1 глава „Боль-это всё,что осталось
капли дождя заставили вэй у сяня открыть глаза.голова жутко кружилась, перед глазами всё плыло.болело всё тело так,что хотелось вырвать сердце из груди,чтобы не чувствовать как все твои органы изворачиваются наизнанку,закручиваясь до хруста.
пульсирующие вены отдавали звоном в голове.всё это дополняла неприятная тошнота,из-за чего понять что случилось и как он здесь очутился становилось лишь труднее.
старейшина илин судорожно пытался вспомнить что случилось до того,как он попал в это странное, непонятное место.
на душе было жутко не спокойно.как будто мертвецы резали гнилыми когтями его сердце,оставляя за собой глубокие шрамы неровных полос,откуда лилась алым фонтаном кровь,падая в бездонную пустоту неизвестность.бр,лучше об этом не думать.
перед неизвестность страшно.
а ещё страшнее если ты знал что было под этой тонкой занавеской неизвестности,но не можешь вспомнить,что именно,а при попытки чувствуешь,словно тебя окатили ведром с ледяной водой, заставляя дрожать от страха и холода.
ему всё время казалось,что что-то не так, что он сделал кое-что ужасное,непоправимое.но все его воспоминания сводились к праздному ужину,которое организовали для него вэни,часть его семьи.но от приятного,казалось бы воспоминания хотелось выть от боли,рыдать,пока не закончится воздух в лёгких,биться в конвульсиях,пока не остановится сердце,пока в конце-концов не рухнут все три мира мироздания.
нет
определённо здесь было что-то не так.
может,он тогда нечаянно оскорбил кого-то?напугал случайно,нарушив ту слабую нить,которая их связала, убрав тот страх и боязнь,когда он только из спас?может,впервые за всю жизнь опьянел,что начал нести всякий бред,и на утро как и любой пьяница ничего не помнил,а всем остальным неловко становилось упоминать об этом?
но от такого не визжали бы призраки на душе,обвивая шею бледными женскими кистями, сжимая так,что впивались ухоженными красными когтями в вены,и страшно посмеиваясь над ухом,проклиная его за незнание совершённого греха.
вэй у сянь решил ещё раз вспомнить тот весёлый вечер,рассуждая,что если попытается со своей кратковременной памятью вспомнить всё в мельчайших подробностях.каждый кустик, каждый камешек,каждую травинку...
**
вэнь цин продолжила свою тихую речь.
— …честно говоря, они уже давно хотели поесть с тобой вместе, сказать тебе спасибо. но ведь ты постоянно носился то туда, то сюда, бегал по своим делам, а все остальное время проводил безвылазно в своей пещере, никому не позволяя себя тревожить. они боялись помешать, боялись потревожить и рассердить тебя, и вообще думали, что ты не любишь ни с кем общаться, не хочешь видеться с ними, поэтому не находили слов, чтобы с тобой заговорить. сегодня а-нин пробудился, и четвёртый дядюшка решил, несмотря ни на какие обстоятельства, разделить с тобой пищу… даже если ты наелся досыта где-то ещё, всё равно присядь за стол. можешь не есть. просто поболтай с нами, выпей вина — и этого будет достаточно.
вэй усянь оживился, его глаза заблестели.
— выпить вина? у нас на горе есть вино?
несколько старших членов клана вэнь с беспокойством смотрели в его сторону, а услышав вопрос, один из них ответил:
— да, да! вино у нас есть. — он поднял несколько запечатанных бутылей, стоящих у стола, и показал вэй усяню со словами: — плодовое вино. мы собрали дикие плоды, растущие на горе, и сделали вино. получилось очень ароматным!
вэнь нин, сидя на корточках у стола, добавил:
— четвёртый дядюшка тоже очень любит вино. он сам умеет его готовить, а это сделал специально, у него получилось спустя много дней попыток.
вэнь нину приходилось произносить по одному слову, поэтому говорил он очень медленно, но всё же не заикался. четвёртый дядюшка неловко улыбнулся и посмотрел на вэй усяня, немного волнуясь. тот произнёс:
— правда? ну тогда я обязательно должен его попробовать!
