Белая ночь

Ах ты чёрт! Почему он ходит так бесшумно?! Надо было запирать дверь! Я ничего не успела найти. И как это выглядит со стороны? Вот... Дрянь!
   Незаметно вернув фотографию на место, я медленно обернулась и осторожно посмотрела на соседа.
 - Встань, - сказал он, смотря на меня сверху вниз.
   Я сглотнула. Стараясь, как можно быстрее встать, я направилась к своей «безопасной зоне», но Александр преградил мне путь.
 - Может, объяснишь? - с деланным спокойствием спрашивает он, обводя взглядом свою кровать и тумбочку.
 - Искала ручку. Моя закончилась. Да. Извини, - смотря куда угодно, но только не на парня, выпаливаю я.
 - Под подушкой? - без тени веселости произносит тот, скрещивая руки на груди.
   «А где же искорки и чёртики в глазах? Видимо, всему приходит конец. Моей жизни, кажется, тоже...»
 - Я думал, мы выяснили, что я не причастен к убийству Алисы. Что ты искала? Куда ты постоянно лезешь? - уже не скрывая злости, надвигался на меня Александр. - Что? Что ты пыталась найти? - выкрикивал он.
 - Не нужно кричать на меня! - сердце забилось втрое быстрее, а кончики пальцев похолодели. В комнате стало нечем дышать.
 - Дура! Почему ты никак не можешь успокоиться?! - взревел он.
Раздался отчётливый звук пощёчины. Ладонь горела огнём.
 - Ты не посмеешь больше оскорблять меня!
 - Ах да! Извини, это ведь я рылся в твоих вещах, пока тебя не было! Конечно!
   - Ты... Ты... - мир покачнулся и будто весь воздух забрали. Кровь в ушах застучала так громко, что сделалось невозможным стоять ровно. Обеспокоенное лицо Александра. Ощущение его рук на моих плечах и.. темнота...

***
   Если бы темнота имела запах, то эта была бы с запахом.. мужских духов? Травы? Откуда взялась трава?
    Я на поляне. Мне 8. Мама рядом. Но она почему то в легком белом платье с длинными рукавами и шлейфом, кружевной белой накидкой и шляпой, с широкими полями и изумрудной лентой. Секунду спустя это всё исчезает. Запах пыли? Опять моя мать, но уже в... замке? Она прекрасна. Юбка тёмно-красного платья колышется от дуновения сквозняка. Корсет затянут так туго, что она едва дышит, а под слоями ткани скрывается кринолин. Мать молода. К ней подходит мужчина и... Нашатырный спирт? Что за дрянь?
   Я закашлялась. «Галлюцинации в подарок?»

 - Очнись уже! - будто сквозь пелену доносится до меня встревоженный голос Александра.
   Лёгкие похлопывания по щеке. «Он бьёт меня?» Реальность обрушилась на меня словно снежная лавина. «Главное, не подавать виду, что ты боишься».
   Резко распахиваю глаза.
 - Это месть? - хриплым голосом спрашиваю я.
 - Это помогло.
Александр кашлянул, будто ожидая моих извинений. Я закусила губу и старалась смотреть куда угодно, лишь не на моего ужасно странного соседа.
 - Ладно, извини, - сдаюсь я.
 - Извинить за то, что ты потеряла сознание? - подняв бровь, спрашивает он. «Идиот».
Пресекая дальнейшие разговоры, пытаюсь встать с кровати, но в глазах снова темнеет и снова сильные руки укладывают меня обратно.
 - Софи, ты, кажется, нездорова.
