ГЛАВА 3
История Богов.
Мои мысли плавно перешли в мои сны. Мне стали сниться Древнескандинавские истории, которые уже вовсе мне не казались мифами. Сны были настолько реальными, что от каждого момента в сне я либо вздрагивала, либо истекала собственным хладным потом.
Я стояла в огромном зале. Он был настолько ослепительным, что я во сне прикрыла рукой глаза. Оглядывая зал вокруг себя, я отметила, что он был не то, чтобы огромным, а чудовищно громадным. Вот знаете, когда вы спускаетесь в метро, то весь этот длинный коридор всегда забит людишками, торопящимися по своим важным делам. А теперь представьте этот коридор без людей и добавьте в эту картинку огромное количество света. Расставьте по этому коридору слева и справа огромные длинные искусно вырезанные столы из тёмного дерева, а вместе с ними и длинные, такие же тёмные лавочки, и вы очутитесь в этом же месте, в котором была и я. Посреди зала, справа от меня, был белый, с позолотой, высоченный, почти до самого потолка трон. Позади него же росло дерево. Такое, что ни один смертный или бессмертный не смог бы за всю свою жизнь представить его в своём воображении. Дерево было на столько могучее, на столько огромное, что я, по сравнению с ним, была просто песчинкой.
Слева от меня находился вход в этот зал. Двери были сделаны из тяжёлого дуба и от старости были надколоты с каждой из сторон, оттуда и бил тот самый ослепительный свет. Вдруг двери в этот зал внезапно открываются, и в зал заходят четверо мужчин. Да нет, не мужчин, а богатырей, ну правда, кроме одного.
Посередине шёл мужчина в золотом шлеме с крыльями, в таком же самом цвете были и его доспехи. В руке он держал копьё, от которого извивались молнии. На его плече сидел чёрный ворон, а возле него шли два чисто белых волка. Ему было лет шестьдесят, так как с его могучей головы свисала борода, заплетённая в три косички. А на на его суровом лице был лишь один глаз серо-голубого оттенка. А второй глаз прикрывала золотая коронка, так как его попросту не было. И тут до меня дошло, что этот мужчина был похож на моего отца.
Слева от него шёл ещё один богатырь, с медвежьей шкурой на голове, которая покрывало его мускулистое тело лишь наполовину. Его шорты были сделаны из такой же шкуры, как и его плащ. Они придерживались толстым чёрным поясом с тремя большими брошками в виде кругов с нарисованными львами, а посередине самой большой брошки была нарисована стрелка. Эта стрелка так была похожа на тот знак, который появился на груди моего отца, после атаки Тюра, так что я могу предположить, что этот мужчина, лет сорока пяти, был похож на Тюра.
Скрипнув во сне зубами, отвела взгляд от него на человека слева. Этот мужчина был не таким мускулистым, как предыдущие, но он был и не так хлипок, как самый последний из них, про которого я расскажу в самом конце.
На нём были одеты кожаные доспехи с серебром. Они были так искусно сделаны, в виде кольчуги, что я даже не сразу разобралась во что был одет этот человек. К этим доспехам был прикреплён красный плащ, который при каждом его порыве развивался так, будто он мог укрыть под собой человек десять. Силуэту было едва тридцать, но из-за бороды он выглядел постарше. Его причёска напоминала ураган из светлых, коротко подстриженных волос. Он шёл перед самым старшим богатырём, который был в золотых доспехах. На его лице был явно выраженный испуг. Едва поспевая за старшим богатырём, он, не смолкая не на минуту, рьяно что-то обсуждал.
Они находились далеко от меня, поэтому любые попытки разобрать что-либо из их разговора, были бы тщетными. Мужчина в медвежьей накидке хмуро и периодически перекидывался с ними словами.
Однако последний человек, который казался для меня самым загадочным, идущий справа от богатыря в золотых доспехах, не проявлял какого-либо интереса к разговору между остальными богатырями.
Он был худощав, но на его теле прекрасно смотрелись чёрные сапоги и кожаный тёмно-зелёный костюм. Его плечи покрывал коричневый плащ, сделанный из меха какого-то животного, который явно увеличивал в размере его худощавые руки и плечи. Он шёл вполне уверено, но обгонять своих собратьев не собирался и постоянно оставался в тени (что сделать для меня было бы непосильной задачей, а ему, напротив, не составляла труда оставаться в тени самого освещённого зала в моём сне). На его лицо падали чёрные длинные локоны волос. В правой руке он нёс длинное копьё, с двумя наконечниками, которые находились по разные стороны друг от друга. По моим догадкам, я не могла ему дать больше двадцати пяти лет. По мере их приближения, я стала отчётливо разбирать доносящиеся до меня слова из их разговора.
