Голос под грифоном

Орадя. Особняк семьи Бруннер. Позднее утро.

На столе парил свежий хлеб, сыр с орехами, масло с пряными травами. В воздухе витал запах кофе с гвоздикой. Теодор сидел напротив матери, держа в руках чашку. Он выглядел уставшим, но спокойным.

- Ты снова похудел, - строго заметила мадам Бруннер, аккуратно отрезая ломтик сыра. - Эта твоя аптека в Брашове превращает тебя в призрака. Работаешь, как подмастерье, а не как человек с фамилией.

Теодор не ответил. Он взглянул в окно - там ветер шевелил листья каштанов.

- Ты талантлив, Тео, - продолжила она, - у тебя могли бы заказывать снадобья аристократы. В Бухаресте или Вене. С тем, что ты умеешь, можно не жить среди крестьян и нищих, а создавать редкие эликсиры для тех, кто готов платить. Как твой отец.

- Мне нравится работать с людьми, мама. Не всем нужны флаконы за золотые дукаты. Иногда кому-то достаточно компресса от головной боли.

Мать фыркнула и отпила кофе.

- Ты добр. Слишком добр. И чересчур сентиментален. Это делает тебя слабым.

Он молча покачал головой.

- Я говорила с баронессой Веттер. У неё племянница. Красивая, воспитанная, с хорошим приданым. Она как раз ищет умного, надёжного мужа. Ты бы понравился ей.

Теодор поставил чашку.

- Мам…

- Только подумай. - Она мягко улыбнулась. - Встреча ничего не значит. Ты ведь всё равно один. А одиночество - плохой советчик, сын мой.

Он сдержал дыхание, чтобы не вспылить.

- Я поеду обратно завтра. Работы много.

- Подумай, Тео. Мир ждёт тебя. И не в аптеке среди сушёной мяты.

Он не ответил. Только вновь взглянул в окно. За деревьями, как ему показалось, мелькнула тень. Но это, конечно, было всего лишь воображение.

Теодор шагал босиком по влажной траве сада, где ещё хранился аромат ночной росы и цветущих кустов. Воздух был прохладным, но не зябким, а солнечные лучи мягко пробивались сквозь листву.

На старой скамье под орешником сидела его младшая сестра - Ева. Она вытирала глаза подолом своего платья, стараясь не издать ни звука. Её плечи дрожали.

- Ева? - тихо позвал Тео, подходя ближе.

Она подняла голову, стараясь улыбнуться, но слёзы всё ещё блестели на ресницах.

- Что случилось, глупышка?

- Ты уезжаешь завтра, - всхлипнула она. - А я… я всегда плачу, когда ты уходишь. Даже если не говорю об этом.

Тео сел рядом и обнял её за плечи.

- Я ведь не исчезаю, - мягко сказал он. - Я всегда возвращаюсь. И ты можешь писать мне письма. И присылать рисунки своих уродливых котов.

Ева всхлипнула, но хихикнула.

- Они не уродливые…

-Нет, уродливые. Но я всё равно вешаю их над своей кроватью.

Они молчали, наслаждаясь этим утренним покоем. Сад был их убежищем с детства. Немного побеседовав с сестрой, Теодор направился в свою комнату.

Комната Тео в родовом доме была почти нетронута - всё, как он оставил. На полке - старая коллекция баночек с засушенными цветами, рядом - стеклянный флакон с его первым неудачным настоем, который так и не смог выбросить. У стены - письменный стол, на нём - стопка книг, а на стене висела карта с детскими зарисовками: замки, леса, условные границы вымышленных королевств.

Он провёл рукой по краю стола, открыл ящик, нашёл свою записную книжку с подростковыми стихами - и усмехнулся. «Никогда не показывать это никому». Он сел на край кровати, поджав ногу, и закрыл глаза.

