ТЫ-МОЙ ДОМ

Я бежала босиком.

Появилась свет фар. Я не знала, откуда они взялись — эти люди, те, кто гнался за мной. Возможно, их отправила она. Возможно, просто охрана. Я не собиралась выяснять.

Я бежала, пока не перестала чувствовать ноги. Пока кровь не застыла на локтях, разбитых о бетон.

Потом — резко свернула, в переулок. Дверь. Заперта. Потом другая — открыт подъезд. Запущенный, грязный. Идеальное место, чтобы затаиться.

Я забилась в угол под лестницей, как ребёнок. Обняла себя руками.
И заплакала.
Тихо. Горько.

Я хотела домой. К Демиану.Я хотела, чтобы всё исчезло. Но в голове звучал её голос:

«Ты — слабое место его сердца».
И в этот момент я поняла — это больше, чем я. Она хотела сломать их всех через меня.

И я не дам ей этого.

⸻
Димиан

Отец сидел на полу склада,его жывот был в крови. Он зажал рану сам, пока я пытался дозвониться до Васи.

— Связь глушится, — сказал я.

Отец усмехнулся:

— Они играют, как Карлос. По нотам. Но Карлос был злее, не умнее.

Я опустился рядом, положил руку на его плечо.

— Ты только не умирай, — выдохнул я.

Он посмотрел на меня серьёзно, будто последний раз.

— Ты уже не мальчик, Демиан. Ты — выбор. Сейчас ты решаешь: быть зверем или человеком.

— А ты кто?

— Я? Я был зверем. Потом — отцом. Я проиграл многое. Ты не должен.

Он достал из-за пояса нож. Старый. Тот, который я однажды видел в сейфе.

— Если попадёшь к ней — не ведись на слова. Эва не человек. Она пустота в женском теле.

Я взял нож. Его кровь текла по руке.

— Лея жива, — сказал я.

— Тогда иди и верни её.

⸻

Вася всё же пробился через глушение.

Через два часа мы нашли место, где Лея могла быть. Он проследил по уличным камерам, зафиксировал лицо, бегущий силуэт, и нашёл дом с камерой у подъезда.

— В этом доме она скрылась. После этого — тишина.

— Значит, она раненая. Или прячется.

— Или — ждёт, когда ты найдёшь её.

Я выехал один.

Без отца — он на капельнице у Грека. Вася остался с ним. Я не доверил бы никому, кроме него.
Так же я написал краткое письмо...

Когда я добрался до дома, где видели Лею — сердце сжалось. Я не знал, найду ли её там, или только следы.

Но я должен был попробовать.

⸻

Я поднялся по лестнице тихо, как учил отец. Каждый скрип — как удар по нервам. Сердце грохотало так, что я боялся, она его услышит раньше, чем мои шаги.

Третий этаж. Полутёмный пролёт. И вдруг... я замер.

Она сидела под лестницей, свернувшись, как в детстве, когда боялся грозы.

— Лея, — прошептал я.

Она подняла голову. Глаза распухшие, взгляд растерянный. И в то же мгновение — она вскочила, бросилась ко мне. Обняла. Без слов.

— Я знала, что ты придёшь, — выдохнула она в моё плечо.

Я обнял её крепко. Так, будто это последнее, что могу сделать.

— Всё хорошо. Я с тобой.
— Она хотела, чтобы я стала слабым местом...
— Ты — не слабость. Ты — мой дом.

Мы стояли так секунду, может, две — и вдруг за окнами загорелись фары. Свет пробил лестничную клетку.

Я резко толкнул её за спину, к стене.
— Назад. Назад, быстро. Не шуметь.

Лестница застонала от шагов. Много. Слаженно. Я знал, что это.

Они пришли.

⸻

Мы поднялись на самый верх, на чердак. Я запер дверь, поставил полку. Это дало нам... минуту?

— Они нас найдут, — прошептала Лея.

— Знаю.

Вниз по лестнице прокатился тяжёлый звук — она шла.

Эва.

— Даниель, — прозвучало спокойно. Как будто приглашение к чаю. — Открой. Это не ловушка. Я просто хочу поговорить.
— Ты стреляла в моего отца.
— Он стар. Он сам знал, что за ним придут.

Я прижал Лею к себе. Её сердце билось с силой птицы в клетке.

— Отпусти её, — сказал я. — Только её. Меня бери. Делай что хочешь. Но она — не часть этого.

Тишина.

— Вот оно, — раздался голос Эвы. — Тот момент, когда сын становится мужчиной. Жертва ради женщины. Как в сказке. Только сказки лгут.

Я услышал, как замки ломают. Мы остались на секунду от захвата.

Я встал, выпрямился.

— Я выйду, — сказал я. — Один. Но если ты хоть пальцем тронешь её — я лично сотру всё, что у тебя есть.

— Договор, — прозвучало. — Приманка свободна. Ты — мой.

Я обернулся к Лее. Она дрожала.

— Нет. Не вздумай. Димиан, прошу...
— Слушай.
Я взял её за лицо.
— Скажи отцу... скажи, что я выбрал не кровь. А жизнь. Ради тебя.

Я поцеловал её быстро, почти в спешке.
И шагнул к двери.

Она кричала. Я слышал, как её удерживают сзади, как она рвётся — но я уже шёл по ступеням вниз. Спокойно.

И вышел в свет.

Меня окружили.

А Эва стояла в центре, будто королева на сломанной доске.

— И что теперь? — спросил я.

— Теперь ты станешь тем, кого я сломаю.

Я улыбнулся. Тихо. Почти с облегчением.

— Попробуй.

Ойй ребята чувствую ми все будем делать плак плак