Глава 6(3)
***
Воздух пах хвоей, костром и жареным мясом. Солнце уже не было столь нещадным, но нагретая за день земля создавала на горизонте призрачное марево. Утоптанный грунт истрескался и просил влаги. Но это не останавливало людей от возможности хорошо повеселиться на берегу океана.
В атмосфере этого веселья было нечто особенное. Словно предвкушение чего-то большего, чего-то грандиозного. Это чувствовали все. Возбуждение, от которого искрил воздух, было заметно невооруженным взглядом. Разговоры звучали громче, чем обычно. Смех раздавался более задорно и громко. Тинаанцы танцевали более ритмично, не стесненные запретами. А от пестрых нарядов рябило в глазах.
Я знала, что в своем шелковом платье цвета самой темной ночи, буду остро выделяться. Но так же я знала, что не одна отдаю дань этому цвету.
Босые ноги ступили на мягкий горячий песок, создавая восхитительное ощущение единения с землей. Океан тихо шуршал своими волнами, словно принимая участие в торжестве. Бам-Бам, Мышка и Мэнхен плясали в хороводе вокруг костра, который, очевидно, сами и организовали. Но тинаанцы их охотно поддерживали, и незатейливый танец очень быстро набирал поклонников.
Слегка прихрамывая, я держала путь к излюбленному поваленному дереву. На нем уже сидела мило хихикающая парочка. Я не была против компании, к тому же места на насесте хватало еще, как минимум, для двоих человек. Мне не хотелось им мешать или как-то стеснять своим присутствием, так что я аккуратно присела на край, с удовольствием наблюдая за мельтешением толпы.
Говорят, что вечно можно наблюдать за тем, как течет вода и горит огонь. Но так же вечно можно наблюдать за радостью и весельем людей. А когда к этому еще добавляется шум океана и треск костра, то удовольствие тройное.
Никто из присутствующих точно не знал, в честь чего организовано веселье. Людей это не особо заботило. Редкие вопросы, доносившиеся до моих ушей, были обычны любопытством. И в чем-то я им завидовала. Завидовала той беззаботности, которая от меня сбежала без оглядки.
Вчера мне исполнилось двадцать лет. За эти года в моей жизни не произошло почти ничего значительного. Я не принесла пользы миру, как и мир не принес ее мне. Этот факт нужно оплакивать, а не устраивать праздник в его честь.
Но Аргес, видимо, считал иначе. Люция была права: для объявления о Лиарде, это было слишком празднично. Он это сделал для меня.
Волнующий жар разлился по всему телу. Что такого он видит во мне, чего я сама не вижу? И упорно не хочет замечать того, что каждый раз прорывается наружу.
— Ты выглядишь... элегантно, — прозвучало над самим моих ухом.
Я вздрогнула от неожиданности и перевела взгляд на говорящего. Бумфис перекинул ногу через бревно и сел рядом, устремляя свои пронзительные синие глаза на танцующую толпу.
— Путем нехитрых манипуляций. Но не обошлось без скандалов и истерик. Но спасибо, Люция это непременно оценит, — улыбнулась я, склонив голову набок.
— Боишься? — спокойно спросил он, не отрывая взгляда от празднования.
— Ужасно. Но делаю вид, что все под контролем, — честно созналась я.
— Люция тоже боялась. Даже отказывалась выходить из комнаты, угрожая, что устроит голодовку.
Я прыснула со смеху.
— Ты явно утрируешь. Никогда не поверю.
— Людям свойственно испытывать слабости. Но ответы всегда кроются по ту сторону страха. Чтобы до них добраться, нужно столкнуться со своими кошмарами лицом к лицу.
— Легко в теории, но невозможно на практике, — вздохнула я, закапывая свои босые ноги в песок.
— Так ли невозможно? Помнится, Люция рассказывала, что перед вольером с тиграми тебя трясло, как в припадке, — иронично хмыкнул он.
— Больше ничего ей не буду рассказывать.
— Человек совершает удивительные вещи. Вещи, которые сложно вообразить, когда понимает, что у него не осталось иного выбора. Или же делает это ради кого-то, кто ему дорог. Потому что...
— ... быть сильным для другого намного проще.
Бумфис окинул меня внимательным задумчивым взглядом, словно пытаясь что-то для себя уяснить.
— Возможно, я далеко не всегда согласен с действиями Аргеса. Но я не могу отрицать тот факт, что он свято верит в свои идеи. И сделает что угодно, только бы воплотить их в жизнь. Сейчас же у него полная свобода действий.