 - О, тебе кажется. Но как только ты уберешь от меня свои руки, мне полегчает, - бросаю я ему и снова пытаюсь встать.
   Сердце стучит набатом, а ноги подгибаются из-за слабости.
 - Можешь ты прекратишь эти попытки, которые ни к чему тебя не приводят? - он протянул стакан воды, - Выпей.
 - Нет, - я сомкнула губы в знак протеста.
 - Упёртая как бык, - пробормотал он и потянулся к ящику, в котором находилась ТА фотография.
Но он достал отнюдь не фотографию.
 - Бурбон? Серьезно? Ты небось решил споить меня и воспользоваться пьяной беззащитной девушкой, - устало проговорила я, но всё же приняла протянутый стакан.
- О да, в планах на сегодня как раз это, - съязвил он. - Итак. Я всё ещё жду объяснений по поводу того, зачем ты рылась в моих вещах, - крутя в своих длинных пальцах стакан медленно и с расстановкой проговорил он.
 - Ну, не думаю, что ты поймёшь.
 - А ты объясни подоходчивее, - недобрый блеск в его глазах заставил поёжится меня.
   «Спросить про фотографию, тем самым отвести разговор от этой темы? Он, конечно, быстро найдёт оправдание. Мне не хочется, чтобы он знал, что я видела это».
   Стакан выскользнул из моих рук. По полу разлетелось множество маленьких осколков. Будто видишь это в замедленной съёмке. Будто это вовсе и не стакан разбился на тысячу кусочков.
 - Не трогай, - твёрдый голос вернул меня обратно. - Или мне придётся привязать тебя к кровати.
   Александр стал собирать осколки. А я лежала с глазами, полными страха. «Но невозможно! Нет, над этим стоит подумать на свежую голову».
   В одно мгновение подушки стали мягче сладкой ваты, а веки, будто неспособные больше ни секунды оставаться открытыми, прикрылись. Раздался судорожный вздох.
    Вновь замок и моя мать, но уже в другом платье и опять с тем же мужчиной.
 - Грэйс... - произносит он мягким бархатным голосом.
 - Нет, Джозеф.. Я не могу так, - дрожащим голосом произносит мать.
   Я хочу обнять её, прижать к себе, но вдруг всё исчезает, и я оказываюсь на пустыре. Это просто пустая, безжизненная земля, тянущаяся вокруг на многие мили. На глаза наворачиваются слёзы, будто что-то случилось, что-то страшное произошло. Обернувшись, я вижу человека. Мёртвого. Его грудь не поднимается и опускается равномерно, а глазницы пусты. Из горла вырывается крик.
   Но вот я стою уже совершенно одна. Обрыв, а внизу, разбиваясь то и дело о скалы, плещутся волны. Закатное солнце придаёт небу приятный цвет карамели, но вода будто окрашена кровью. Последние лучи солнца утопают в глади воды, как утопает надежда на спасение у человека, попавшего в лапы дикого зверя. Ни единого звука. Лишь шум морской воды и биение моего собственного глупого сердца, которое позволило многим людям стать для меня настолько дорогими.
   Позади раздаётся приближающийся звук шагов. Александр. «Александр?»
   Он смотрит на меня и подходит ближе. К обрыву. Оборачиваясь, смотрит мне в глаза с безумной улыбкой, делает шаг и оступается. Я хочу крикнуть и не могу. Подбежав к обрыву, всматриваюсь в бездонную глубь воды, по-прежнему окрашенной в цвет крови, неизбежности, необратимости случившегося.

