Последняя ступень в рай
Золотые ворота рая блестели от яркого света, который пробивал пышный слой облаков. В очередной раз, меня не впустили в город, по причине слишком длинного языка и свободомыслия. За обсуждения демонов, уже можно было гореть на местном смертном одре, но удача вытащила свою карту. Я ждал, когда один из прислужников бога принесёт записку красного цвета, в которой все ангелы писали свои грехи, после чего повторно дают записку белую, где написано, что нужно сделать чтобы очистится. Тело от усталости оперлась на толстые металлические трубки. Небольшой холодный ветерок дул в сторону ворот. День приближался к вечеру. Пустые небеса погрузились в безумную тишину, лишь эхо мёртвых людей слышалось в бесконечной дали. Прислужник тем времён уже успел выдать мне записку через ворота. "Очищение под присмотром батюшки"- таков был мой приговор. "Святой нимб! Это самое благоприятное отмывание, которое могут дать грешнику. Навряд-ли обряд поможет мне очистится от ненужных мыслей полностью, но хотя бы в голове станет легче, надеюсь". Прислужник дёрнул за рычаг, плотно впивающий в землю, и попросил отойти подальше. Золотые ворота медленно начали открываться с характерным звуком скрипа механизма. Металлическая стружка начала осыпаться со старых, покрашенных в жёлтый цвет, петель. Ворота раскрылись полностью, немного пошевеливаясь на ветре. Прислужник уже успел скрыться. Перед глазами открылась вытоптанная голыми ногами дорожка, ведущая в обычный малый светлый городишко, кой таких здесь было полно. Большие в рай никогда не заглядывали, слишком они загрязняли небеса, да и боженька, наказывал дополнительно, от его настырных глаз, никакая соринка не уйдёт из виду. Структура жизни привстала во всей своей яркой унылости. Одинаковые белые высокие небоскрёбы с окнами-дверями обвитые серыми дорогами, по котором ходили прислужники. В ней нельзя было увидеть ни парков, ни ресторанов, ни больниц, чисто город для сна, после работы. Весь голод и низменные потребности утомлялись в озёрах, скапливающиеся на облаках. Это настоящая энергетическая ванна для местных, если так, можно сказать. Вдалеке, за городом, виднелось великое сооружение из бетонных столбов и троном из когда-то великих, древнегреческих философах. По дорогам редко кто хаживал, лишь те, кто лишился крыльев из-за греха. Я прошёлся быстро по пустым улицам, глядя на последние отблески зданий. Силы покидали меня все сильнее, а до ближайшего озера идти было ещё километр.
Темень все больше захватывала небеса. Бетонное сооружение светилось ослепляющим светом, но глаза быстро привыкли к игре света. Поднявшись по ступенькам, увиделось что многие ангелы склонили голову вниз на бетонный пол, а бог размахивал руками, как лопастями мельниц. От бессилия, я упал полуголой спиной на пол и тем самым потревожил обряд, но к счастью, этого особо никто не заметил.
Сознание включилось возле небольшого, полуразрушенного, двухэтажного здания моей подруги, который находился в двух километров от города. Она помогла мне привстать на ноги, смотрела на меня обеспокоенными глазами. Её длинные чёрные волосы касались облаков и лоснились на белой одёжке Афродиты, мутно-зелёные глаза жаждали разъяснений, а губы, тонкая полоска, пересохли от волнения.
‒Боже, Роберт, где ты пропадал?! Я так давно тебя не видела!
‒Прости, мой свет, мне пришлось опуститься вновь на землю, чтобы окупить свои бесконечные грехи.
‒Как можно так донимать нас работой? Наш отец, забыл, что значит отдых, управляет нас, как рабами, не позволяя выговаривать лишнего, ведь рабы не имеет права чесать языком.
‒И не говори, меня уже ищут?
‒Да, ты слишком много натворил дел, бежал от 15 часов работ, разговаривал с демонами, противостоял рабству. Надеюсь ты не повёлся на то, что боженька хочет тебя очистить?
‒Черт...
‒Хотя бы тебя не схапали, боже, Роберт, как я переживала за тебя
Она обняла меня, дотрагиваясь волосами то полуголой спины.
‒Это я виноват, не стоило идти на попятную. Нужно было терпеть, как последний мученик.
‒Нет, ты поступил правильно. Не стоит терпеть насилия над собой. Да и я тебе не позволила бы, если была рядом.
‒Как же я скучаю по старому дому, по спокойной жизни. Мы вечные бегуны. Те, кто не стал терпеть унижений...
‒Надеялись, что рай будет нашим покоем, а оказался нашим адом...
‒Кажется, они гонятся за мной, хотят испепелить, превратить в прах.
‒Я не хочу, чтобы ты уходил, - зарыдала она.
‒А как я, но такова судьба одиноких волков.
‒Нет, - она прижала меня ещё крепче.
Прислужники бежали, крича "Во имя нашего отца!", размахивая белыми копьями. Часть армии отдалилась в другую сторону и сгруппировались в небольшой ряд - это были лучники.
