18 сентября, 2078 год. Москва
Я проснулся по среди ночи от какого-то резкого звука, похожего на выстрел. Мы встретились с Романом на лестнице. Его лицо как обычно не выражало никаких эмоций, видимо, поэтому он так нравился мистеру Ч. Быть может, настолько часто в этом доме можно было услышать выстрелы.
Мы зашли в кабинет. Свет включили не сразу, поэтому первое, что я почувствовал – запах пороха. Только не это, подумал я. Роман включил свет. На полу, у окна лежало бездыханное тело мистера Ч с пробитой головой. В правой руке он держал пистолет, халат был почти развязан. Я подошел ближе. Глаза покойника не были закрыты, я решил их закрыть, но замер, как только поднес руку. Не от ужаса, нет, наверное, от неожиданности. В этих глазах вместе со слезами я увидел какое-то горькое счастье, словно вся печаль и радость мира собрались там. Я посмотрел в окно, мне стало интересно, что так давно там высматривал мистер Ч, однако ничего кроме одиноко стоявшего голого дерева, абсолютно голого, даже без коры, я не увидел.
- Алексей, это вам.
Роман протянул мне конверт, на котором было написано аккуратным подчерком «Единственному другу».
- Спасибо, - немного пришел я в себя. – Мне нужно, наверное, помочь с похоронами.
- Не стоит, - продолжал как ни в чем не бывало Роман. – Мистер Ч недавно утвердил все правки по завещанию. Сегодня же его кремируют. Вам запрещено присутствовать на похоронах.
- Почему это? Мистер Ч сам нанял меня для того, чтобы я записывал его жизнь, я его биограф.
- Он знал, что вы так скажете, поэтому просил передать, что «у нас был договор о том, что вы поживете со мной жизнь, поэтому, Алексей, оставьте нас со смертью наедине».
Я собрал вещи и без промедления поехал домой, заехав по пути выпить горячего шоколада.
***
Никак не мог заставить себя открыть конверт. В час дня мне позвонил Роман и уведомил, что тело мистера Ч кремировали.
- Значит все, - вырвалось у меня.
Когда я распечатал конверт, обнаружил там два письма: одно было адресовано мистеру Ч, а другое мне от него.
Я решил начать с письма, что адресовали мистеру Ч.
"Уважаемый мистер Ч!
Вы просили меня уведомить Вас, как только я изучу записи ученого Берга. Работа была мною выполнена. Сейчас напишу пару выводов, которые мне удалось сформулировать.
Во-первых, Ваша теория действительно справедлива и безошибочна, если из нее исключить Вас. Вынуждена огорчить, но Вы не являетесь «человеком из пробирки». Вы – продукт сношения мужчины и женщины. Не более.
Во-вторых, Вашим биологическим отцом является ученый Берг. Это доказывают не только записи, но и анализы ДНК, в которых присутствует дополнительная генетическая примесь, характерная исключительно для половых сношений. Меня обескураживает Ваша глупость. Как ученый, промолчу про Вашу гениальность, Вы должны были внимательно и подробно изучить свой геном. Искренне надеюсь, что Ваша глупость не передалась мне с каким-нибудь геном.
Нина, 16.09.2078 год"
После прочтения мне стало ясно, почему мистер Ч долго не выходил в тот день из кабинета.
Далее я приступил к прочтению письма мистера Ч, адресованного мне.
"Мой друг (как непривычно)!
Я себя породил, я себя и убил. Забавно.
Я наконец-то познал смерть. Теперь мне известно все и более.
Более чем уверен, что сначала Вы прочли письмо от Нины. Меня позабавило, как открыто она назвала меня идиотом. Вынужден с ней согласиться, я давно подозревал, что являюсь обычным человеком с неплохим мозгом. Так и оказалось. Я обычный человек и трус, что продолжал слепо верить в свою первозданность, уникальность и гениальность. Как бы мне сейчас пригодилось Ваше псевдодобро в виде лжи.
Не буду плакаться в жилетку.
Я обещал, что скажу, почему выбрал обращение «мистер Ч». Человек с большой буквы. Пишу это и смеюсь, как полоумный. Я даже не являюсь №19/13. Не научный эксперимент, а шутка жизни. Чертовски прав был тот наглец, когда сказал, что «такие гениальные комбинации рождались от обычных женщин и мужчин». Как в воду глядел!
Раз жизнь была шуткой, то так и стоит ее закончить. Я убью этот чертов мозг, эту смешную случайность.
Пора заканчивать.
Прощайте!
человек без имени."
Очень больно однажды узнать, что ты не тот, кем кажешься сам себе.