Straight to Hell

— Она, — незамедлительно произнёс Сонхва, глядя на девочку, что предстала пред ним на фотографии в одном нижнем белье. Его взгляд прошёлся по чёрному кружеву, что открывало вид на тело, за которое перегрызлись несколько мужчин сразу, и парень улыбнулся. Сан присвистнул, увидев снимок на сайте одного из лучших эскорт-агентств, и кивнул менеджеру.

Оба парня, состоящие уже несколько лет в айдол-группе, работали долго и усердно, временами всё же позволяя себе расслабиться, конечно же, с позволения лидера и менеджеров. Только тогда парни превращались из лапочек, которые показывались на премиях, в самых настоящих мужчин, что готовы рвать одежду на элитных проститутках или же слегка душить в сексе эскортниц. Сонхва был любимцем у девушек лёгкого поведения, потому что он хоть и являлся страстным по своей натуре, но так же был и джентльменом — не только себе приносил удовольствие, но и партнёршу доводил до умопомрачительного оргазма. Он не пробовал только её — девочку с сексуальным телом, самую дорогую среди эскорта; за сопровождение она брала несколько миллионов вон, двадцать процентов от этой суммы прибавлялись, если с ней заняться «грязными делами», как секс называл Ёсан. Её лицо было ему слишком хорошо, как и эти чувственные губы, мягкие волосы. Они не встречались ещё так, но виделись в прошлом.

— Как хорошо, что ваш гонорар позволяет такие траты, — покачал головой менеджер, глядя на Пака, что улыбался, пролистывая фото на сайте. — Бессмысленные траты...

— Что сказал? — ощерился Сонхва, прищуривая глаза; он обладал воистину прекрасными чертами лица, все фанатки обожали смотреть на него, визжали, стоило молодому человеку оказаться на сцене, улыбаясь во все зубы.

— Молчу.

Вспыльчивость крылась за восхитительной внешностью и попытками самоконтроля, которые порой с треском проваливались. Сонхва весьма умело держал себя в руках, стоя перед многотысячной толпой фанатов, которые визжали, говорили, какой он милый. Вот только парень не был милым от слова «совсем», в тихом на вид омуте водились такие черти, что иной раз лучше перекреститься. Его одногруппники уже привыкли к Паку и его настрою, к его любви к разным девушкам, тем более к эскорту, и как же хорошо, что Сонхва весьма умело шифровался, заставлял девушек, что были в его постели, молчать, и кажется, эскортницу с псевдонимом «Черри» он заставит молчать тоже.

Не каждый айдол-мужчина позволял себе приводить на закрытые вечеринки девушек, но ATEEZ, достаточно успешная группа новичков, имеющая очень большую фанбазу, появлялась часто в объятиях разных молодых представительниц прекрасного пола. Папарацци были куплены агентством, потому ни одна фотография не просачивалась в сеть — этим пользовались Сонхва, Минки и Уён, когда могли зажать любую в углу и начать целовать. Для любимых фанаток они были котиками, которые любят радугу, цветы и сладости, а сами не могли противостоять своей мужской натуре.

Черри привезли буквально за десять минут до выхода — она остановилась на первом этаже агентства, сжимая в одной руке клатч, а во второй — телефон, который перед встречей с группой ей настоятельно порекомендовали выключить. Девушка была не дурой, знала, что такое конфиденциальность. Совсем скоро отключённый мобильник оказался в сумочке, а эскортница услышала посторонний гул, который шёл из коридора, что вёл к лифтам. Оттуда буквально вывалилась компания из восьми молодых парней в сопровождении менеджера группы, и Черри допустила мысль, что она была заказана либо для кого-то из айдолов, либо для их сопровождающего.

— А в жизни ты действительно ничего, — и как только девушка обратила внимание на молодого человека, что подошёл к ней, сунув руки в карманы, её рот раскрылся. — Давно с тобой не виделись, Мин Сеён. Ты действительно та ещё вишенка.

Сонхва не зря выбрал именно её — знакомые со средней школы, они испытывали друг к другу странные чувства сродни ненависти, и когда на выпускном девушка ударила его по щеке, сказав, что такой козёл, как он, ничего не добьётся, между ними возникла самая настоящая стена. А казалось бы, он всего лишь прижал её к задней части школы, где не было камер, и насильно поцеловал, забираясь руками под платье и буквально грея ладони на её горячих и таких притягательных бёдрах. Сейчас бы Сеён отдала всё возможное, чтобы послать работодателя к чёрту, а самой не судорожно вызвать стилиста, а завалиться с пачкой чипсов на диван. Она поняла, что попала в самую настоящую жопу, когда перед ней встал Пак Сонхва с крашеными блондинистыми волосами.