он сел за стол, и четвёртый дядюшка тут же откупорил бутыль с вином, протянув её вэй усяню обеими руками в знак уважения
вэй усянь понюхал вино и с улыбкой заключил:
— и правда ароматное!
остальные тоже расселись за столы, а когда вэй усянь похвалил вино, каждый вокруг него как будто воспринял похвалу на свой счёт: люди радостно заулыбались и принялись за еду.
впервые в жизни вэй усянь не ощущал вкуса вина, которое пил.
он подумал: «пока не стемнеет… стемнеет ли?»
не так уж и темно вокруг.
внезапно всё его тело охватила приятная бодрость.
пятьдесят человек теснились за тремя столами, непрестанно орудуя палочками. вэнь юань сидел на коленях бабушки и показывал ей свои новые сокровища, устроив сражение деревянной сабли с деревянным мечом. бабушка широко улыбалась внуку беззубым ртом. вэй усянь принялся обсуждать с четвёртым дядюшкой вино, которое они пили когда-либо. между ними разгорелось горячее обсуждение, но в конце концов оба признали — знаменитая улыбка императора, что делают в гусу, бесспорно не имеет себе равных. вэнь цин хлопотала вокруг столов, подливая вино нескольким старейшинам и их подчинённым, но спустя два круга вино закончилось.
вэй усянь спросил:
— и всё? я выпил совсем немного!
вэнь цин ответила:
— ещё осталось несколько бутылок, сохраним их на потом. а на сегодня тебе хватит.
— куда же это годится! как говорится, «я готов променять посмертную славу на чашу вина при жизни». не нужно лишних слов, наполни чарку, благодарствую.
этот вечер был особенным, и вэнь цин налила ему ещё вина, но добавила:
— в следующий раз такого не повторится. мне правда кажется, что тебе стоит отказаться от вина, ты пьёшь слишком много.
— мы ведь не в облачных глубинах, что значит «отказаться от вина»?!...
очень скоро блюда на столах съели подчистую, и кто-то постучал чашкой, причитая:
— а-нин! приготовь ещё парочку кушаний!
— да побольше, вот, наполни этот тазик!
— откуда взяться такой посудине для еды? это всё тазики для умывания!
вэнь нин не нуждался в пище, и потому всё время сидел в углу шалаша, услышав же просьбу, заторможенно ответил:
— да, хорошо.
вэй усянь, увидев шанс продемонстрировать свои способности, поспешил вмешаться:
— постой. давай лучше я! я приготовлю еды!
вэнь цин недоверчиво спросила:
— ты ещё и готовить умеешь?
вэй усянь вскинул бровь.
— ну разумеется. я могу не только в доме хозяйничать, но и на кухне потрудиться. увидите сами, только подождите.
все остальные в нетерпении хлопнули в ладоши. однако, когда вэй усянь, заговорщически ухмыляясь, поставил на стол два блюда, вэнь цин взглянула на тарелки и произнесла:
— впредь держись от кухни как можно дальше.
вэй усянь попытался оправдаться:
— ну попробуй же! нельзя судить только по внешнему виду, а как попробуешь — поймёшь, как это вкусно. вкус такой, как надо.
вэнь цин вспылила:
— иди ты к чёрту! не видишь, как а-юань заливается слезами после твоего блюда? только продукты зря перевёл. никому не есть, даже из вежливости!
***
на лице старейшины илин невольно расцвела лучезарная улыбка,даже несмотря на плохое самочувствие и капли дождя,которые таки норовили попасть в глаза или куда хуже. конечно,вопрос что он тогда натворил оставался открытым,но тем не менее приятные воспоминания легли бальзамом на душу,даря умиротворённые мгновенья счастья.
но радость воспоминаний от счастливого ужина в кругу семьи продолжалось недолго,так как из кратковременной памяти вылезли фрагменты последующих событий. вэй усянь наконец вспомнил что тогда произошло.улыбка погасла, а ещё жутко хотелось пытать себя до душераздирающих криков,до дрожи в конвульсиях,до потери сознания. до того момента пока он не станет призраком,настолько худым,что станет видно его выпирающие бёдра,покрытые тонким слоем бледной,озябшей оболочки.
