глава 2
Резко просыпаясь от непонятных шорохов около меня, я медленно подношу руку к голове, в надежде на то, что боль в голове сможет пройти волшебным образом. Ощущая сухость в горле, начинаю кашлять, тем самым привлекая внимание человека, находящегося в одной комнате со мной. Наверно, брат опять пробрался и теперь мешает спать, в поисках своего ноутбука. Ага, фиг ему, а не...
— Лаура, ты проснулась? Как ты себя чувствуешь? Тебе что-нибудь нужно? — неожиданно завалила меня вопросами женщина, которую я не знаю, пока я пыталась откашляться и попытаться что-то сказать. Может, выразить собственное охуевание от жизни, которая резко увеличила свою сложность, а мой дауни-мозг не успел к ней привыкнуть?
— Воды, — слабым голосом с хрипами сообщила я, решив не паниковать понапрасну, а, сначала, найти возможность спросить про повод для «её» визита ко мне, морщась от очередного наплыва головной боли. Та спохватилась и, быстро встав, подошла к деревянному ведру и набрав оттуда воды, принесла её мне, дрожащими руками поднося ту осторожно к моему рту. С подозрением смотря на эту персону, я подвела руки к стакану.
Жадно хватая из рук женщины стакан, я нахлёбываюсь воды так, что аж захлёбываюсь, как бы это не звучало. Кашель ещё больше раздражает непривычное к нагрузке горло, из-за чего появляется режущая боль. Поморщившись, падаю обратно на кровать обратно накидывая на себя одело. А потом резко включаю своего мозгуна, что отвечает за мыслительную деятельность.
— Лаура, пожалуйста, не заставляй меня повторять о том, что при температуре нельзя слишком много находиться под одеялом, — та скинула с меня одеяло, оставив меня в одной непойми какой рубашке, — Ты как? Тошнит до сих пор? А может хочешь поесть? — но даже мозгун не мог справиться с тем количеством вопросов, что возникали с каждой секундой и движением этой персоны.
— А вы кто такая? И что вы делаете у нас дома? — немного срывающимся горлом, сказала я, чувствуя странную сонливость и слабость, что утягивали меня в очередной бредовый сон. Женщина, озадаченно нахмурившись, поправила прядку, которая выпала из незатейливой косички, а после спросила:
— Дорогая, ты о чём? — и продолжила шёпотом: — Неужто снова помутнение? Стоит опять пригласить лекаря, вдруг осложнение какое, — а после уже громче, — Ладно, разберёмся завтра, засыпай. — приказала она, поправив постель, накинув на меня лёгкую простынь, вместо пухового одеяла, что лежало на мне до этого.
Она вышла, оставив меня больную одну, а я ощутив ещё больший наплыв слабости, закрыла глаза, попытавшись успокоиться, ведь не стоит понапрасну нервничать. Этого я наделала на год вперёд, так что дёрганье глаза на постоянной основе мне обеспечено. Постепенно, не заметив самой, я начала проваливаться в сон... Долгий и вязкий сон, что мешал мне расслабиться, даже в моём собственном подсознании.
***
Во сне я услышала странные писки, которые пытались вырвать меня из сна. Попытавшись отгородиться от звуков, я попыталась зарыться в подушку, что у меня вышло вполне себе неплохо. Только вот уже через несколько минут я почувствовала странные шебуршания на кровати, которые попыталась отряхнуть ногой. Не получилось. Устав от постоянных шебуршаний я попыталась встать. Присев на кровати, я убрала покрывало и расширила глаза.
— А-а-а-а-а! Какого чёрта здесь делает крыса? — закричала я и отбежала на другой конец комнаты с одеялом. Смотря за каждым движением крысы, я видела как она роется на кровати. Туда-сюда, своими маленькими ножками, туда-сюда, своим маленьким крысиным носом...
Осмотревшись я заметила, что до сих пор нахожусь в какой-то незнакомой комнате. Быстро дёргая головой, я стала осматривать своё окружение, всё больше впадая в истерику. Здесь нет ничего из того, что хотя бы напоминало мою комнату! Где я?!
Завернувшись в одеяло, я сползла вниз по стенке, пытаясь вспомнить был ли какой фрагмент, что мог привести к моему нахождению здесь. Из-за нервов у меня начало чесаться всё тело, до такой степени, что я не просто чесалась, а пыталась словно содрать кожу с себя. И только тогда я заметила странность. Маленькие ручки. Никаких шрамов. Бледные настолько, что видна была каждая венка.
Я подошла к зеркалу, которое заметила, и уставилась как баран на новые ворота. Странно грязновато-жёлтый цвет волос был мне непривычен, также как и ярко красные глаза. Сорочка, будто бы вышедшая из фильма старых лет, странная ленточка, которая связывала растрёпанные волосы в косичку. Всё это выглядело так странно, что я усомнилась в том является ли перед мной зеркало, а не стеклянная стенка, через которую видна какая-то девочка-косплеерша. Но нет. Я дотронулась до своей щеки, она повторила это за мной. Я провела рукой по лбу, она также потёрла это место. В ужасе уставившись на своё, да именно своё отражение, я закричала.
Неожиданно открылась дверь, и следом за этим вбежала уже знакомая-незнакомая женщина в странной форме, напоминающей горничную. Она подбежала ко мне и попыталась успокоить. Приобняв, она помешала моему отстранению и я в истерике начала бить её по спине, пытаясь вырваться, чтобы сохранить спасительное расстояние, которое могло бы меня спасти в случае покушения.
— Отпустите меня! Вы кто такая?! Зачем меня похитили?! Какого чёрта я здесь нахожусь?! — эти фразы повторялись несколько раз, пока я не стала успокаиваться. По правде говоря, стыдно для человека в моём солидном возрасте (ха-ха) плакать и стенать, пока меня гладят по спине и говорят что-то невнятное мне на ухо. — Зачем я вам здесь?.. Я хочу домой, отпустите меня...
— Ну-ну, всё хорошо, дорогая, уже всё хорошо. — та всё продолжала нести какую-то ахинею, про то, что теперь я «в безопасности» и это был всего лишь «кошмар». — Скоро будет ещё лучше, спокойно... — На что она надеялась, я до сих пор понять не могла, однако у неё вышло меня успокоить, так что уже более-менее спокойно отстранилась из ослабевшей хватки, вытерла лицо от слёз и спросила:
— Где мы? — оставив на потом вопрос о том, кто она, почему я-не-я, и что вообще за хуйня вокруг. Хотя, всё-таки неправильно я распределила степень важности этих вопросов, кажется. Или нет?