***
   Резко выдыхаю и сажусь на кровати. Меня трясёт. И не только из-за холода в комнате, потому что окно вдруг оказалось открытым и декабрьский ветер кружит штору в отчаянном танце. И не только штору. Волосы Александра подрагивают, будто не решаются вступить навстречу ветру. Он сидит в кресле напротив. Прислушавшись к его дыханию, понимаю, что тот спит.
   На щеках уже давно высохли солёные дорожки слёз. Вспоминаю свои странные сны, проносящие сейчас у меня в сознании будто кадры фильма в кинотеатре. К горлу подступает тошнота.
   Сжимаю голову в ладонях, будто пытаюсь выдавить из неё остатки кошмаров. Затем спускаю ноги с кровати и иду к окну, на ходу массируя виски, чтобы избавиться от головной боли. Напоследок вдохнув свежего воздуха, надавливаю на раму и поворачиваю ручку. Оборачиваюсь и обвожу взглядом комнату.
   Мой кровать всё также аккуратно заправлена. «Он всю ночь проспал в кресле? Не мог догадаться лечь на моё место, раз уж я воспользовалась его?»
   В комнате ещё темно. На стене шевелятся тени верхушек деревьев из леса напротив. Дымок разлегся прямо на комоде, кончики его ушей слегка подрагивают, словно прислушиваясь к малейшим шумам, чтобы не пропустить наступления рассвета.
Я на цыпочках возвращаюсь в кровать и укутываюсь одеялом, подворачивая его под себя. «Нужно выспаться и всё переваривать на чистую голову».
   Наконец, успокоившись, я закрыла глаза и тихо выдохнула.
 - Ты не заснёшь, поверь, - негромкий голос Александра заставил вновь пробудиться.
   Я лишь поежилась в своём теплом коконе.
 - Если уже встал с кровати, как ни пытайся, уснуть не получится.
 - Да ты у нас знаток житейской истины! - произнесла я с сарказмом.
   Александр сидел в кресле, вытянув ноги вперёд и облокотившись на спинку. Голова его была запрокинута, глаза прикрыты, ладони, сцепленные в замок, покоились на груди.
   Не шевелясь, он тихо проговорил:
 - Что тебе снилось?
   Я на секунду замерла. «Я говорила во сне? Или даже кричала?» Я не знала, что ответить.
   «Пустяки, только ты сбросился с обрыва!»
 - Мне ничего, - отрезала я, но через секунду добавила. - А тебе?
 - Ты, - ответил он, не открывая глаз. На его лице не промелькнуло ни одной эмоции.
   Я сразу почувствовала тепло, прихлынувшее к щекам. «И как мне на это реагировать?»
 - Даже не знаю, как теперь жить с этой информацией, - я зевнула, но Александр сказал правду: спать не хотелось.
 - С ней не нужно жить, - парень опустил руки на подлокотники и, выпрямляя голову, добавил, - её нужно принять.
 - Я тебя не понимаю, - быстро ответила я.
 - Я сам себя не понимаю.
   Наступило молчание. Через несколько минут, Александр тихо сказал:
 - А тут удобнее спать, чем на полу, - уголок его губ приподнялся.
   Я прыснула.
 - Может попробуешь в ванной? Вдруг там ещё удобнее? - смеясь, произнесла я.
 - Да, - Александр широко улыбался. - Там я ещё не ночевал.
   В комнате снова раздался беспечный смех. Казалось, это двое давних друзей вспоминают нелепые моменты прошлого. На секунду я остановилась и поняла, что не заметила, когда наши отношения выровнялись. «Что происходит? Неужели дружба восторжествует?»
 - Как ты себя чувствуешь? - поинтересовался Александр.
 - Хорошо, - вздыхая, проговорила я.
 - А если честно? - произнес он, приподнимая одну бровь.
 - Просто ужасно! - состроив жалобное выражение лица, я нырнула под одеяло.
   Послышались раскаты его мягкого смеха. Я быстро вынырнула из своего гнездышка и с вызовом уставилась на Александра. Светлело, поэтому я смогла рассмотреть залегшие под глазами темные круги и глаза, блестевшие будто от болезни.
 - Я хотела пошутить над твоей заботой и сочувствием, но ты, видимо, нуждаешься в них даже больше, чем я.
   Александр криво усмехнулся, а затем подобрался в кресле и посмотрел на меня уставшим взглядом.
 - Ты права, Софи...
 Я уставилась на него будто завороженная. «Что с ним такое?» Он казался таким уставшим и измученным, это совсем не совпадало с образом ядовитого паренька, из которого точно сочилась энергия.
 - Александр, - я встала с кровати и немного расправила простынь. - Пожалуйста, отдохни.
 - Ты решила поменяться ролями?
 «Нет, я, наверное, ошиблась. Такой же, какой и всегда. Невыносимый».
 - Да, теперь ты играешь роль бедного мальчика, который спал сначала на коврике, потом в кресле, - я взбила подушку и слегка встряхнула одеяло. - Но теперь он отправится спать в свою постель.
   Подойдя к комоду, я взяла расчёску и начала прочесывать свалявшиеся пряди волос. Александр неслышно подошёл ко мне сзади и положил руку на плечо.
 - Софи, - неслышно позвал он.
 - Что? Спеть тебе колыбельную? - я развернулась к нему лицом. - Боюсь, от моей колыбельной твои уши свернутся в трубочку.
   Он снова засмеялся, но руку с плеча не убрал.
 - Мир?
   «Чего? Не понимаю». Я переминалась с ноги на ногу. Только через несколько секунд до меня наконец-то дошло.
    Александр протягивал мне другую руку с вытянутым мизинцем. Я перевела взгляд на него, потом снова опустила глаза на ладонь парня.
   А затем я медленно протянула свой мизинец и скрепила наши пальцы. Александр слегка сжал моё плечо. Я улыбнулась и вновь посмотрела на парня.

