Фракма и месть сампира

Фа́бий должен был работать в парке. Но вместо этого он лежал на пледе и, глядя на облачное небо, размышлял о том, что последние годы выдались столь спокойными и тихими, отчего невольно начали закрадываться сомнения: остались ли сверхспособности при нем? От мысли, что умения давно не применялись, ему стало как-то грустно. Внутри зарождалось желание вспомнить о том, чему он когда-то обучался.

Вот только для этого ему нужна была фра́кма.

Фабий недовольно прищурился и перевёл взгляд на отдыхающую рядом семейную пару. Миловидная женщина в шляпе делала бутерброды из ломтиков хлеба, помидора и сыра, в то время как на ногах у мужчины сидел маленький ребёнок, который с любопытством его рассматривал. Не обращая внимания на малыша, Фабий сел, взял протянутый ему бутерброд и, притворно смутившись, пробормотал:

— Спасибо, — а затем откусил его.

К счастью, семья не задавала лишних вопросов, как это зачастую делали другие любопытные личности. Мужчина средних лет просто предложил ему отдохнуть, считая, что он, как сампи́р, долго трудился и устал находиться в парке с утра до ночи. Фабий же не стал объяснять им, что сампиры часто сменяли друг друга, да и к тому же редко работали целыми днями. Он просто воспользовался их добротой и улёгся рядом.

Главное теперь было, чтобы Розана, его напарница, не обнаружила, где он, а то снова придётся выслушивать её нравоучения.

Фабий опустил кепку к глазам и стал скользить взглядом по парку, осторожно выискивая маленькую фигурку. Но вместо неё он заметил знакомого парня, который уже больше двух часов, как надоедливая мошка, подходил то к одному сампиру, то к другому, жадно желая от них что-то узнать.

Продолжая жевать бутерброд, Фабий лёг на бок и стал заинтересованно наблюдать.

— Я не могу предоставить тебе эту информацию. Она вообще-то личная.

Хи́рами стоял в тени дерева и смотрел на то, как сампир, сказавший это, сидел на корточках и поил белку из баклажки с водой. Молодой парень был одет в особую униформу, в которую входил не только защитный жилет, надетый поверх синей водолазки, но и поясная сумка. В этой сумке, насколько Хирами знал, хранились все приспособления для ловли фракм. Как они там помещались – это, конечно, интересный вопрос, но сейчас он его мало волновал.

— Жалко, что ли?! — выпалил Хирами, стиснув кулаки.

Сампир поднял голову и удивлённо вскинул брови.

— Что?

— Извините, — Хирами, смутившись, почесал чуть выше правого виска, где находился шрам, — но я ведь просто хочу узнать его номер тэвокса*. Мне больше ничего не нужно.

[*тэ́вокс – телефон, служащий только для звонков и сообщений]

Сампир перестал поить белку. Он убрал баклажку воды в поясную сумку и встал. В этот же момент маленький зверёк в нескольких прыжках забрался на дерево, замер и стал с интересом их рассматривать.

— Это я понял, — сказал сампир, — Но для чего тебе номер нашего наставника?

— Естественно, чтобы поговорить.

— О чём?

Хирами запрокинул голову и тяжело вздохнул. Почему каждый сампир, к которому он подходил сегодня, был обязан спросить об этом?

— Хочу заметить, — сказал парень, убирая с глаз кудрявые пряди волос, которые лезли от легкого порыва ветра, — что тот, кто знает наставника, – а ты сказал, что ты его знаешь, – знает и его номер, и место, где его найти. Ты же... — он осмотрел его с головы до ног, прищурившись, — очень подозрительный...

Зашелестела листва.

Хирами промолчал. Он догадывался, почему парень так думал.

Все-таки не каждый человек решился бы наглеть и подходить к сампирам, пытаясь от них что-то узнать. Многие уважали их и относились с добротой, а иногда и с лёгким любопытством, ведь сампиры — не простые люди. Каждый из них имел особую сверхсилу, с помощью которой они защищали и охраняли местных жителей. Их задачей было патрулировать улицы города и присутствовать на всех мероприятиях, общественных местах и заведениях — везде, где скапливалось много людей. А всё потому, что каждый человек нёс в себе то, что могло стать причиной кровавой бойни.

Собственно, именно поэтому этот парк, который прозвали "Облачная поляна", был так популярен.

