Чародейки

Кафе «Nostalgia» стояло заброшенным почти два десятилетия. Когда-то, в 80-х, оно было жемчужиной квартала - маленьким уголком Италии с ароматом крепкого кофе, звоном ложечек по фарфору и музыкой, льющейся из старого граммофона. Потом двери закрылись. Занавески выцвели, плитка потрескалась, фотографии на стенах покрылись пылью, и даже вывеска потускнела, потеряв часть букв - N_ST_LGIA.

Местные проходили мимо, не задерживая взгляда. Казалось, само время обошло это место стороной. Пока однажды осенью не появился Леонардо Монтанелли - с ключом в руке и выражением человека, которому больше нечего терять.

Семья Монтанелли выкупила здание тайно. В газетах не писали об этом, но по району быстро разлетелись слухи: "Старое кафе откроется снова. Говорят, там будет всё, как раньше." Но никто не мог предположить, что "как раньше" означает не только дизайн.

Работы начались ночью. Окна засияли тёплым светом, как будто внутри снова поселилась жизнь. Лео, Маттео и Энтони лично снимали доски с окон, оттирали плитку, перебирали старые книги, пластинки, фарфоровые чашки. Каждый предмет хранил историю, и в этой пыли времени они словно раскапывали не только кафе, но и что-то своё - утерянное, важное, почти забытое.

Они оставили многое, как было: мозаичный пол с трещинами, старинную кофемашину с медным блеском, чёрно-белые фотографии на стенах, покрытые тонкой паутиной. Но добавили и новое: бардовые шторы из театра в Милане, витрину с десертами, испечёнными по рецептам их матери, и граммофон, звучащий по вечерам, будто с той стороны времени.

Когда двери вновь открылись, кафе «Nostalgia» не выглядело как новое. Оно выглядело... живым.

"Меню Caffè Nostalgia"

☕ Кофе и горячие напитки

Espresso Classico - насыщенный и крепкий, как в Неаполе.

Cappuccino della Casa - с нежной пенкой и щепоткой какао.

Latte al Miele - молочный кофе с каплей цветочного мёда.

Cioccolata Calda - густой горячий шоколад по рецепту из Турина.

Caffè al Limone - необычное сочетание эспрессо и лимонной нотки.

🍰 Десерты

Tiramisù Tradizionale - классика, приготовленная с заботой и маскарпоне.

Torta della Nonna - с заварным кремом и кедровыми орешками.

Cannoli Siciliani - хрустящие трубочки с рикоттой и цедрой.

Biscotti d'Amore - миндальное печенье по рецепту из Тосканы.

🥪 Лёгкие закуски

Focaccia al Rosmarino - тёплая лепёшка с розмарином и оливковым маслом.

Bruschetta con Pomodori - брускеты с томатами и базиликом.

Panino Caprese - чиабатта с моцареллой, томатами и песто.

Insalata Estiva - салат с рукколой, пармезаном и апельсиновыми дольками.

🍹 Напитки

Spremuta d'Arancia - свежевыжатый апельсиновый сок.

Limonata della Nonna - домашний лимонад с мятой.

"Aqua frizzante / naturale"- минеральная вода.

"Vino della Casa"- белое или красное вино от местных виноделов.

Теперь кафе «Nostalgia» стало не просто местом. Это был портал между мирами - между прошлым и настоящим, между теми, кто ушёл, и теми, кто остался. И все, кто входил сюда, чувствовали: за этим ароматом кофе и музыкой скрывается нечто большее. Семейная тайна, любовь, вина - и, возможно, ключ к разгадке всего.

Саманта стояла перед дверью кафе «Nostalgia» с видом человека, которого приговорили к каторжным работам.
Проиграть спор - ладно. Выполнять условия - ещё куда ни шло. Но вот работать в этом... винтажно-готическом итало-гнезде ароматов корицы и фантомных гостей - было чем-то за гранью её подросткового достоинства.

Вывеска над дверью всё ещё казалась подозрительно новой, хотя под ней витал дух чего-то старого, почти мрачного. Caffè NOSTALGIA. Большие буквы сверкали зелёным на фоне облупленного фасада, как если бы кто-то хотел убедить мир, что здесь всё ещё «по-настоящему».

Она вошла.
И сразу почувствовала себя героиней старого итальянского фильма, только без платья в горошек и драматичной музыки. Ну, почти без - потому что из угла кафе доносился хриплый голос Челентано, звучащий так, будто он лично наблюдает за её унижением.