‒Прости меня за все, я всегда буду помнить твою доброту, обнял в ответ, как смог.
‒И я тоже, заливалась слезами, сказала она.
Тем времени, стражники все ближе и ближе приблизились к нашему обиталищу. Опустив её с болью, я побежал как можно скорее и дальше от родной временной халупы. Бог услышал мои шаги, небо под голыми ногами стало распадаться. Он добился своего, вечное забвение ангела, который перестал быть таковым. Всё быстрее, я падал на грешную землю. Худощавое тело, прикрытое занавеской, резко истлело, кости стали вырываться из остатков плоти. Мёртвые крылья-костяшки росли, словно растения, на моих лопатках. Порывы ледяного ветра толкали тело из стороны в сторону. Время словно остановилось в двое. Вся жизнь будто превратилась в бессмысленную кашу событий. Тело коснулось грязной земли, боль ударила в спину. Мои глаза уже не видели пустого мира, они закрылись и лишь в ушах слышался предсмертный детский хор.
Кости лопаток закапывались в землю, как в песок. Из небольшой впадины в небе выходили лучи эдема. В впадинах, где когда-то были уши, слышался визг машин и дорог. Я медленно стал подниматься из страшной ловушки. Голова трескалась ореховыми хрустами. Тело не привыкло к отсутствию кожи, чувствовалась боль по всем хрящам и оставшимся сухожилиям, скрепляющим кости. Головокружение стремительно хотело опустить меня вниз, но воля к движению победило желание. В "глазницах" мутнели еле-желтоватые поля пшеницы. Дождь начал лить по пыльной дороге, давая новую свежесть пустой земле. Маленьким шажком я отправился в сторону дыма, исходящего издали, туда же ехали машины. Голова полностью очистилась от мыслей, не хотелось особо ничего другого, как просто идти на зов города, надеяться, что там можно скрыться от морозного дождя. Крылья неуклюжа болтались по земле. Они не были готовы к взлёту, мало энергии, только лишний груз, давящий на бедную спину. Весь путь костяшки пальцев хрустели от каждого шага. От этого было больно и приятно, ведь с новых ног сходила дрожь и приходило облегчение, словно богиня массажирует ступни после тяжёлой работы, но и старая тупая резь в хрящах тоже никуда не делалась, доставляя ужасный дискомфорт. Дорога уходила в небольшой склон, пшеничные поля завершились густым, тёмным лесом, а дождь перестал лить как из ведра. На его верхушке одиноко стояла грязная остановка, посеревшая после долгих лет. "А вот и отдых". Я стал быстро подниматься по склону и пожалел об этом сразу же, хрящи начали болеть сильнее, а крылья стали ещё тяжелее. Тем времён, визг и стоны машин исчезли насовсем, лишь благоухание леса издалека приманивало лечь на свежую траву. Ну, нет, не попаду я в эту ловушку. Сон так притягателен, так спокоен, но как же, черт меня дери, сложно выйти из его охапки, как мухоловка схватывает мух. Я сел на деревянную скамейку, плохо державшуюся на железных столбах и пахнущую голубиным помётом. "Господи, отвратительно! У этих пустых людей вообще осталось в голове, что невежеством они вредят самим себе? Конечно, нет, самое главное правило" Если не моё, значит буду делать что угодно". Хорошо, что я ушёл из этого гадюшника в своё время... Время, оно вообще что-то значит сейчас для местных обывателей? Лишь бы завершить план, поесть и поспать
- вот и все на что они будут тратить жизнь". Возле остановки стоял заброшенный хлебный магазин, полуоткрытая дверь манила внутрь. Ну уж лучше так, чем на мерзлячем дождю.
Магазинчик пах гнилыми, полежалыми булками, с картошкой, яйцом, мясом. В углу стоял холодильник, из него текла растаявшая вода. На опустелой витрине, валялись кусочки лука, какой-то зелени и хлеба. Кто-то куда-то очень торопился, раз не успел хорошо прибраться. Кассовый аппарат стоял открытым, в нем светились копейки от лампочки, плохо державшейся на оголённых проводах. Долго здесь оставаться не хотелось поэтому, я перебрался через витрину и направился в комнатушку. В таком маленьком помещении вместилась кровать с шерстяным одеялом и старый, гигантский шкаф, занимающий большую её часть, а в стенку упирался стол с телевизором. Запах здесь был чрезвычайно знакомым, детским. "Как я мог забыть? Здесь же жила моя бабушка, когда я был ещё подростком. Жаль, что особо не встречался с ней, вечно брезговал, что мол это не круто, лучше с пацанами тусить. Тьфу, вспомню, мерзко становится. Этот магазинчик был для неё самым святым, что осталось от её прошлой жизни. Вот так она и здесь и ушла в мир иной, продавая здесь лучшие ватрушки. Прости, бабуль что не видался с тобой часто, надеюсь, твоя душа не будет исковеркана на небе. Если так подумать, где же мои опекуны? Почему я не увидел мою родню в раю? Может они тоже скитаются по землю, избегая кары? Если так, то их точно уже давно поймали. Эх, время никого не щадит". Внутри стало пусто, в окошко дул вечерний ветер. Так не хочется покидать это место, тёплое, родное, но и не хочется оставаться на этой гнилой земле слишком долго, пора припадать урок этим пустоголовым.