вспомнил бездушное тело на сырой земле.ярко-золотые одеяния и угольные волосы распластались по коре. смешались с грязью и кровью. белоснежный пион на груди окрасился в алый цвет.
вспомнил эти пустые серо-карие глаза.вспомнил сколько печали и сожаления было в этих мёртвых глазах.вспомнил,как дрожали его руки,покрытые невинной кровью, как бегали зрачки глаз от осознание страшного проступка, совершённого им.
вэй усянь никогда их не забудет этих глаз,наполненных сожалением, что он не сможет увидеть как растёт цзинь лин, как они с янь ли проживут вместе, состарятся и умрут в один день,как не увидит знакомого материнского лица,что заботилась о нём всю его жизнь, пока отец разгуливал по борделям и забавлялся с девушками лёгкого поведения.
если бы у старейшины илин тогда был с собой суйбянь,он убил себя на том поле боя,и плевать на всё. только при одной мысли о том,как он видел янь ли,сидевшую с опустошёнными глазами глядя на гроб,плачущего цзинь лина, который хоть и был мал,но видимо всё прекрасно понимал,и госпожу башни кои,рыдавшую,захлебываясь слезами,лежа на гробе,не понимая, почему так получилось?почему её сын умер таким молодым?чем она заслужила такое горе?вэй усянь тошнило от самого себя.цзинь цзы сюань не чем не заслужил такой участи,это старейшина илин, проклятый самими демонами,убил его,не выполнив ни обещания, данные дяде цзяну и третьей госпоже.
он боится представить,что чувствовала тогда янь ли? винила ли она во всё вэй усянь? прокляла ли его тогда?ненавидела?она же наконец получила взаимность от человека,которого горячо любила, вышла за него замуж,подарила ему прекрасного сына, а потом представляла, как вкусит счастливую семейную жизнь.как будет мягко упрекать мужа и сына,что они не берегут себя на ночной охоте,готовя суп из свинины и корешков лотоса,а затем пригласит их за стол,накормит вкусной едой, выслушает что они повидали,и с спокойной душой ляжет спать с мужем в обнимку, желая провести так остаток своей долгой и счастливой жизни.
вэй ин был честен с собой,такого он никогда бы не простил,просто не смог бы.
убожество.
— „а лань чжань был прав"— с печальной усмешкой подумал вэй усянь.
он не заслуживал не то что прощение,даже если его избили: сломали все кости,топтали его, силой вбивая в грязь,мучили, оттягивая за волосы,а в конце сбросили на бездушную гору,этого было мало.
потрясающая ирония.
а ещё вэй усянь помнит эту умиротворённую улыбку
цзинь цзы сюаня ,говорящую:„сделай их счастливыми вместо меня".в грудной клетке чувствовалось жжение,словно его
снова ужалила одна из медуз, которых он однажды увидел,когда его и цзян чэна дядя цзян взял решать проблемы около морского побережья. горло сжалось само по себе,перекрыв доступ к воздуху,не давая ни кричать,ни рыдать. чувство вины шаром накатилось на душу,давя её в пропасть отчаяния.
после,из тёмных закаулков памяти пробролась фигура в сиреневых,женских одеяниях.с чёрными,словно речная гладь в без звёздную ночь,волосами, собранными в аккуратный хвост и с чёрными,как смоль глазами.
эти глаза, наполненные такой тёплой,нежной надеждой и эта улыбка,как проблеск тепла небесного светила посреди грозового неба,которая всегда помогала ему жить дальше, несмотря не на какие препятствия на его жизни. которая готовила ему суп-лучший в мире суп,способный дать минуты наслаждения,словно он небожитель,достигший высшего просветления.которая успокаивала его с слезами на глазах,когда заметила во время войны порезы на руках,говоря что всегда будет на стороне вэй усянь,никогда не бросит и всегда будет рядом. он знал все особенности до боли знакомого лица...
а потом... свесающию тело на коленях в фиолетовых одеяниях.запёкшияся кровь у уголка бледной губы и острая стрела,вонзитая прямо в шею,откуда хлынет неостановимый поток крови.
эта нежная улыбка,которая всегда могла успокоить монстра,по имени старейшина илин.эта мягкая рука,перебирающие чёрные волосы.этого больше никогда не будет...всё это медленно угасает,как свеча на ветру...и из-за кого,извольте спросить?)...
