Светит ли солнце бездушным?
Дом, к которому прибыли мальчик с мамой, был таким же невзрачным, как все, что его окружало: двухэтажным, маленьким из белого кирпича. И он казался Эллиотту очень тесным.
Из дома вышла женщина: старая, пухлая, в какой-то непонятной одежде и с гнездом на голове.
-Лиза, - улыбнулась женщина и обняла маму.
-Привет, мам.
Эллиотт нахмурился. Мама говорила с женщиной на другом языке. Это был русский. Мамин родной язык. Эллиотту он совсем не нравился. Язык был сложным и таким же грубым и невзрачным, как и место, в котором он сейчас находился.
-Привет, Эллиотт, - сказала женщина, смотря на мальчика. - Я твоя бабушка. Меня зовут Лена.
Женщина обняла мальчика, и тот попытался не кривиться, чувствуя ее противный запах.
-Hi.
Женщина провела их в дом, в котором пахло так же плохо, как и от нее самой. Но к этому запаху еще добавился запах печенья, как и говорила мама, оно-то действительно было вкусным. Бабушка показала Эллиотту его будущую комнату. Это был маленький прямоугольник, в котором из мебели помещалась только маленькая кровать, старый шкаф и стол.
Эллиотт нахмурился, оставил вещи и вышел осматривать остальную часть дома.
-А я тебе всегда говорила, что ничем хорошим это не закончиться! - разносился по дому голос бабушки. - И что теперь! Никогда меня не слушаешь...
Деревянный пол то и дело скрипел под ногами, обои отклеивались от стен, мебель была старая, местами поцарапанная и испорченная, из деревянных окон поддувало и куда ни глянь было пыльно и грязно, как будто в этом доме уже несколько месяцев не убирались. Эллиотт не удивился бы, если бы обнаружил здесь тараканов или даже крыс.
-А сын! Ты даже русскому его не обучила, какой позор! И что он теперь будет делать? Как он в школу пойдет, ты подумала? Он же не поймет ничерта!
Может Эллиотт и не знал русский так хорошо, как английский, но одно он ясно вынес из бабушкиных криков: они здесь надолго.
***
Мама отправила мальчика учиться в местную школу. Было трудно. Мальчик то и дело продолжал путаться в словах и склонениях. Раньше он общался на русском только с мамой.
В школе у Эллиотта не было друзей, все одноклассники обходили его стороной, словно он был заразный. Над ним часто смеялись по абсолютно разным причинам: из-за его неумения правильно говорить, из-за цвета его волос, которые были абсолютно белыми, из-за его национальности, из-за его большого носа, как у вороны. Его могли запереть в туалете, подложить что-то в портфель, выкинуть его обед или толкнуть, проходя мимо. Эллиотт уже привык просто глотать все эти насмешки и не обращать на них внимания.
Дома было не лучше. Мама с бабушкой постоянно ругались. Эллиотту не нравилась его бабушка. Она была строгая, постоянно критиковала его и маму. Этой женщине все всегда было не так! То сделал не так, это сделал неправильно, иди, переделывай! А если переделал, то все равно не так, как надо! Эллиотт постоянно злился. Часто мальчик разговаривал с бабушкой на английском, просто чтобы позлить ее. Она гневалась, когда не понимала, что он говорит ей, а ему было забавно.
Мама устроилась на работу в театр. Там она занималась своим делом: играла и преподавала игру на фортепиано. Она, как она говорила, была concertmaster.
Иногда Эллиотт расспрашивал маму об отце, но она всегда отвечала односложно, нехотя.
-Он приедет к нам?
-Не знаю.
-А почему он не позвонит мне?
-Занят.
-А когда мы поедем домой?
-Теперь это наш дом, Эллиотт.
Эллиотту не нравился их дом.
***
Эллиотт заклеил всю комнату постерами. Теперь вместо обоев у него были лица исполнителей и групп. Больше всего там было гитаристов, которыми мальчик восхищался. У него появились любимые группы! Radiohead, U2, Nirvana, Foo fighter и многие другие. Он восхищался ими всеми!
Эллиотт очень много играл на гитаре, подражая музыкантом, висящим на его стенах. Часто Эллиотт включал музыку и пытался играть точно так же, как в песне. Он слушал ноты и старался подрожать. Иногда это занимало у него пять минут, а иногда много-много дней, но мальчик никогда не сдавался. Пока он не сыграет одну песню, он не начнет играть другую. Это было его правило.