Я вышел из магазинчика, со всеми силами поковылял дальше уверено идя к городу. Возле дороги стоял столб с вывесками. На одной из них было написано:
"!!!В 22:00 начнётся падение ангелов с небес. Всем надлежащим лицам приготовить грузовики, а остальным быть готовым к дальнейшим указаниям!!!"
"Бедняги, они не знаю куда им деваться. В раю их не любят, да и на земле они особо никому не нужны. Я не должен это пропустить! Может я смогу им помочь." Дальнейший путь в город был проложен чистой степью с редкими елями, погруженных в городской смог. Мои крылья резко воспрянули и повисли на лопатках. Отлично, теперь долго идти не придётся. Разбежавшись со склона, я прыгнул и взмахнул ими. Боже, как же мне легко стало! Резкий ветер подхватил меня в сторону города. В моих "глазницах" пролетели леса и степь и уперлись в длинные толстые трубы, из которых не прекращая шёл дым. Я опустился на крышу многоэтажки. На часах высокого исторического здания, светилось 21:55. "Ну что-же, посмотрим на это зрелище".
На улицах люди собрались в колонны по 50 человек в каждой. Из каждой из них вышли по человеку в полицейской форме. Грузовиков по улицам не было видно, наверное, придут позднее. Все служители закона встали в ряд, подняв свои взгляды вверх. Из небес стала медленно спускаться бетонная лестница. Остановившись на мгновение, она ускорилась и стала чуть-ли не падать на людей с пустыми, неинтересными взглядами. Смог затуманил ее яркость и чистоту, последнее что осталось от некогда светлого эдема. Впечатавшись в землю, по ней с небес стали спускаться ангелы в наручниках на руках и сцепленные одной железной, длинной цепью. Некоторые были во плоти и со свежей кожей, другие обсушенные скелеты, как я, только без крыльев и с обносками полотна, но у всех были безжизненные, серые, изнеможённые лица. Хотели они избавления, спокойствия и покоя, а в итоге, стали просто расходным материалом. Никто не хочет оставлять мёртвую душу в покое. Спуск был очень мучительным и медленным, лишь выкрики серых людей заставляли их идти быстрее. Полицейские брали их тела, грузовики уже успели приехать: новые гробы готовы принимать новых трупов. Не смогу помочь этим бедняга, вечное забвение - вот их спасение. Эх, прощайте братья света, вы были хорошими его помощниками. Я взмахнул своими крыльями и улетел подальше от бурного города с опустелой душой. Пора дать понять этим пустоголовым, что они не стоят того, чтобы загрязнять своими ботинками эту опустелую землю. Полет был краток, в глаза бросилась каменная арка с красным маревом. Стояла она прямо в середине степного поля. Вот и вход в ад, туда где искупают грехи самые отпетые грешники." Вот и моё время пришло". Опустился и пошёл на встречу возможной смерти (нелепее быть не может). Краснота жгла мои "глазницы", кости хрустели, но я шёл, иной дороги нет для мёртвого ангела.
Сила в крыльях резко притухла. Моё неуклюжее тело упало в грязно-жёлтый песок возле арки. Солнце спускалось ниже к горизонту, его отблески слепили "глазницы". Перевернувшись на спину, я стал смотреть на ясное небо без облачков, его мало-помалу охватывала надвигающая темнота ночи. Весь пейзаж застыл в одной картине. Что может быть ужаснее, чем жить в мире где одни и те же красоты? Хотя миром это назвать сложно, просто его копия, ведущая в преисподнюю и берущая все то, что было свежо в реальном мире: яркое солнце, зелёная свежая трава, нетронутый грязными руками зеленоватый лес. От других грешников я слышал, что везло кому-то гораздо больше. Их перебрасывало в горную степь, в прибрежья острова, тропинки Амазонки, но итог оставался всегда один, их хватали демоны и уносились в храм дьявола, либо они находили его сами. Тем времён, жара начинала расплавлять кости. Тело испытало сильный хруст во всех местах, особенно в районе пальцев ног. Уцепившись за столб арки, в котором успело потухнуть красноватое марево, я начал медленно выбираться из зыбучих песков. Крылья не хотели поддаваться, слишком глубоко погрузились." Вот бы их срезать, они мне здесь не нужны. Да вот было бы чем...". Холод грубого камня был так пленителен, что не хотелось его отпускать, но в скором времени и он нагреется, так что долго особо не покайфуешь. Покинув своё спасение, я, в надежде что моих потухших сил будет достаточно чтобы вытащить мой груз, стал бежать, обжигая хрящи на пальцах ног. Нет, бесполезно, слишком плохо. Истлевшее тело упало в безнадёжности, задаваясь: "Не уж то конец?". В ушных впадинах раздался божественный хор. Это намёк на то, что кто хочет со мной связаться. Жена? Звуки из хора стали медленно