это осознание того.....
что он.....
убил.
свою.
сестру.
это всего лишь сон...
обычная иллюзия...
это не правда...
это не правда!!!...
но нет...если бы это был кошмар, порождённый тёмной энергией,тогда почему он чувствует эту боль от раны между рёбер,куда недавно была вонзита оперенная стрела?...
это определённо реальность.
другого не дано.
вэй ин помнит этот резкий удар, как будто та стрела,что отобрала жизнь у сестры,следом пронзила его сердце.в этот момент для него пали все три мира этого чёртового мироздания,что так жестоко!
почему?...
почему...
почему?!?!?!...
эта стрела должна была пронзить его,так почему получилось всё так?...
да лучше бы он умер самой страшной смертью этого мира,лишь бы его сестра жила...
а теперь?...цзинь лин остался совершенно один с цзян чэном. и всё по вине одного человека...
а ещё вэй усянь помнит...
пурпурные одежды, распластавшиеся по земле и дрожащие руки,крепко прижимающие мёртвое тело ян ли к тёплому телу,как бы пытаясь вдохнуть в него жизнь,то ли спрятать от жестокого реального мира.
аккуратно придерживая холодное тело бледной девушки,мастер трёх ядов пустыми глазами,цвета грозового неба, смотрит на труп.он не осознаёт что произошло.он не хочет осознавать,что произошло.
эти живые,и одновременно мертвые глаза невольно заставляют задуматься, „а есть люди,вэй усянь,которым ты не испортил жизнь?"
верно,нету.
от этого понимания в груди неприятно жжётся.
если бы старейшины илин просто не было,ничего бы ведь не произошло?точно?
может лучше бы этот монстр погиб тогда в илине от голода?или его лучше разорвали в клочья собаки?
неважно...в любом случае так было бы лучше для всех.
***
они преодолели расстояние в несколько ли, когда цзян чэн вдруг остановился.
вэй усянь тоже замер и, как только тот развернулся в обратную сторону, схватил его за плечо:
— цзян чэн, что ты делаешь?! не смей возвращаться!
цзян чэн стряхнул его руку.
— не возвращаться?! ты серьёзно? говоришь мне не возвращаться туда? тела моих родителей в пристани лотоса... разве могу я уйти вот так? куда я могу пойти, если оставлю их?!
вэй усянь лишь сильнее сжал ладонь:
— и что ты сможешь сделать, если сейчас вернёшься? они убили даже дядю цзяна и госпожу юй. и тебя там ждёт только одно — гибель!
цзян чэн прокричал:
— ну и пусть! если боишься смерти, так сгинь с глаз и не стой на пути!
вэй усянь шагнул к нему, чтобы скрутить:
— вершить месть никогда не поздно. мы вернём тела, но не сейчас!
цзян чэн увернулся и нанёс удар в ответ:
— если не сейчас, то когда же? хватит с меня — убирайся!
вэй усянь крикнул:
— дядя цзян и госпожа юй велели мне позаботиться о тебе и следить, чтобы с тобой ничего не случилось!
— умолкни! — цзян чэн сильно толкнул его и заорал: — почему?!
вэй усянь улетел в заросли густой травы, а цзян чэн бросился сверху, схватил его за воротник и встряхнул:
— почему?! почему?! почему?! ты счастлив?! доволен?!
глаза его налились кровью, а руки сомкнулись на шее вэй усяня:
— почему ты спас лань ванцзи?
от горя и ярости рассудок цзян чэна помутился, он не контролировал свою силу.
вэй усянь потянул его за запястье:
— цзян чэн…
всё так же прижимая вэй усяня к земле, цзян чэн взревел:
— почему ты спас лань ванцзи?! почему непременно нужно было сунуть нос не в своё дело?! сколько ещё нужно повторять, чтобы ты не вляпывался в неприятности! не нагнетал! тебе правда так сильно хочется поиграть в героя?! видишь теперь, что происходит, когда корчишь из себя спасителя? а?! счастлив теперь?! лань ванцзи, цзинь цзысюань и все те люди — пусть просто сдохнут! пусть умрут! что за дело нам до их смерти? а нашему ордену что за дело?! почему это произошло?! почему?! умри, умри, умри! все умрите...
