Окоченевшие

Предисловие

 Холод, что пронизывает насквозь, заставляет мышцы непроизвольно сокращаться. Холод, что убивает не только физическую оболочку, он будто затрагивает что-то глубоко внутри тебя, бесповоротно меняет. Холод, что идет под руку с радиацией, чудовищным смрадом и уродливыми монстрами в людских обличьях. 
Да, когда-то все было не так, но... Я почти не помню эти времена, они были так давно. А может просто не хочу помнить, ведь этого больше не будет. Так какой тогда смысл цепляться за то, что не лежит мордой в грязи лишь в наших воспоминаниях? 
Человеческая память - штука ненадежная, да и не будет толпа ностальгирующих стариков вспоминать плохое, они лучше приукрасят то, что было абсолютно не важно. Те люди, что прожили большую часть своей сознательной жизни в изобилии благ не могут их отпустить, просто взять и похоронить под слоем радиоактивной пыли и пепла. Предаваться мечтаниям теперь удел дураков и смертников, а я не отношу себя ни к тем, ни к другим. 
Жизнь в новом мире не сахар, но разве я имею право жаловаться? Руки, ноги целы. Так какой тогда смысл унывать?  Лучше думать о том, что будет завтра, думать о выживании, ведь столько всего надо успеть. 
Мне довелось родиться за четыре года до Всемирного Ядера и выжить в том аду, что зовут ядерной войной. Но, признаюсь честно, я не помню тот день. Вообще. Мне рассказывали про огненные столбы, про то, как ломались высотки, словно карточные домики, и полыхало небо, про то, как несчастных,  которым не хватило места в бомбоубежище, расстреливали. Я не помню этого, но очень хочу. Всем сердцем искренне этого желаю. 
Все помнят вкус шоколада, летнюю жару и шум множества фонтанов в парке, но будь у меня возможность обменять это все на воспоминания о крахе великой цивилизации, что своим же оружием завела себя в тупик, обменяю! 
В моей сознательной жизни всегда был холод. Кажется, кроме него ничего вокруг и не было. Этот холод переживет меня, переживет детишек, что играют в снежки во дворе поселения, переживет не одно поколение тварей, что породила радиация. Кто знает, может от него умру и я.
Но это будет потом. Завтра я все равно встану и словно крыса, которую шпана окунула в масло и подожгла забавы ради, буду судорожно цепляться за свое существование, за столь короткий миг, что зовется жизнью. 
Боги покинули нас, они давно не слышат молитв, словно и их сжег заживо огненный шторм ядерной войны. А может, и не было их никогда. Наверное мы это всего-лишь новый вид тараканов, что уже не раз показал свою живучесть.

***
Глава 1. "Дивный новый мир"

По длинным узким коридорам Института эхом разносилось тихое, мерное поскрипывание. Это здание, изуродованное временем и суровыми климатическими условиями, явно отвыкло от посетителей. И ведь действительно, вот уже чуть более двадцати лет эти проходы и аудитории не слышали привычного гула сотен голосов, беспорядочных шагов и излишней суеты. Люди давно покинули это место, уступив его новым суровым обитателям, для которых сие сооружение не представляло никакой культурной или образовательной ценности.
Но очень редко остатки человечества возвращались сюда, вот только не ради получения знаний, не ради дипломов, которые были так важны в Старом мире, что успел уже покрыться пылью и плесенью. Представители некогда могущественной человеческой расы как паразиты растаскивали остатки своего великого прошлого, хотя сами уже давно провалились в беспросветную темную пучину.
В те далекие времена люди делились на два лагеря: тех, кто поддерживал гонку вооружений и тех, кто наоборот боялся ее последствий. Пусть со временем вторых и становилось больше, это никого не волновало. Сильные мира сего все равно продолжали тратить деньги налогоплательщиков на то, что было необходимо только им самим. Недовольным затыкали рты цветными бумажками и угрозами, митингующих разгоняли, верующих кормили сказками про рай, а всех остальных успокаивали дежурными фразами о стабильности. Ведь потерпеть осталось недолго, у нас же и пушки больше, и люди умнее, и лидер наш, не то что "те". Только вот подобные речи были слышны отовсюду, каждая сторона конфликта кормила ими народ и не думая остановиться. Постепенно гонка вооружений, казалось, затмила человеческий разум.
