Тектум

Под куполом «Разум» утренняя суета: студенты носились, собирались на лекции в открытых коридорах университетского общежития, наполненных утренней прохладой, свежестью и лёгким ароматом кофе. Мягкое пение птиц перекликалось со спокойным голосом Арис, оповещающим об аномальной жаре, сокращённом дне, о конце недели и вечеринках у бассейнов. Вдруг всю эту утреннюю мягкость и тишину нарушил пронзительный визг Пломбирчика. В панике проснулась Лина и тут же побежала к клетке, успокаивая питомца и предлагая ему корм.
Лина почесала голову и зевнула. Убедившись, что Пломбирчик спокоен, она вспомнила, что Мия оставалась у неё ночевать. Проверив спальню и кабинет, Лина не обнаружила подругу и решила позвонить. Вставив в ухо наушник-коммуникатор, она набрала номер Мии. Та сразу же взяла трубку, словно ждала звонка.
— Лииииинааааа... — раздался в трубке стонущий, но довольный голос Мии, на фоне слышались мужские смешки.
— Мия, ты где? — Лина не могла сдержать улыбки.
— Я у твоих соседей... ооо, моя голова... — Мия захихикала.
— В общем, мы ещё не ложились. Леам, перестань, ну хватит. мы проводим прекрасно время, подтягивайся!
Лина покачала головой, сдержанно рассмеявшись. Она направилась к их двери, из которой уже в коридоре чувствовался отчётливый запах алкоголя и доносилась лёгкая музыка. Двери были открыты. Войдя, Лина увидела Леама Цы: с растрёпанными чёрными волосами, он сидел в одних трусах на диванчике кухни. На его руках, обернувшись полотенцем, абсолютно голая с потекшим макияжем сидела Мия с большим бокалом вина, улыбаясь. Напротив, на барном стуле, сонный Джон Траубен с обнажённым торсом, демонстрировал татуировки с крылатыми выражениями. Увидев Лину, он воскликнул:
— Привет, красотка, проходи, садись!
Джон был симпатичным парнем и достаточно умным микробиологом, но Лине не нравился его отвязный образ жизни – куча друзей и ежедневные попойки были для него нормой. Он был студентом из города Новум. Лина поблагодарила за приглашение, но заявила:
— На работу через час! Вы вообще с ума посходили?
Она буквально потащила Мию к себе в комнату, где подруга была отправлена в душ. Пока Мия отмывалась от ночной кутерьмы, Лина приготовила лёгкий завтрак и положила рядом с тарелкой капсулу от головной боли. Готовя завтрак, Лина слушала новости, экран которых проецировался прямо на стену. По новостям трубили об успешном приземлении шаттла "Луч-3" в Новуме. На кадрах мелькнул он – высокий, подтянутый, с копной огненно-рыжих волос. Эйден Солл. Лина узнала его сразу. Она помнила его с выставки робототехники в прошлом году, где он представлял какой-то инновационный дрон, а она, завороженная, слушала его доклад. Он был тогда просто одним из молодых выпускников лётной академии сферы "Орбита", но его уверенность и горящие глаза произвели на Лину неизгладимое впечатление. И, кажется, он тоже её заметил тогда или Лине просто этого хотелось. Теперь же он был астронавтом.
Сегодня была пятница, и нагрузка обещала быть небольшой. Лина планировала посвятить этот день подготовке к поездке за пределы Купола. Она хотела навестить мать, ведь и так постоянно откладывала этот визит. Пропуск был у неё на почте, ярким зелёным цветом выделяясь среди прочих сообщений. Её сердце сжималось от предвкушения и лёгкого укола вины. Она корила себя за то, что редко навещает мать.
Лина торопилась, так как Мия, несмотря на утренний душ, собиралась мучительно долго. Поэтому сегодня они поехали на электромобиле с Леамом и Джоном. Машина, полна веселья, быстро несла их по сверкающему тоннелю.
Через десять минут электромобиль мягко затормозил на парковочном кольце у университета. Лина первой выпрыгнула наружу — лёгкий ветер с ароматом влажной листвы ударил в лицо. Учебный день начинался.
Они пересекли стеклянный холл и вышли на главную алею с лабораториями. Здесь было светло, прохладно и как-то слишком спокойно — будто все куда то делись. Лина заметила столпотворение около Большого Зала — туда стекались группы студентов, преподаватели, даже техники из нижних уровней.
Лина заинтересовано нахмурилась:
— А что происходит? Мы что-то пропустили? — Сказала Лина
— Наверное, было объявление, которое мы не услышали, — пробормотал Леам, оглядываясь по сторонам.