***
он молниеносно увернулся, избежав внезапного броска лань ванцзи, отступил на три шага назад и произнёс:
— лань чжань, мы ведь только что воссоединились после долгой разлуки, а ты уже пытаешься схватить меня! нехорошо вот так сразу лезть в драку, не находишь?
не обронив ни единого слова, лань ванцзи продолжал атаковать, а вэй усянь, разгадывая каждый его бросок, успевал увернуться. оба двигались быстро, словно тени. в третий раз отбросив от себя руку «противника», вэй усянь проговорил:
— а я-то считал, что мы с тобой как минимум можем считаться приятелями. не кажется ли тебе, что вот так, ни слова не сказав, бросаться в бой — немного бессердечно с твоей стороны?
лань ванцзи воскликнул:
— отвечай!
наконец цзян чэн втиснулся между ними и крикнул:
— второй молодой господин лань!
вэй усянь вторил:
— второй молодой господин лань, то, о чём ты спрашиваешь, невозможно объяснить парой слов. к тому же, это довольно странно. предположим, если я стану расспрашивать тебя о секретных техниках ордена гусу лань, разве ты мне ответишь?
лань ванцзи ловко обошёл цзян чэна и протянул руку прямо к вэй усяню. тот выставил перед собой флейту и произнёс:
— ты переходишь все границы! разве я заслужил подобного бессердечия? лань чжань, что тебе, в конце концов, нужно?
лань ванцзи отчеканил слово за словом:
— вернись. со мной. в гусу.
после этой фразы и вэй усянь, и цзян чэн застыли.
мгновение спустя вэй усянь улыбнулся.
— вернуться с тобой в гусу? в облачные глубины? зачем мне туда возвращаться?
его внезапно осенило.
— ох. я совсем забыл, ведь твой дядя лань цижэнь больше всего ненавидит таких отступников от правильного пути, как я. а ты ведь его лучший ученик. конечно, ты такой же, как он, ха-ха. я вынужден тебе отказать.
***
— ходишь без меча, шатаешься по городу без дела и пропиваешь деньги клана в винной лавке. ты позоришь орден цзян! -
цзян чэн подошёл к вэй усяню и со злости толкнул.толчок был несильный, даже самый слабый заклинатель после такого остался стоять на ногах.но сломанные кости делали своё дело.вэй ин упал.
цзян чэн,увидев это,рявкнул:
— что такое? так напился, что вином духовные силы разбавил? только посмотри на себя! а ещё говорил, что поможешь мне восстановить пристань лотоса. никакой пользы… — заклинатель в пурпуре медленно развернулся и ушёл, совершенно не замечая ,как гаснут чужие глаза,сквозь которых проглядывает непроглядная тьма.
***
мастер трёх ядов шикнул себе под нос:
— матушка говорила, что ты появился в нашем доме, чтобы навлечь беду. и она не ошиблась...
цзян чэн настолько был ослеплён ненавистью,что когда уходил,что не заметил как чёрная флейта со стуком ударилась об пол,а по лицу чужому лицу скатилась соленая слеза,с глухим стуком разбившись о пол,оставляя после себя кляксу разбитых надежд.
***
кто-то с презрением выкрикнул:
— да что за великую милость эти псы тебе оказали, раз ты так стремишься защитить эту горстку мусора?
— как я посмотрю, никакой великой милости не было и в помине. он просто возомнил себя героем, что выступил против всего мира, возомнил, что вершит справедливость, бросил вызов всему свету, и почувствовал себя великим, не более того!
услышав эти слова, вэй у сянь замолчал.
***
вэй у сянь от толчка снова повалился на землю, а когда поднял голову, то увидел, как ослепительно-яркий длинный меч пронзает ее горло.
меч в руках держал тот юноша, который с плачем бросился к молодому заклинателю, стрелявшему в вэй у сяня. он до сих пор громко плакал, слезы застилали его глаза, с языка сорвалось:
— предатель вэй! это тебе за моего брата! —
вэй у сянь сидел на грязной земле и не мог поверить тому, что видел. голова цзян янь ли неестественно наклонилась, из раны на шее стремительно хлынула кровь.