Никто не помнит, или не хочет помнить, кто из «ядерного клуба» первым нажал заветную красную кнопку на пульте. Кто-то говорил, что во всем виновата Россия, кто-то винил Китай, другие- США, но факт оставался фактом, это нажатие спровоцировало бешеную цепную реакцию в разных уголках мира, изобретение само покарало своих создателей. Весь мир, лежал, словно пьяница, лицом в собственных испражнениях, захлебываясь в них в жалкой агонии, постепенно погибая от собственной глупости.
Взрывы по всему миру породили много последствий, за которые пришлось платить. Тех, кого не достали залпы ядерных орудий, тех, кому повезло не попасть в радиационные очаги, начала «истреблять» сама планета. Температура снижалась очень стремительно и примерно за пять лет упала до нынешнего уровня. Не было больше жаркого лета, такого ласкового и солнечного, осталось лишь два времени года: бесконечно долгая ядерная зима и короткая ядерная весна, которая лишь поддразнивала людей своим теплом, давала небольшую передышку, ничтожную возможность восстановить силы. 
Но были и те, кого не достал холод, кто перенес и его. Тогда на сцену вышла, извращенная и обезображенная опасным дыханием радиации природа, решив, что теперь ее очередь нанести удар. Ее уродливые, опасные порождения заняли бывшие жилища человека. Полуразрушенные здания стали кишеть новыми, более сильными и опасными обитателями, человека сдвинули с верхушки пищевой цепи. Человечеству приходилось отступать, покидать слишком опасные города. Стремительно, в спешке. Но там, где заканчивались ряды высоток и паутины улочек, тоже было небезопасно. Пришлось строить свои поселения, обносить их высокими прочными стенами, дабы защититься от мутировавших тварей, что доставали остатки человечества даже вне городов, приучая постоянно обороняться.
В старые дома все же приходилось иногда возвращаться, отвоевывая у их новых жильцов и разбушевавшейся стихии ресурсы для жизни, уцелевшее оборудование, топливо. Мало кто шел на такой риск, да и делали это в основном наемники, исключительно за огромное количество денег, а если быть точнее – патронов. Бумажки и монеты уже давно вышли из моды, да и являлись не сказать что надежным способом оплаты чего либо. То ли дело патроны. Старые, армейские, хорошие, те, которые действительно представляли ценность для любого человека в этом «дивном новом мире». Только они заслуживали стать надежной валютой, курс которой никогда не обрушится. Что может быть важнее хорошего огнестрела и отличного боезапаса к нему? Нет ничего лучше, чем иметь возможность избавляться от опасностей и неприятелей. Но такие патроны не бесконечны, как и все то, что осталось от старого мира, поэтому людям приходилось выкручиваться. Изобретатели, которым удалось за сумасшедшее количество патронов оплатить услуги наемников и ценой множества жизней раздобыть нужное оборудование, делали собственное оружие, боезапас к нему и не только, поставляя на рынок более доступные способы уничтожения различных форм жизни. Но эти изобретения не могли сравниться с оружием Старого мира. Цивилизация, которая уничтожила себя сама уж точно разбиралась в оружии лучше горстки выживших любителей. На одного из таких любителей и работал человек, который пришел в Университет в этот день. 
Поправив капюшон и слегка поежившись от холода человек пошел дальше, гонимый жаждой наживы. Патроны никогда не платили вперед, слишком уж опасная работенка, никогда не известно вернешься ли ты из очередной вылазки как минимум живым, как максимум здоровым. За патроны переживать не приходилось. Если нанявший человек скупился, отказывался платить или еще что-то, то всегда можно было найти покупателей, готовых пошире раскрыть свой карман, тех, кто осознавал все опасные аспекты данного «ремесла» и все риски. 
Стекла в большинстве окон были выбиты, в некоторых местах они валялись на полу, припорошенные снегом. Приходилось постоянно смотреть себе под ноги, чтобы не наделать шума или не пораниться. Обрывки занавесок, чудом еще не истлевших со временем, колыхал ветер, что затем носился по коридорам с легким свистом, но в целом стихию в этот день можно было считать благосклонной. На старой пожелтевшей бумажке, которую дал заказчик, был корявым почерком написан список всего того, что могло пригодиться. Фарфоровые чашки и колбы из хим лабораторий, любые металлические предметы и прочее барахло, в котором видели смысл в основном изобретатели и торговцы. 