Внутри пахло кофе, шоколадом и... старыми книгами. Стены были увешаны чёрно-белыми фотографиями, на которых никто не улыбался - будто знали, что улыбки здесь долго не держатся. Деревянная стойка отполирована до блеска, но на ней всё ещё оставались следы чьих-то кружек и чужих разговоров.

- Добро пожаловать, в Ад, - усмехнулся Энтони из-за стойки. Он был в фирменном чёрном фартуке с вышитой золотой буквой N. - Фартук вон там. И да, ты начинаешь с витрины и кофе-машины. Без поблажек. Спор есть спор.

Она закатила глаза, но надела фартук.
Он, конечно, был ей велик. В прямом и символическом смысле. В кафе чувствовалась не только чужая эстетика, но и странное... напряжение. Будто что-то невидимое наблюдало за каждым её шагом.

За стойкой она встретилась взглядом с медной кофейной машиной, напоминающей древний паровой агрегат.
- Что ж, приятель, - пробормотала она. - Надеюсь, ты меня не убьёшь.

Клиенты начали приходить. Кто-то заказывал espresso con limone, кто-то - granita al limone, а один особенно странный тип попросил «чашку с воспоминаниями». Энтони, как ни в чём не бывало, приготовил ему напиток с ванилью и розмарином.

- Здесь всегда так? - шепнула она Лео, проходя мимо.

- Хуже бывает только ночью, - пожал он плечами. - Но ты держись.

Смена тянулась как старая плёнка - то ускоряясь, то будто замирая.
Саманта пролила кофе, случайно нажала не ту кнопку на граммофоне и наиграла вместо баллады тревожный марш. Клиенты улыбались с пониманием. Или сочувствием. Или... чем-то третьим, неразборчивым.

Но ближе к вечеру, когда свет в кафе стал мягче, когда запахи смешались в уютный кокон, а музыка замедлилась, Саманта вдруг поймала себя на мысли: здесь... не так уж плохо.

Может, виновата атмосфера. Может - взгляд Энтони, который задержался на ней дольше обычного. А может - странное ощущение, что кафе «Nostalgia» не просто место. А начало чего-то.

И если она проиграла спор - то, возможно, не совсем проиграла судьбе.

Саманта стояла у стойки в чёрной униформе, на бейдже по-прежнему издевательское «Сэм». Она молча смотрела на бутылочку в руке - неприметную, с прозрачной жидкостью. Святую воду она получила утром. Стефани просто сказала: «Если он правда нечисть - сработает».

- Ну что, новенькая, покажи, как ты готовишь мой фирменный Caffè al Limone, - сказал Энтони, усаживаясь за стойку с ленивой ухмылкой.

Саманта взяла стакан сделала экспрессо, добавила сироп. Пальцы дрожали едва заметно. Затем - несколько капель из бутылочки. Почти незаметно. Почти невинно.

- Вот, на подавись. - произнесла она, ставя перед ним стакан.

Энтони взял его, поднял крышку, вдохнул аромат.
- Надеюсь ты не подсыпала туда яду?

Он сделал глоток.

Сначала - ничего. Потом он резко отстранился от стакана, уронив его на пол. Крышка отлетела, тёмная жидкость растеклась по плитке.

Его глаза расширились. Он зажал горло, словно что-то сжигало изнутри. На лице проступили красные пятна - ожоги. Кожа вспыхнула, как будто его обдало кислотой.

- Что... ты... - прохрипел он, отступая, спотыкаясь о стул.

Саманта стояла неподвижно, сдерживая дрожь.
- Не яд конечно, но сойдёт.

Он поднял на неё глаза - теперь не насмешливые, а по-настоящему испуганные.
- Ты... понятия не имеешь, во что влезла...

-Как раз наоборот. Я начинаю понимать, - её голос стал твёрже.

В кафе повисла тишина. Пара человек обернулась, но тут же отвернулась, словно почувствовали - не стоит вмешиваться. Лео и Маттео подскочили с диванчика в углу. Один схватил Энтони, другой - смерил Саманту долгим, ледяным взглядом.

- Мы уходим, - процедил Маттео. - А с тобой... мы ещё поговорим.

- Я здесь каждый день до шести, - отрезала она. - Заходите ещё.

Братья исчезли в дверях. Саманта осталась одна. На полу блестела святыня, впитанная в грязные плитки. А внутри неё нарастало странное чувство. Не триумфа. Не страха. Что-то другое. Как будто война только началась.