Иногда к нему в комнату приходила мама и просила сыграть что-нибудь. Он играл, иногда с удовольствием, а иногда нехотя. Часто после этого мама смотрела на него как-то странно, он не мог понять этого ее взгляда. Иногда она смотрела куда-то в стенку, погружаясь в какие-то своим мысли и даже не замечала, как мелодия заканчивалась. А вот бабушка всегда начинала кричать, когда он играл.
-Хватит издавать эти противные звуки! Ты там кошку мучаешь или что? Иди лучше помоги мне на грядке, а то сидит он, балакает!
Мама всегда говорила не обращать внимания на бабушку и отпускала какую-нибудь шутку про ее ужасный характер, но мальчика ее комментарии всегда страшно задевали. Иногда после подобных высказываний бабушки, мальчик по несколько дней не брал гитару в руки. После очередного колкого замечания, когда на глаза Эллиотта уже наворачивались слезы, мама присела к нему на кровать и сказала:
-Милый, люди не всегда справедливы. Возможно, у тебя пока не все получается, но это не повод откладывать инструмент в сторону и свешивать руки. Если ты хочешь играть, то бери гитару и играй. Не получается, пробуй снова. Снова и снова и снова, пока не добьешься своего. А если это просто что-то, чтобы убить время, что-то в чем ты не уверен, то можешь сейчас же отложить гитару и идти писать домашнее задание.
-Нет! Я хочу играть! - возразил Эллиотт, вытирая глаза рукавами рубашки.
Мама ласково улыбнулась, не ожидая другого ответа.
- Запомни, Эллиотт, в твоей жизни всегда будут люди, которые будут ломать тебя, испытывать на прочность и запугивать, и ты не должен слушать их. Ты должен утереть им нос и доказать, что все они были несправедливы и у них нет прав делать поспешные выводы, а для этого нужно приложить как можно больше усилий, понял? - мама щелкнула мальчика по носу. Эллиотт кивнул. - Тогда возьми гитару и покажи бабушке, как круто ты умеешь играть!
***
В один из дней, когда Эллиотт пришел со школы мокрый, потому что местные ребята посчитали, что будет весело, если они столкнут его в речку, и, когда тоска по дому так сильно одолела Эллиотта, что мальчик не мог думать ни о чем другом кроме своего родного дома, Эллиотт украл у мамы из сумки телефон, нашел номер отца и позвонил ему. Они не разговаривали с того момента, как мама заставила Эллиотта собрать вещи и сесть в самолет. Мальчик не знал, что скажет папе, когда тот поднимет телефон. Он долго думал над этим, пока шли гудки. Наверное, он хотел сказать, что скучает по нему, что ему здесь не нравиться и что он хочет домой, он попросит папу снова забрать их с мамой, и они вернуться домой. Вернуться туда, где тепло, туда, где глаза постоянно слепит солнце, туда, где все такое яркое, что смотреть больно! Вернуться к соленому морю и горячему песку. К друзьям и его школе. К горячему асфальту и сухому воздуху. Но гудки шли, а отец так и не ответил.
***
Когда Эллиотту было девять лет, бабушка умерла.
Был совершенно обычный день. Эллиотт снова пришел домой со школы униженный и усталый и завалился на свою кровать. Вот только дома было тихо. Бабушка не кричала, чтобы он шел мыть руки и садился есть, нигде не скрипели половицы от ее веса, не пахло ее стряпней. Поначалу Элллиотт даже обрадовался. Было тихо и так хорошо! Он уже забыл, как прекрасна тишина. Эллиотт без зазрения совести мог играть на гитаре, не думая о том, что он своей игрой мешает бабушке. Он играл до вечера, пока не пришла мама и не рассказала о том, что бабушки больше нет.
Эллиотт ничего не почувствовал. Мальчик знал, что такое смерть, видел ее по телевизору в фильмах и сериалах, о ней иногда говорили родители. Эллиотт знал, что когда умирает член семьи, люди обычно грустят, плачут, расстраиваются. Он, наверное, тоже должен был, но он ничего не чувствовал. На похоронах через несколько дней, когда люди в черном сидели за столом и пили, заедая свое горе, Эллиотт с удивлением осматривался. Мальчик даже не знал, что у его бабушки столько знакомых. Эллиотт плакал, но не потому, что ему было грустно, а потому что плакали все вокруг и он тоже считал, что должен. Он выдавливал из себя слезы, мама обнимала его, говоря, чтобы он успокоился, а он чувствовал себя ужасным обманщиком и самым подлым человеком.
Насколько ужасным он был ребенком, если не грустил из-за того, что бабушки больше нет?