он ведь только что ждал, когда она скажет ему то, что хотела сказать, ждал, что она вынесет ему последний приговор.
цзян чэн все еще обнимал тело сестры, не шевелясь, совершенно не осознавая, что произошло.
наконец, спустя мгновение вэй у сянь издал нечеловеческий крик.
лань ван цзи в этот момент как раз наносил удар мечом. на крик он резко повернулся.
юноша лишь теперь понял, что совершил ошибку. он вынул меч, орошая воздух каскадом кровавых брызг, и в панике стал отступать, бормоча:
— …нет, это не я, нет… я хотел убить вэй у сяня, я хотел отомстить за брата… она сама напоролась на меч! —
вэй у сянь словно молния оказался перед юношей и схватил того за горло. глава клана яо, взмахнув мечом, закричал:
— ты! ты… когда-то довел до смерти цзян фэн мяня и его жену, а теперь убил и свою шицзе! все это полностью твоя вина! и ты еще смеешь вымещать гнев на других? вместо того чтобы одуматься, продолжаешь забирать чужие жизни! за такое преступление не видать тебе прощения! —
***
старейшина илин больше не мог сдерживать свои чувства.чувство одиночества,отчаяния,боли.ему это всё так надоело:улыбаться сквозь слёзы, говорить что всё нормально, на самом деле медленно умирая внутри.
он хотел плакать,искренне рыдать,пока не выплеснет всё,чего. накопил за свою жизнь.только вот он настолько устал,что уже и выжать что-то из своих глаз не мог.
***
вэй у сянь понятия не имел в какой момент заснул.
он понял это только тогда,когда проснулся с криком.вэй у сянь мновенно принял седячие положение.
сердце его бешено билось,отдавая звоном в ушах и вызывая головную боль.воздуха катастрофически не хватало, впоследствии чего вэй ин тяжело дышал,пытаясь не задохнуться.
тело пробирала дрожь,мурашки и холодный пот.из испуганных глаз текли слёзы,стекая с щёк и разбиваясь о лягушатник.
чтобы понять,что это всего лишь обыкновенный кошмар потребовалась одна минута,на то,чтобы привести в порядок сердцебиение и дыхание две,и чтобы разрыдаться уже три минуты.
всё,его прорвало.кошмар окончательно добил.
тишину разрушил нечеловеческий крик. по щекам безудержно текли солёные слёзы,рассыпаясь в воздухе.
единственное, что он различал, это вопросы, безумной вереницей раздающиеся в сознании:
ты разве не говорил, что знаешь, как следует поступать?
ты разве не говорил, что способен удержать контроль?
ты разве не говорил, что все будет в порядке при любых обстоятельствах, что ни в коем случае не ошибешься?!
почему ты вообще когда-то избрал этот путь?
когда ты стал таким?
каков ты в глазах других людей?
чего ты, в конце концов, добился...
...я сошёл с ума?...
...я сошел с ума?!...
...я сошёл с ума?!?!?!?!?!...
...погодите-ка,такое же уже было...
***
он ногой ударил вэнь нина в грудь, опрокинув того на землю.
вэнь цин от страха съежилась, сжала кулаки, но в то же время опустила голову и поджала губы.
вэй у сянь взревел:
- кого ты убил? ты знаешь, кого ты убил?!
как раз в этот момент в грот вбежал вэнь юань с соломенной бабочкой на голове и воскликнул, сияя от радости:
- сянь-гэгэ… -
малыш собирался показать вэй у сяню бабочку, которую покрасил в другие цвета, но вбежав в пещеру, увидел озлобленного вэй у сяня и съежившегося на земле вэнь нина, и потому удивленно замер. вэй у сянь резко повернулся к мальчику, выражение его лица ужасно напугало вэнь юаня. мальчик подпрыгнул от страха и разревелся. бабочка упала с его головы на землю. к ребенку подбежал четвертый дядюшка, который второпях подхватил мальчишку и унес из пещеры.
