Хранитель ордена Юншэн

Как и предположил Илин ранее, бог Знаний пересказал всё своё послание от начала и до конца. Письмо длинной с рост взрослого человека было пересказано кратко и ёмко, однако его содержание оказалось не таким уж и радостным. Ранее, пребывавший в нарочито праздном расположении духа, генерал сейчас выглядел привычно спокойным и внимательным. Вряд ли это долго продлится, пока он в стенах Шули, однако выслушать стоило внимательно.

Всё, что происходило в небесных чертогах, никоим образом не касалось ордена Юншэн, но, как бог Войны, Илин имел полное право вмешиваться в случившееся на Небесах. Хотел ли он этого? Определённо нет. Мог ли отказаться? Конечно, ведь как бы сильно он ни провинился перед другими и не задолжал, прямого отношения к подобным делам он не имел. Однако же по натуре Илин был таким человеком, что если мог помочь и искренне того хотел, то никогда не отказывал. Прожив достаточно лет на земле, он понял одну простую истину – оказав помощь можно изменить чью-то судьбу.

Бог Знаний не был Илину дорогим или близким человеком, однако же они достаточно неплохо ладили и уж точно не были врагами. Ши Гуаньли не раз прикрывал Илина и давал советы, даже если тот был крайне груб и не учтив с ним. В конечном счёте, пусть и были знакомы они невероятно долго, но дойти до тех отношений, которые были сейчас, смогли относительно не так давно.

– Ши Гуаньли, хочешь сказать что пропал один из богов? И всё это не просто так?

Тонкие брови сдвинулись на переносице и лицо Илина стало задумчивым. Учитывая необъяснимую силу богов, просто не идущую ни в кое сравнение с людской, даже сложно было бы вообразить, что небожитель мог просто так исчезнуть. Это звучало настолько нелепо, насколько же и пугающе.

– Я не берусь утверждать на все сто процентов, но его исчезновение не может быть случайным. Не могут боги просто брать и исчезать от ничего. Жисинь[1] – бог ремёсел и личность крайне замкнутая. Он достаточно часто ускользает из поля зрения Небес, однако прошло уже более одного периода цикла[2], а его так никто и не видел с тех пор.

– А как же бог Воды? В конце прошлой эпохи он бесследно пропал. Тогда, как мне кажется, ты столь сильно не заботился о его исчезновении.

– Пропал, умер, какая разница – у него на то хотя бы была причина.

Упоминаем давно исчезнувшего бога стихий Ши Гуаньли был раздражён. С того времени прошло уже много лет и все считали, что бог Воды погиб так же, как бог Ветра и Земли. Конечно, его искали, о чём не мог знать Илин, но прекрасно помнил бог Знаний, ведь самолично организовывал поиски. Отсутствие результата и напоминание о провале вызывали в глубине души неприятное и горькое послевкусие.

– Сейчас же никаких вестей из Хуньлуан[3] не было, – уняв внутреннее недовольство, продолжил Ши Гуаньли. Да и спокойно в тех краях. Я самолично не спускался, но, кто из служащих нижних Небес бывал, говорили что все по-прежнему молятся Жисиню, даже если тот не отвечает верующим. Он не бог Войны, но для их королевства весьма важен как покровитель.

– В таком случае с чего все взяли что что-то случилось? Может он просто где-то закрылся и сидит себе спокойно... пьёт чай с двумя ложками мёда.

Ши Гуаньли в очередной раз проигнорировал обиды Илин, словно бы тот их и не озвучивал. Для господина советника всегда на первом месте было решение проблем и порядок, за который он отвечал, чем чужие чувства.

– Мне кажется, дела обстоят несколько иначе. Ремесло основной источник дохода целой страны и Жисиню прекрасно известно как обстоят дела у людей. От его покровительства буквально зависят жизни. Осознанно прекращать помощь он бы ни за что не стал. Бог ремёсел слишком добр к Хуньлуан и я ни за что не поверю, что он бы так просто всё забросил на долгие годы.

– Похищение в таком случае самый вероятный вариант. Однако похить бога... Это же не человек, которого можно так просто взять в плен.

– Что ни говори, однако бог Ремёсел не самый сильный среди всех. Многие его считают даже безобидным. И как ты думаешь, сложно ли такого схватить кому-либо, кто лучше обладает боевыми заклинаниями или хорошо обращается с оружием и артефактами? Наличие большой духовной силы – не значит умение ею распоряжаться.

– Но кому мог понадобиться он и как всё же могли похитить?