переводить всё в речь. Каждый ангел, находившего вторую половинку, делился с ней эмоциями, они же и создавали первый задел телепатии. После более близкого контакта каркас улучался и теперь можно запросто контролировать эмоции своей возлюбленной и наоборот, что по сути, не очень правильно, ведь эту способность могли использовать не самые светлые ангелы (как они только в рай попадают?), превращая её/его в половую тряпку или ещё хуже, в предмет постоянного насилия. Но бог не видит в этом проблемы, "лиж-бы все были счастливы", а если нет, то либо подстраивай эмоции, особенно когда его божественность ходит по улицам города, либо, как говорится, "Вали из нашего светлого рая!". Также все эмоции и слова парочки могут передаться, достаточно сказать имя получателя и " Хвала Господу, Аминь". Из бесконечно повторяющихся слов можно было понять:
Ох, милый Роберт, не прошло и дня, как я по тебе соскучилась. Очень сомневаюсь что-то эти слова дойдут до тебя, сам знаешь, все мысли ангелов передаются сначала Богу, который может их вычистить, если узнает, что получатель- грешник. Но если тебе повезло, то умоляю, свяжись со мной, как пройдёшь ритуал, чтобы я не переживала. Ты сейчас единственный, на кого я могу положиться. Нынче другие стали более поклоны Богу, чем раньше. Сейчас он планирует устроить полную зачистку всего эдема от грешников через два дня. Я могла бы спустится на землю, как и и ты, но тогда бы не выжила, ведь редко кто из слабого пола выживает при падении. Как прочтёшь, сразу лети обратно, возможно ты успеешь меня спасти.
А сейчас мне пора, буду искать новую заброшку, где смогу скрыться, береги себя, мой ангелочек.
С любовью, Марта.
Хвала господу, Аминь. Роберт.
Тоска взяла вверх над моим желанием выбраться из этой ловушки. Перед глазницами открылась уютная комната, где когда-то было все моё детство, эмоции. Небольшая, со старыми деревянными шкафами, занимавшие полкомнаты, небольшим стеклянным столом, окном, открывавшим вид на узкие улочки и здание психбольницы. Как мало было нужно для счастья, книги да яркий свет, пробуждающий из-за глубокого сна.
Крылья вытащились из песка, судьба услышала мою боль. Они полностью застыли в горячей посыпушке, шевелить ими хоть немного было настоящей мукой. Я медленно зашагал в сторону бугра, на нем виднелся указатель в нужное место. Поднявшись с большим трудом и сухостью в гортани, надпись стала проявляться чётче: "Храм дьявола 500 метров". Вдалеке виднелась другая часть этой иллюзии, тёмная и серая. Достаточно было сделать шаг, чтобы ступить на эту землю. В ней злодейка ночь полностью распахнула свои звёздные крылья, песок стал больше похож на землю, а далее виднелось само строение. Невысокое здание, напоминающие китайский храм, только с одним этажом и без ярко-красной пестрости. На верхушке крыши горел огонь из чаши. Из входа опускалась вниз каменная лестница, а ниже стояли и ждали своего приказы демоны. Из здания вышел вожак, патриарх в чёрном облачении с белыми крестами антихриста. Скоро придёт сюда ещё партия.
Я прокатился вниз и побежал в сторону храма, в этот раз хрящи особо болеть не собирались, но и понятно, по охлаждённому песку бегать легче, чем по горячему. Крылья болели, но мне было по боку. Все ближе виднелся храм и сознание начало мутнеть. "Проклятое место язвит сильно взору, но не помеха, пройдёт, нужно просто свыкнуться". Храм полностью привстал в своём не самом запоминающем величии. Один из демонов (это был массивный мужик с штанами-лямками) сразу вырезал в мою впадину-скулу, вырубив меня.
Я стоял уже внутри с задубевшими ногами в наручниках, железной цепью подкованный к моим собратьям, истлевшим и не очень. Везде был мрак, лишь огни освещали тёмную пропасть. В ноздри ударял запах острого перца и закислённого молока. Все стояли в смертельной тишине. Дверь отвратительно скрипнула. Проблески ночи освещали истлевшие тела и помещение, которое представляло из себя комнату пыток. Везде на стенах были развешаны всем известные средства, придуманные когда-то больными садистами, которые только и рады, чтобы изничтожать за каждый "глупый" проступок людей. Внутрь зашёл тот самый патриарх. Лицо его было прикрыто серой маской, на зеленоватых глазах светились ярость, готовность любое существо стереть в порошок, но как только он подошёл близко к пропасти, его оскал исчез. Из-за пазухи он достал лист и посмотрел на жертв с надменным взглядом, будто хотел расправиться с нами по иначе, но кто-то ему не дал это сделать.
‒Итак, остолопы, сейчас я зачитаю приказ от самого дьявола, который поступил не так давно".