— Может, это астронавты, — предположила Мия. — Я думаю, они сначала должны отдохнут, а потом уже... — возразила Лина.
— Какие астронавты? Какая конференция? — переспросил Джон с полуулыбкой.
— Мы вообще точно в том куполе?
Они рассмеялись, но Лина уже вырвалась вперёд, ведомая странной тревогой. она не любила опаздывать или вовсе что то пропускать.
Подняв глаза вверх, на самый свод купола, она заметила движение. Не просто ветер — порывистый вихрь гнал листья, ветки и мусор за стеклом. В сером небе снаружи творилось что-то зловещее. Слышался легкий скрежет от ударов частиц по обшивке куполов.
— Глянь, что это? — Лина окликнула Тома сокурсника, который шёл навстречу.
Том Байс, стройный, с тонкими очками и неизменно спокойным выражением лица, изучал что-то на своём планшете. Том поднял голову, прищурившись, всматривался в небо внешнего мира, монотонным голосом пробормотал:
— Наверное, шторм. Ничего необычного, там часто бури.
К ним, весело переговариваясь, шла группа студентов. Среди них был Адриан Блеквуд — в белом халате, с чуть растрёпанными волосами и привычной самоуверенной ухмылкой.
— Дикари, чего уставились? — усмехнулся он, заметив, как Лина и Том замерли, глядя на небо.
Прежде чем Лина успела ответить, снаружи громыхнуло — раскат грома, будто изнутри земли, отозвался в купольных стенах. Адриан чуть вздрогнул, но быстро отвёл взгляд, натянуто хмыкнул и добавил:
— Смешно... Неужели шторм снова пугает даже наших гениев?
— Просто некоторым из нас он знаком не по архивам, — спокойно ответила Лина не отводя взгляда от небесного хаоса.
Адриан скользнул по ней взглядом, как будто хотел что-то добавить, но передумал. Сжав губы, он махнул кому-то из своей группы и, не оборачиваясь, ушёл дальше по дорожке.
— Я вижу что шторм, — ответила Лина Тому,
— Но почему нет тревоги? Почему мы не в укрытиях? — в голосе Лины прозвучало беспокойство.
Она вспоминала, как шторм трепал жизни людей вне купола, как их хрупкие модули дрожали под натиском стихии, как исчезали соседние поселения. Там тоже не было предупреждений, лишь кровь и крики заставляли людей бежать в укрытия, которые не всегда спасали.
Том пожал плечами.
— Не знаю, эту функцию отключили. Знаешь, абсолютная уверенность в системе. Говорят: зачем попусту тратить время на укрытие, если купола нерушимы. Ну, протокол безопасности пересмотрели — мол, лишние хлопоты и стресс.
Он сказал это спокойно, как будто речь шла о поломке кофейного автомата, а не о потенциальной угрозе целому городу. Лине вдруг стало холодно, несмотря на то что в Тектуме под куполами сегодня было жарко. Холодно не от слов Тома, а от того, с какой лёгкостью он произнёс «нерушимы». Для него это была всего лишь теория, для неё — жестокая реальность.
В её памяти всплыли лица людей снаружи — обветренные, уставшие, с глазами, в которых всегда жила тень страха. Там никто не верил в вечность. Мысли о них лишь усилили её внутреннее беспокойство, которое тлело в ней весь день.
Лина постаралась отбросить дурные предчувствия. Том был прав: купола всегда выдерживали.
К Большому Залу стекались толпы. Воздух звенел от предвкушения и радостных возгласов. Лина протиснулась ближе, чтобы лучше видеть. На трибуне в зале уже стоял Виктор Войт, а рядом с ним — группа астронавтов. Голос ИИ Арис пригласил всех пройти и занять места. Лина вырвалась в первые ряды, стремясь быть ближе к центру событий. Наконец она смогла разглядеть астронавтов. Среди них выделялся не только Эйден Солл, но и Тамила Рене, темнокожая девушка с короткими розовыми дредами и проницательными зелёными глазами. Она была очень сильна в работе, серьёзна и целеустремлённа, но в жизни явно творческая натура, Лина следила за ней в соцсетях. Рядом с ней — Джаред Вальд, худощавый программист, чьи глаза были почти невидимы за толстыми линзами очков. Все они выглядели усталыми, но торжествующими.
Когда Эйден поднял взгляд, их глаза встретились. Между ними пробежала искра, мгновенное, почти неуловимое признание, желание. Лина почувствовала, как по её щекам разливается румянец, и быстро отвела взгляд. Адриан Блеквуд, стоявший неподалёку, внимательно наблюдал за ней. Его взгляд был холоден. Он явно хотел насолить Лине за её недавние высказывания в лаборатории.