   Он улыбался. И его глаза тоже.

***
   Я поспел как раз к ужину.
   За столом раздавалось лишь звонкое постукивание серебряных вилок и ножей о фарфоровые тарелки с золотистой окантовкой. Пламя свечей в массивных натертых до блеска канделябрах изредка колебалось из-за движений рук, передававших тарелку с брускеттами. Казалось, на столе собрались самые изысканные явства всех кухонь мира: белый итальянский трюфель, испанская паэлья, французский гратен, Йоркширский пудинг, индийский Навратан Корма. Глаза разбегались при виде такого разнообразия.
   Взяв в руки хрустальный фужер и откинувшись на спинку стула, я немного покрутил его в руке, заставляя густую красную жидкость внутри расплескаться по стенкам. Задумчиво смотря на переливание внутри, я произнёс:
 - Мне кажется, в этот раз он подберется вплотную.
   На секунду все звуки смолкли. Промокнув губы салфеткой, Агнес посмотрела на меня с противоположной стороны стола. Слева от неё сидела Эмма, которая после произнесенных слов угрюмо уткнулась в тарелку, будто ожидая надвигающейся бури. Джуниф также отложил приборы, предчувствуя серьёзный разговор. Он осторожно поглядывал на Агнес, пытаясь разглядеть по её чертам, что ожидать дальше.
 - Даже если это так, нам нечего бояться, - медленно проговорила она.
 - Он будет не один... - посмотрев ей в глаза, прошептал я.
   Её глаза на секунду расширились, а рот приоткрылся в удивлении, но тут же холодная маска снова накрыла лицо девушки.
   За столом чувствовалось напряжение. Эмма тяжело сглотнула, её руки сжимали и разжимали салфетку, лежащую на коленях. Джуниф уставился в какую-то неопределённую точку и будто застыл.
   Агнес отпила немного из своего бокала.
 - Остывшая кровь, - задумчиво протянула она. - Надо бы сменить повара.
 - Тебя совсем не волнует приближение... - я смолк, не закончив предложение.
   «Чего? Конца? Конца всему, что так долго хранил и строил?»
 - Удара, - наконец закончил я.
   Агнес положила ладони на стол и наклонилась по направлению ко мне.
 - Это твоя вина, - делая паузы на каждом слове, проговорила она. - Ты должен был оградить её! Ты должен был скрыть её предназначение! Ты! - в её глазах все больше разгоралась ярость.
 - Агнес, - тихо прошептал я.
   Она с укором и презрением смотрела на меня.
 - Пожалуйста, - ещё тише проговорил я, вмещая в это слово всё свое раскаивание, всю свою боль и разочарование. Никакие объяснения и мольбы о прощении не могли выразить моё сожаление.
 - Пожалуйста, - ещё раз одними губами прошептал я. -  Это было неизбежно.
   Она откинулась на спинку стула и, закрыв глаза, устало выдохнула.
 - Я привыкла бороться с неизбежным. Всё в жизни неизбежно, иначе мы бы не жили, - она тихо махнула рукой Эмме и Джунифу. Те быстро испарились из столовой.
 - Не говори... - сердце сжалось, и я не смог произнести ни слова.
 - Не скажу, - помолчав секунду, она добавила. - Но ты расскажешь.
   И я всё рассказал. Все свои догадки и предчувствия, над которыми я без конца размышлял ночами. Когда я закончил, в комнате воцарилась тишина. Агнес, казалось, смотрела сквозь меня, что-то обдумывая.
 - Белая ночь. Это произойдёт в Белую ночь, - быстро проговорила она, вскакивая со стула, и уже направляясь к выходу из столовой за моей спиной.
 - Агнес, постой!
   Я встал и быстро дёрнул её за руку, разворачивая её к себе. Она по инерции уперлась в мою грудь и тут же хотела оттолкнуть меня. Но я задержал её, сцепив руки на запястьях девушки. Она всё ещё шипела и извивалась, пытаясь вырваться, но, осознав безуспешность этих попыток, остановилась.
   Я чувствовал её тяжёлое и горячее дыхание на своём лице. Она была почти такого же роста, что и я. Медные волосы собраны в высокую причёску, лишь несколько закрученных прядей обрамляют её лицо. Агнес рыскала глазами по комнате, избегая моего взгляда.
   Какую огромную ответственность несла девушка на своих хрупких плечах?! Скольких сил ей стоило скрывать свои эмоции под маской холодной невозмутимости и бесстрастия?! Сколько боли за свой дом и семью скрывают эти глаза цвета тёмной карамели?! Какие слова боятся слететь с этих пухлых губ?! Что скрывает внутри этой миниатюрной головки?!
   Все эти мысли проскальзывали у меня в голове, когда я смотрел на девушку, бросаясь с головой в омут. Её омут.
 - Агнес Рэй, - протянул я с восхищением.
   Наши взгляды резко встретились. Я не мог отвести взгляд от её глаз, чёрные зрачки затягивали меня будто чёрные дыры.
 - Почему ты? - прошептала она, а затем накрыла мои губы своими.
   Я отпустил её запястья и заключил в объятия. Агнес обхватила руками мою шею. Подхватив девушку, я усадил её на деревянный лакированный геридон, стоявший за её спиной. На секунду Агнес разорвала поцелуй. Я прижался лбом к её лбу. Она провела рукой по моей щеке, из уголка её глаза упала слезинка.
Я слегка отстранился, с недоумением глядя на печальное лицо девушки. Глаза Агнес блестели, слезы одна за одной стекали по белоснежным щекам, задерживаясь в опущенных уголках губ.
 - Агнес, милая, - я с ласковой улыбкой, охватил её лицо руками, большими пальцами смахивая слезы.
 - Что ты со мной делаешь? - всхлипывая, прошептала она.
   Я прикоснулся губами к её лбу, а затем крепко прижал Агнес к себе, одной рукой поглаживая девушку по спине, а другой прижимая её голову к своему плечу.
 - Я делаю тебя самой собой.
   Она на секунду задержала дыхание, а затем прошептала мне на ухо:
 - Ты делаешь мне больно.

***

   Цель. Дневник Даррена Дорси пробудил во мне цель узнать, бред ли эти записи, просто сказка или всё же правда, до сих пор скрываемая от людей.
   Выйдя за пределы колледжа, я открыла дневник.