Он кашлянул и начал читать:
‒Внимание, всем патриархам зла! Всех грешников отправить в преисподнюю и никаких очищений! Тех, кто будет ослушиваться приказа пустить в вечный котёл!
"Что? Какого хрена?! Разве не хватает сил внизу? Возможно, они отмучились, либо не выдержали бесконечных работ, хотя это очень тупо. Станет ли дьявол так просто пускать своих чертят в разнос? Что-то здесь не так". Все грешники стали кричать и бунтовать, но проходило это не долго, их стали толкать в пропасть, прибежавшие слуги. Не сопротивляясь, я прыгнул в бесконечный мрак.
Пустота долго ещё чернела в моих полузакрытых глазах. Только холодный, демонский вскрик заставил их открыться вновь. В душном, каменном доме по стенам, прицепленные за руки к железным прутикам, весели навсегда забывшие раем и землёй грешники. Моё же истлевшее тело, просто бездумно валялось на полу, перекрытым красноватым ковром с изображением дьявола и его прислужников, которые мало чем отличались от обычных людей, лишь небольшими рогами и пепельными глазами. На противоположной стене стояли две железных девы, смотрящие друг к другу своими стальными лицами. На правой весели небольшие пилы и только оставалось гадать зачем они весели, насилия ради или чего-то иного? Деревянная дверь резко открылась с характерным скрипом. В дом вошёл демон-англичанин с подтянутыми скулами и серой щетиной. На вид, он был довольно худощав, и его слегка округлая голова нелепо держалась на тонкой шее. Одет в полу-коричневатый свитер с черноватой футболкой внутри, на которой высвечивалась надпись "Love this world". Чёрные штаны плохо держались на его впалом животе и немного сползали вниз, но самого его, кажется, это особо не волновало. "Умер от голода небось на окраине Уэльса, бедняга. Теперь прислуживаешь вечным рабом, без мыслей осознания." До своей смерти, слышал, что там произошли проблемы поставок еды из-за постоянных, сильных ураганов. Об этой неприятной вести звучало из каждого граммофона, так как это первый случай массового голода за долгих 30 лет, который вызвал сильный общественный резонанс. Одни были за, так-как Англия давно не приносит уже ничего со своих земель, другие за то, что они ещё способны подавать ресурсы в посеревшие земли, которые также загнивают от голода, как и они. Демон подпихнул моё тело своими черноватыми ботинками и ударил по рёбрам. Поняв сигнал, я встал и подчинился. Он рявкнул, не то львиным, не то бычьим вскриком. Ангелы проснулись и зашевелились, на их лицах светилось удивление и недоумение. Оно и понятно, ожидал очищение, а получил вечные муки на тошной работе. Достав из кармана бесцветный ключ, он начал открывать наручники рабов, делал он это с крайней неуклюжестью, отсутствие полезных веществ даёт о себе знать. Я стоял неподвижно в углу, пытаясь меньше двигать моими мучительными крыльями. Рявкнув ещё раз, он распустил всех "грешников", отправлялись они на бесконечную работу с большим вздохом и поникшими взглядами. Тонкие руки, упёрли меня к стенке и было слышно, как тяжко им было справляться с этой задачей. Зазвучал звук лезвия пилы и лопатки почувствовали настоящую агонию. Оно все глубже проникало в кости, осыпалась белая посыпушка крахмала. Мне хотелось вопить и одновременно наслаждаться процессом, ведь тело избавилось от лишнего груза, хоть и полезного на земле, но абсолютно не нужного здесь, в горячем аду. Процесс был долгим, но от того более приятными. В голове высвечивались отрывки моего тёплого времени, когда я катался на колесе обозрения и по неосторожности упал на землю, слава богу, внизу был батут для таких случаев. Именно в моменте падения, я чувствовал силу воздуха, набивающего мои ноздри, душистого от грязи и пыли. Хотелось расправить руки и полететь, словно птица, в дальние просторы небес, смотря на серый, навсегда погрязший в своей тоскливости, город. "Ребячество, такое тёплое и наивное...". Демон-англичанин, закончив свою работу, со всей своим отвращением, выпер меня наружу, закрыв дверь на замок, его бубнешь слышался даже за толстыми стенами.