-Отец, смилуйся. - начал мужчина с красным плащом.
-Довольно, Тор! - Сказал богатырь в золотых доспехах. А вернее, мой отец. Из разговора легко понять, что разговор происходил между сыновьями и Óдином.
-Не думаю, что он достоин своего молота. - Прогремел глухой бас от сына Óдина, который был обращён в медвежью шкуру.
-Но... Но, как, кто я тогда без него? - заикаясь молился отцу Тор. - Я... Я же... Отец, нет. Смилуйся, пожалуйста! Отец, дай мне шанс.
Переведя взгляд с Тора, бога Молний и грома, я обратила внимание на отца. Он был...
Другим...
Когда мы в первый раз с ним встретились, он был одет в коричневый батник и в чёрные порванные джинсы. Он выглядел намного моложе. Не было седых волос, такой длинной бороды... Он был другим.
Здесь и сейчас он был Богом...
Настоящим правителем Асгарда...
Колкое предостерегающее чувство кольнуло внутри меня, от чего я хотела побежать к своему отцу и предупредить его про Рагнарёк, про замыслы Тюра. Но... Меня пронзило такое ощущение, что я надела на себя чугунные сапоги. Мои ноги были ватные. Я не могла сдвинуться с места. Попыталась ему крикнуть, чтобы он обратил на меня внимание, но мой голос меня не слушался. Его не было. Ни звука, ни писка, произнесённого мной. Я просто, как рыба открывала и закрывала рот, жадно хватая им воздух.
Чёрт возьми, куда я попала...
Это не просто сон...
-Тюр прав. - простите, что сказал мой отец? - Раз ты никто без этого молота, то ни ты, ни твой молот никогда не найдут друг друга. С этого момента ты не достоин своего молота.
Один вытянул руку и к нему через мгновение влетел молот Тора. Отец так ловко поймал его, что я бы посоветовала ему пойти на бейсбол в свободное для него время. Однако откинув эти глупые мысли, стала рассматривать молот Тора. Каков же он? Как в мифологии или он выглядит иначе?
Но ничего... необычного я не заметила. Он был похож на... фонарь? Нет, правда, это смешно конечно, но он похож на фонарь, который собирает в себя энергию, светится и горит. Единственное отличие фонаря от молота заключалось в том, что молот был искусно выколот из камня. На камне были руны...
Отец присел на свой белоснежный мраморный трон, который всё это время находился позади него. Подле него легли два белых волка, которые устало зевнули. А ворон, который был первое время рядом с отцом - улетел.
Поднеся к своим губам молот Тора, отец стал заговаривать его:
-Этот молот поднимет лишь тот, кто достоин править Асгардом. Лети на край света, туда, чтобы ни я, никто из моих присутствующих сыновей не знал, где ты находишься. Да будет... - в последний раз, Óдин обратил внимание на Тора, который на коленях просил не делать этого, но своего решения он не изменил и грозно договорил, - так!
После этих слов этот молот взмыл в небо и улетел. Тор же остался стоять на коленях возле своего отца, и ещё не совсем понимающий, что произошло, произносит.
-За что?..
-За что? - Со злостью и раздражением, произносит Тюр, который быстрыми шагами преодолел расстояние между ним и Тором. - Припоминаешь братец, как мы вместе вязали волка Фенрира, а что сделал ты? Отпустил цепь, державшую пасть этому чудовищному зверю. И ты ещё спрашиваешь, за что? Да вот за это! - Он поднял свою правую руку и её попросту не было. И чтобы скрыть свою пропавшую часть руки на нём был одет золотой с изящными вырезами цилиндр, чуть-чуть не доходящий до середины локтя.
Я на мгновение отвернулась и еле сдержала приступ рвоты. По цилиндру до сих пор текла кровь со оторванной конечности Тюра...
Чтобы хоть как-то отвлечься от рвотного позыва, я вспомнила урок истории от Луи Амболдора. Он рассказывал нам про Тюра и его волка Фенрира. Правда история немного отличалась от то, часть которой я сейчас стала.