Он находился недалеко от городского пляжа, и местные приходили сюда, чтобы отдохнуть: полежать на свежем воздухе или же погулять с детьми. Все знали, что именно в таких местах можно расслабиться и ни о чём не беспокоиться. Ведь сампиры, выполняя роль сторожевых псов, расхаживали по парку и внимательно за ними присматривали. И это была их работа. Поэтому, придерживаясь негласного правила, никто не позволял себе лишний раз их потревожить. Даже любопытные дети находились под строгим контролем, отчего некоторым из них оставалось лишь взволнованно ерзать на ближайшей скамейке и сверлить Хирами завистливым взглядом.

— Но знаешь, что? — продолжил сампир, не обращая на них внимания. — Расскажи-ка мне немного о нём. О наставнике. Раз ты его знаешь, то тебе определенно будет, что рассказать. Он у нас своеобразная личность. А я потом решу, стоит ли тебе помогать или нет.

Внутри что-то всколыхнулось. Он, правда, поможет?

Сампир скрестил руки на груди, прикрыв ими защитный жилет, буквально показывая всем видом, что готов слушать.

Однако Хирами не знал, что ему рассказать.

То, что он знал наставника Ра́уни, точнее о его существовании, — это правда, но каким человеком тот был — ему неизвестно. Хирами лишь помнил, что тот когда-то приходил к ним домой. Сейчас же он жалел, что в то время даже не попытался познакомиться с ним. Возможно, всё было бы куда проще и ему не пришлось бы терять несколько месяцев, чтобы приблизиться к сампирскому миру.

Хирами почесал лоб, пытаясь вспомнить еще хоть какие-нибудь детали. Но кроме маленькой девочки, которая ходила за Рауни по пятам в их доме и не отходила ни на шаг, больше ничего не посещало голову.

— У него есть дочь.

— Дочь? — сампир усмехнулся и сверкнул глазами. — У него нет дочери.

— ....

— Как я понял, ты ничего о нём не знаешь, — продолжил тот, — Поэтому прости, но я помогать тебе не стану. Мало ли какие цели ты преследуешь... хотя стой, — на его губах появилась странная улыбка. — Только не говори мне, что хочешь стать сампиром?

Хирами засунул руки в карманы черной толстовки и посмотрел в сторону. Птицы, перепрыгивая с ветку на ветку, приятно щебетали.

А парень догадливый, подумал он. Не все сампиры сразу понимали, чего он добивался, а если и понимали, то либо задавали уточняющие вопросы, либо говорили, что ему это не нужно. Поэтому примерно понимая, чего ожидать, Хирами осторожно покосился на него:

— А что, если и так?

— Сколько тебе лет?

Хирами ответил не сразу.

— Девятнадцать.

— И ты серьёзно хочешь им стать?

— Ну да.

Парень сморщил нос.

— Ты с ума сошёл? Тебе это не нужно.

"Тебе это не нужно".

Услышав в очередной раз эти слова, Хирами выпалил:

— Всего доброго, — и, развернувшись, пошел куда глаза глядят.

Внутри всё полыхало от возмущения.

Вот снова. Снова эти слова! Они, что, все заучивают их в своей сампирской школе? Да откуда им знать, что ему нужно, а что нет? Да, он хочет стать сампиром, и что? Разве не в их интересах сделать его одним из них? Разве не лучше, если появится еще один человек, который помог бы им разобраться с фракмами — пожирающими и опасными существами? Почему все упорно твердили одно и то же?

Найдя свободную скамейку, Хирами сел. Он откинулся на деревянную спинку, закрыл глаза и вдохнул свежий воздух, охлаждая пылающий внутри огонь. В этот же момент он вздрогнул от пронзающего женского голоса.

— Фабий!

Он обернулся.

На зелёной поляне возле семейной пары стояла девушка в круглых очках. Она также, как и другие сампиры, была одета в униформу: чёрный низ, синий верх, на рукавах которого виднелась эмблема сампирского кампуса "Мао́рка" — косатка на фоне красного солнца. Девушка находилась примерно в десяти шагах от Хирами, и, к его удивлению, её голос был неестественно звонким. Но при этом она не кричала, нет. Она просто недовольно ворчала на лежащего перед ней человека, а затем... внезапно пнула.

Хирами вскочил, сделав пару шагов в их сторону. До него не сразу дошло, что перед ней лежал сампир, а не обычный парень. Очевидно, они были знакомы. Решив не вмешиваться — так как не советовалось суваться в сампирские дела, Хирами спрятался в тени ели и заинтересованно склонил голову.

— Фабий, вставай, — сказала девушка, побагровев от злости. Последовал ещё один пинок. — Ну же, вставай! Нам нельзя отвлекаться.

Парня эти "пинки" совсем не волновали: он преспокойно доел бутерброд, а затем насмешливо посмотрел на неё из-под козырька кепки.

— Да ладно тебе, фракма тут не появится. Всё под контролем.