Перед глазами, привстал пустой, душный мир, по которому грешники шли в одну сторону за холмами. Небо покрывалось ярко-красной плёнкой, с оттенками желтоватого цвета. Земля предоставляла из себя тонкую корку, которой достаточно небольшого движения, чтобы треснуть. Внизу ее бурлила и плескалась лава, которая в некоторых участках образовала трещины. Стоять долго на этой поверхности, подобно мазохизму поэтому, ноги быстро умчали в сторону, потерявших веру, путников, но это было глупым решением. Моментально, духота обожгла все кости, нанося сильнейшую боль, которая подкосила мои измученные ноги. Придётся опять медленно идти и терпеть жжение в хрящах. На холме стал отображаться недостроенный город с зданиями из красного кирпича и со старой часовней. Грешники уже начали кирпичик за кирпичиком достраивать государственные постройки в середине. В углах виднелись первые задатки борделей, чуть глубже, где-то возле будущих пятиэтажек, покрытой плёнкой, магазинчики из белового камня. В середине также виднелся личный дом дьявола. Это роскошное гигантское здание напоминало Белый Дом, только полностью красное и, судя по отблеску, полностью серебрённое. Владения дьявола, ещё не успели обзавестись дорожкам, личными садами (по слухам грешников в аду сохранились участки земли, где росли деревья и кустарники, только очень высохшие) и местным лавовым фонтанчиком посередине. На готовых зданиях по 5 штук весели голые, женские трупы, грубо прикреплённые верёвками за края кафеля крыши. "Неужели в нынешнем аду, сохранились похабные желания дьявола из средних веков? Стабильность - признак мастерства? М-да, странно это все. Может я не в ад попал, а на дешёвое шоу, где я всего лишь кукла? Да и зачем вообще строить город для своих рабов? Разве он не использует их как перчатки? Слишком много вопросов". Ноги аккуратно спустился по горячему склону и потихоньку ковыляли далее. Вот почему нам дали свободу, потому-то тут особо её и нет. Куда не глянь постоянная лава, да и убежать особо не получится. Поджариться, как курица с хрустящей корочкой, не очень хочется. Надеюсь, я доживу до поклонения его величеству."
Добравшись до улицы, я присоединился к местным строителям, которые строили правительственные здания. Работа шла долго и мучительно. Истлевшие не могли работать из-за расплавления костей, им приходится скрываться в готовых зданиях, где холоднее, а кожаные постоянно теряли концентрацию и падали в
обморок от сухости в горле и во всем теле. Шёл слух что один из ангелов, сошёл с ума и просто пробежался по мёртвой земле, после чего высох и сгорел, стоило отбежать подальше на километр, храни Новый бог его измучившую душу. Такого понятия, как солнце не существовало и поэтому "грешникам" пришлось вернуться к старым замерам времени, только здесь его определение сильно отличалось. Приближение вечера, например, можно было увидеть по исчезающим жёлтым пятнам, полная краснота являлась ночью и пекло, следовательно, меньше. Перетаскивание тележки, кирпич, смазка цемента, кирпич, смазка цемента - вот и вся работа. За весь рабочий день, я не почувствовал не разу никаких хрустов и болевых пороков, будто работа закалила мой организм, хотя лучше не надо и так невыносимо жарко. Пятна на небе стали растворятся в общей красноте небе. На сгоревшие спины кожаных спустился небольшой, тепло-холодный ветерок, а кости истлевших облегчилась от парилки. Некоторые уходили в красные недостроенные коробки без крыши, кто-то уходил в часовую башню, а кто-то в серые правительственные здания. Я же решил пойти ко вторым, люблю высоту. Лава под коркой перестала бурлить и ходить по поверхности было не так больно. Грешники толпились возле зданий, толкая друг друга горячими телами и костями. Башни привстала во всей своей старости и громоздкости. Кругловатые, стрелочные часы древнегреческими числами блистали своим серебром. Само строение было из белого камня, скреплённого цементом со знаком дьявола на кончике крыши. Дверь была полностью из чистого серебра с позолоченной ручкой. Внутри мрак, из которого виднелись лишь маленькие изумруды на каменной лестнице. Каждый этаж, все больше наполнялся цементом, тазами и прочим строительным хламом, лишь на последнем, пустом, мирно на полу спали грешники, кто-то волочился, кто-то спокойно отлёживался. Я присоединился к более спокойным, усталость все больше давила на уставший мозг и только сон поможет от неё избавиться.
В закрытые глазницы стали резаться пепельно-жёлтые пучки света. По всему этажу начала летать пыль от кирпичей, разбросанных куда попало, и тазов с застывшим цементом, сгруппированных возле левого угла к окну, запускаясь в ноздри рабочим физического труда из-за чего некоторые шмыгали носами и чихали. Эти звуки заставили прекратить игру терпения с жгущим светом. Проснувшись, кости будто почувствовали новое дыхание. Теперь хрящи и другие части перестали так сильно хрустеть и болеть, а лопатки встали на место, лишь небольшой порошок крахмала сыпался на каменный пол. Даже с желтизной, перемешенной с красным небом (если это можно было назвать небом) утра, этаж был погружен в сильный мрак, хоть и разглядеть общий мусор и лестницу было гораздо проще.