   Я нашел их.
   Каждый раз, я тихо проговариваю эти слова, пока иду на работу, проговариваю их лежа на кровати, перед тем как погрузиться в сон; читая книгу, я не слежу за происходящим, а снова и снова отрываюсь и говорю в пустоту: «Я вас нашел».
   Эти слова стали моей ежедневной молитвой, отправляемой неизвестному божеству.
   И всё-таки я верил. Даже в минуты ярого скептицизма и отторжения, отказа принимать их существование как действительное, часть моей души всегда была уверена в том, что они живут среди нас.
   Вампиры. Даже сейчас произнося это слово в обществе, на меня обрушивается шквал ухмылок и шуток, будто я комик, рассказывающий смешные небылицы, зарабатывающий снисхождение и похлопывание по плечу со словами: «Ну вы и рассмешили!»
   В тот день, когда я обнаружил замок, я затаился в гуще кустов и наблюдал за всем происходящим , выглядывая из-за импровизированной зеленой стенки. Мне были видны только величественные ворота и парадные двери, распахнутые в немом приглашении, зазывающие и заманивающие в обитель смеха, выпивки и музыки.
    Во всех окнах горел свет, отбрасывая на площадь перед замком белые островки. Замок переливался в темноте, как переливается граненый алмаз под лампой ювелира. Нити белые огоньков опутали ветви деревьев, протянулись по перилам балконов, опоясали колонны у входа. По краям выложенной камнем дорожки, ведущей ко входу, выстроились сотни свечей¸ пламя которых слегка подрагивало от  развевающегося шлейфа мимо проходящей дамы.
   К воротам постоянно подъезжали кареты. Мужчины во фраках и строгих костюмах принимали протянутые им руки в ситцевых перчатках, затем всегда происходила какая-нибудь заминка, дама либо запутывалась в складках своего длинного платья, либо не могла выбраться из кареты из-за бесконечных слоев кринолина, но вот уже слышны постукивания каблуков за приподнятыми слоями ткани, и прекрасные женщины, выпрямившись и задрав голову, со сложенными в невероятные прически локонами, с коронами и диадемами, с вплетенными в волосы живыми цветами, драгоценными камнями, величественно вышагивают рядом со своими мужьями, лишь изредка останавливаясь, чтобы подтянуть за собой длинный шлейф.
   Иногда позади них смущенно идут девушки, постоянно оглядываясь вокруг. Их глаза блестят, рот слегка приоткрыт от восторга. Это их первый выход в свет. Возможно, именно сегодня какой-нибудь юноша положит глаз на этот чистый и невинный цветок, а дальше... Дальше начнутся толки родителей о возможности союза и вот судьба девушки решена. Навсегда.
   Камарилья. Я сразу понял, кто это. Величественные и аристократичные. Они выше всех остальных. Это и понятно: на протяжение веков Короли Ночи происходят только из этого клана. Они никогда не сменят свой образ жизни, ведь больше всего они ценят хороший вкус и своё положение. Балы, замки, платья в пол, фраки - вот основа существования Камарильи.
   Конечно, я видел там и несколько представителей Чёрной руки, ведь именно в Белую ночь они все собираются в поместье Короля и хотя бы на день забывают былую вражду. Черная рука хоть и ведёт такой же образ жизни, но коренное их различие, как  я уже и говорил, в том, что Камарилья - хотят править только вампирами, не выходя за рамки их существования, а Черная Рука требует свободы. Ведь зачем прятаться от людей, если можно их поработить.
   Естественно, я поддерживаю взгляды Камарилья. Мне бы не хотелось подчиняться кому-либо. Но взгляды же часто меняются, как меняются поколения. А заглянуть в будущее невозможно...
   Ох, сегодня мною завладел поэт. Перечитывая все изложенное выше, я лишь хотел бы добавить, что путь до замка теперь выжжен у меня на сердце. Другого объяснения тому, что меня постоянно тянет обратно, я найти не могу. Север и Запад - для меня теперь других частей света просто не существует. Я повторю свой путь в скором времени. Мне нужно хотя бы попытаться найти замок Чёрной руки. Но, пожалуй, это будет довольно проблематично. Скорее всего, придется ждать следующей Белой Ночи, когда все заклятья спадут, а вампиры соберутся в замке Камарилья. Да, я всё решил.

