Ревность
Глава 20:
Утро выдалось особенно ярким — солнечные лучи мягко скользили по окнам школы, и я будто светилась сама.
Я шла в школу лёгкой походкой, с улыбкой на губах, в голове всё ещё прокручивая моменты недавней встречи с ним. Моё сердце било чуть быстрее, чем нужно.
Я вошла в здание, специально замедлив шаг у двери учительской.
Наклонилась, будто поправляя носки, а сама — косым взглядом сквозь стекло.
Пусто.
— Хм, наверное, уже ушёл на урок, — пробормотала я себе под нос и направилась в класс.
На большой перемене я шагала по коридору с Джи Су и Ми Ён. Я оживлённо рассказывала:
— Ну вот просто... как только он уходит — у меня как будто дыра внутри. Это ненормально, да? Мы виделись пару дней назад, а я уже... будто по частям разваливаюсь.
— Это и есть влюблённость, детка, — хмыкнула Джи Су, держа кофе из автомата.
— Или гормональный сбой, — добавила Ми Ён, но всё равно улыбалась.
— Ну, у вас была та самая ночь?)— вдруг шепнула Джи Су, прищурившись.
— Джи Су! — я тут же покраснела, толкнула её в плечо.
— Что?! Просто спросила. Вдруг ты уже не только душой, но и телом принадлежишь этому мистеру-Огненному-Взгляду.
Мы громко рассмеялись. Я улыбалась, но сердце у меня в этот момент было тёплым, мягким, наполненным только им.
И вдруг...
— Стой, — сказала Ми Ён, придерживая меня за руку.
— Это же он?.. — Джи Су чуть нахмурилась.
Я повернула голову и застыла.
Он стоял у окна — Бён Хон, как всегда элегантный, в рубашке и тёмных брюках.
Рядом с ним — молодая учительница из английского отделения, Юн Сон Хва.
Они о чём-то говорили, и учительница рассмеялась, наклоняя голову.
Бён Хон тоже чуть улыбался, его рука легко лежала на краю окна. Спокойный, открытый, слишком открытый для чужих глаз.
Я замерла.
В груди будто кольнуло.
Что это?
Гнев?
Грусть?
...ревность?
Я отвернулась, не дожидаясь конца сцены.
Подруги заметили это молчание, резкое изменение в лице, взгляд, потухший буквально за секунду.
— Эй, — мягко окликнула Ми Ён, — не смотри так.
— Может, это просто рабочий разговор, — добавила Джи Су, неуверенно.
Я сжала пальцы в кулак и выдохнула:
— Я знаю. Просто... не знала, что это будет так больно.
Я снова и снова повторяла себе это.
«Просто коллега. Он ведь взрослый. Они работают вместе. Это ничего не значит...»
Я сидела на своём месте в классе, глядя в окно, но мысли метались, как вспышки молний.
В голове застряла та лёгкая улыбка на его лице.
И — её смех. Той учительницы. Такой заливистый, неестественно весёлый.
Почему он так с ней разговаривал? Почему улыбался? Почему вообще рядом стоял?
Когда прозвенел звонок на литературу, я подсознательно выпрямилась, как будто готовилась к встрече с ним.
Но вместо привычного уверенного голоса Бён Хона в класс вошёл другой преподаватель.
— Здравствуйте. Я сегодня замещаю мистера Ли, он... занят на методическом совете.
Всё внутри меня сжалось.
Занят... с ней?
С каждой минутой я терялась всё больше. Не могла сосредоточиться, не могла слушать. Даже привычный флирт с Мин Джэ показался глупым и пустым.
Я смотрела на страницу учебника, но ничего не видела.
⸻
На следующей перемене девочки решили пройтись по коридору.
Я шагала чуть сзади, будто потерянная.
И снова — как будто по какому-то злому сценарию — у окна, в том же самом месте, я увидела его.
Снова он.
Снова она.
Снова это лёгкое, расслабленное общение.
На этот раз женщина положила руку ему на плечо, смеясь. Это длилось всего секунду, но для меня — как удар.
Я не выдержала.
— Извините... — прошептала я и резко свернула в сторону.
— Юна! — окликнула Джи Су, но та уже вбежала в ближайший туалет и захлопнула за собой дверь.
⸻
Слёзы хлынули сразу, без предупреждения.
Я пыталась дышать ровно, но сердце било как бешеное.
«Я не должна... Я не могу...»
Но всё было слишком — слишком.
Я же просто хотела его увидеть. Просто услышать. Он мне даже ничего не написал сегодня... А она рядом... она...
— Эй, Юна, — тихо прозвучал голос Ми Ён за дверью.