Некоторые грешники начинали потихоньку вставать и направляться в сторону лестницы, смотря на меня пустыми, лишённого какого-то интереса и надежды, глазами и глазницами. Они давно осознали, что просто рабы, потерявшие свой любимый дом и попавшие на удочку, казалось прекрасного и спокойного места, обернувшим для них постоянными гонениями и убийством индивидуальности. Хочется помочь этим несчастным, дать им хоть немного светлого в мире мглы, но приходит мысль, что самому недостаёт ясности духа, что эти слова, как бинт на рану без йода. Подержать да, но надолго ли? Ведь результат один - вечное покаяние без чувств, индивиды, которого не раз мне встречались на пути, лишённые живого, припёртые руками к грязному цементу и красноватым кирпичам, сухие и смотрящиеся в одну сторону глазами. Мои размышления перебил один истлевший с белой, дырявой со всех сторон, занавеской. Череп был покрыт царапинами. Челюсть еле держалась, а оставшиеся зубы пожелтели от песка. Сломанные пальцы рук и ног, шевелились при малейшем движении, создавая, видимо, огромные болевые пороки. "Что он от меня хочет? Оттягивает неизбежное? Неужели проблеск свежего сознания?". Он приблизил свои лицо к моим ушным впадинам и пролепетал белиберду из которой, я понял только "Папа, не бросай меня, пожалуйста!". Скучает по родне, также как я, жаль, что сошёл с ума и говорить о личном глупо, будет внутри себя и всякие звуки для него сейчас, как отдалённое эхо. "Эх, моя милая Марта, жаль с тобой больше не увидимся. Мы прошли большой путь, чтобы обрести покой, порой на этом пути встречались неудачи, бесящие люди, которые портили нам настроение, но оно стоило того. Без тебя, я не смог бы убедить людей, пойти по пути радости и удовольствия от простых вещей, которых так много в погибшем мире, но они смотрят только на выгоду, потому что так нужно себя вести, никак по-другому. Возможно нас забыли, но разумные люди всегда будут помнить наш поступок, по крайне мере я хочу в это верить, но остались те, кто уничтожил их надежды. Кукловодов ещё настигнет судьба". Я спустился вниз по каменной лестнице, вдыхая запах пыль и цемента.
На улице все "грешники" уже приступили к постройке правительственного здания. Напротив него продолжал отсвечивать красным личные апартаменты дьявола, теперь возле его ворот были охранники в виде двух с характерными чертами французов. Усы маленькая тонкая линия, будто нарисованная чёрным фломастером, глаза стеклянно-голубые, одежда - старая военная форма, потёртая от времени и покрытая грязью. Присоединяясь к рабочим, уставшие кости от рутины, стали таскать кирпичи и тазики с цементом. Все также как и вчера, бедняги терявшие сознания от жары, хруст от боли, изжарившие и усталые кожаные. "Это не может так долго продолжаться! Культ рано или поздно должен начаться, нужно просто больше терпения, Роберт. Ты всегда терпел многие унижения, с чего бы последний раз не потерпеть?". Ещё долго горели и разжигали головы световые пучки, а краснота обжигала глаза, тем у кого они остались. В какой-то момент от жары, мне стало казаться, что время остановилось, либо замедлилось в геометрической прогрессии. Упавший от усталости на горячую землю, глазницы увидели синие небеса с пушистыми облаками. Это чувство чего-то холодного и свежего, как оно притягательно. Этот наивный маленький мечтатель, так и кричал от счастья и свободы. И казалось, ничто не сможет остановить эту картину, но я ошибался, как и многие, кто ожидал лучшей второй жизни. Демонский рёв раздался по городу, все встали в ряд, не заметив тело у себя под ногами. Отпрянув, я присоединился и встал по стойке смирно. Один из французов-демонов подошёл к нашим лицам и стал водить пальцем по воздуху, считая. Знаком он сказал, чтобы мы шли за ним, не отступая. Дорога была долгая, через город, а потом по мёртвой корке на северный холм. На нем был храм, похожий на храм ацтеков, только со звёздами, высеченными на каждой ступеньке и в верхушке, да с стандартным кирпичом в зелёной краске, для имитации прототипа. Спуск с горы было то ещё зрелище: звуки стонов измученных и крики разъярённых, которые сразу утихли стоило демону дать подножку одному и упавшая жертва от смертельного ожога умолкала. Приближаясь к каменно-салатовой площадке, ряд разделился на 5 человек к углам. Все держали стойку ровно, ожидая нового приказа, но то и дело в серьёзных взглядах, проглядывалось тоска и усталость. С гигантской лестницы начал спускаться дьявол, серые руки были прикрыты спиной. Это был обычный человек среднего роста, одетый в серый пиджак (как он не потел в нем только?) и черные туфли. Красными глазами с чёрными точками за вместо зрачков, он смотрел в сторону оборванцев, как на мусор. Его лысая голова украшалась небольшими, чернильными рогами, напоминающие маленькие, изогнутые шипы розы. Лицо обгоревшее и остывшее, было цветом пыли. Спустившись, красные глаза стали с интересом засматриваться на истлевших, взгляд остановился на моём, мало чем отличавшем от других. Усмехнувшись, он открыл свой гнилой рот с запачканными от крови, зубами:
‒Я знаю тебя, какой приятный сюрприз! Говорил тебе, допрыгаешься ты рано или поздно со своей пропагандой. И что же получилось? Жизнь обвела тебя вокруг пальца, Роберт! Небось до сих пор несёшь хрень про изменения общества в лучшую сторону?