14 апреля, 1831

Север... Запад... Хорошо, прямо и налево.   
   Полдень. Морозный и пасмурный. Солнце не показывалось с самого утра, и из-за этого на улице было настолько серо, что создавалось впечатление, будто в палитре художника закончились яркие краски. Казалось, сама природа говорила: «Иди домой. У тебя ни-чего не выйдет». Пятнадцатисантиметровый слой снега, нападавший за несколько дней, затруднял путь. Мысли крутились вокруг фотографии, найденной у Александра.
   Сомнений не оставалось - это был определённо он. Но возможно ли это, исходя из даты? Хотя разумная часть меня и твердила, что написать на обороте можно что угодно, я не была до конца уверена. Быть может, он и относится к тем самым существам, живущим вечно?
   «Мир?» - вспомнился мне наш утренний диалог. «Дружба с Александром? Каково это?» Дружба с Ласэном была похожа на шоколадную конфету с орешками и карамелью внутри, а не на ту большую конфету со сливой внутри, которую никто никогда не ел. Наверное, именно такой она и окажется - дружба с Александром? Хотела ли я её? Вероятно, это лучше, чем постоянные ссоры и перепалки, но...
   Сухая ветка ели больно царапнула по заледеневшей щеке. Хвойные деревья с каждым моим шагом всё плотнее и плотнее грудились друг к другу. Деревья будто образовывали плотную стену, природную крепость. Кое-где на них виднелись клочки мха.
   «Значит, я на правильном пути. Если, конечно, это правильный путь существует».
   Руки начали неметь от холода. Запихнув дневник во внутренний карман куртки, я отправилась дальше. Лес становился всё мрачнее и мрачнее. Становилось трудно дышать. Над головой с пронзительным криком пролетела стая птиц.
   Уставившись себе под ноги, я побрела дальше. «Следы? Следы. Человеческие». Я наступила на снег рядом, чтобы убедиться, что след не мой и я не ходила кругом всё это время. Нет, он, казалось, принадлежал мужчине. «Есть ещё кто-то, кто знает о замке?» Но, судя по записям в дневнике, я должна была скоро выйти к замку, и на протяжении всего моего пути эти следы преследовали меня. Или я их.
   Порыв холодного, колющего ветра растрепал мои волосы и вынудил остановиться. «Сколько же времени уже прошло? Час? Три?» Задрав голову, я обратилась к небу. Верхушки деревьев со стонами покачивались из стороны в сторону, угрожая надломиться. Небо пепельного цвета становилось темнее, предвещая сумерки.
    Умиротворение. Из всего этого складывался паззл с названием «Покой». Но из общей картины выбивалось неподвижное дерево. «Или это совсем не дерево?» Трудно было различать что-либо: в глазах всё сливалось. «Это башня?! Башня замка?!»
   Она стала моей Полярной звездой. Надеждой. Не обращая внимания ни на прилипшие к щекам волосы, ни на давно уже сбившееся дыхание, ни на даже жгучее жжение в легких, я поспешила туда, где меня не ждали.
   Огромный, величественный  замок из серого камня был расположен на возвышении. Шпили на башнях будто пронзали небо. Тёмно-серая, практически чёрная кровля придавала зданию готичность, словно его владелец хотел показать свою суровую власть. Изящества этому массивному строению добавляли множество окон и кое-где заметных балконов. Фасад украшали выбитые из камня узоры фаз луны, заключенных в объятия стеблей роз. «Это прекрасно...»
   К замку вела вымощенная гравийная дорожка, припорошенная снегом. На дорожке не было видно ни единого следа. Ни следа человека, ни следа животного.
   «Я нашла не тот замок? Видимо, тут никого нет».
За всё то время, пока я блуждала по лесу, на смену дневному свету стали неторопливо и осторожно приходить вечерние сумерки. Всё тело ломило. Хотелось есть и спать. Но разве это могло побороть любопытство?
   Собравшись с духом, я ступила на дорожку. Было что-то неправильное в том, что я нарушила это девственно-чистое снежное полотно. Будто я пролила черную краску на идеальную белую скатерть. Я помедлила, прежде чем сделать второй шаг. Вновь оглядев замок, я уловила движение в окне.
   «Показалось?»  Нет, не показалось.
   Мгновение спустя этажом ниже в окне загорелся свет. «Значит, тут всё-таки кто-то есть! И если Даррен Дорси был прав, то...»
   Я сорвалась на бег. Натыкаясь на свои собственные следы, я бежала. Бежала, уже не обращая внимания на ветки и всё ближе подступающую тошноту. Не обращая внимания на крадущуюся темноту. «Значит.. Я нашла замок клана Камарилья? Или это ошибка?»
   Преодолев половину пути я повалилась на землю. «Нельзя оставаться тут надолго. Иначе я рискую остаться здесь навсегда». Я встала и, попутно отряхиваясь, зашагала дальше.