— Под каким ещё контролем? Она может появиться в любую минуту. А ну подними свою задницу и пошли! Не мешай людям отдыхать.

Услышав её слова, Хирами поёжился и осторожно осмотрелся.

Девушка была права. Если появится фракма, то тропа, по которой гуляли сампиры, густая трава, на которой отдыхали местные, и даже фонтан, вокруг которого бегали дети, — всё это в любой момент могло залиться кровью.

Истерзанные тела, разбрызганная кровь и фракма, весело танцующая над трупами...

Хирами провел пальцами по лбу, царапая ногтями кожу. Нет, этого не произойдёт, напомнил он себе. Сампиры рядом. Они помогут.

Это их обязанность.

И семейная пара, видимо, придерживалась того же мнения. Они смеялись, говорили, что "всё нормально; они не против; он им не мешает", и даже пригласили её саму присесть рядом, на что та вежливо отказалась.

В этот же момент их годовалая дочка подползла к "ленивому" сампиру. Она начала играться с его замками на защитном жилете, при этом хмурилась, будто решала какую-то тяжелую задачу. Фабий же увлеченно следил за каждым её движением и когда та открывала тот или иной замок кармана, сразу же закрывал обратно, отчего малышка хмурилась ещё сильнее, сжимая маленькие, пухленькие кулачки.

Его напарница, наблюдавшая за этим какое-то время, присела на корточки, перекинула черную косу за спину и громко процедила сквозь зубы:

— Это, конечно, всё мило, Фабий, но ты подаёшь другим плохой пример. И если наставник узнает, как ты себя ведёшь, он тебя убьёт.

Фабий снова посмотрел на неё. В глазах искрилось веселье.

— В самом деле?

На что та недовольно фыркнула.

— Когда-нибудь наставник не промахнётся.

В стороне послышался непонятный стук.

Хирами повернулся и увидел пожилую женщину, которая, проходя мимо, стучала тростью по каменной тропинке. Она была худой, сгорбленной и бледной, будто из неё высосали всю кровь и осталась только белая оболочка. В таком состоянии прийти сюда... крайне неразумно. А что, если с ней что-то случится? Если это произойдёт, то тогда...

Нет, нет...

Хирами покачал головой, мысленно подмечая, что она не одна — за ней присматривал взрослый мужчина, одетый в сампирскую униформу. У него была пышная, темная борода и крупное телосложение и, несмотря на грубоватый вид, он с особой заботой придерживал бабушку за руку и вел в центр парка, где располагался большой фонтан в виде распущенного цветка, по длинным лепесткам которого непрерывно стекала вода. Там они расположились на одной из свободных скамеек. Задумчиво проводив их взглядом, Хирами заметил, как вдалеке, над морем, появились серые тучи.

Раньше их не было.

Он посмотрел на время. Четыре часа дня. У него в запасе примерно час, если не больше, прежде чем тучи доберутся до города. Поэтому...

— Нужно поторапливаться, — прошептал он, потерев шею, и снова повернулся к тем двум сампирам.

Хотелось подойти к ним. Вот только его немного напрягало то, что рядом с ними находилась семейная пара: они могли услышали то, что не предназначалось для их ушей. Но другого выбора нет. В парке было семнадцать сампиров и к каждому он уже подходил. А вот к ним — нет.

Сделав пару шагов, Хирами услышал задорный смех Фабия и замер.

Девушка, перестав спорить, начала применять силу. Она пыталась сдвинуть напарника с места, но, обладая маленькое и не особо мускулистое тело, у неё ничего не получалось. Сампир стонала, напрягалась, в то время как Фабий лежал, словно откормленный морж, и хохотал.

Их непонятный конфликт с каждой минутой привлекал к себе всё больше внимание: прохожие — останавливались, а дети — приближались. Даже другие сампиры, казалось, заинтересовались. А всё потому, что подобное поведение было не только неправильным, но и странным, ведь как правило, сампирам полагалось стоять поодаль и ни с кем не контактировать; и уж тем более не ругаться между собой при посторонних.

— Фабий, чтоб тебя фракма съела, — раздраженно сказала она и вздрогнула, когда её сразу же окружил неодобрительный шепот людей.

— Ай-яй-яй, Розана. — Фабий цокнул языком. — Нельзя же так.

И в чём-то сампир прав. У местных имелось поверье, что произнося такие слова, любая фракма могла услышать их и появиться. А это, как все прекрасно знали, вело за собой трагическое последствие.

Роза́на стыдливо покраснела и растерянно завертела головой. А когда низкий смех Фабия растекся по парку словно вода, она вскочила на ноги и рванула с места.

И Хирами последовал за ней.