— К чему ты ведешь? — нахмурилась я, пытаясь понять смысл его слов.
— К тому, что он боится так же, как и ты. Как и мы все. Но он борется со своими страхами. Ради идеи, ради свободы своего народа, ради... того, кто ему дорог. И я уверен, что он выиграет в этой битве, потому что у него больше энтузиазма и веры, чем было у меня в свое время.
— Мне хотя бы четверть из того энтузиазма, — вздохнула я.
— Свою борьбу ты уже начала. Хоть и с малого, но начала, — хмыкнул мужчина, шуточно дернув меня за прядь волос.
— Это ничего не значащее баловство.
Бумфис поднялся, осеняя меня массивной тенью.
— Ты так в этом уверена?
Я не успела ничего ответить, потому что он удалился, ловко смешавшись с толпой. На секунду я даже подумала, что он примкнет к танцующим, но это было бы слишком невероятным развитием событий.
Человеческое море всколыхнулось, как тревожно колышутся волны морские перед бурей. Или же они услышали песнь буревестника. Что-то происходило, неизменно приближалось, приобретая характер неизбежного.
На помост вышел Аргес, и враз воцарилась напряженная тишина. Линии его лица выражали холодную решимость и уверенность в каждом своем вздохе. Но лишь единицы видели, что это ложь. В первую очередь, самому себе.
— Сегодня, к моей превеликой радости, мы отмечаем праздник рождения.
Толпа одобрительно загудела, пребывая в полном неведении касательно виновника торжества. Отчего-то я втянула голову в плечи, стараясь стать максимально незаметной.
— Праздник рождения особенного человека, которому вы обязаны самым ценным, что может у вас быть — право выбора.
Кажется, что даже океан перестал волноваться, а чайки трусливо попрятались в наскальных щелях. Мне хотелось последовать их примеру и убежать обратно в замок, пока Аргес не закончил вещать эти правильные, но слишком пафосные речи. Оно того не стоит.
— Всю свою сознательную жизнь вы вынуждены были бороться за выживание и за каждый кусок этой земли. Всегда жили в страхе за себя и свои семьи. Следовали жестким правилам, которые ограничивали вашу свободу.
Если челюсть отвисла у меня, то могу себе представить, как выглядели первые ряды, что перед помостом. Альфа Тинаана, хоть и опирался на костыли, но сталь в его взгляде жаждала крови и справедливости. Его миссия почти завершена. Только вот что-то легче от этого не становилось.
Я взвизгнула, когда чьи-то крепкие руки подхватили меня и подняли с полюбившегося насеста.
— Бам-Бам! Живо верни меня на место! — прошипела я, неловко болтая ногами в воздухе.
— Айгес велел плинести тебя, — ответила Мышка вместо брата.
— Вы, вообще, на чьей стороне?
— Айгес может наказать. Не хоцу всю ноць цистиць кайтошку.
Благодаря репутации великих проказников, никто не обращал внимания на близнецов и их ношу. Я же постаралась максимально скрыть лицо за волосами.
Аргес еще что-то говорил, но я уже не разбирала слов. Только слышала все ту же решительную интонацию и одобрительное внимание толпы.
А потом мои ноги ощутили землю, твердую, явно деревянную. Колени подкосились, но упасть не дал Бам-Бам, учтиво придержавший меня за поясницу. Подозреваю, что он скорее это сделал для того, чтобы я не сбежала.
Внезапно налетевший ветерок сдул волосы с лица, и я столкнулась взглядом с Аргесом. Секундное замешательство сменилось недоверием, а потом удивлением. Кажется, будто его глаза окрасились в еще более глубокий синий цвет.
Пауза слишком затянулась. Из первых рядов послышалось глумливое покашливание и чей-то не самый скромный комментарий. Аргес, словно вынырнув из-под воды, вернулся к толпе и широким жестом открытой ладони указал на меня.
— Вот эта девушка нашла дорогу в другую землю. Я думаю, что некоторые из вас слышали краем уха о дневниках Тиная, — громогласно проговорил он.
Повисла тишина, которую я ощущала каждой клеточкой своей кожи. Я не двигалась, не моргала и, кажется, не дышала, отчего закружилась голова.
— Все то время, когда вы голословно обвиняли меня, Бумфиса и Люцию в бездействии, мы искали дневники Тиная, пытаясь опередить в этом Белую Империю.
Казалось, что краски уже не могут сгуститься еще больше.
— Эти поиски дались ценой почти всего. Много людей погибло ради того, чтобы вы имели право выбрать.