Эти вопросы Илин скорее задавал сам себе. Тех, кто жаждал силы в мире всегда было много. Большой запас духовной энергии может служить источником для совершенствования и у подобного даже были примеры. На севере большого континента было не так много мест, где совершенствующие могли бы практиковаться и медитировать, повышая свои духовные навыки, и от того нередко люди, жаждущие силы, прибегали к крайне неприятным методам.

Чаще всего для этого использовали тела демонов. Проход в тёмный и мрачный мир этих тварей пусть и был запечатан, однако и в мире людей они так же появлялись. Поедая тела тварей, заклинатели становились сильнее. К такому методу на севере прибегали не редко, однако большая часть мира совершенствующихся считала такой способ крайне мерзким и предпочитали искать иной метод, но не опускаться до подобного.

От одной только этой мысли Илин скривился. Конечно, всё в этой жизни могло пойти не так, но с богом бы подобное точно не случилось.

– Складывается ощущение, что всё же за Хуньлуан сейчас кто-то присматривает. Спокойно там сейчас, хотя на всём острове даже ни одной духовной школы или ордена нет. Если Жисиню кто-то и помогает, то должно быть это либо крайне могущественный покровитель, либо тот, кому сам Жисинь спокойно мог бы довериться. И буду надеяться. Что это кто-то из богов.

Пока Илин размышлял о своём, Гуаньли продолжал разговор. Бог Знаний лишь спустя одну чашку чая[4] понял, что его рассуждения были пропущены мимо ушей и мыслями генерал был совершенно в другом месте.

Подавшись вперёд, Гуаньли потянул Илина за выпавшую у того прядь волос. Очнувшийся генерал тут же вскрикнул от неожиданности всё тем же наивным тоном, к которому вновь вернулся:

– Ты что, хочешь скальп с меня снять?!

– Я хочу, чтобы ты меня слушал, а не в облаках витал. Впрочем, забудь, – он лишь тяжело вздохнул. – Хочу попросить тебя об услуге. Множество лет Жисинь не появлялся, а заметили только сейчас и я хочу, чтобы ты проверил что сейчас происходит в Хуньлуан и отыскал бога Ремёсел, если это потребуется. Так долго отсутствовать для небожителя просто немыслимо. Воистину, сидящие на небесах не видят дальше своего трона.

– Ты это сейчас и о Владыке Тяньсяне[5]?

– И о Владыке Тяньсяне в частности. В отличие от остальных у него нет надобности спускаться на землю. Он просто присматривает за нами, и за Небесами в целом и не может оставить свой пост. Но как бы там ни было, Тяньсянь уже давно не столь внимательно приглядывает за всем, как раньше.

Годы усталость даже богов подкашивают. Это неизбежно для каждого из нас. Рано или поздно нас забудут, рано или поздно мы и сами устанем от бесконечности бытия, большая часть из нас так точно будет заменена другими небожителями – ничто не вечно.

– Как пессимистично...

И без того светлое лицо Ши Гуаньли сейчас стало ещё бледным. Тень тоски, мелькнувшая в глазах на миг словно бы проявила весь его уставший образ. Под глазами залегли тени. Щёки впали, а мозолистые от извечной бумажной работы пальцы немного дрожали. Но это видение было лишь мигом и стоило моргнуть, как оно пропало и перед взором вновь сидел прекрасный мужчина, полный сил и энергии.

– Но неизбежно. Однако, Владыка Тяньсянь... ещё во времена моей эпохи он крайне сильно переменился, а сейчас так и вовсе отстранён от мира, то и дело его можно увидеть лишь в дальних углах, где никого нет. Заменят всех, но он...

– Ну, ты тоже можешь не переживать о замене. Никто не захочет целыми днями сидеть в пыли среди старых свитков даже без сладкого чая под рукой, – на лице генерала отразилось разочарование вперемешку с обидой.

– На должность Небесного Владыки претендентов тоже не так много. Где-то был список, кто желает стать следующим.

Бог Знаний начал копаться на полках, после чего нашёл нефритовый футляр, хранивший в себе свежую, идеально белую бумагу. Развернув его полностью, он повернул лицевой стороной к Илину.

– Он же пустой...

– Да, именно столько нынешних небожителей желает хоть как-либо связывать себя с этой должностью.

– Просто невероятное количество.

Наигранное удивление Илина было призвано разрядить обстановку, однако лучше от этого особо не стало.

– Так и есть. И это крайне плохо для Небес, ведь держаться на трёх богах трон не может – советникам не заменить императора, особенно когда один из них практически безучастен. Никто не желает возиться с целым миром, когда можно обойтись лишь землями, где почитают. Всё же статус Владыки померк со смертью Облачных земель.