— Открой, пожалуйста. Мы с Джи Су здесь.
Я вытерла слёзы, как могла, но голос всё равно был дрожащим:
— Я... я просто... устала.
— Юн, — мягко добавила Джи Су, — ты не обязана быть сильной перед нами.
— Если хочешь — мы можем просто стоять тут. Молча. Пока тебе не станет легче.
Я уставилась на своё отражение в зеркале. Красные глаза, взъерошенные волосы, губы чуть подрагивают.
— Спасибо... — выдохнула я и, спустя минуту, тихо открыла дверь.
Две пары рук тут же обняли меня.
Слов было не нужно.
____________________________
Уроки тянулись мучительно долго.
Каждое слово учителей проходило мимо моих ушей — я просто считала минуты до конца.
Сидеть в одном классе, где всё напоминало о нём, где стены будто шептали его имя, было пыткой.
Он не появился. Ни на уроках, ни в коридоре, ни в дверях.
Но почему-то моё сердце всё равно билось тревожно, будто чувствовало приближение чего-то... неизбежного.
Когда прозвенел последний звонок, я быстро собрала свои вещи.
Я хотела сбежать. Просто уйти. Спрятаться под одеялом. Забыть. Переждать.
Я вышла из класса, и шаги эхом отдавались по пустому коридору.
Школа словно выдохлась к концу дня — почти все ученики уже ушли, тишина окутывала стены, а солнце вытягивало на полу длинные тени.
Но едва я миновала угол, меня остановило движение.
Он.
Бён Хон стоял в конце коридора.
Взгляд — тяжёлый, уставший, но пристальный.
Я чуть ускорила шаг, будто не заметила его.
— Юна, — тихо, но резко.
Я не ответила.
И тогда — его шаги.
Быстрые, решительные.
Он оказался рядом в секунду и, не говоря ни слова, взял меня за руку и резко потянул за собой.
— Эй! — я вздрогнула, — Отпусти!
— Идём, — холодно бросил он.
— Что ты себе...
— Я сказал — идём.
Коридор был пуст, и шаги эхом отражались от стен.
Он вёл меня к своему кабинету.
Сердце моё колотилось.
Рука в его ладони — горячая. Слишком горячая.
Когда мы вошли, он захлопнул за собой дверь.
Наступила тишина. Только наши дыхание. Только взгляды, наполненные невысказанным.
— Ты избегаешь меня, — проговорил он наконец, чуть хрипло. — Почему?
— Спросил бы у своей подруги с методсовета, — выпалила я, не сдерживаясь.
Он прищурился.
— Ты серьёзно?
— Ты всё время был рядом с ней. Улыбался. Смеялся. А меня будто не было! — голос мой дрожал, но в нём слышалась боль.
— Ты правда думаешь, что я... к ней?.. — Он сделал шаг ближе. — Ты хоть раз посмотрела на себя со стороны? Видела, как ты смотришь на меня?
Я отступила на шаг, прижавшись к столу.
Он уже рядом.
Слишком рядом.
— Это всё не имеет смысла... — прошептала я. — Мы... мы не должны были...
— Тогда зачем ты ревнуешь? — резко.
— Я... не ревную. — мой голос сорвался.
Он провёл рукой по волосам, словно сдерживал себя.
— Знаешь, Юна... Если бы я мог вычеркнуть это чувство, я бы вычеркнул.
Но я не могу. Не с тобой.
Тишина.
Слишком много эмоций. Слишком мало расстояния.
Он наклонился ближе, наши лбы почти соприкоснулись.
— Больше не убегай от меня.
И в тот момент я не смогла ответить.
Я просто смотрела в его глаза — не учителя, не взрослого, а человека, который чувствует то же, что и я.
Но все же я ответила:
— Ты думаешь, мне было легко? — я сорвалась с места. Голос дрожал, глаза блестели от сдержанных слёз.
Он стоял рядом, молча, но напряжение в его взгляде росло с каждой моей фразой.
— Я не видела тебя почти весь день. Только вдалеке, в коридоре.
— Зато её я видела рядом с тобой постоянно. — я сглотнула. — Слишком близко. Слишком долго.
— Я шла мимо, надеясь просто встретиться глазами. А ты — даже не заметил.
Бён Хон опустил голову, провёл рукой по волосам, медленно.
— Юна...
— Я не истерю. Я просто... я ревную.
Я усмехнулась горько, почти по-взрослому.
— Я схожу с ума от того, что ты — не только мой. Хоть на минуту. Хоть взглядом.
Он сделал шаг ко мне.
— Это был разговор по работе. Клянусь. Она спрашивала о методике уроков — я отказал ей в помощи.