Дальше по коридору. За угол. Тупик. В углу тупика сидел обледенелый труп, со стеклянными мертвыми глазами, слегка прикрытыми синеватыми веками. Мужчина, на вид лет 30, худощавый, на лице виднеются шрамы. Такие после себя обычно оставляет оспа. Куртка его, слегка припорошенная снегом, висела на трупе мешком.
Неизвестно когда он умер, неизвестно сколько времени провел тут. Может день, может два, может неделю. Холод хорошо законсервировал тело. Следовало осмотреться. Полуприкрытые глаза, окоченевшая рука находится возле живота, в ней труп сжимал какую-то тряпку, пропитанную замерзшей кровью. Из-за этого было просто невозможно осмотреть рану, а ведь только по ее виду можно было понять чего конкретно стоит опасаться.
Смерть явно пришла к нему не сразу, умер он не в страхе и агонии. На стене было несколько кровавых отпечатков. По всей видимости мужчине удалось скрыться от преследователей, только его это не спасло. Умер от кровотечения, или холода, а может это дело клыков какой-то ядовитой твари и его быстрее убил яд... Вариантов много, рассматривать стоит только самые худшие, заранее к ним готовиться. Рядом валяется расстегнутый рюкзак, по всей видимости бедняга хотел хоть как-то помочь себе.
Путник опустился перед рюкзаком на одно колено, мысленно произнеся: «Извини, брат, тебе это уже не нужно, а меня, кто знает, может и спасет». В сумке было не так уж и много припасов, видимо мужчина рассчитывал на короткую вылазку. Маленькие баночки с обезболивающими отварами были пусты. По всей видимости бедолага очень сильно мучился от боли перед тем как холод парализовал его, оставив сидеть в конце коридора бывшего учебного заведения. Немного патронов, сделанных умельцами-любителями, потрепанные лабораторные халаты, вещи из раздевалок, железки... Видимо он был новичком в этом деле, они часто брали заказы на одежду или ткань, это легче всего найти.
 На дне рюкзака несколько детских игрушек. Старая железная машинка, один из бортов которой был изрядно поеден ржавчиной, грязный плюшевый мишка без глаза, но на его место быстро нашлась бы какая-нибудь пуговица, или бусина, если повезет. Книжка, на обложке которой была изображена глупая картинка, на которой люди и звери тащили из земли огромный овощ. Путник улыбнулся, кажется в детстве кто-то читал ему нечто подобное. Хотелось верить, что это была мама.
Под этой книжкой лежал блокнот. На его потертой обложке были изображены далекие острова, покрытые зеленью и окруженные водой. Из простого человеческого любопытства путник взял его в руки, решив прочитать. Ничего интересного там не было: списки материалов от заказчиков, стихи, то ли любительские, то ли переписанные из какой-то книги, авторы которой жили задолго до Всемирного Ядера. Между страницами лежала фотография, по всей видимости сделанная не так давно на камеру с мгновенной печатью. Так сентиментально и глупо.
На карточке был изображен погибший мужчина, рядом с ним была женщина, даже можно сказать девушка. Красивая, с темными как смоль коротко стриженными волосами. Рядом с ними сидел ребенок, ему было не больше пяти лет. После того, как человечество немного стабилизировало свое положение в современном мире, все вновь начали плодиться и размножаться. Путник искренне не понимал зачем рожать детей в этом жестоком мире, зачем дарить им жизнь полную страданий, лишений, опасностей и холода. С некоторой досадой закинув блокнот в рюкзак, человек в капюшоне застегнул его и закинул себе на плечи. Его собственный был полупустым, так что унести два не особо набитых рюкзака не являлось проблемой. Да, по ощущениям это было не шибко удобно, но главное не тяжело. 
Во время путешествия по главному зданию Института, а далее по блоку научных лабораторий, нашел он не много. Куски легкоплавких металлов, немного фарфоровых чашек и колб, которые уцелели в хаосе. Их пришлось завернуть в старые лабораторные халаты. Не очень богатая добыча, но уходить приходилось с тем что есть, пока не стемнело. Лучше уйти раньше и живым, чем составить компанию этому холодному молчаливому мужику.