Ши Гуаньли спрятал свиток обратно. В отличие от прочих у него было своё особое место, где не лежало ничего кроме нефритового футляра. Он явно чем-то отличался от других бумаг и был куда важнее, чем кажется на первый взгляд. Бог Знаний заботился об этой драгоценности и даже убирал с неё пыль и с полки, на которой она лежала.

– А ведь у тебя так же сейчас нет храмов. Столько путешествовать и не отстроить себе храм даже в собственных землях.

– Не до этого было...

Илин отвернулся к окну. Эта тема была для него неприятна. И даже не отсутствием храмов, а тем, что каждый раз поднималась, стоило ему ступить на Небеса.

– Ждёшь просто пока тебе постоят?

– Нет... нет у меня такого же рвения быть небожителем, как у других, нет целей благих – лишь следую за тень другого. Подражатель, не более, ты и сам знаешь что обо мне говорят.

Илин улыбнулся так, как улыбался всегда, стоило кому-то вспомнить о его «никчёмности». Чувства, которые он испытывал и те, что сейчас отыгрывал смешались, препятствуя безупречному образу дурачка.

На небеса Илин поднялся не от огромного желания и что ему тут было делать не осознавал. Сам ли он дошёл до желания помогать людям или кто-то ему это сказал? А может он и вовсе делал это не искреннее и не ради себя. Никто бы не дал ему ответа, нужно было разобраться самому, однако на этом свете он жил уже больше двенадцати веков, а так и не понял чего сам бы хотел как божество, а чего ждали от него другие.

– Ты – праздно слоняющееся приведение, вот что о тебе говорят. Туда-сюда ходишь, глаза всем мозолишь своей безответственностью.

– Возможно буду однажды сидеть в своём храме и ждать подношений в виде чая с мёдом.

Но, говоря о храмах таким беззаботным голосом, Илин в очередной раз лгал. Эти строения ему были не нужны и казались лишёнными всякого смысла. Когда он только вознёсся на небеса, то считался не столько богом войны, сколько дикарём, чья жажда убийства не знала границ. По-хорошему такого как он должны были запереть в подземных комнатах чертогов за невозможность казнить, однако великодушный Владыка Тяньсянь «Воля небес» и покровитель порядка лишь сочувствовал юноше. Он был против изгнания и заключения. Так же и Ши Гуаньли не поддержал идею о казни и заточении.

Советом трёх было решено посадить злого пса на короткий поводок, запечатав духовную силу – позволить исправиться и доказать, что он не несёт никакой угрозы и был избран Небесами не по ошибке. Никто почти и не помнил о том дне, когда Илина боялись как мерзкую тварь – сейчас он был лишь никчёмной тенью от бога Войны, которая всюду слонялась в нежелании как-либо доказывать другим отсутствие в нём злобы. Для свободы действия и снятия с него печати требовалось от генерала Илина на самом деле не так и много, однако для этого он не делал ничего.

Казалось бы – всего один храм и расцвет добрых дел бога Войны, покровительство людям и помощь. Но Илин не хотел делать подобное даже напоказ, не хотел чтоб о нём знали, как о боге, не хотел такой ответственности. Он не чувствовал в себе всего того же светлого, что должно было быть, не желал даже понимать каково это быть богом-покровителем.

Действуя от лица главы ордена, Илин ощущал себя живее, делала так, как понимал сам и не чувствовал на себе прожигающего взгляда, под которым один неверный шаг и острые орлиные когти тут же рассекут тебе спину.

Конечно, возможно, Илин и сам не до конца понимал какова та самая чистота и добродетель была принята у богов и неправильно осознавал своё положение. Ведь несмотря на правила, жители небес были свободнее и не скованные такими же порядками и законами, как смертные, но для нежеланно вознесённого бога Войны всё небесное было чуждым.

У бога нет храмов? И ладно храмов, даже почитателей нет! Буквально ничего за почти тысячу лет его странствий!

Сам же Илин считал, что не только недостоин храмов, но и они ему совершенно не нужны. Ни храмы, ни верующие, ни небеса – он здесь чужой, заключённый, который не может уйти по своей воле, недостойный, непонимающий простейших устоев. Но на самом деле за ним пристально уже давно никто не следил и от того Илин расслабился и старался не замечать печать и тот факт, что когда-то давно Небеса даровали ему подобный шанс. Это точно была ошибка, которой он воспользовался и не успел вовремя сбежать, но однажды оковы падут сами собой – стоит просто дождаться.

Илин размышлял что будет, если однажды о нём узнаю на земле как о боге Войны и возведут храм. И на этот вопрос он уже прекрасно знал ответ – просто разнесёт его, не оставив ни камня. Люди не должны ему преклоняться, он лишь тот, кто ищет свой путь и просто помогает. Его методы никогда не были и не будут благими и истинно-правильными для всех.