— А улыбка? — резко перебила я. — Улыбка была тоже по работе?
Он вдохнул, тяжело.
— Я не объяснялся бы, если бы это не было важно.
— Но если нужно... — он приблизился, бережно взял меня за руку, сжал. — Я покажу.
— Я покажу, что чувствую к тебе. Без слов. Без лишних глаз. Только ты и я.
Я затаила дыхание.
Он наклонился ближе. Его голос стал ниже, хрипловатым.
— Хочешь, я докажу тебе, как я люблю тебя?
Я замерла.
Он чуть отстранился, чтобы заглянуть в мои глаза.
— У меня дома. Без перерыва на звонки. Без прерванных разговоров. Без того, что «не положено».
— Только я. Только ты.
— Хочешь?
Я посмотрела на него долго.
Сначала с болью.
Потом с доверием.
Потом — с тем самым беззаветным согласием.
Я кивнула.
— Хочу.
_______________________
Машина скользила по вечерним улицам, а дождь начинал накрапывать по стеклу, будто подчёркивая неловкое, но живое напряжение между ними.
Я сидела на пассажирском сидении, держась за ремень безопасности — и в то же время едва касаясь пальцами подлокотника. Не решалась посмотреть на него. Но чувствовала каждый его взгляд сбоку, каждый вдох, каждый сменённый поворотник.
Он вёл молча. Одна рука на руле, другая — сжата в кулак.
Будто бы если расслабится — сорвётся.
Будто дорога стала слишком короткой, а мысли слишком длинными.
— Ты... — начала я, тихо, почти неуверенно, — ты правда всё это время...
— ...думал обо мне?
Он коротко усмехнулся, не отрывая взгляда от дороги.
— Ты думаешь, я просто так исчезал с твоих уроков, чтобы не видеть тебя?
— Я уничтожал себя каждый раз, когда ты проходила мимо и не задерживала взгляд.
— Мне казалось, что если посмотрю дольше — всё сорвётся.
— И я был прав.
Я медленно повернулась к нему.
— Я тоже...
— Я скучала. Бредово скучала. Даже злилась, что ты будто стал чужим.
— А потом увидела тебя с ней — и внутри будто что-то сломалось.
Он посмотрел на меня. Машина замедлилась, красный свет.
— Ты не понимаешь, — сказал он низко, — ты — не просто «ученица» в моей жизни.
— Ты — моя слабость. Моя боль. Моё утешение. Всё одновременно.
— И да... я хочу быть рядом.
— Но только если ты этого хочешь так же.
Мы молчали. Светофор загорелся зелёным. Машина тронулась.
Я, не глядя, потянулась и коснулась его руки.
— Я хочу.
Слова прозвучали просто.
Но вес их был тяжёлым, как признание.
Как шаг в то, откуда уже не вернуться такими, как раньше.
Он взял мою ладонь в свою и сжал.
— Хочешь что-то сладкое? — спросил он, когда машина свернула к супермаркету.
Я обернулась к нему, моргнув от неожиданности.
— А?..
— Или фрукты. Или мороженое. Или всё сразу.
Он улыбнулся мне — по-настоящему, тепло.
— Сегодня тебе можно всё.
⸻
Я стояла в проходе между полками с продуктами, не зная, что выбрать.
Он просто шёл следом и клал в корзину всё, на что она хоть раз бросила взгляд.
Шоколад? Есть.
Газировка с клубничным вкусом, которую она когда-то вскользь упомянула? Уже лежит в корзине.
Даже резинки для волос, что она забыла дома, он взял — "на всякий случай".
Юна смеялась, слегка покраснев.
— Я не принцесса, знаешь ли.
— Нет, — сказал он, повернувшись ко мне и глядя прямо в глаза.
— Ты — не принцесса. Ты — моя Юна.
— И я хочу, чтобы ты чувствовала это каждой клеткой.
— Не из-за подарков. А потому что я рядом.
Мы стояли у кассы — тележка была полна всякой всячины: от моих любимых закусок, до новой пижамы, которую я выбрала с загадочной улыбкой.
Я смеялась, глядя, как он, немного растерянный, ищет карту лояльности, а потом подал карту и повернулся ко мне:
— Всё взяли?
— Почти. Разве что... — я пожала плечами и лениво огляделась по сторонам.
И вдруг я заметила, как он, не глядя, протянул кассиру ещё одну маленькую коробочку, скользнувшую с ленты незаметно для всех... кроме меня.
Я перевела взгляд на упаковку.
Презервативы.
На мгновение моё дыхание сбилось. Щёки вспыхнули, но я быстро прикусила губу, делая вид, что ничего не вижу.
