Их было трое, три лучших друга

Новосибирск. 28 августа. Местное время 20:40, но город не спит. Сейчас начинается концерт молодого репера. Он выходит на сцену под гул и крики собравшихся людей, свет прожекторов ослепил его изумрудные глаза, но мгновение. Заиграла музыка, приятная музыка ласкала слух людей, зал замер на мгновение, и репер начал петь. У него приятный голос, но почему-то в каждом новом слове, которое он произносил, можно было услышать нотку грусти и печали.

Их было трое, три лучших друга,
Знали, что в ответе за друг друга.
Все в округе говорили, что они братья,
Шутили что их дружбу не сломит и проклятье.
Они клялись как-то, что будут вместе,
До самой смерти, до последней своей песни.
И не даром было, то что было ими сказано:
Эти три судьбы, к несчастью, были связаны.

Серёга - крепкий парень, как камень,
Воспитан отцом, что сейчас срок мотает.
От отца таким был, смелым и отважным,
Серёга никогда не повторял дважды.
Мать больна после инсульта, потеряв старшего,
Сердце не выдержит следующей потери младшего.
Приходилось воровать Серёге, как иначе,
Говорил отец: «бейся, пацаны не плачут!»
Макс, скажем так, романтик,
Любит свою девушку, бредит ей как лунатик.
И так с шестого класса, с Наташкой вместе,
А родители против, рано для невесты.
Макс говорит всё утрясётся,
И мы уедем, слышишь, мы уедем.
Наташка всё смеётся, но верит,
Сильно верит, что дождётся,
Дима, за столом обычно засыпает, Почему?
Стихи пишет, уличный поэт, это Макс его так называет.
А он всё время твердит, рэп щас сильно дышит.
Переписывая сотни листов за ночь,
Лопнутые капилляры красных глаз напрочь.
Говорил мечта живёт, стать рэпером России,
Буду писать пока есть мысли, пока есть силы.
Полдень, вторник, всё привычно,
Созвонились пацаны, да набились где обычно.
Перед уходом мать Серёжи хрипит, говорит:
«Сынок, ты сыт?»
Я поел, мама, нужно встретиться с парнями,
Я пойду, ладно, а то жмёт времеце,
Буду в десять мам, не беспокойся, спи.
Мать в тот день не спала, странно болело в груди.

Их было трое, три лучших друга,
Знали, что в ответе за друг друга.
Все в округе говорили, что они братья,
Шутили что их дружбу не сломит и проклятье.
Они клялись как-то, что будут вместе,
До самой смерти, до последней своей песни.
И не даром было, то что было ими сказано:
Эти три судьбы, к несчастью, были связаны.

Макс, как обычно приходил, всех раньше,
Потому, как постоянно сидел у Наташи.
Димон подходил последним, опаздывал,
Не высыпался, не мылся, не пил, не завтракал.
Серёга говорил, как вчера в своём подъезде,
Каким-то борзым фраерам по зубам поездил.
Я по-человечески к ним, парни будьте тише,
Но эти ребята даже не хотели слышать.
Макс всё рассказывал, про мечту свою,
Заберу Наташку, улетим и будем жить в раю.
Русский рэп есть, всё твердил Дима,
Скоро моя правда будет на витрине магазина!
Серый говорит, отец скоро выйдет, слава богу,
Две недели ещё ждать, совсем немного.
Матери станет легче и мне как-то проще,
Мне бы чтоб отец вышел на волю и не больше.
Разговоры с пивом, с шутками дошли до вечера,
Небо стало звёздами помечено.
«Сегодня ровно в десять было мною матери обещано!»
Димону с Максом тоже нечего делать так вечно.
Попрощался Макс, повернул к Наташке,
Диме по пути с Серёгой, они пошли дальше.
«Ладно, пока, поэт!» По плечу его похлопал Серый,
Забежал в подъезд, Димон один домой потопал,
В подъезде шумно, маты, запах перегара,
Это та компашка, что вчера здесь бухала.
Их трое, двоим без базара по удару,
В третьего вцепился что есть силы, разбивая харю.
Вдруг блеснуло лезвие и подвела реакция,
Суки ринулись вниз, серыми зайцами.
Увидев кучку, разбежавшуюся во все стороны,
Димон, сорвавшись с места, побежал к Серёге вороном.
На втором этаже лежал Серёга,
На глазах отсёки, ледяные щёки.
Еле дыша, рукой закрывая рану,
Шёпотом хрипя:"Брат, как же мама?»
Дыши, Серёга, сукин сын, ты сильнее смерти.
Помнишь мы клялись, будем вместе до последней песни?!
Покатилась лишь последняя слезинка без ответа,
Рука ослабла, всё, Серёги нету!