Зал кричал, предвкушая информацию, данные, полученные астронавтами. На голограммах над сценой показался шторм. Арис решила вывести эту информацию без особого звукового оповещения, просто как данные в ленте новостей. Шторм был огромен, но, как и предсказывалось, он проходил мимо, его вихревые потоки удалялись от Тектума. Сводка погоды резко сменилась просьбой о тишине. Профессор Войт с гордостью представил астронавтов и попросил внимания аудитории. Астронавты начали своё выступление:
— Мы провели семь месяцев на станции 'Орбита', — начал Эйден, его голос звучал уверенно и чётко.
— Работали по программе 'Орбитальное окно'. Главный успех — устойчивый канал передачи данных с новым зондом.
Он нажал на панель, и над сценой вспыхнула голограмма: планета. Мягкая сине-зелёная сфера, утопающая в облаках и кольцах света. Сердце Лины сжалось — та самая. Новая. Их будущая?
— Планета классифицирована как пригодная для терраформирования, — продолжил Джаред, поправляя очки.
— Но есть особенность. В атмосфере обнаружен нестабильный элемент — иридий-Х. Он может вызывать интоксикацию у человека при долгом воздействии.
—Но, — подхватила Тамила, её голос был спокоен и убедителен,
— Это не критично. Его можно нейтрализовать фильтрацией и модуляцией атмосферы. Это займёт время, но не повредит экосистеме.
Лина сжала губы. Снова. Снова человек лезет туда, где ему не место. Очистим, уберём, переделаем. Она ухмыльнулась краем губ. Ничего нового. Эта мысль стала горьким предвестником той морали, что она так яростно защищала. Выбор, который привёл к гибели Земли, теперь повторяется с новой планетой.
Мысли невольно ускользнули к матери. С момента начала шторма она не получала от неё ни одного сигнала. Лина на ощупь достала браслет, открыла канал связи — пусто. Соединение то и дело обрывалось, а сообщения, вероятно, зависали в очереди. Она всё же отправила короткую фразу: «Мам, как ты?» и замерла, глядя на мигающий индикатор отправки.
Её взгляд невольно скользнул к противоположному краю зала. Виктор разговаривал с каким-то высоким подростком, явно раздражённым. Жесты того были резкими, губы двигались быстро, словно он спорил или требовал чего-то. Виктор неожиданно схватил его за плечи и слегка встряхнул, прижимая к себе и что-то тихо говоря.
— Наконец-то я тебя нашла, — знакомый голос заставил Лину обернуться. Мия, протиснувшись сквозь тесный ряд и подвинув пару первокурсников, плюхнулась рядом, как всегда уверенная в своём праве на любое место.
— Куда смотришь? — она проследила направление взгляда Лины.
— А, вон тот? Не знаешь, кто это рядом с профессором Войтом? — Спросила Лина.
— А этот, это его сын, Калеб. Он поступает к нам на программиста. — Закончила Мия, откидываясь на спинку кресла.
— Но, Лин, чего ты туда вообще смотришь? Вот глянь, твой аполон стоит, — она кивнула в сторону, где, чуть поодаль, на краю подиума стоял Эйден, с задумчивым видом глядя куда-то поверх голов.
— От его статуры в зале становится влажно, — добавила она вполголоса и чуть насмешливо, так что только Лина могла расслышать.
Лина скосила глаза на Эйдена. Он стоял в полоборота, и в его позе было что-то неторопливое, уверенное, как у человека, который привык, что пространство вокруг приспосабливается к нему, а не наоборот.
Мия поймала взгляд самого Эйдена и, как ни в чём не бывало, подмигнула ему. Он лишь чуть приподнял уголок губ в ответ — без лишних слов, но достаточно, чтобы в этом был какой-то скрытый подтекст.
Вся конференция сопровождалась шумным скрежетом и легкими потрескиваниями, ветер снова начал усиливаться. Но на это никто не обращал внимания.
Первокурсники записывали каждое слово, пытались понять происходящее, кто-то перебрасывался тихими фразами, прячась за голограммами. Профессор Войт уже вернулся на место, но время от времени оборачивался к Калебу, который демонстративно сидел, откинувшись на спинку, и постукивал ногой по полу. Леам и Джон просто снимали всё на камеру, чтоб потом посмотреть, когда голова будет ясна.
Где-то в глубине помещения девушка из технического отдела спорила с коллегой, указывая на мелькающую диаграмму. В дальнем углу несколько первокурсников столпились у интерактивного экрана, пытаясь рассмотреть детали шторма. Всё казалось рутинным, почти привычным, если не считать странного ощущения в воздухе — будто само помещение затаило дыхание.