вэнь нин, которого вэй у сянь пинком повалил на землю, снова поднялся и встал на колени, не смея произнести и слова. вэй у сянь схватил его за ворот и встряхнул, продолжая орать:
- ты мог убить кого угодно, почему ты убил именно цзинь цзы сюаня?! -
вэнь цин смотрела со стороны и очень хотела бы защитить брата, но заставляла себя сдержаться, по ее щекам катились слезы от горя и испуга.
вэй у сянь кричал:
- ты убил его, и что теперь станет с шицзе? что теперь станет с ее сыном?! что мне делать?! что мне теперь делать?-
его крик гулким эхом раздавался под сводами пещеры фу мо, вылетая наружу, от чего вэнь юань плакал еще сильнее.
слушая доносящийся издали плач ребенка, глядя на перепуганных брата и сестру, которые не знали, куда деваться, вэй у сянь ощущал, как сердце падает все глубже в темноту. он спросил сам себя, пытаясь оценить свои поступки: «ради чего все эти годы я провел в заточении на горе луань цзан? зачем мне непременно нужно было подвергать себя мучениям? почему я вообще когда-то избрал этот путь? почему я стал таким? каков я в глазах других людей? чего я, в конце концов, добился? я сошел с ума? я сошел с ума? я сошел с ума?!»
если бы он когда-то избрал иной путь, все было бы хорошо.
внезапно раздался тихий голос вэнь нина:
- …про…стите -
вэнь нин был мертвецом без эмоций, глаза его не краснели, он не мог заплакать. но сейчас на его лице отражалась совершенно явственная боль.
он повторил:
- простите… -
- все… все это моя вина… -
- простите… -
слушая запинающиеся мольбы о прощении, вэй у сянь вдруг ощутил себя совершеннейшим посмешищем.
вэнь нин ни в чем не виноват.
все это исключительно его вина, вэй у сяня.
вэнь нин в состоянии неистовства представлял собой не более чем оружие. и создателем этого оружия был вэй у сянь. и командовать оружием мог также лишь он один.
в тот момент мертвец был оглушен звоном оружия и ослеплен свирепой яростью битвы, кроме того, вэй у сянь обычно не скупился на демонстрацию неприязни к цзинь цзы сюаню перед вэнь нином. стоило цзинь цзы сюаню замахнуться на вэй у сяня, вэнь нин в бессознательном состоянии распознал «врага» и без раздумий исполнил приказ «уничтожить».
он не смог удержать контроль над этим оружием. он был слишком уверен в своих силах. именно он игнорировал абсолютно все неблагоприятные признаки, которые проявлялись все время до этого дня. он был уверен, что сможет подавить любые проявления потери контроля еще в зародыше.
вэнь нин был оружием. но неужели он стал им по собственной воле?
неужели этот паренек, при жизни слабый, робкий заика, теперь был счастлив, убивая людей по приказу вэй у сяня?
в тот день, когда цзян янь ли вручила ему пиалу супа из корней лотоса, вэнь нин принес его на вершину горы луань цзан, не расплескав ни капли. несмотря на то, что сам он испробовать супа не мог, вэнь нин с большой радостью смотрел, как кто-то другой его ест, а потом спрашивал, каков суп на вкус, пытаясь представить свои ощущения от кушанья. неужели он счастлив осознавать, что убил мужа цзян янь ли собственными руками?
вэй у сянь должен был не просто взять на себя всю вину за случившееся, но и просить прощения у вэнь нина.
он все еще держал вэнь нина за ворот одежды и смотрел в бледное, безжизненное лицо. перед глазами вдруг возникло лицо цзинь цзы сюаня, запачканное кровью и землей. такое же бледное и безжизненное.
еще он вспомнил о цзян янь ли, которой, спустя множество испытаний, наконец улыбнулось счастье, и она вышла замуж за возлюбленного. вспомнил об их с цзинь цзы сюанем сыне, а-лине, ребенке, которому он лично выбирал имя в быту. малыш был совсем крошечным, всего семи дней от роду, а уже научился улыбаться при взгляде на меч отца, чем несказанно обрадовал родителей. еще через пару дней мальчику исполнится месяц.
вэй у сянь все думал и думал об этом, не в силах пошевелиться, а потом вдруг заплакал.
раздался его беспомощный возглас:
- …кто-нибудь, скажите… что мне теперь делать?... -