— Пойдём, вишенка, вечер планируется долгим, — молодой человек протянул девушке локоть, и она на автомате схватилась за него. — Умница, моя хорошая.

* * *

Сеён любила свою работу — грех жаловаться, если она была окружена мужским вниманием, деньгами и достаточной славой. Её рекомендовали, передавали из рук в руки, как реликвию, она могла нанять лучших стилистов для себя любимой, что сделают с ней всё, чтобы она блистала. Сегодня же блистать не хотелось; Сонхва держал руку на её бедре, поглаживая, говорил то с Саном, то с Юнхо. Макнэ группы отводил глаза от шикарной девушки, что сидела в лимузине напротив, терпел хёновское «что, хочешь такую?», а потом разглядел в глубине взора эскортницы ненависть к человеку, который бесстыдно распускал свои руки.

— Так, молодые люди, — менеджер, сидящий спереди, рядом с водителем, тяжело откашлялся — недавно подхватил простуду, а из-за плотного графика не мог взять хотя бы один выходной за свой счёт, — правила все помнят? Если нет, то продиктую: не ужираться как свиньи и к девушкам без их согласия не лезть. В объективы папарацци не попадать и, если что, говорить, что на мероприятии чудесно. Все всё поняли?

Сеён готова была провалиться сквозь землю, когда выходила из машины, но увидев ещё нескольких девушек, её соработниц, что ждали остальных парней из группы, девушка вздохнула. Она не будет одинока, если что, просто немного отойдёт и выдохнет — её обязательно поймут. Мин терпеливо дождалась, когда два приветливых человека доведут всю компанию до зала, и только лишь после этого стала вести себя как обычно, как и подобает девушке из эскорта.

Серебряное вечернее платье почти до пола немного блестело, переливаясь в свете прожекторов. Сонхва осмотрел тонкие лодыжки бывшей одноклассницы, на которых были ремешки, закрепляющие туфли на небольшой шпильке, а потом скользнул вверх, останавливаясь на декольте и улыбаясь. Эти девчонки, такие тигрицы, все, как одна, имели при себе грудь, в которой явно побывал нож пластического хирурга, припухлые губы, обмазанные вишнёвого цвета тинтом, что стирался от лёгкого прикосновения, и притягательный взгляд. Кажется, то же самое есть и у Мин Сеён, только грудь явно была настоящей и не особо большой.

— Детка, ты была на масштабных вечеринках? — Сонхва нагнулся, обдавая горячим дыханием ухо девушки, а та сжала бокал шампанского, чувствуя, что тот от напора может лопнуть. — Расслабься и веди себя непринуждённо, ты — мой маленький алмазик, который должен сиять.

Если бы злость была ядом, Пак упал бы замертво, а так взял Сеён чуть сильнее под руку и повёл куда-то. Приходилось улыбаться, сиять радостью, хотя хотелось вылить бокал шампанского прямо на голову самодовольного айдола, сказать, что он ей совершенно не нравится, а потом гордо поехать домой, отказавшись от денег. Знала бы, из-за кого прихорашивалась, пошла бы в мешке из-под картошки и сказала, что просто вещей красивых не нашлось.

Узнавая многих актрис и остальных селебрити, что шли в сопровождении, Сеён каждому кланялась и вела себя учтиво, будто она не представительница эскорта, а равная им по статусу знаменитость. Девушка давно научилась этому поведению, не зря её вышкаливали, а за малейшую провинность могли наказать, отобрав весь заработок. Сеён легко обучалась, достаточно быстро схватила всё, потому и перевелась в раздел «элиты» в скором времени. Подтянутое тело, острый ум, умение говорить на нескольких языках сыграли добрую службу, отбоя от мужчин не было, сообщения «тебя заказали» сыпались, как из рога изобилия. В основном богатые люди заказывали себе сопровождение, чтобы рядом с ними блистала красивая и, главное, ухоженная девушка, но пару раз были и актёры, что на экране могли показаться самыми настоящими мачо, а на деле вели себя достаточно неуклюже.