Их было трое, три лучших друга,
Знали, что в ответе за друг друга.
Все в округе говорили, что они братья,
Шутили что их дружбу не сломит и проклятье.
Они клялись как-то, что будут вместе,
До самой смерти, до последней своей песни.
И не даром было, то что было ими сказано:
Эти три судьбы, к несчастью, были связаны.

Спотыкаясь, падая, сквозь ночь бежал Дима,
Перед глазами взгляд Серёги, смотревший мимо.
Стучась к Наташке, «открой, мне Макс нужен!»
Вышел Макс, пожар что ли?
Намного хуже!
Объяснив всё, ножи в рукава и собрались,
Перерыли район, нашли, слабо бить не старались,
«Кто пырнул Серёгу?»
Они мигом сознались.
Не долго думая, оком за око разобрались.
Они знали, те двое мусарнутся,
Домой нельзя вернуться, всё равно менты дождутся.

Где-то спать надо и так четыре дня,
Голодом, холодом изнуряясь, скрывались друзья.
Макс звонит Наташке никто не отвечает,
Надо ей сказать что всё в порядке, ведь она не знает,
Свет горит у ней значит дома, ну
Я поднимусь наверх, а ты жди внизу.
Димон подкурил сигарету, как тут же из окон вылетел стул полётом,
сопровождая осколки
Беги Димон беги, засада, засада
И тут же прервавшийся крик ударом дых приклада.
И снова взгляд Серёги, с последним криком Макса,
И снова ночь и снова в никуда падая мчаться,
Он никогда ещё не бежал так быстро и долго,
Он никогда ещё не бежал так одиноко.
Через неделю на кладбище был замечен парень,
Много листов со стихами на могиле оставил,
Мама Серёжи со слезами читала Димины строки,
Они теперь навсегда в её сердце как гвозди.

Нас было трое, три лучших друга,
Знали, что в ответе за друг друга.
Все в округе говорили, что мы братья,
Шутили что их дружбу не сломит и проклятье.
И мы клялись как-то, что будут вместе,
До самой смерти, до последней своей песни.
И не даром было, то что было нами сказано:
Наши три судьбы, к несчастью, были связаны.

Как-то разок его видели там прошлой весною,
Он просидел там весь день говоря сам с собою,
Затем ушёл в горизонт с тех пор никто не видел.
Никто не видел.

Их было трое, три лучших друга,
Знали, что в ответе за друг друга.
Все в округе говорили, что они братья,
Шутили что их дружбу не сломит и проклятье.
Они клялись как-то, что будут вместе,
До самой смерти, до последней своей песни.
И не даром было, то что было ими сказано:
Эти три судьбы, к несчастью, были связаны.

Песня закончилась. На весь город было слышно, что концерт прошёл отлично. После этого он ещё несколько раз выходил и исполнял другие песни из своего первого альбома «Жизнь». И вот время на часах показывает 0:45, Дима входит в свою личную гримёрку, забирает свои вещи. Садится в BMW тёмно-синего цвета, дома его ждёт жена и дети. И вот он приехал. Заходя в дом, он увидел, что его жена спит на диване, как и дети. Он взял малышей и отнёс их в детскую, вернувшись, он взял жену на руки, и отнёс её в их комнату, положил на кровать, переоделся и лёг спать вместе с ней.

POV Дима
Утро наступило быстро, такое ощущение что я опять всю ночь не спал, сочиняя новые песни. Из кухни доносится сильный запах, я не охота встал с кровати, надел очки и отправился на кухню. На кухне я увидел свою любимую, она была в моей рубашке и шортах. Подойдя к ней сзади я её поцеловал в щечку. За столом сидели Миша и Аня, они просили еды, вынося ей мозги. На плите стояла сковородка, а на ней жарились, вкусно пахнущие блинчики, на столе стоит клубничное варенье и сгущёнка. Всё приготовив она сказала что можно сесть за стол, мы всей семьёй принялись поедать вкуснейшую стряпню моей жены. Позавтракав, мы стали собираться, Алёна собирала детей в садик, а я должен их туда отвести, а потом на кладбище...Сегодня четыре года как ребят не стало. Дети собраны. Я отвёз их в садик. Я еду на окраину города, кладбище где похоронены ребята находятся там. По моей просьбе их похоронили вместе. Оставив машину на входе, я пошёл на их могилу. Идти долго не пришлось, за эти четыре года, я выучил маршрут наизусть, могу дойти даже с закрытыми глазами. Я на то место где лежали ребята. Каждый год я убираюсь у них: осенью и весной. Сев на лавочку что там стояла, я вспомнил тот самый год, который уничтожил наши жизни......
END POV Дима