***

    Закрываю дверь в свою комнату и прислоняюсь к ней спиной, пытаясь перевести дыхание. Прикрыв глаза, я сползаю ниже и уже почти сажусь на пол, всё ещё часто дыша после быстрого бега. Но тут из комнаты раздаётся голос. Голос, про который я всегда так некстати забываю.
  - Подожди, я ещё думаю, какую шутку бы отпустить.
    Я открываю глаза и вижу Александра, сидящего за столом. Но сейчас парень развернулся и разместил одну руку на спинке, лениво положив на неё подбородок.
  - Я забыла про тебя, - говорю я то ли самой себе, то ли соседу.
  - Тебе какая больше нравится? Если я скажу, что ты убегала от Ласэна или что я теперь тоже могу устраивать допросы? - Александр смотрит на меня с весёлой ухмылкой и блеском в глазах.
  - Если ты сейчас не замолкнешь, ты тоже побежишь, - опираясь одной рукой об пол, я поднимаюсь и сбрасываю с себя куртку, запихивая её в шкаф. - От меня.
    Парень прыскает от смеха и снова разворачивается к столу. Я тоже улыбаюсь и подхожу к комоду, чтобы взять чистое полотенце. После такой пробежки по лесу душ бы мне не помешал. Пока я выдвигаю ящик и руками перебираю стопки вещей, моё тело физически ощущает взгляд соседа. Я быстро разворачиваюсь, но Александр как ни в чем не бывало пишет что-то, склонившись над листом бумаги.
    «Хочешь поиграть? Хорошо, сам напросился»
    Я снова отворачиваюсь к комоду и  нарочито медленно перебираю украшения в небольшой шкатулке. Расстегиваю серёжку и снова чую на себе его взгляд. Медленно оборачиваюсь, но снова не перехватываю хоть малейшее движение глаз.
    Освободившись от сережек, я распускаю волосы, специально потрясывая их и взбивая пальцами.
    «Ну же, давай! Мои волосы всегда привлекают внимание!»
    Снова это ощущение у меня в затылке, но на этот раз я резко поворачиваю голову. Волосы разлетаются словно крыло жар - птицы. Но Александр снова не подаёт виду.
    «Хорошо, берегись, Александр, я использую козырь» Повернувшись к нему боком, я начинаю снимать с себя свитер. Но он-то, наверное, не знает, что на мне ещё надет короткий топ. Как только я тяну низ свитера и оголяю участок кожи, я сразу же перевожу глаза на Александра и...
    Мой взгляд сталкивается с взглядом тёмных глаз, которые блестят с игривой усмешкой. Но всё же смотрят в глаза, а не на тело...
  - Куда мне смотреть? - он произносит это медленно, мурлыча, как довольный кот.
    Мои щеки сразу же краснеют и я отвожу взгляд.
    «Боже, Софи, куда этот черт тебя завёл? Что ты только что хотела сделать?»
    Я снова судорожно шарю по комнате, будто ищу что-то, заглядываю в ящики тумбочки, шарю там рукой.
  - Что-то потеряла? - спрашивает он, всё ещё улыбаясь. - Ах да, голову! Передо мною нельзя устоять, - театрально взмахнув рукой, парень прислоняет её к голове и томно вздыхает, будто принцесса в башне, когда увидела своего возлюбленного - спасителя.
  - Знаешь что? Не я пялилась на свою соседку исподтишка минуту назад! - я разворачиваюсь к нему и склыдываю руки на груди, сжимая полотенце и одежду для сна.
    Специально я  устремляю свой взгляд прямо ему в лицо. «Как хорошо, что я всегда быстро восстанавливаю самообладание!»
Александр хмыкает и теперь лишь слабо улыбается.
  - А тебе не хочется, чтобы я "пялился"? - он делает нажим на последнее слово и не отводит от меня взгляда.
    А я просто "пялюсь" в ответ и не могу ни ответить, ни двинуться с места: этот вопрос застал меня врасплох. Мой рот приоткрывается, слова будто хотят слететь с губ, но я всего лишь глубоко вдыхаю и замираю.
    Оцепенение. «Как от него избавиться? Боже, что же мне делать? Я же и впрямь сама этого хотела. На меня что-то налетело, попала в какое-то забытье. Как же ещё объяснить то, что меня тянет к этому парню как к магниту?»
    Я как-то слабо покачиваю головой и хлопаю ресницами, парень смотрит на меня уже серьёзно. Без улыбок.
  - Я... - от чего-то дрожащим голосом начинаю я.
  - Ты... -  тихо протягивает Александр.
  - Я... - снова начинаю я, делая какие-то невразумительные движения рукой. -  Я в душ.
    Я хватаюсь за эту мысль и быстро направлюсь к двери в ванную. Александр тихо посмеивается и снова разворачивается.
    Лишь оставшись одна,  я хлопаю себя по лбу и беззвучно выплескиваю свои эмоции.

***
    Теплая вода - лучшее успокоительное. После всех передряг и странных событий, мои нервы будто завязались в тугой узел, но теперь, когда я погрузилась в воду и положила руки по краям ванной, запрокинув голову и закрыв глаза, теперь я чувствовала, как натяжение нитей ослабевает и они выскальзывают из петель, извиваясь точно змеи, и растворяются в спокойствии.
    Я ни о чем не думала. Так мне казалось. Будто кто-то снял мою голову с шеи и, перевернув, начал вытрясывать из неё все переживания и домыслы. Я давно не чувствовала себя так. И что-то подсказывает мне, что это повторится не скоро. Поэтому я забыла всё: Александра, колледж, дневник, лес. Я забыла весь мир и отдалась воде.
    «Нужно выходить».
    Я медленно выдыхаю, мои плечи мерно опускаются под воду. А затем я зажмуриваюсь и, задержав дыхание, с головой ныряю в воду, смывая с себя остатки наслаждения. Выныриваю и сажусь в ванной. Мокрые волосы облепляют мою спину и грудь. Немного выжимаю их и уже собираюсь приподняться, но меня останавливает звук хлопнувшей двери. Он ушёл.
    Я снова опускаюсь в воду. «Боги, я могу ещё побыть в этом райском месте!» С улыбкой на губах я запрокидываю голову на край ванной и снова закрываю глаза.
    Я забываю.