* * *

Я не помню, как мы дошли до машины. Только - руки Лео, цепкие, холодные, как лёд, сжимающие меня под локоть. Маттео шёл впереди, молча открывая двери. Я чувствовал, как всё внутри горит, как будто каждая клетка борется за то, чтобы не рассыпаться в пыль.

Святая вода.
Глупо. Примитивно.
Но она сработала.

Я зажмурился, откинувшись на спинку сиденья. Сквозь веки - красные пятна, словно кровь проступала под кожей. Я слышал, как Лео что-то говорит - быстро, на нашем языке, на том, который давно запретили даже вспоминать. Голос брата дрожал, не от страха - от ярости. Он хотел вернуться туда. Добить. Разорвать. А я...

- Нет, - выдохнул я. - Не сейчас.

Маттео за рулём не проронил ни слова. Он всегда молчит, когда злится. Лео, наоборот, ёрзал, метался взглядом, как загнанный волк.

Я почувствовал, как воздух вокруг меня сгустился, как будто сам вечер стал плотным, вязким. В машине было темно, но темнота - не самое страшное. Страшнее было осознание: она действительно это сделала. Не просто заподозрила. Она знала. И проверила.

Лео стиснул зубы, кулаки побелели.
- Она отравила тебя, Энтони. На людях. Это вызов.

- Нет, - перебил я, медленно, будто проглатывая каждую букву. - Она пошла на риск. Но не ради мести.

- Тогда зачем? - бросил Маттео. - Она что, думает, она охотница?

Я чуть усмехнулся.
- Она ищет ответы. Хочет понять, кто мы.

-А теперь знает, - буркнул Лео.

- Знает не всё, - покачал я головой.
- Только то, что мы не обычные. Но не что именно. Не почему. А это значит -у нас есть время.

Маттео повернул к особняку, выруливая на пустую дорогу. Двор, как всегда, тонул в сумерках. Наш дом смотрел на нас мёртвыми окнами, как сторожевой зверь.

Я вышел, вдыхая ночной воздух. Обжигало даже дыхание - проклятая вода оставила след.

Но боль была честной. Не той, что мы прячем столетиями. Она напоминала - я жив. Я всё ещё здесь.

И Саманта - тоже.

Я посмотрел на небо. Тёмное, без звёзд.
- Саманта... - произнёс я в пустоту. - Ты открыла дверь, в которую лучше не стучать.

Я медленно развернулся к братьям.
- Теперь она часть игры. Хочет она того или нет.

Маттео тяжело выдохнул, глядя в сторону особняка.

- И что теперь? - его голос был ровным, но в нём слышалась тревога. - Просто наблюдать, как она копается в нашей жизни?

Я поднял голову, глядя на тёмные окна.
- Мы не наблюдаем. Мы готовимся.

Лео фыркнул.
- Готовимся? К чему? К тому, что она сдаст нас? Или к тому, что нас сожгут посреди улицы, как в старые времена?

- Нет, - я повернулся к ним. - К тому, что она не враг. Не сейчас.

Маттео нахмурился.
- Ты действительно в это веришь?

- Я чувствовал её прикосновение, когда упал. - Я замолчал, вспоминая ледяную вспышку боли, святость, проникающую под кожу. - Она не хотела убить. Хотела убедиться.

Лео шагнул ближе, его глаза сверкнули в темноте.
- Ты слишком много рискуешь.

- А ты - слишком боишься, - отрезал я. - Мы веками прятались. Бежали. Превратились в тени. Но всё равно одиночество нас настигает. Она - свет. Острый, больной, опасный. Но если мы от него отвернёмся - мы так и останемся в темноте. Навсегда.

Маттео посмотрел на меня с каким-то новым вниманием.
- Ты думаешь, она может понять?

Я кивнул.
- Может. Или, по крайней мере, захочет. А если захочет - значит, мы ещё можем изменить всё.

Лео отвернулся, скрипнув зубами. Он знал, что спорить бессмысленно.

Я сделал шаг к двери особняка. Тяжёлой, чёрной, будто камень.
- Она уже у порога. И теперь вопрос не в том, что мы ей откроем. Вопрос в том, что она найдёт, когда войдёт.

За моей спиной братья молчали. Но я чувствовал: они готовы. Или почти готовы.

А Саманта...
Она сделала ход.
Теперь - наша очередь.