Это конечно похвально с твой стороны, но это слишком для тупых недоносков, как ты.
Моему удивлению не было придела. Джон был один из самого лучшего напарника в нашем маленьком мирке людей за новую жизнь, который был практически, как вторым другом. Он был застенчив и раним, но эго его было раздуто до нельзя, когда он осознал, что людей не изменишь. Стал главой одной очень влиятельной группы по борьбе с "революционерами новой жизни"(в которой состоял и я), называемых Д.И.Д.С. (Долой Изменчивость, Дорогу Стабильности). Много воды утекло с единственной стычки, когда мы чуть ли не до крови бились на одной улице города, все дошло до полиции и арестом некоторых борзых, но война пропаганды продолжалась ещё очень долго. Людей взывали к миролюбию и ненависти, к мышлению и подчинению, к новому и устоявшему. Война закончилась ничем, всех людей, поддерживающих данную организацию оштрафовали, а лидеров посадили за решётки, но мне удалось вовремя покинуть этот цирк, также, как видимо, и ему.
‒Как бы там не было, мы влезли не в ту игру, дружок. Правительству ничто не мешает убрать нас с доски, как лишние пешки. Нет ничего хуже, чем думать о том, что мир можно изменить, за нас и так все изменили, поверь, и твои попытки, это лишь капля в море. Ну да ладно, много воды уже утекло, и мусолить это сейчас нет никакого смысла.
Он рявкнул, показав знак, означающий движение на вверх.
Грешники пошли умирающим шагом по горячему кирпичу, лишь я шёл впереди них, обжигая хрящи. Злость накопилась в моих уставший костях и хотела воспрянуть, но сдерживать её было не особо сложно. Внутри храма мрак затемнил все апартаменты, лишь белая звезда со свечами на её кончиках освещала эту тухлость. Всё встали вокруг, вновь ожидая приказа. Джон встал в середине круга и медленно начал зачитывать проклятия. Остальные начали опускаться на колени в поклонную позу, но только не я, вытолкнув его из последних сил. Он упал на других грешников словно ядро в землю, на лице была ярость и удивление. Мои кости резко стали гореть, превращаясь в липкий пластилин. Смерть дышала в мой затылок все сильнее и сильнее. Это будет первой и последней смертью ангела, которая поставит все на свои места, сломает вечный круг стабильности. Люди слишком долго были в бесконечной завесе глупости, пролитой крови, деградации сознания и существования. "Я устал от этой лжи, от этой вечной цирковой игры кукловодов, если мир хочет умереть, так пусть умрёт от своей пустоты и фальши. Прости, Марта, ты была лучшим человеком, которого я знал, заставила меня засиять вновь, но рано или поздно приходит конец всему. Мир - это вечный организм, который никогда не имел чёрного и белого, только усреднённое серое. И как мы бы не пытались ухватиться за белое, всегда оно оказалось не таким уж и ослеплённым. Может это будет не совсем верным решением, не тем что мы изначально хотели, но оно окончательно покажет, что безнаказанное никогда им не остаётся. Прости за все, моя дорогая. Никогда не забуду твоего тепла..."
Из моего тела вспышкой, полились яркие лучи. Храм, красноватые небеса, покрытые тонкие коркой пустыни исчезли в бесконечной белой пустоте.
В серых небесах начали отсвечиваться былые пучки. Словно краска, огромный черно-белый взрыв стал распространятся по небу, поглощая все на своём пути. Пространство теряло цвета, превращаясь в рисунок с черными контурами. Луга и пшеницы осушились белым песком, большинство зданий города частями падали на асфальт. Люди кричали, вопили от ужаса, везде слышался гомон. Уже белый песок начал смешиваться с сильным ураганом, который уже успел подхватить машины, свежие сосновые деревья, куски зданий. Весь хаос быстрыми рывками распространился по всему городу, разрушая гигантский и титанический труд. Они становились отвратительными существами с головами в виде яйца и круглым отверстием вместо рта с заостренными клыками. Прошло уже 10 лет с уничтожения города и полного покоя мира, но остались те, кто хотел жизни, высасывая ее из других. Каннибализм распространился словно чума. Окровавленные трупы, валяющиеся на асфальте, в руинах, возле переулков стали обычным явлением. Постепенно к главной верхушке начали приходить новые правители, все стало на круги своя. Строители стали отстраивать здания и правительственные руины, а магазины вновь стали работать по стандартным 12 часам, только смысла от этого было мало, ведь еды почти не осталось. Был объявлен красный карантин, всем существам запрещали поедать друг друга, иначе психбольницы ждали новых пациентов (после катастрофы были полностью уничтожены тюрьмы и восстанавливать их никому не хотелось). Именно в этом времени разрухи и урегулирования порядка, появились идеи о постройки новой реальности, в той, где жизнь будет в виде уровней, где жертвы, которые сохранили цвет, будут давать ресурсы - органы, которые будут настоящей подпиткой для новых существ полуразрушенного мира. И назвали её A.L.I.V.E...
Июль 2020