«Тюр лишился руки, когда Боги решили сковать огромного волка волшебной цепью. В одной из версий, дорогие дети, Тюр вложил свою руку в пасть Фенрира в знак отсутствия недобрых намерений. Однако, когда волк не смог освободиться, он сильно завыл и он откусил руку Тюра.»
Но про Тора не было и слова...
Его просто вычеркнули из истории...
-Ты же сам меня и отвлёк. - запротестовал Тор.
-Так давай же решим наше негодование по старинке. - хитро улыбнулся Тюр. Точно так же, когда стал рассматривать меня вчера...
Этот поступок сильно разозлил Тора. Он скрипнув зубами и сжав свои пальцы так, что даже костяшки побелели, подскочил с пола и направился к брату, который всё это время стоял в тени...
-Одолжи-ка, мой дорогой братец-Локи, мне твоё копьё. Надеюсь оно у тебя настолько острое, что Тюр даже боли не почувствует, как только я его исполосую им.
-Как маленькие дети... - Тихо проговорил Локи в кожаном обличии и сделал шаг назад от Тора, подальше спрятал своё копьё. Тору это тоже не понравилось, от чего он накинулся на Локи. Младший брат, в свою же очередь, создал иллюзию, исчез в пространстве вместе со своим оружие, а после появился в другом месте: рядом с Óдином, оказавшись позади своего братца-Тора.
-Довольно! - так зарычал Один, что стоявшие столы и лавки задрожали вместе с дверью. Тор, Тюр и Локи сразу же прекратили свою ссору, но гнев и злость так и не утихли в их глазах. - Напрасно я наказал Тора... - после этих слов отца Тор ожил, выпрямил спину и продолжил внимательно слушать речь Óдина. Отец же повернул свою голову в сторону Тюра, - Вы оба заслуживаете наказания! Больше никогда не видать вам мир Богов - Асгарда. Вы будете изгнаны в мир смертных - Мидгард. И уж поверьте, даже при вашем сильном желании найти друг друга, у вас этого не получится. Как братья, друг другу вы не причините зла, ни боли. И такое наказание будет продолжаться до скончания ваших веков, пока вы не простите друг друга. Да, будет так! - Один ударил два раза об пол своим копьём Гунгниром, Тор вместе с Тюром хотели было открыть рот, но испарились в воздухе.
Завязалось томное и долгое молчание. Никто не хотел заводить разговор после произошедшего. Всё же через некоторое время худощавый мужчина с копьём, кем назывался Локи, взял на себя ответственность нарушить эту затяжную и мучительную для них обоих тишину.
-Отец...
Óдин хмуро перевёл свой томный взгляд на Локи.
-Ты поступил правильно... Не вини себя.
Óдин тяжело вздохнул. Его руки потянулись почёсывать бороду. Отец явно хотел высказаться своему сыну на счёт чего-то, но что-то его останавливало...
-Помнишь про Рагнарёк? - Наконец промолвил правитель Асгарда.
-Да, Отец.
-Он уже скоро, Локи... И теперь я остался один... - Локи в прямом смысле потемнел, его зрачки расширились, он переступил с ноги на ногу и переложил копьё с одной руки на другую. Ему было неуютно. Неуютно находится здесь, говорить с моим отцом или же на эту тему... Однако от этого он не стал прерывать диалог. Он продолжал оставаться в тени, которое отбрасывал трон отца.
-Но ты сделал всё правильно. Тор жаждал власти, а Тюр войны.
-А кто тогда начнёт Рагнарёк? - Тихо проговорил отец и повернулся к Локи, - Ты что ли?
Óдин со всех сил засмеялся и мой сон начал рассыпаться, моё тело потеряло равновесие и я начала падать в темноту. Однако последнее, что я увидела:
Локи не поддержал отца...
И он не улыбнулся...
Я сделала вывод того, что Локи тот ещё тёмный тип, которого нужно опасаться и обходить стороной. Но думать об этом я долго не могла, ведь я прекрасно начала осознавать, что летела вниз сравнительно долго и со сногсшибательной скоростью. Я чувствовала, как моё сердце отстукивало бешеный ритм в двести ударов минуту. За это время я успела несколько раз перевернуться и потерять координацию в пространстве, но вот уже спустя пять минут (да хотя, как я могла определить время во сне), я провалилась в тёмную мрачную комнату, где мягко приземлилась на ноги. Испугалась, что сломала себе кости, но стояла я прочно и боли не чувствовала. Меня это радовало.