Вздох Гуаньли был тяжёлым и шумным. Налив новую порцию чая он вылил её прямо на голову Илина.

– Твоё первое подношение, уважаемый генерал.

Не ожидая, что бог Знаний именно так отреагирует на последнюю фразу, Илин опешил.

– Вы сама щедрость, господин Ши.

Отряхнувшись как собака Илин заметил как недовольно смотрит на него Гуаньли. В ясных глазах читался гнев, но выразить его или что-либо сказать он не спешил. Гадость сделал, она же и вернулась к нему, ведь он и сам утверждал, что бумаги уже не годны и ему их переписывать!

Илин уже собирался уходить, но не успев подняться, тут же остановился

– У меня напоследок остался всего один вопрос. Как с земли я могу с кем-то из божеств взаимодействовать?

– Ты бог уже тысячу лет...

Вновь тяжёлый вздох. Повторять кому-либо что-либо он ненавидел больше всего, чувствуя в этом неуважение к своим словам и невольно раздражаясь.

– Этот непочтительный бог на небеса и десятка раз не поднимался за всё время, откуда ему всё это знать? Если бы не поручение, ты бы меня тут и не увидел.

Опять тяжёлый вздох. От безответственности Илина, в отношении Небес, Ши Гуаньли уставал больше всего, хоть в вправду видел его так же нечасто, как простых смертных.

– Какого-то точного способа для общения нет. С большинством можно поговорить через храмы или при помощи благовоний. Есть способ связи за счёт амулетов.

– Что за амулеты?

– Да любое барахло из храма, символизирующее божество. Немного духовной энергии и можно связаться, для людей это связь односторонняя, но богам могут и ответить. Неудобно, но на данный момент это единственный существующий способ.

– Дашь что-нибудь для связи?

– Может в храме возьмёшь? У меня нет ничего что я бы мог отдать.

– Свою шпильку?

– Много хочешь, – как бы бог Знаний ни не любил наряжаться, но своими украшениями дорожил больше всего. – И вообще её для начала надо найти.

– А если найду, отдашь?

В глазах Илина появился некий азарт. С помощью этой серебряной шпильки можно было бы в любое время донимать бога Знаний и тому всё равно придётся отвечать. Хороший способ получить информацию, а главное – в отличие от какого-нибудь бумажного амулета на удачу из храма, он не сможет уничтожить его.

Бог Знаний так же это осознавал, но надеялся на благоразумность Илина и что его наглость не будет переходить границы.

– Хорошо, – неохотно кивнув, Гуаньли откинулся назад, облокачиваясь на шкаф доверху набитый свитками. – Можешь заодно здесь навести порядок.

Всего украшении в волосах у Гуаньли было три, но пропажа отличалась от двух других заколок и формой и размером. Мужчина редко носил ту шпильку, от того что часто терял.

Это изящное серебряное украшение Илин помнил хорошо. Оно не было богато украшено камнями – имело лишь один скромный по размерам изумруд. Несмотря на сложность формы, казалось не особо ярким в плане деталей. Сделано искусно, красиво, но на фоне полного облачения Ши Гуаньли было не акцентом, а всего лишь крошечным дополнением.

Длинная серебристая игла была тонкой, слегка волнистой, а на вершине, сложив крылья, покорно восседал павлин. Его хвост и был самым красивым в изделии. При каждом шаге серебряные перья-цепочки медленно покачивались, словно бы птица то скрывала, то распускала свой хвост.

Павлин был вполне в характере бога Знаний и его сине-зелёные парадные одежды сочетались с украшением.

На виду шпильку Ши Гуаньли не держал, а надевал лишь по случаю похода во дворец Владыки, но никогда не носил на праздники.

Илину казалось странно то, что по серьёзным поводам это украшение в волосах мелькало чаще, чем на праздниках, где почти всегда были все небесные чиновники.

История шпильки была немного неоднозначна и возможно от того так и случилось. Ши Гуаньли не сам её приобрёл – её подарила его ученица.

Это произошло в канун праздника середины осени, когда бог Знаний единственный раз, за все годы службы Небесам, позволил себе в усмерть напиться во время гуляний.

Задумчиво рассматривая украшение, Ши Гуаньли сам и не понял, как пил не переставая. Кто-то ему подливал всё больше, а небожитель даже и не заметил. Просто пил, рассматривая подарок и гадая что бы он мог значить. Тогда его ученица была такой же как и сейчас: знающая себе цену, слегка высокомерная, спокойная и рассудительная. В голове этой девушки что раньше, что сейчас не было и намёка на мечты о романтических чувствах.

