Глава 5
«Смотри, как я играю в твою ложь»
Орм знала, что Линг следит за ней. Даже когда отворачивается. Даже когда делает вид, что всё в порядке.
Поэтому она сделала то, что Линг боялась больше всего —
начала играть с другими.
На следующей неделе Орм всё чаще сидела с Юей — младшей стажёркой, той самой, что смеялась с ней у спортзала. Она флиртовала — откровенно, в открытую, нарочно. Могла дотронуться до руки, шепнуть что-то на ухо, оставить помаду на чашке, из которой Юя пила.
Юя смеялась. Не понимала, что с ней играют.
А Линг — понимала.
На одном из уроков Орм снова села впереди. И нарочно закинула ногу на ногу, позволяя юбке чуть приподняться. Линг запнулась на середине фразы.
Ты чувствуешь, что теряешь контроль?
Ты ведь ревнуешь, Линг. Признай это.
После урока Орм снова задержалась.
— Смотрела, как я держала Юю за руку?
Линг отвернулась, сжав губы.
— Не твоё дело.
— Как не моё? — Орм шагнула ближе. — Ты же собственница, не так ли? Но у тебя нет права ни на что. Ты выбрала быть "нормальной".
— Хватит, Орм, — голос сорвался. — Ты играешь с огнём.
— Нет, — прошептала она, — я играю в твою ложь. И выигрываю.
Позже в коридоре Линг стояла рядом с Ником. Они говорили о чём-то важном — как будто.
Орм проходила мимо.
— Здравствуйте, мистер Ник, — сказала она с улыбкой, а затем…
— Мисс Линг, кстати, вам очень идёт страх.
Линг побледнела.
Ник обернулся.
— Что она имела в виду?
— Ничего. Просто… играет.
А внутри у Линг всё горело.
Она разрывает меня на части. Но я не могу остановиться.
«Ты — моя кара»
Она держалась. Сколько могла.
Когда Орм просто смотрела — это было терпимо. Когда писала стихи, записки, тихо дразнила — это была игра, запретная, болезненная, но всё ещё тайна.
Но теперь…
Теперь она видела, как та играет с другими.
Юя. Та наивная, глупо улыбающаяся девочка.
Как она не понимает, что Орм только смотрит — на меня?
На уроке Линг не могла сосредоточиться. Слова путались, мел дрожал в руке. Она чувствовала: Орм ждёт, когда она сорвётся.
И когда та снова задержалась после урока —
когда снова произнесла с этой ледяной уверенностью:
> — Тебе идёт страх.
Линг поняла: всё. Хватит.
Вечером она открыла ноутбук, чтобы составить программу на завтра — и зависла. На экране — новое письмо. Анонимное. Но она знала, от кого.
«Ты можешь прятаться за кофе и чужие руки.
Но ночью ты всё равно шепчешь моё имя.
Я — твоя кара. И ты будешь моей до конца.»
Руки дрожали.
Она встала. Вышла. Поехала к ней. Не думая. Не дыша.
Дверь открыла сама Орм.
Как будто ждала.
— Я думала, ты выбрала его, — прошептала она, глядя прямо в глаза. — Но ты снова пришла ко мне.
Линг шагнула внутрь. Закрыла дверь.
— Это ты всё разрушаешь. Ты — моя кара. Моя слабость.
— Нет, — Орм прижалась к ней, медленно. — Я — твоя правда.
И когда их губы снова встретились — всё стало слишком просто.
Никаких масок. Никаких «можно» и «нельзя».
Только язык, губы, тепло и дрожь.
Только ночной свет, прячущий их грех.
И её голос:
— Я всё равно выберу тебя. Даже если всё потеряю.