Глава 3. Правда
POV Спайка
Я стоял у двери в комнату Баффи и все никак не решался постучать. Этот момент даже вызвал у меня чувство дежавю, а мой желудок при этом неприятно сжался. Я снова не понимал, что мне мешало. Что же все-таки было не так?..
Баффи будто бы прочитала мои мысли. Стоило мне потянуться к гладкой поверхности металлической двери, как она открылась и за ней на меня посмотрели ее удивленные зеленые глаза.
– Я как раз собиралась к тебе, – тихо сказала она и отошла в сторону ровно настолько, чтобы я смог пройти внутрь, что я и сделал.
Мы сели на край кровати, и мне хотелось задать ей кучу вопросов, но я не знал, с чего начать. Она опередила меня:
– Ты тоже заметил, да?
– Что именно?
– Что у тебя больше нет... силы...
Я сделал круглые глаза:
– То есть ты не...
– Нет. Похоже, здешняя я – не истребительница, а обычный человек.
– А я – не вампир, как ты могла догадаться.
– Я догадалась... когда увидела тебя в толпе под палящим солнцем. Правда, сначала я не придала этому значения...
– А ведь иронично, как считаешь? Ты хотела быть обычной, и ты ей стала. А я...
– Мечтал быть человеком? – она усмехнулась. Как-то горько.
– Мечтал, глядя на Ангела, – мрачным тоном сказал я и, поднявшись с кровати, повернулся к Баффи. – Что будем делать?
– Не знаю, у меня нет никакого плана, – нахмурилась она. – Я не вижу другого выхода, кроме как продолжать играть по их правилам. Для чего-то же нас сюда закинули. Знать бы еще, для чего именно...
– Если бы знали, все было бы слишком просто. Для начала нужно разузнать об этом мире как можно больше, чтобы понять, как действовать дальше.
– Пока что мне известно только то, что здесь 74 года назад было восстание, которое породило масштабную войну, а эти... Голодные Игры – это итог этой войны, своеобразное наказание.
– Ну, значит, на двоих мы знаем не так уж и много, – вздохнул я.
– Я надеюсь лишь, что к концу этого дня мы будем знать больше.
Раздавшийся вдруг громкий стук в дверь заставил нас чуть ли не подпрыгнуть от неожиданности.
– Мы ждем вас к ужину! – голос принадлежал Эффи. – И вам пора познакомиться со своим ментором.
– Хорошо, – хором сказали мы и, бросив друг на друга настороженные взгляды, вышли за дверь, последовав за звонкими шагами нашей проводницы.
***
Нашим ментором оказался немолодой, светловолосый мужчина с небольшим брюшком. Звали его Хеймитч Эбернети, он невозмутимо сидел в кресле со стаканом чего-то крепкого. Судя по запаху, это был бурбон.
– Ага, вот и вы, – слегка пьяным голосом сказал Хеймитч, поигрывая стаканом в руке, – кандидаты на выбывание.
Баффи прищурилась. Не к добру все это.
– Не стоит так быстро сбрасывать нас со счетов, – сказал я, хмуро уставившись на нашего ментора.
– Да ну? И почему же? – безразличным тоном спросил Хеймитч.
Мои губы вдруг растянулись в самодовольной ухмылке:
– А вот, почему.
Не успел Хеймитч сообразить, в чем дело, как я, в два прыжка очутившись рядом с ним, молниеносным движением выбил стакан у него из рук. Но и Хеймитч оказался не из робкого десятка: он огрел меня по спине бутылкой с начатым бурбоном, разбив ее и вылив остатки жидкости мне за шиворот. Не дав мне прийти в себя, он заломил мне руки за спину так, что я не смог шевельнуть даже пальцем.
– Ха, а ты не промах, – сказал он, и я понял по его голосу, что он улыбается.
Хеймитч отпустил меня и повернулся к Баффи:
– Ну, а ты чем впечатлишь?
В ответ он получил лишь ее взгляд, полный презрения.
– Ну же, солнышко, не заставляй меня просить.
Ох, это он зря. По ее лицу я уже сообразил, что Хеймитчу не поздоровится.
Баффи оказалась проворней меня: все, что я успел заметить – это то, как она повалила нашего ментора на лопатки, воспользовавшись парочкой обманных движений и перебросив его в итоге через себя.
«Что ж, хоть у нас и отняли сверхъестественные силы, но зато оставили наши навыки. Это радует», – подумал я.
Хеймитч, охнув, сел на полу, и удивленно посмотрел на девушку:
– Знаешь, тебе удалось меня переубедить. Теперь я уверен, что тебе хватит духу выбраться живой, солнышко.
– Не зови меня так, – поморщилась в ответ Баффи, – хватит и одного полоумного с дурацкими прозвищами.
«Это она обо мне, что ли?»
– Что тут происходит? – в комнату заглянула Эффи, до этого пропадавшая где-то в недрах вагона.
– Ничего. Всего-то проверяю наших трибутов на прочность, – усмехнулся в ответ Хеймитч и поднялся на ноги, потирая ушибленное мягкое место.
Эффи подозрительно покосилась на осколки бутылки на полу, затем на мою мокрую рубашку, и неодобрительно покачала головой:
– В Капитолии мы будем через два часа. Ужин, кстати, готов.
– Спасибо, Эффи, – сказал я и обратился к Хеймитчу: – будут какие-либо наставления? Ты же как-никак наш ментор.
Тот задумчиво потер подбородок и изучающе посмотрел на нас с Баффи.
– Вы мне оба нравитесь, так что, пожалуй, будут, – сказал наконец он. – И вот вам мой первый совет: не лезьте на рожон и не раскрывайте карты раньше времени. На этом все, разрешите откланяться.
