08
𝕮𝖍𝖆𝖕𝖙𝖊𝖗 𝖊𝖎𝖌𝖍𝖙
"𝔈𝔪𝔬𝔱𝔦𝔬𝔫"
1756 год, ноябрь
Служанки оставили её там, перед одной единственной дверью в конце коридора. Сами же встали позади, на расстоянии, будто пытаясь огородить себя от чего-то, нет... кого-то ужасного.
Про себя Лиэль вновь поразилась: отчего они побаиваются тех, кому сами приняли решение прислуживать?
Среди людей не было редкостью вытирать пыль на полках или стричь розовые кусты в саду, принадлежащему вампиру. Ведь какими бы жестокими не были господы-вампиры, - некоторые из них всё-таки не утратили аристократического уважения к хорошо выполненной работе, несмотря на внутреннее презрение к людям.
Девушка мялась пару секунд и постучала в дверь прежде, чем служанки успели отдать ей такой "приказ".
— Проходи, — коротко прозвучал с той стороны ледяной и твёрдый женский голос.
Лиэль будто вернулась в детство во времена, когда подобный тон матери не предвещал ничего хорошего. Не так посмотрела на гостей на приёме? Забыла сказать очередную никому ненужную вежливость? Жди краткой, но очень информативной поучительной лекции от женщины, которая вспоминает о наличии детей только тогда, когда нужно их отчитать.
Но как и в детстве, Лиэль предпочла отодвинуть все свои эмоции и чувства в сторону. Флорианна хотела получить от неё какую-то реакцию, может быть слёзы, но никак не молчаливые кивания. Ей не хотелось понимать, что дети зачастую строят основу своего поведения на примере родителей.
Тёмно-зелёные обои, дорогая мебель и панорамное окно по последней моде с выходом на балкон.
Женщина сидела за письменным столом спиной к, на первый взгляд, обычному виду из окна, который занял внимание Лиэль на некоторое время. Так много света...
— Ты ещё более невзрачна, чем я себе представляла, — начала говорить женщина, сцепив руки и поставив на них подбородок. Даже в этой позе она была преисполнена грации и власти.
Зелёные глаза, против света темнеющие серым, цепко следили за каждым движением Лиэль, словно за птицей, которую вот-вот схватит лисица. Волнистые каштановые волосы заколоты на затылке. И черты лица... тонкие, острые, так и напоминающие его.
— Язык проглотила? — Госпожа приподняла бровь.
Лиэль просто не понимала чтó должна говорить.
— Где он? — тихо выпалила то, что было на уме.
Госпожа хмыкнула, будто иного и не ожидала. Она поняла о ком идёт речь даже без упоминания имени.
— Может быть здесь, может быть нет... — она медленно встала со своего места и сделала несколько лёгких шагов в сторону, к полкам с книгами, — Ты читала ему "Золушку" Перро? — говоря, женщина листала названную сказку.
Лиэль кивнула, уже понимая, к чему ведёт Госпожа.
— Если ты хочешь, чтобы злая мачеха отпустила тебя на бал, то делай всё, что она скажет. Возможно, Бастиан дождётся твоего возвращения...
Женщина поставила книгу на место и отступила к своему письменному столу.
— Вы правда позволите мне уйти? Но... что я должна делать? — в голосе Лиэль сквозила надежда, — И Бастиан... Он в безопасности?
— Меньше вопросов - больше дела. Я не намерена говорить что-то ещё. Ступай прочь, — Госпожа коротко позвонила в колокольчик, стоящий на столе, и две служанки, ранее сопровождающие Лиэль, вошли в кабинет и увели её.
Всю дорогу до её коморки они хранили молчание, но открыв дверь и подготовив ключ, чтобы запереть бывшую леди, та из служанок, что постарше, сказала:
— Госпожа Тициáна не терпит лентяев и халтурщиков. Раз уж ты теперь работаешь здесь, веди себя смирно. Ты сама выбрала это место. Поэтому сотри с лица кислое выражение, иначе морщины заработаешь. Аристократка.
То как бы сказано последнее слово не оставляло сомнений, что хорошего отношения от людей здесь ждать не стоит.
Они ушли около получаса назад, а Лиэль всё ещё не могла собрать мысли вместе. Она сидела на твёрдой скамье и рассуждала о том, как быстро её жизнь изменилась. Теперь она под властью этой Госпожи, Тицианы... она супруга Господина? Нет, слишком схожи внешне. Значит, сестра?
