожалуйста! ты в порядке? «глаза его метались между её лицом и её руками, сжимающими салфетку у губ»
эли смотрела на него сквозь слёзы и кровь. -немного больно, но я всё ещё хочу увидеть вашу победу на этом поле. пробормотала она, и он тихо рассмеялся.
через несколько минут она уже сидела в медпункте, а он — рядом, всё ещё в форме, мокрый от разминки, с мячом в руках.
-оставь его себе. —«сказал он, протягивая ей мяч»— и если хочешь, я подпишу "самый болезненный автограф года"».
она рассмеялась, зажмурившись от боли, и тихо прошептала
-а ты всегда так знакомишься с девушками?
и в тот момент, среди бинтов, капель крови и запаха травы с поля, он понял, что это будет больше, чем просто извинение.
он замер на мгновение. будто слова её прошли сквозь шум матча, через стены, и добрались до самого центра его груди.
губы чуть дрогнули, и он ответил — не сразу, будто взвешивая каждую букву
-нет,я не всегда так знакомлюсь..
в уголках его рта заиграла лёгкая, почти застенчивая улыбка. он будто хотел сказать что-то ещё — может, добавить шутку, может, спросить её имя — но в этот момент дверь резко открылась.
вошёл врач, в белом халате, с медицинским планшетом в руке и лицом, уставшим, как будто он видел слишком много крови за одну смену.
он даже не посмотрел на ламина, прошёл прямо к кушетке, где сидела элиана, мельком взглянул на её лицо — и сухо, буднично произнёс
-перелом. нос сломан. проходи в кабинет.
тишина упала резко, как занавес в театре.
эли едва успела вздохнуть.
ламин пошевелился, будто хотел сказать «прости» или «я с тобой», но врач уже повернулся к нему
-тебе пора на поле,ламин. твое присутствие здесь не обязательно.
он ещё секунду стоял, будто хотел спорить. но не стал. просто кивнул.
и, прежде чем выйти, посмотрел на неё — взгляд был короткий, но в нём читалось нечто простое и настоящее интерес. не жалость, не вина.
а тот взгляд, с которого начинается всё.
-эли,не уходи никуда после матча. я должен искупить свою вину. «парень говорил уверенно,но с ноткой вины и стыда за то,что произошло ранее»
врач хмыкнул, нетерпеливо постучал пальцем по планшету.
ламин отступил на шаг, как будто отрываясь от чего-то важного.
и ушёл.
не оглядываясь, но с медленным, тяжёлым шагом, будто оставлял в этой комнате не просто мяч и извинение,а начало чего-то, с чем сам ещё не разобрался.
дверь захлопнулась.
элиана осталась под холодным светом медпункта, с ватой под носом и сердцем, где теперь жило одно короткое имя, звучавшее будто ещё не всерьёз: ламин.
на больничной кушетке пахло стерильностью, ватой и чужими голосами. эльяна сидела молча, всё ещё с ватой у носа и со странным чувством: будто всё это происходит не с ней.
её телефон лежал на столике, мерцал экраном, она машинально взяла его в руки, когда он зажужжал.
на дисплее — короткое имя: papá.
она знала этот тон звонка. особенный. когда он набирал в спешке, из-под стадиона, из тренерского штаба, из бровки.
она ответила.
-¿Qué ha pasado?»голос был резкий, обеспокоенный.»
-por qué nadie me dijo nada. ты получила мячом в лицо, и я узнаю об этом от врача?
эльяна тихо вздохнула.
-всё хорошо, папа. ничего серьёзного. просто... перелом
на том конце повисла тишина.
а потом она услышала, как он резко выдохнул и, кажется, прикрыл микрофон рукой — кто-то звал его.
через секунду он снова заговорил
-я иду за тобой. оставайся на месте
через пятнадцать минут дверь распахнулась.
ханси флик вошёл в медпункт в своей клубной ветровке, строгий и озабоченный, но как всегда в своей внутренней собранности.
он не сказал ни слова. просто подошёл, осторожно посмотрел на её лицо, поморщился.
-ты в порядке? не как тренер. как отец.спросил обеспокоено флик,смотря дочке прямо в глаза.
эльяна кивнула.
он выдохнул, уже тише, и сказал
-пойдём со мной. я не хочу,чтобы ты оставалась тут одна.
и они пошли по коридору — сквозь бетонные стены, мимо охраны и служебных дверей, где пахло потом, травой и амбициями.
пока они шли, флик коротко позвонил кому-то из штаба и пробурчал
-она с нами.со мной на банке.
и вскоре эльяна оказалась там, где никогда раньше не сидела — на самой скамейке запасных «Барселоны».
в окружении игроков, тренеров, технических специалистов.
тут было громко, жарко, пахло разгорячёнными телами и свежей формой.
она сидела с пледом, с заклеенным носом, а рядом — молодые футболисты, то и дело бросавшие на неё взгляды.
один из них, впрочем, смотрел чуть чаще других.Ламин Ямаль.
и на его лице всё ещё жила та же самая вина,
которая, возможно, к концу матча начнёт превращаться в любопытство.
👋👋👋
это моя первая история. поддержите звездочкой если она вам понравилась. продолжать писать?)