Ани & Ани

Шуршунчик заверещал и запрыгал на тумбочке. Пол шестого утра. Спрыгиваю с кровати и иду в ванную комнату. 

«Ее маленькая уютная квартирка была заставлена свечами. Свечи окружали ее повсюду. Но в ней самой было столько огня, что она никогда не зажигала их» - стоя под душем, мурлыкаю отрывок из недочитанного романа. 

Надеваю черные кружевные стринги и со второй попытки застегиваю бюстхалтер.

Стою перед старым зеркалом. Уверенным движением расчесываю длинные волосы и привычным жестом затягиваю их в тугой конский хвост.

На кромке умывальника, почти как инструменты хирурга, аккуратно лежат новый черный карандаш для глаз, новая черная тушь, румяна и губная помада, подготовленные мной вчера вечером. Именно в такой же последовательности крашусь.

Бегу в спальню. Осторожно натягиваю черные чулки. Они долго ждали особого случая и наконец-то дождались. Одеваю черный свитер и черную узкую юбку. Шуршунчик показывает шесть двадцать.

- Поторопись Анабель – командую я себе. Хватаю черную кожаную сумку. Впрыгиваю в черные кожаные туфли на толстом устойчивом каблуке. На ходу натягиваю черный плащ  и вылетаю из квартиры.

В метро уже царит привычная суета, но сегодня она совсем не раздражает меня.

Выйдя из лабиринта подземки я сразу же попадаю в муравьиный поток офисной прослойки Нью-Йорка. Люди, включив утренний автопилот, спешат на работу, задевая меня плечами и сумками. Ловлю себя на мысли, что вещи которые злили и раздражали меня ранее, совсем не беспокоят меня сегодня. Я просто не замечаю их.

Гармонично слившись с серой толпой, я напеваю про себя – «Свечи окружали ее повсюду. Но в ней самой было столько огня, что она никогда не зажигала их». Ноги сами несут меня в офис. Не могу припомнить когда в последний раз с таким удовольствием спешила на работу.

Ровно в семь утра стою у стеклянной высотки, врезающейся серебряной иглой в серое пасмурное небо. Обитатели высотки окрестили ее просто Стекляшка.

Моросит дождик. Я одета совсем не по погоде, а холода совсем не чувствую – удивляюсь я. Ведь я еще та мерзляка

Закидываю голову. В кабинете Грега уже горит свет. Он уже на месте – шепчут мои губы. А по спине пробегают мурашки.

Протискиваюсь в тяжелую стеклянную дверь Стекляшки. Огромный холл, встречает меня на удивление приветливо. Сегодня он кажется мне не таким уж безликим и неуютным. Белоснежные шершавые стены, скользкий мраморный пол, огромные, сияющие серебром, люстры под высоким потолком. Мои глаза непроизвольно выхватывают детали, которые я прежде не замечала.

Скольжу к лифтам. Створки одного из них начинают закрываться. Встречаюсь взглядом с Маргаритой Стюарт.

-Едь без меня! – молю про себя Маргариту. Но та, к моему разочарованию, просовывает сумочку между створок. Те недовольно дергаются и разъезжаются. Теперь деваться некуда. Нехотя захожу в лифт.

-Привет Анабель! - вырывается из красных пухлых губок Марго.

-Привет Марго – выдавливаю я не только приветствие, но и улыбку.

Маргариту все называли Марго. Вернее, она настаивала чтобы ее все так называли. По сущности своей же она была скорее Маргариткой чем Марго. Смазливая, очаровательная, болтливая, наивная, глуповатая. Кроме шмоток, вечеринок, сплетен и мужчин её ничего больше не интересовало в жизни. Такие как она нравятся мужчинам. Они летели к ней, как жуки летят к свету лампы.

Марго окидывает меня внимательным взглядом.

-Что-то ты не по погоде сегодня одета.

Зато она была одета по-погоде. На плечиках Марго красовалась светло-пепельная норковая шубка, явно купленную не на ее зарплату.

В другой бы раз я начала рассказывать почему я так одета, но не сегодня. Я промолчала и улыбнулась.

Марго работала всего пол года в фирме на должности секретаря CEO, но уже знала всех и все обо всех. Сотрудники компании поговаривали, что она была любовницей CEO.  Это была пожалуй единственная сплетня, которую не знала Марго. А сплетни она любила не только собирать, но и распускать.

Скоростной лифт, как назло, медленно тащится вверх. Я нетерпеливо переминаюсь с ноги на ногу. Не могу уже дождаться своего этажа.

Отдел бухгалтерии, в котором я работаю младшим консультантом, находился на 20-том этаже.

Дзинььь! Двери лифта разъехались. -Ну наконец-то на месте -ликую я.

-Твой этаж - сообщила мне Марго и тут же попрощалась –Чао Анабель!

-Чао Марго – радостно ответила я и торопливо шагнула из лифта на темно-бордовую ковровую дорожку.

-Ни души. Отлично! Как же хорошо, что у нас в отделе столько любителей утреннего сна – размышляю я про себя по пути в туалетную комнату.

Закрываю дверь туалетной кабинки на щеколду. Пальцы ловко вытаскивают пуговицы из петель плаща. Снимаю юбку и свитер. Лихорадочно втискиваю их в сумку. Руки уже начинают терять былую уверенность и немного дрожат.Одеваю черный плащ. Намеренно завязываю пояс в слабый узел, который можно было бы потом легко развязать.

Все пока идет по плану. Двадцать минут восьмого. Надо торопиться! 

Долетаю до своего рабочего места. Бросаю под стол сумку.

Уже стою в лифте. Кабинет Грега этажом выше. Жму 21.

«Ее маленькая уютная квартирка была заставлена свечами» –резко прерываю себя. – Вот прицепилась же эта дурацкая цитата из романа. Соберись Анабель!- приказываю себе.

ДЗИНЬЬЬ. 21-й. Вырываюсь прочь из лифта.

– Хорошо что Грег еще не получил повышения и у него пока нет секретаря. Иначе бы все было бы куда проблематичнее – размышляю я, приближаясь к кабинету Грега по темно-бордовой ковровой дорожке. Я уже почти миновала прозрачную стену главного зала совещаний. Ноги начинают подкашиваться и спотыкаться. Хорошо что на мне не туфли на шпильках, иначе бы точно уже растянулась по среди коридора. Внутри меня все дрожит.

Стою перед дверью в кабинет Грега. Поворачиваю голову сначала налево, а потом направо. Никого.

Резким движением срываю резинку с волос . Волосы вырываются на свободу и струятся каштановыми волнами по плащу. Сердце бьется так сильно, что готово уже выскочить из груди.  - Сумасшедшая! Что ты делаешь! - пролетает в голове. Я так решила, назад пути нет – отвечаю себе.

Одна рука обхватывает узел на поясе, а другая уже стучит в дверь. ТУК-ТУК! Но я не слышу стука. Мое сердце стучит громче. Рука касается холодного метала дверной ручки. Дверь распахивается.

Мое сердце остановилось. 

Стою в дверном проеме как вкопанная. Глаза смотрят на Грега. Он сидит за рабочим столом в своем большом кожаном кресле-вертушке, и тискает сидящую у него на коленях блондинку.

Земля ускользает у меня из под ног. Глаза отказываются верить в происходящее. Не могу  дышать. Я падаю в черную бездонную пропасть.