Таинственный лес [РЕДАКТИРУЕТСЯ]

После обширного обхода Госпожи по всем возможным  группировкам кицунэ (они часто разбивались на компании по интересам и занимались своими  разносторонними интересами. Среди них были различные кружки посвященные творчеству, также были и боевые, находились даже кружки которые были посвящены исключительно сплетням внутри коллектива.)

Каждое собрание какого либо кружка происходило всегда вокруг обычного деревянного стола, по середине которого располагался огромный чайный сервиз, чье горлышко постоянно так и разрывалось от огромного количества освобождающегося из него белоснежного дыма.
Кицунэ часто обменивались сплетнями, и за столом то и дело пролетали нелестные слухи о ком-то. Тут нельзя сказать, что кицунэ были намного хуже людей. Да, хоть они их и убивали, часто сплетничали за спиной, но резонно будет заметить, что и люди частенько любили побаловаться этим.

Кто-то один брал чайный сервиз, и заваривая в нем крепкий зелёный чай, не спеша обходил всех, разливая его по маленьким глиняным кружкам. Кицунэ заботились сами о себе, и только у госпожи были собственные слуги.  Конечно, бунты по этому поводу часто случались, и многие кицунэ были возмущены тем, что им не положено роскошно жить со всеми удобствами, но такие случаи быстро подавлялись, и неугодных тут же бросали в темницу, которую называли Темным хранилищем. Вход туда имела только госпожа, а значит, посетить или помиловать могла только она.

В прочем, ладно, не будем о грустном. Если говорить о  сплетнях внутри коллектива, то Инари была совершенно не против этого, а даже наоборот, искренне считала, что это только помогает сплотить коллектив. Потому-что, ничто так сильнее не объединяет живых существ, как сплочение против кого-то или обсуждение его грешков.
И как всегда, она была совершенно права.

Как только все кружки, которые обошла Инари закончились, она вальяжно развернулась и поправив свое объёмное платье, направилась в сторону своего места, в котором находился ее трон (назывался он так условно, на самом деле это был просто крупный деревянный стул, покрытый красной атласной тканью) на котором она проводила все свое свободное время. Ее движения были лёгкими и плавными, словно, она почти и не ходила, а только летала.
Ее белоснежный рукав мимолетно порхнул в воздухе, и все тут же замолчали, поскольку знали, что скоро начнется прием и нужно быть наготове.

Слуги, что сидели возле Инари, тут же подняли лежащие неподалеку позолоченные тарелки, и длинные, тонкие, как ветви палочки. При каждом ударе на все помещение раздавался неприятный, колкий звук, который постепенно переливался в звенящее эхо, отчего уши многих кицунэ нервно подергивались, и некоторые даже прикрывали их своей рукой.

Где-то вдалеке таинственно заиграла барабанная музыка, и все пристально уставились на сцену. Слуги потушили большинство свеч, которые находились в комнате, и аккуратно уселись на свои места. Все погрузилось в темноту, и за кулисами уже шепотом решали, кто выйдет первым.

Сцена была расположена у края большой комнаты, и имела скругленные края, которые были немного прикрыты багровыми шелковыми шторами. Масштаб сцены поражал, и даже издалека было сложно что-то увидеть. Но благо, большинство кицунэ имели отличное зрение, так что в полной мере могли насладиться происходящим. 

Мерисс тихо сидела и наблюдала за церемонией. Ее сильно взбудоражила текущая обстановка, и она не могла перестать волноваться, потому-что чувствовала, как сердце билось сильнее с каждой секундой, и вот-вот готово было выпрыгнуть из груди. Но смотря на Миссури, и на ее хладнокровное выражение лица, она почему-то мгновенно успокаивалась и становилась уверенней.
За ней она была как за каменной стеной - все претензии и все опасности этого мира кицунэ клала не на себя, а на плечи Миссури. А та была и не против, ей льстила дополнительная власть над кем-то, и она с радостью готова была ее поддержать.

Слуги уселись на свои места и положили приборы. Все затихли.
Первой на сцену вышла Ассури...