Он заметил мой взгляд, и на его губах появилась едва уловимая, чуть дерзкая полуулыбка. Без слов. Только взгляд.
— Это...ради нашей же безопасности, — сказал он негромко, склонившись к моему уху, почти не дотрагиваясь.
— Ты не теряешь времени,Бён Хон, — прошептала я в ответ, сжимая губы, будто чтобы не рассмеяться.
— А ты — не теряешь самообладания, — отозвался он в том же тоне, быстро уплатив и взяв пакет.
Когда мы вышли на улицу, дождь начал моросить, и он укрыл меня капюшоном.
Но в его взгляде уже давно горело что-то другое.
Что-то, о чём мы оба молчали... но понимали без слов.
Дождь усилился.
Крупные капли стучали по лобовому стеклу, когда он вёл машину.
Я сидела рядом, укутанная в свой капюшон, с пакетами у ног — всё ещё слегка румяная после эпизода у кассы.
Молчание между ними было... насыщенным. Не неловким, а будто полным слов, которые не обязательно произносить.
Он бросил на меня короткий взгляд — и тут же отвернулся, чуть сжав руль.
— Всё в порядке? — наконец спросил он, голосом чуть ниже обычного.
Я усмехнулась.
— А ты как думаешь?
Он не ответил сразу. Только притормозил у перекрёстка, огни светофора отразились в его тёмных глазах.
— Думаю, что с того момента, как ты посмотрела на ту упаковку... между нами всё стало немного по-другому.
— Хм, странно. А я думала, всё изменилось чуть раньше, когда ты поцеловал меня в классе. Или, может... в ту ночь, когда я проснулась у тебя под рубашкой?
Он рассмеялся тихо, выдохнув.
— Ты сводишь меня с ума,Юна. Знаешь это?
Я повернулась к нему, подперев щёку рукой.
— Хорошо, что взаимно.
⸻
Мы подъехали к его дому.
Я взяла пакеты, но он тут же забрал у меня:
— Я сам. Иди вперёд, я справлюсь.
— Тогда я... подожду тебя у двери.
— Или можешь уже идти в душ, — сказал он, легко, но с чуть заметным оттенком в голосе.
Я хмыкнула.
— Ты как будто давно всё распланировал.
— Я просто всегда думаю на шаг вперёд, — усмехнулся он, закрывая багажник.
⸻
Когда мы вошли, в доме было тихо и уютно.
Я разулась.
Он поставил пакеты на пол.
— Ты ведь помнишь, что сегодня я должен тебе кое-что доказать?
Я стояла в дверях, глядя на него.
— Да. И я хочу... чтобы ты доказал.
Он поднял взгляд, и в ту же секунду в нашем взгляде пересеклось всё: электричество, желание, обещание.
Сегодняшняя ночь — начиналась ещё до того, как солнце сядет.
Я стояла перед зеркалом в ванной. Пар от горячей воды уже слегка запотел стекло, а влажный воздух обволакивал кожу.
Я сняла одежду, сложив аккуратно в угол, и ступила под тёплые струи воды.
Тело расслаблялось... но мысли — нет.
Я прокручивала в голове наш разговор в машине, то, как он смотрел на меня, как его голос опускался на полтона ниже.
«Думаю, я должен тебе кое-что доказать»...
Сердце билось чуть быстрее, и мне хотелось — чтобы он стоял здесь, за моей спиной.
Но я также знала: всё будет.
Только чуть позже.
Сначала — я должна быть готова.
Я вытерлась, надела новое бельё, которое он купил мне в магазине — мягкое, светлое, с чуть заметным кружевом. Поверх — тонкий, слегка просвечивающий халат.
Волосы — слегка влажные, спадающие на плечи.
Я посмотрела на себя в зеркало и... улыбнулась.
— Пусть увидит, как он сводит меня с ума. И как я свожу с ума его.
⸻
Когда я вышла в гостиную — он стоял полуобнаженный у плиты, готовя пасту. На нём — тёмные штаны, руки заняты сковородкой, но взгляд тут же скользнул ко мне.
Он замер.
— Ты... уже? — голос стал хриплым.
— Ты говорил, что я у тебя гостья. Вот я и решила выглядеть как... особенная гостья. — я наклонилась ближе, обняв его сзади, прижавшись лбом к его спине.
— Юна... — он чуть помедлил, но не отстранился. — Если ты ещё хоть раз так сделаешь, я забуду, что макароны могут сгореть.
Я рассмеялась тихо.
— Ну и пусть. Пусть всё горит.
— Ты не представляешь, как мне сейчас сложно.
— Зато я прекрасно знаю, как это тебе идёт, — прошептала я, проводя пальцами по его талии.