С этими словами, прихватив с собой стакан с недопитым бурбоном, он шатающейся походкой удалился, оставив после себя плотный шлейф перегара. Не удержавшись, я ухмыльнулся. Похоже, у нас все-таки появилась, хоть и мизерная, но надежда на выживание.
***
Оставшееся время мы проводим за ужином, во время которого мы все едва ли обмениваемся парой-тройкой слов, а позже – за просмотром трансляции церемонии Жатвы, проходившей в остальных дистриктах. Теперь нам представился реальный шанс оценить наших будущих противников.
Смотря на все эти лица, мелькавшие по телевизору, мне в голову упорно лезло лишь одно слово – дети. Все наши соперники в будущей игре на выживание внушали чувство уважения и страха, они были сильными, но в то же время они были всего лишь... детьми. В груди появилась странная тяжесть от пугающего осознания: я больше не вампир, не всесильный демон ночи. Теперь я – обычный человек из плоти и крови и, чтобы выжить, мне придется убивать таких же, как я, людей. Мой взгляд скользнул по сосредоточенному лицу Баффи. Она никогда еще не убивала людей, а тем более – детей. Черт... она же не сможет! Ее треклятый кодекс истребительницы просто не позволит ей это сделать. Похоже, мне придется побыть монстром за нас двоих, а этого мне бы совершенно не хотелось...
Из мыслей меня вывел голос Хеймитча:
– Ну, что скажете?
– Что скажем? – дрогнувшим голосом произнесла Баффи. – Они же все еще дети.
– Это я и сам прекрасно вижу, – проворчал Хеймитч. – Тем не менее, вы упускаете суть. Не в этом главное. В чем же?
– Они – машины-убийцы, – тихо сказал я, и от этих слов мне стало дурно.
– А вот это верно. Они – профессиональные бойцы, их всю жизнь готовили к Играм. Однако, – на лице ментора появилась ухмылка, – они умеют только драться, но не выживать.
– Все равно, – пробормотала Баффи, – я не смогу убить этих детей...
Хеймитч фыркнул.
– Вы мыслите так, словно вы жертвы, а нужно быть охотниками, – он потер ладони и пристально посмотрел на нас. – Расскажите мне, что вы умеете лучше всего.
Я недоуменно уставился на него.
– Мы разве не показали Вам, что умеем?
– Вопрос в другом. Что вы умеете еще, помимо тех ваших трюков? Не поймите меня неправильно, это было впечатляюще. Однако этого недостаточно. Нужно что-то еще.
– Что, например? – хмуро спросил я. Меня вся эта ситуевина начинала раздражать.
– Стрелять из арбалета, – вдруг стала перечислять Баффи, – метать колы, истреблять вам... животных, – споткнулась она на последней реплике, вовремя сообразив, что Хеймитч вряд ли поймет реалии их мира.
– Хм, это все? – спросил Хеймитч, нахмурившись.
– Вроде того.
– Что ж, весьма неплохо. Что у тебя получается лучше всего?
Баффи смутилась:
– Не знаю... наверное...
– Она великолепна в рукопашном бою, фехтовании, – встрял я, поддавшись внезапному желанию защитить ее, – а ее коронный хук с...
– Спайк тоже хорош! – резко повысила голос девушка. – Истинный воин, а уж какие пытки организовывает, Вы бы только видели...
– Так, стоп! – прервал нашу перепалку Хеймитч с широкой улыбкой, глаза его при этом странно блестели. – Уж защищать друг друга вы точно умеете, я это заметил. Остальное, что вы перечислили, надеюсь, вы мне покажете на тренировках.
Баффи заметно оживилась:
– Будут тренировки?
– Естественно. Перед Играми к вам приставят стилистов, затем отправят на обязательные тренировки, далее вы покажете свои умения распорядителям Игр, где вас будут оценивать. Все это – обязательные этапы. После вас ждет традиционное интервью на телевидении, вас после этого точно полюбят, я это обещаю...
– Подождите, – прервал я ментора, – у меня все это не укладывается в голове. Зачем это все? Для чего нам оценки, интервью, стилисты? Неужели нельзя просто дать нам время подготовиться к состязанию и сразу отправить на арену?
– Таковы правила, Уильям, – ответил Хеймитч, наливая себе очередную порцию алкоголя. На этот раз, кажется, это портвейн. – Все просто: без всех этих процедур вы не сможете завоевать симпатии зрителей и спонсоров, а без спонсоров вам ни за что не выжить на арене. Вам со временем потребуется элементарная вода, еда, необходимые лекарства и прочее. Большинство участников на аренах умирают от естественных причин – обезвоживания, голода, яда животных или насекомых, невыносимого жара или холода. Спонсоры могут сделать так, что время вашего пребывания на арене продлится как можно дольше.
Я вдруг ощутил черную пустоту безысходности, крепко обнявшую мое нутро. Я всю жизнь сторонился людей, избегал всякого проявления публичности, а теперь... теперь от них зависела моя жизнь. И не только моя. Жизнь Баффи точно так же зависела от них. От ненавистных мне людей. И что, теперь придется плясать под их дудку, словно я какая мартышка в цирке?
От накатывавшего отчаяния захотелось взвыть. Мы не заслужили всего этого.
– Похоже, подъезжаем, – произнесла Баффи, подойдя к огромному панорамному окну. Я уставился на открывшийся вид сияющей, футуристической столицы Панема – Капитолия – и ощутил почти первобытную ярость. Они нас не получат. Все эти разодетые фрики с их немыслимыми прическами и сделанными пластическими хирургами лицами по последней моде, телевизионщики, зрители, спонсоры, топтавшиеся на платформе, махавшие нам руками с этими фальшивыми улыбками – все они. Они ничего не получат. Я обещаю им это.