Перед ним - мозаика из воспоминаний: как прятался в шкафу с сестрой, как бегал по саду, спасая котёнка, как тайком брал у матери сухофрукты. Но сквозь это - одиночество. Он всегда был немного в стороне. Другой.

Вздохнув, он вытянулся на кровати и уставился в потолок. Где-то далеко шумел дом - звяканье посуды, шаги, щебетание служанки. И всё это казалось одновременно чужим и родным.

Он подумал о Виоле. Неожиданное лицо в его жизни, но почему-то оставившее след. Чистое. Грустное. Сильное.

- Ты странная, Виола, - прошептал он. - Но мне это нравится.

В этот момент дверь тихо открылась, и в комнату вошёл отец.

- Ты всегда был тихим, - сказал он с порога. - Даже в детстве. Мать боялась, что с тобой что-то не так. А я всегда знал - ты просто слушаешь.

Тео улыбнулся. Встал. Они обнялись крепко. По-мужски. Без лишних слов.

- Я скучал, - сказал Тео.

- И я. Прости, что редко бываю дома. Бизнес…

- Я понимаю.

- Пойдём, сын. Есть вечер, есть пиво. И - ты дома. Пусть ненадолго.

Они сидели в старом баре с деревянными панелями и скрипучими табуретами. В углу играла скрипка, кто-то вёл шумный спор. Они пили тёмное пиво, вспоминали глупости, и отец Тео в какой-то момент рассмеялся так громко, что весь зал обернулся.

- Ты вырос, - сказал он, - но слава Богу, не стал занудой.

Тео рассмеялся, покачивая кружку.

- Пока нет. Но аптекарьский путь не располагает к веселью.

Бар был заполнен ровно наполовину - достаточно, чтобы не было тесно, но и не одиноко. Мягкий гул голосов, звон бокалов, аромат травяного пива и поджаренного хлеба витал в воздухе. Они оба уже немного расслабились, но Тео продолжал поглядывать по сторонам - не искал, а скорее ловил.

И вдруг - резкий скрип стула, шорох ткани. Кто-то споткнулся, зацепив ножкой сапога ковёр. Тело мелькнуло на краю взгляда - и он успел.

Рука - тонкая, изящная - рванулась в воздух. И в следующую секунду он поймал её. Девушка буквально влетела в его объятия, запах её волос ударил в нос - лёгкий, как полынь и что-то пряное, почти карамельное.

- Ох! - выдохнула она, широко распахнув глаза.

Русые волны рассыпались по её плечам. Бледная кожа, слегка порозовевшая от смущения, высокие скулы, точёный носик и губы, которые дрогнули в попытке что-то сказать. Она выглядела как героиня из старинного романса - только более живая, трепетная.

- Простите, - наконец выдохнула она, - кажется, сегодня мой вечер падений.

- Хорошо, что я оказался поблизости, - сказал Тео, не отпуская её сразу, но и не навязываясь. Он мягко помог ей выпрямиться. - Вы в порядке?

- Да, - кивнула она, ещё не полностью отводя взгляд. - Просто неловко. Я… я не заметила угол. Спасибо.

- Угол – коварная штука, особенно если он охотится на кого-то в платье. - Он усмехнулся, и в его голосе не было насмешки - только лёгкое, почти детское тепло.

Она засмеялась - тихо, искренне.

- Меня зовут Изабель, - сказала она после паузы.

- Теодор. - Он подал ей руку чуть церемонно. - Но можно просто Тео.

Изабель кивнула, немного смущённая, но не отводя взгляда.

- А вы… не из этого города? - спросил он, пытаясь не показаться слишком любопытным.

- Нет. Моя мать… хочет, чтобы я кого-то здесь встретила.

- Тогда надеюсь, вы не пожалеете о встрече со мной, - сказал он мягко.

Её щёки вспыхнули. Ида кивнула ещё раз - почти незаметно - и отвела взгляд. А внутри Тео, сам не зная почему, родилось чувство, будто он только что перелистнул первую страницу новой главы.