Колыбель
Онемение пальцев прогрессировало, так я скоро лишусь последних ориентиров. Чего хорошего, выход длится уже больше двенадцати часов, вам любой врач скажет — лёгкая гипоксия в этом случае вполне себе норма. Лёгкая. Я старался не обращать внимание на верещащий где-то за ухом пульсоксиметр, сосредоточим лучше внимание на руках. Рывок, ещё рывок,кажется, есть продвижение. А ведь меня на комиссии хвалили, плечи, мол, у тебя узкие, не то что у некоторых. Ещё бы на сантиметр протиснуться, и дальше будет легче.
Всё, что ниже плеч, продолжало болтаться бледной актинией где-то там, в невесомости внешнего пространства,потихоньку вымерзая. Всё-таки неглупые люди пишут инструкции — выход настоятельно рекомендуется завершать до ухода в тень. Не потому, что дежурная смена обычно нетрезвая, а потому что возможности оболочки не безграничны, и рано или поздно ты схватишь в тени гипотермию,а в случае нештатной ситуации это лишняя угроза.
В отличие от всяких там базальных амниот, наш отряд вообще с проблемами. Голова слишком большая, и оболочка не жёсткая, а что метаболизм высокий, так это ещё два раза подумать, плюс или минус. Какая-нибудь холоднокровная живородящая ящерица проскочила бы в этот трёпаный проход одним движением, даром что ни силы, ни выносливости. Зато гибкость, а я торчу тут, как советский космонавт Леонов в своей раздутой оболочке. Кажется, тогда тоже никак не могли решить, как возвращаться, вперёд головой или ногами.Это у меня мама продвинутая, давала мне слушать научпоп всякий. Про синапсид и покорение космоса. То-то у меня полно всякого мусора в голове.
Так, сосредоточимся.Ещё рывок. Кажется, начало поддаваться.Дежурная бригада за кадром шипела про«следи за дыханием» и «погоди, не спеши». Не уверен, что это помогает, они это скорее для самоуспокоения. Я же продолжал вслепую водить онемевшими пальцами по внутренней стенке оболочки, пытаясь нащупать верное направление.
И главное столько приборов понавешали, циферки мелькают ,графики чертятся, а один фиг всё приходится делать вручную. Выход есть выход, и надо его уже завершить.
Вообще, положение не самое приятное. Темнота, бульканье биологических жидкостей, стук пульса в ушах (радуйся, что учащённый, как начнёт падать — кричи караул), выламывающиеся из суставов плечи, упёршаяся под неудобным углом голова, немеющие руки, бормотание команд дежурной бригады, чьи-то вопли с той стороны шлюза, которые я начинал слышать, когда упирался черепом в переборку. Самое время паниковать. Номы же профи, я оставался предельно спокоен и продолжал делать свою работу.
Так, кажется, я понял, в чём проблема. Толстый шланг подачи кислорода, что связывал мою оболочку со шлюзом, собрался в петлю и застрял, нелепо просунутый под мышку.Гадина такая. Хорошо вокруг шеи не обвился. Это вопрос решаемый. Двумя движениями болтающихся снаружи ног я высвободил себя немного — на пару миллиметров, не больше. Вот. Теперь проходим.
Раз, два.Сосредоточенными рывками я ввинчивался в узкое пространство передо мной, уже не обращая никакого внимания на дурной ор дежурной бригады. И успешно родился.