Её в самом деле оставят здесь в качестве служанки? Ведь к чему тогда был разговор о Золушке?
Неизвестно сколько времени она сидела в своей затхлой влажной коморке, но когда за дверью послышались шаги - Лиэль была полна решимости отвоевать свою свободу и заслужить уважение не титулами отца, а своими силами.
С этого дня она начала выполнять мелкие поручения в роде уборки и контроля состояния свечей в канделябрах. Лиэль познакомилась с частью поместья, но пока только с общедоступной. Кормили её скудно, но она не жаловалась. После дня, проведённого за непривычной уборкой, нет ничего вкуснее, чем варённые овощи и куриная грудка, пусть и совсем без соли.
Мысли о побеге не покидали её голову ни на минуту. Она опасливо приглядывалась к толщине окон на первом этаже и так же опасливо дёргала ручки дверей наружу, которые всегда были заперты. Какое-то тяжёлое ощущение снисходило в её грудь всякий раз, когда она думала о свободе. Кто-то словно держал её под контролем. Любые острые или травмоопасные предметы не ложились в её ладонь, как бы она не старалась. Тупая боль трещала в затылке, а руки не двигались.
Она не видела Господина с того самого дня, как сидела на полу холла, который в данный момент старательно и до блеска намывала. Работа по поместью всегда приходилась на ночное время, и по предположениям Лиэль это было сделано специально, чтобы Господы никогда не пересекались со служанками.
— Бу-у! — дрожащий на манер призрака голос прозвучал где-то за спиной Лиэль. Она выронила тряпку из рук.
— Кто здесь? — тихо спросила О'Хара, ища в полумраке силуэт говорящего.
Искать долго не пришлось. Маленькая девочка в аккуратном чёрном платьице с притворной деловитостью держа руки за спиной вышла из тёмного угла за лестницей. Её кудряшки по шею были заколоты над ухом миниатюрным бантиком из атлáса. Она игриво ухмыльнулась и запрыгнула на ступеньку, чтобы казаться выше.
— Я - Тирабелль Шаламе! А ты та самая принцесса? — она с любопытством осмотрела Лиэль с ног до головы и тяжко вздохнула, — А почему ты моешь полы? Я думала, что братик хочет подружиться с тобой, а не заставлять убираться. Я терпеть не могу уборку!
Её зеленовато-жёлтые глаза напоминали кошачьи.
От её слов Лиэль оживилась. Впервые за столько дней у неё появился шанс на свободу или хотя бы что-то!
— Я не принцесса, — негромко говорит девушка, унимая волнение, — А убираюсь для того, чтобы помочь моему брату... Ты знаешь о нём что-нибудь? — она подошла ближе к девочке.
— Нет, - принцесса! Я видела твоё платье и украшения! — звонко запротестовала Тирабелль, — Твой брат, - это мальчик, похожий на мышонка? Ну, я видела его до того, как ты пришла, но теперь ничего не знаю.
Лиэль устало вздохнула, опустив взгляд. Конечно, на что она надеялась? Хотя...
— Слушай, Тирабелль, ты можешь помочь мне? Я... я не по своей воле здесь и...
— Но ты же сама сказала, что хочешь помочь брату! — она топнула ногой, нахмурившись, — Значит помогай. И мой братик обещал, что будет о тебе заботиться, — девочка деловито скрестила руки на груди, — Значит ты сама захотела заниматься уборкой чтобы он помог найти твоего Басти?
— Господин - лжец. Я не хочу здесь находиться, пойми же наконец! — Лиэль была на грани истерики, — Ваше дурацкое вампирское влияние на мой разум... Моя голова трещит! Хватит! Прекратите издеваться! Твой брат - чудовище, монстр! Что вам нужно от меня?! Лучше уж убейте и выпейте всю кровь, мне уже плевать! Совсем плевать! Я почти неделю веду себя смирно, делаю всё, что только прикажет Госпожа, а ей всё мало и мало! Нравится унижать меня? Нравится знать, что я готова на всё ради своего брата, ради его безопасности, свободы?!
Она кричала, размахивая руками. Тирабелль будто уменьшилась от испуга, вжимаясь спиной в перила. В её глазах поблёскивали слёзы. Человеческая особь впервые напугала её.
Это не останется без последствий.