Путник выпрямился, слегка разминая спину и вспоминая примерное строение Института, которое он видел на старых планах, что периодически попадались на стенах коридоров. Если верить одному из "студентов", которые постоянно таскали книги из этого места, то спустившись на этаж ниже и пройдя пару коридоров, можно будет увидеть выход из этого лабиринта. Он был представлен полуразрушенной стеной, говорили там после Ядера подорвался какой-то человек, но вот подробностей этого происшествия путник не знал.

***

Встреча с заказчиком должна была проходить за воротами, около шести часов вечера. В указанное время путник уже был на месте, даже пришел слегка пораньше, чтобы в случае чего не заставлять ждать и беспокоиться о целостности товара. Пунктуальность - хорошее качество для наемника. 
Ветер усиливался, шло время, заказчик опаздывал. С неба начали падать мелкие снежинки, росло напряжение, которое наемник пытался снять, разминая костяшки рук. Желание оказаться поскорее в тепле навязчиво толкало забыть о сделке и поскорее укрыться за стенами.
«Неужели он меня кинул?»
В самый последний момент, когда путник собирался разворачиваться и уходить, за спиной со стороны ворот, послышались шаги. Щуплый старый человек в теплой куртке, его сопровождали двое.
- Извиняюсь что опоздал, – старик кивнул в знак приветствия и сильнее укутался в меховой воротник своей куртки, дабы спрятать лицо от порывов ветра и снежной крупы.
- Вот все что мне удалось найти, – голос слегка охрипший из-за долгого молчания, простуженный, но при этом сразу понятно что женский. Она расстегнула рюкзак, демонстрируя найденное и поправив второй на плечах.
Пока старик перекладывал из рюкзака девушки находки, она тщательно пересчитывала патроны, мешочек с которыми ей протянул один из сопровождающих. Да, там была точно оговоренная сумма. Они договаривались, что ели она принесет больше, то заплатят ей тоже более крупную сумму, но удача была сегодня не на ее стороне. Ничего, даже на эти деньги можно спокойно и безвылазно существовать в поселении какое-то время. 
Разошлись молча, сухо попрощавшись. Девушка сразу же пошла к себе, дабы согреться и отдохнуть. Комната два на три, привычные стены, обклеенные старыми фотографиями и постерами, выгоревшими от времени, обветшавшими, где-то порванными, заново склеенными... Небольшой стол, кровать, табуретка, полки, большой осколок зеркала на стене и даже железный шкафчик. Условия в которых она жила можно было считать более чем хорошими по меркам нового мира. Но самое главное в комнате было тепло. Видимо помещения продолжали греть в том же объеме, несмотря на то, что многие только и шептались о возможном скором наступлении весны. Слишком уж затянулись холода.
Она закрыла дверь на щеколду, скинула сапоги с усталых ног, носки не первой свежести и почти всю одежду, пропахшую потом. Повесила в шкафчик куртку, сшитую ей на заказ из шкуры мутировавшего медведя и упала на кровать, потянувшись рукой к кассетному проигрывателю на батарейках, стоявшему на столе. Щелкнула кнопка, заиграла мелодия. Голос из прошлого пел что-то про то, что сердца требуют перемен. Проигрыватель был старый, звук на нем слегка барахлил, прерывался пощелкиваниями, но все равно радовал слух. Отец девушки, заставший жизнь до Ядера во всех красках, утверждал, что кассетники это прошлый век. Интересно, а на каких же магнитофонах слушали тогда музыку?..
По подсчетам девушки, она уже достигла того возраста, когда люди обычно ходили в институт, и даже заканчивали его. Отец говорил там учились, но она никогда не спрашивала об этом подробнее. Обычно этим занимаются дети, а ей самой уже не положено. Интересует что-то – ищи необходимые книги, читай, развивайся. Ну конечно же если тебе самому это надо, а если не надо, то тебе дорога либо к дикарям, либо в обслуживающий персонал поселений, в новом мире нужны все, любой сможет найти себе дело по душе. Хочешь - грабь, хочешь - убивай, хочешь - живи спокойной и честной жизнью, плодись, размножайся. А в самом противном случае, если ты даже жить не хочешь - мутантам тоже надо как-то утолять свой голод.
Она потянулась и лениво зевнула, вылазки отнимали все силы. Любому организму необходим отдых, даже тем, кто сейчас сдвинул человека с вершины пищевой цепочки.