— Да что выбрать-то? Очередного деспотичного правителя? Выбирать, кем из моих детей поужинают сегодня?
Это высказывание было подобно пуле, что влетела в мою голову. Оно засело там и гудело, как целый рой пчел.
— Право выбрать новую землю, новый дом и новую жизнь. Право воплотить в жизнь новые законы и порядки. Право самим распоряжаться своей жизнью и планировать завтрашний день.
По хребту пробежала дрожь от стали в этом голосе. На спине выступили капельки пота, и платье прилипло. И все бы ничего, да только эти слова вылетели из моего рта.
— Эта земля носит имя Лиарда. Она чиста и нетронута. Там обитает истинный вождь... Тинай. И он ждет вас. Ждет вас всех.
Поднялся шум негодования, смешанный с удивлением. Я понимала их. Столько лет привычного быта, тяжелой ежедневной работы на жаре не так просто перечеркнуть обычными словами. Люди требовали доказательств и крови. Люди требовали казнить виновного в их многолетних страданиях. Они ждали слишком долго, целыми поколениями, чтобы теперь поверить на слово двум амбициозным детям.
— Нет доказательств — нет разговора!
— Шанэ разрушительно действует на мозг! Вы бы завязывали с этой дрянью!
— И нас собрали, чтобы рассказывать сказки? Что за чушь!
Мое сердце грохотало громче их нелепых окликов. Кулаки самопроизвольно сжались настолько сильно, что ногти болезненно впивались в кожу.
С левой стороны помоста появилось шевеление. Даже не нужно было оборачиваться, чтобы это увидеть. Я на секунду прикрыла глаза, ожидая худшего. Интуиция подсказывала, что неугомонный Фербиос Грэм решил воспользоваться такой отличной возможность, чтобы продвинуть (или возродить) свою кампанию.
Но все оказалось совершенно иначе. На помост уверенными широкими шагами вышел бывший глава Тинаана. Они почти столкнулись лбами с Аргесом, что было еще более дурным предзнаменованием. Я поискала глазами Люцию, но она прикрывала ладонью рот, и не отрывала взгляда от мужчин. Мне стало плохо.
— Не смей этого делать, — прошипел Бумфис.
— Не тебе решать.
— Ты сделаешь огромную ошибку.
— Без тебя знаю. Но у меня нет другого выхода.
— Сэт...
— Уйди, Бумфис.
Но тот не стал больше спорить. Лишь смерив парня убийственным и, кажется, разочарованным взглядом, Бумфис удалился с помоста. Вопросы и перешептывания в толпе не стихали ни на минуту. Я понятия не имела, о чем они говорили, пока не оглянулась на Аргеса.
Его пальцы потянулись к застежкам перчатки.
Нет, нет, нет, нет...
Одна застежка была расстегнута.
— Лиарда — не просто земля. Она находится в другой плотности, в другом измерении. Туда не так просто попасть, но вход существует. И мы готовы вам его показать. Готовы показать его все, кто этого хочет.
— И даже Империи?
— Это не их земля. И они никогда не пройдут туда.
— Слишком хорошо, чтобы быть правдой.
— Очередной бред, которым нас кормят ежедневно.
Вторая застежка.
— Вход в Лиарду очень хорошо спрятан. И, побывав там однажды, она сильно меняет людей. И физически, и духовно.
Последняя застежка. Перчатка медленно скользит вниз, и все с придыханием наблюдают за этим действием. Мое сердце грохочет уже в горле, отдавая болезненной пульсацией в висках. Перед глазами летают назойливые мушки, а руки похолодели от страха и напряжения.
Кожаный элемент гардероба упал за помост. По толпе прокатился изумленный вздох, а затем повисла напряженная тишина.
— Но ведь...
— А как же...
— Это ведь невозможно!
Аргес подошел к самому краю помоста, поднимая левую руку вверх для лучше обозримости.
— Ни одно лекарство в мире не смогло бы этого сделать.
Я зажмурилась, ожидая шквала гнева, града камней, ругательств и даже того, что из кустов выпрыгнет отряд герэндов.
И вечерний пляж сотрясся от окликов и оваций. Аргес молчал и буравил присутствующих тяжелым взглядом. Он ждал, когда они угомонятся, чтобы продолжить свою речь. Они ликовали долго.
Наконец, когда эмоции немного поутихли, Аргес спихнул ногой перчатку с помоста и вызывающе громко сказал:
— Я не один прошел этот путь. Не один принимал удары, и тратил последние крупицы сил, чтобы найти Лиарду. Не один засыпал и просыпался с мыслью о будущем.