«Когда я спускалась в родной город, то увидела эту шпильку. Она мне напомнила о вас, поэтому купила. Заберите пожалуйста, мне она ни к чему, а если не нравится, то можете выбросить».

Эта фраза была единственной, что произнесла тогда Фу Сюин, после чего ушла с праздника, чтобы разгребать бесчисленные бумаги, что поступили в дворец Шули.

Но поразившая Ши Гуаньли шпилька стала не единственной. Буквально несколько дней спустя Фу Сюин безмолвно исчезла, оставив лишь на столе небольшую записку прямо на обратной стороне важного свитка.

«Я ухожу».

Два слова во весь лист. Кратко, понятно и отвратительно. Чернилами была залита вся бумага, словно бы изначально там было написано иной послание, однако в итоге Фу Сюин решила его скрыть и, замазав всё чёрными кляксами, написала более кратко и доступно на обратной стороне.

Богиня Литературы просто исчезла, чего никто не ожидал. Именно тогда игла шпильки и приобрела свою нынешнюю волнистую форму. Бог Знаний так крепко сжал украшение от злости, что мягкий металл тут же деформировался, да так и остался. На память ли, а может Ши Гуаньли просто не хотелось кого-то просить помочь ему выровнять украшение. От чего-то так же он и не смог избавиться от подарка даже спустя годы, хоть и напоминал он о неприятном моменте жизни.

А позже прекрасная дева в белом явилась на небеса подле Илина, будучи в чёрном. Казалось, что её характер и поведение никак не изменились, однако это было лишь внешне. Ранее спокойный и временами ласковый взгляд стал тяжёлым и прежнее высокомерие было уже не относительным, а властным. Рядом с богом Знаний она держалась теперь не просто на равных, а словно бы даже смотрела сверху.

Ши Гуаньли думал, что так на неё повлиял Илин, однако, ещё до встречи с ним, Фу Сюин успела послужить ещё одному господину. Кому – Бог знаний не знал, но это не прошло бесследно.

Время шло и постепенно комната пустела. Все бумаги были упорядочены. Книги, что не влезли на полки остались в углу. Илин протёр пыль на всех шкафах, хоть и не хотел делать этого изначально, но шпилька так и не нашлась. Генерал уже догадывался в чём дело и, подойдя к богу Знаний, присел рядом, с уставшим лицом заглядывая подлецу в глаза. Наверняка же заметил её раньше и спрятал.

– Благодарю за помощь, держи.

Ши Гуаньли вытянул из рукава серебряное украшение и протянул Илину. Павлиний хвост качнулся в такт появившейся ухмылке.

– Мог бы и не издеваться.

– О тебе могу сказать тоже самое. Этот капризный тон и дурацкие шутки тебя не красят. Прекращай репетировать у меня свою глупую манеру общения с другими богами – раздражает.

— Я подумаю.

Эту фразу Илин сказал с той самой улыбкой, которая так раздражала Бога Знаний. Выхватив шпильку, он направился к выходу.

– Но чай был действительно отвратным. Хоть иногда смотри, что тебе дарят и научись уже разбираться в сортах, эту дрянь пить невозможно.

Сноски

1. 日鑫 – [rìxīn/Жисинь] солнце (так жесокращённый иероглиф «Японии»); «синь» – утроение знака стихии Металла, счастливый знак для собственных имён, намекающий на богатство и процветание.

2. В данном случае Ши Гуаньли упоминает 60ти летний цикл, который разбивали на периоды по 12 лет. Будучи в прошлом советником императора на земле, бог Знаний привык мысленно отмерять время циклами и периодами, которые редко понимают небесные жители, поскольку на самих небесах подобного измерения нет и правление Небесного императора обозначается эпохами.

3. 混乱 – [hùnluàn/Хуньлуан] хаос/беспорядок

4. Одна чашка чая равно примерно 15 минутам

5. 天仙 – [tiānxiān/Тяньсянь] небесный бессмертный

Автору есть что сказать

Информации об Илине всё прибавляется и как думаете: Илин прав, говоря о себе, что он недостойный бог или же он ошибается?

Делаем ставки, хороший ли человек господин, глава ордена Юншэн, генерал Илин, четвёртый истино-бессмертный титула «Небесный дракон»?

Мне пока что сложно в полной мере раскрывать характер главного героя. Представлять в самом начале персонажей сложнее, ведь мне то они уже знакомы хорошо, а вы только пытаетесь понять кто эти (не)уважаемые, но я надеюсь за эти несколько глав вам удалось уже хоть немного понять их характеры