Сейчас же самоуверенный индюк, ни на йоту не изменившийся со школы, правил этим балом, поил Сеён шампанским и не стеснялся обхватывать её за талию. Девушка умела вести себя прилично, даже будучи под градусом, и даже не удивилась, что Сонхва, уже порядком пьяный, потащил её на балкон.

— Ну рассказывай, как жизнь тебя потрепала, — оправив пиджак, Пак ухмыльнулся, показывая своё превосходство над девушкой. — Отец твой так и работает обувщиком, а мама уборщицей?

— К твоему сведению, моего отца нет уже несколько лет, — ледяной тон голоса остудил молодого человека, и тот свёл брови к переносице. — В твоих «я сожалею» я не нуждаюсь, как и в твоём «могу доплатить» тоже.

— А ты стала более стервой, чем я тебя помню.

— А ты ни черта не изменился.

Сеён никогда не хотела после выпуска пересекаться с бывшими одноклассниками, даже учителей старалась обходить. Дело даже не в том, кем именно она работала, а то, что все они знали девушку совершенно другой: будучи старательной и тихой ученицей, она подавала надежды на то, что станет превосходным врачом или же деятелем науки, только жизнь повернулась совершенно другой стороной. Умер отец, и чтобы содержать мать и двух младших сестёр, Мин ушла в эскорт. Платили очень хорошо, она не жаловалась, удалось даже купить новую квартиру и оплачивать заочное обучение в университете. Седжон, одна из младших сестёр, даже расплакалась, когда её онни принесла хорошую школьную форму на первую зарплату и сказала, что они больше ни в чём и никогда не будут нуждаться.

— Думаешь, выбралась из грязи и имеешь право так со мной говорить? — на балконе никого не было, отдалённо слышалась музыка, и Сонхва, подошедший к Сеён вплотную, вцепился в её бедро, проводя носом по щеке и вдыхая аромат цветов — видимо, она пользовалась очень дорогими духами, которые скрывали её пропахшее гнилью общества тело.

— У нас есть с тобой различие, Сонхва, — Мин сама не сдержалась, вцепилась в галстук молодого человека, что посмел тронуть её пальцем, да так, что всколыхнулась старая ненависть, — это ты выбрался из грязи, в то время как я в ней пытаюсь выжить.

Молодой человек ухмыльнулся, опуская лицо чуть ниже. Она дышала ему прямо в губы, глаза метали молнии, и казалось, что оба сейчас накинутся, схлестнутся в неравной схватке, только бокал выпал из рук Сеён, когда Пак обхватил её за бёдра, грубо прижимая к стене, и поцеловал, больно кусая губы и размазывая тинт вишнёвого цвета. Девушка сдавленно пискнула, попытавшись вырваться, только её бы всё равно никто не услышал, ведь никому не было дела до того, что происходило за пределами жаркого зала.

Пробираясь руками под платье эскортницы, Сонхва вспомнил тот день, когда целовал её за школой, понимая, что взрослая девушка привлекала его намного больше, чем та школьница, у которой ни лица красивого, ни фигуры уточнённой. Аромат цветов обволакивал, но когда айдол наклонился, проводя губами по шее с бьющейся жилкой, Сеён нашла в себе силы оттолкнуть его. Ноги дрожали, всё тело сжималось, старые обиды захлестнули волной, но глаза смотрели тёмным взглядом, в котором грозовая туча готова была разразиться молниями. Сонхва хорошо знал этот взор, ведь в нём смешивались похоть и ненависть, страсть и лёгкий налёт страха.

— Ты сама этого хочешь, Сеён, не надо отказываться, — ухмыльнулся Пак, проводя руками по светлым волосам.

— Только в твоих мечтах, сукин ты сын, — и девушка, глубоко вдохнув, переступила через осколки бокала и направилась в зал. К чёрту всё. Кажется, пора бы уже и самостоятельно отсеивать «заказчиков» и с айдолами больше не иметь никаких дел.

— Какая сучка. Я бы тебя трахнул, Мин Сеён, — но получил в ответ лишь поднятый средний палец.

Намерения Сонхва ясны как дневное небо: он отправится прямо в ад, но всё же когда-нибудь уложит в постель бывшую одноклассницу. Именно поэтому, ухмыльнувшись, он достал мобильный телефон,заходя на сайт эскорт-агентства и делая подряд несколько заказов на Сеён в будущем. Она не отвертится от него.