-Виктория...
Нет...
Только не это...
И только не он...
Ведь это уже не сон...
Поднимаю свой взгляд со своих ног и вижу отца. Он сидел на кушетке в светлой комнате в белоснежной одежде, которая ему была слегка маленькой. Он был стар, но сам выглядел так же, как я его запомнила в последний раз. Его густые брови и русые волосы...
Это была его палата, это была его больничная одежда...
Это был он...
Но без перевязок на всём теле и без каких-либо ран.
-Ты скоро проснёшься, но я успею тебя предупредить. - начал отец, который стоял на месте и слегка покрасневшими глазами смотрел на меня.
Я пыталась крикнуть ему, обнять его, но всё было тщетно: из моего рта не было произнесено не звука, а ноги не смогли преодолеть даже шаг к отцу. Как же мне было больно и мучительно стоять рядом со своим отцом, который сейчас лежит в больнице, под капельницами, и ничего ему не сказать. Даже подойти к нему я не могла.
Это был сон...
Но настолько реальный...
-Вика, я не умер. Я Бог и бессмертен, но руна Тюра, которая светилась на мне, была на столько сильной, что я сейчас нахожусь в Гиннунгагапе. Это кома. Я нуждаюсь в отдыхе. Моим великим сном я наберу силы. От тебя же мне нужно...
Тут что-то за его окном его палаты зарычало с такой мощью, что если бы я там была, то думаю, что от меня не осталось бы и мокрого места.
-Времени совсем нет... - с сожалением произнёс он и наклонился ближе ко мне взглянув прямо мне в глаза. - Вика. Ты просыпаешься, но услышь меня, найди тот лагерь... Лагерь для полукровок. Таких, как ты. - его слова я стала теперь слышать, как под водой и я поняла, я стала выбираться из этой бездны. Медленно, но верно, я поднималась вверх, как на лифте. На прозрачном лифте. Но я не хотела с ним прощаться... Отказывалась с ним прощаться...
-По........ пути........... же...... будет...... охранять.... Верь.... Жди.... Не..... подними..... - В итоге я последние слова моего отца, так и не услышала, от чего по моему телу пошли мурашки...
А я всё поднималась из этой бездны, как на сломанном лифте.
Лифты...
Ненавижу их...
Я боялась, что сейчас достигну «последнего этажа» и разобьюсь. Разобьюсь об бездну, которой не существует...
Однако я сплю и мне же нечего бояться?
Правда же?..
Нечего?...
Я кричу и резко вскакиваю со своей кровати. Моё дыхание сбилось, руки тряслись, словно у меня была паническая атака, а горло пересохло. Вся облитая хладным потом, через силы я сползла с дивана и присела на пол. Прижала к себе коленки, на которые положила свою голову.
Что хотел передать мне отец? И как ему удалось пройти в мой сон? Почему мне приснился сон с древними Богами, которых я изучала только в школе? И что теперь мне делать?
Искать лагерь. - чётко пронеслись в голове эти слова. Это были слова отца, слова матери. И я не должна их подвести...
Когда я отошла от этого сумасшедшего сна (или реальности?), встала с пола и пошла заваривать себе кофе, съела холодный, последний круассан, который лежал в холодильнике и села за стол.
Что это значит? Сны... Почему моя жизнь взяла такой резкий поворот? Я не поспеваю... не поспеваю всё понимать, все переваривать.
Или просто не хочу?
Вот что значит, существовать в двух мирах одновременно. Ты разрываешься на части, твой разум перестаёт соображать, где ты находишься. Это опасно для человека, ты можешь сойти с ума...
Но не для полукровки.
У полукровок две жизни: жизнь, которую дал Бог-родитель и жизнь, которую он сам завоевал в этом мире.
Я постигла жестокий мир людей, осталось постигнуть мир Богов...
Но сумею ли я выжить? Остановить Рагнарёк?
У меня не было ответов на все эти вопросы. Единственное, что я знала точно: всё, что произошло со мной ночью - не было сном.
Я оделась в удобную для меня одежду, взяла свой рюкзак с собранной одеждой и вышла на улицу.