***
    Я не совсем понимаю, где я. Двигаю рукой и слышу тихое журчание воды. Наконец, открываю глаза и подношу руку к лицу. Подушечки пальцев сморщились.
    «Сколько же я тут пролежала?»
    Напрягаю слух и улавливаю быстрые шаги по комнате. Александр.
    «Он уже вернулся?»
    Голова словно набита ватой, во всем теле усталость, но приятная.
Я встаю в ванной и ставлю ногу на коврик. А когда вынимаю вторую, из комнаты слышится:
  - Софи?
     У меня кружится голова. В глазах темнеет, а тело немного качает, так что я не могу повернуть языком. Пытаюсь что-то сказать, но издаю лишь сиплые звуки. Тянусь к полотенцу и...
    В этот момент дверь открывается.
  -Со...- его брови подлетают вверх и он недоуменно выдыхает. - Фи...
    Одну секунду я обескураженно смотрю на Александра, а затем рефлексы всё же срабатывают. Я кричу. Голос прорезался сразу, а от усталости не осталось и следа. Хватаю полотенце с умывальника и прижимаю к телу. У Александра всё тот же ошарашенный вид. Он быстро закрывает дверь, а я всё ещё стою прижимая полотенце к груди.
    «Какой стыд!»
    Я снова и снова прокручиваю эту фразу, прыгая на одной ноге в попытке натянуть вторую штанину. Если бы существовал конкурс по скоростному надеванию пижамы, я бы сейчас стала победителем.
    Я смотрю в зеркало над раковиной и начинаю расчесывать мокрые волосы, но в голове, словно заевшая пластинка, раздается: «Как стыдно... Стыдно... Стыдно...».
    Я откладываю расческу и сокрушенно выдыхаю, прислонившись лбом к плитке.
    «За что мне всё это?! Чем я могла так провиниться»
    Наконец, я понимаю, что мой план о том, чтобы провести в ванной остаток всей жизни, невозможно претворить в реальность, поэтому я нажимаю на ручку, открываю дверь и сталкиваюсь с грудью Александра. Еще несколько раз мы пытаемся разойтись в стороны, но постоянно сталкиваемся друг с другом. Наконец, парень отступает, а я прохожу дальше в комнату. Александр закрывает дверь в ванную.
  - Я... - растерянно произносит. - Я просто не.. Я ушёл, а когда вернулся, ты не... Тебя не было в комнате. И я подумал, вдруг что-то случилось или... - он выдыхает и замолкает.
    Я забираюсь на кровать с ногами и устало потираю глаза. К моему удивлению, Александр садится рядом. Я вижу лишь его профиль: лицо соседа обращено к окну. Я не выдерживаю:
  - Боже, какой стыд! - я обреченно падаю на подушку и закрываю лицо другой. На мою коленку опускается рука. Я отбрасываю подушку прочь и встречаюсь с взглядом темных глаз. Со взглядом, который совсем недавно шутливо смотрел на меня исподтишка. Со взглядом, который игриво поблескивал, пока я переводила дыхание, после своей лесной "прогулки". Но сейчас в нём не было шуток. В нем была заинтересованность.
    Я не моргаю и не отвожу глаз. Легкое прикосновение моей руки к его. Он подвигается ближе и другой рукой обхватывает подбородок, пальцем очерчивая линию губ. Я прикрываю глаза. Не знаю, кто первым двинулся на встречу друг другу, но в следующую секунду наши губы сливаются в поцелуе.  Я приподнимаюсь и придвигаюсь к Александру ближе, обвивая его шею руками. Александр подхватывает и усаживает меня на колени, так что его бедра оказаываются зажаты моим коленями. Прерывисто дыша, мы оторвались друг от друга.
    «Плевать, что ещё может быть хуже! »
     Я снова поцеловала его, Александр крепче прижал меня к себе и с его губ сорвался смешок, но я не могла остановиться.
    «Что со мной не так? Он будто наркотик».
    Александр прервал поцелуй и посмотрел на меня с его фирменной то ли улыбкой, то ли усмешкой. Грудь парня часто вздымалась и опускалась.
  - Что? - спросила я, ловя ртом воздух.
  - Ничего, - он снова улыбнулся и, бережно коснувшись моих волос, уложил ещё влажную прядь мне за ухо.
  - Что мы делаем? - я положила голову парню на плечо.
    Он промолчал и нежно погладил меня по спине. А затем Александр освободился от объятий, встал и, практически не глядя на меня, тихо произнёс:
  - Не знаю. Мне нужно на свежий воздух... Подумать, - он быстро зашагал по комнате, на ходу натягивая пальто. Затем Александр остановился и посмотрел на меня. Я всё ещё сидела на кровати и молча наблюдала за ним.
  - Не скучай.
   Раздался стук закрывшейся двери.