Он повернулся.
И в этот момент — все разговоры были лишними.
Пасту мы забыли выключить только через двадцать минут.
Но еда — уже давно была не на кухне.
Он наклонился ко мне, и в этом взгляде — всё, чего мы так долго избегали.
— Ты играешь с огнём, Юна...
— А ты? Разве не подлил масло в этот костёр? — прошептала я, дразняще коснувшись его губ.
Он медленно снял с меня халат, оставляя только легчайшую ткань нижнего белья, как дыхание. Его руки были уверенными, но нежными. Как будто он знал, что именно сейчас нельзя спешить.
Я с трепетом коснулась его груди, ощущая тепло кожи и силу под пальцами. Его тело — крепкое, собранное, будто созданное, чтобы защищать... и сводить с ума.
Он прижал меня к себе, целуя в шею, плечи, медленно спускаясь к ключицам.
Я зажмурилась, откинув голову назад:
— Я не думала, что это может быть... так.
— А я думал, что смогу удержаться, — выдохнул он, прижимая меня к стене спальни.
Наши движения — будто танец, который не подчиняется времени.
Мы искали друг друга — губами, руками, дыханием.
Он гладил меня кожу так, словно читал с меня строки, которые хотел выучить наизусть.
Мы падали в мягкие простыни, снова и снова возвращаясь друг к другу — не в спешке, а в глубоком, будто запретном чувстве.
Как будто это была не просто страсть.
А признание.
Каждое движение, каждый поцелуй — словно слова:
«Ты — моя. Без остатка».
⸻
Когда часы показали уже за полночь, мы лежали рядом, укрывшись простынёй. Он обнимал меня за талию, а я рисовала пальцем узоры у него на груди.
Молчали.
Но тишина была... полной.
Плотной от смысла.
— Что теперь? — прошептала я.
Он поцеловал меня в лоб:
— Теперь? Теперь я ещё сильнее буду бояться тебя потерять.
Я посмотрела на него:
— Не бойся. Я здесь.
— И останешься?
— С тобой — да.
Он вздохнул, притянул меня к себе крепче, почти ревниво.
— Тогда не отпущу. Даже если весь мир будет против. Поняла?
Я улыбнулась, пряча лицо у него в груди.
— Тогда мне ничего не страшно.
__________
Комната погрузилась в полумрак. За окном — только далёкий шум дождя, как будто сам вечер пытался затихнуть, чтобы не помешать им.
Я лежала рядом с ним, прислушиваясь к ровному дыханию Бён Хона. Но сон так и не приходил. Я перевернулась на бок, аккуратно коснулась его плеча.
Он тут же открыл глаза.
— Не спится? — спросил он шёпотом, не отпуская из объятий.
— Не могу. — Я посмотрела на него. В темноте его черты были ещё резче, красивее. Глаза смотрели прямо в мою душу.
— Почему?
— Потому что ты рядом. И потому что я не хочу, чтобы это заканчивалось.
Он не ответил. Просто притянул меня к себе, их лбы соприкоснулись. Я чувствовала, как его дыхание становится немного глубже.
— Тогда... — прошептал он, — пусть эта ночь станет нашей.
Он медленно накрыл мои губы поцелуем — мягким, внимательным, но с нарастающим жаром. Руки скользнули по моей спине, по изгибу талии. Я вздрогнула от касания, мои пальцы переплелись с его.
— Ты уверен?.. — прошептала я, запинаясь на словах, но не от страха — от волнения.
Он посмотрел на меня так, будто видел не просто девушку, а свою единственную.
— Только с тобой. Только сейчас.
И только если ты этого хочешь.
Я ответила не словами — поцелуем.
Таким, в котором было всё: тревога, нежность, жажда.
Он медленно опустился ко мне, укрывая поцелуями каждый сантиметр моего тела. Двигался будто в ритме моего дыхания, нежно, но сдержанно. До тех пор, пока сдержанность не стала невозможной.
⸻
Мы растворялись друг в друге, пока ночь не стала нашим укрытием. Наши движения — плавные, уверенные.
Тепло от его кожи, его голос, прошептанный мне в ухо:
— Юна... Я с ума схожу от тебя...
Я сжала его руки, прошептала в ответ:
— Я — твоя. И никто не заберёт меня.
⸻
Когда всё стихло, мы лежали рядом, обессиленные, но с тихой улыбкой на губах.
Он накрыл их одеялом, прижал меня к себе.
— Засыпай, — шепнул. — Я буду рядом всю ночь.
— Я знаю, — ответила я и, закрыв глаза, впервые за долгое время почувствовала полное спокойствие.