Его прекрасная соседка

Сколько Чжан Исин себя помнил, он всегда был аллергиком. В то время как все остальные люди радовались приходу весны, цветению всего, чего только можно, и теплу, Исин радовался таблеткам. В переносном, конечно, значении. Его соседи явно из последних сил терпели извечные чиханья, но парень лишь виновато улыбался. Что уж поделать, раз аллергик.

Порой за очередным «Апчхи!» он слышал от соседей вежливое «Будьте здоровы» через стенку своей квартиры. И часто с одной стороны был слышен молодой женский голос. Голос, обладательницу которого Чжан Исин не знал и не видел, хоть жили в одном подъезде, и ему очень хотелось познакомиться. Говорите, просто, как сосед к соседу, зайти? Нет. Не в стиле чихающего Чжан Исина. Он просто будет слушать её голос, такой нежный, такой... он даже не мог подобрать слов, чтобы описать, насколько ангельский голос был у той девушки.

Пару раз он слышал, что она напевала что-то в душе, когда мылась. Самое неловкое в этой ситуации было то, что и сам парень стоял в душевой кабине с намыленной головой, а потому, как только слышал голос, замирал, и мыло текло ему прямо в глаза. Приходилось быстро смывать его с лица, хотя оно уже начинало щипать. Девушка что-то пела из английского репертуара, возможно, это была либо Кристина Агилера, либо Бритни Спирс, но акцент девушки портил всё восприятие песни. А Исин не сомневался — если она будет петь именно по-китайски, то проблем не будет. Парень вообще редко в ком сомневался, особенно в наличии таланта: он есть у всех, но некоторым надо приложить определённые усилия, чтобы поднять его наверх и продемонстрировать всем окружающим.

Но, по крайней мере, один талант, который был у девушки, она показывала буквально всем. И всё дело в цветах.

Кругом по всему двору были обычные, на вид, балконы. Обычные, серые, которые кто-то забивал ненужными вещами или ставил стулья, чтобы посидеть и покурить. Когда Исин возвращался домой, его взгляд всегда притягивал балкон девушки-соседки. Он был огромный, незастеклённый, и там всегда распускалось много цветов, правда, зимой, в холодное время, цветы заносились в квартиру, и тогда балкон был обычным, серым, ничем не отличающимся от других похожих, как и лоджия Чжана, на которую так ни разу и не вышел из-за цветов. Будучи аллергиком, весной и летом Исину приходилось держать свои окна везде закрытыми, чтобы не впускать в квартиру возбудителей его чиханий. Он выживал, обмахиваясь бумагами или включая вентилятор.

Придя домой и ослабив узел галстука, Чжан сел на диван, что отозвался лёгким скрипом, который, впрочем, не доставлял дискомфорта, а наоборот — приветствовал хозяина и будто радовался, что тот пришёл домой. «О, да, господин Чжан, присядьте на меня», — будто говорил старый диван. Парень хотел было расслабиться и даже прикрыть глаза, но в соседней квартире тишины не наблюдалось. Правильная китайская речь на записи рассказывала что-то, и пришлось напрячь слух, чтобы услышать всего лишь один-единственный отрывок из книги, которую Чжан Исин не читал:

«Бывают дни, сотканные из одних запахов, словно весь мир можно втянуть носом, как воздух: вдохнуть и выдохнуть... А в другие дни можно услышать каждый гром и каждый шорох Вселенной. Иные дни хорошо пробовать на вкус, а иные — и на ощупь. А бывают и такие, когда есть всё сразу...»

Исин улыбался, принимая слова за некую китайскую мудрость, потому что следующие слова не услышал. Но бывали ли такие дни в действительности? Да. Сегодня был такой день, что Исин просто слушал, закрывая глаза. На работе шуршали бумаги, кто-то кашлял, просил громким голосом принести кофе. Даже сейчас он слышал всё, что было за стенками: и чуть слышное бормотание мужчины на записи, и даже то, как кто-то пылесосил квартиру.

Именно в тот день он слышал каждый гром и каждый шорох Вселенной...

* * *

Для всех весна — начало новой жизни, когда в воздухе пахло солнцем, а тепло несмело, будто маленький недоверчивый ребёнок, охватывало тело в объятия. Было бы хорошо провести эти выходные дома, замотавшись в одеяло, и сонно зевать. Но с самого утра Чжан Исину не везло. И дело даже не в закончившемся любимом чае или отсутствии хлебцев, дело в том, что в квартире банально начался потоп. Старенькая госпожа Чэнь просто не уследила за водой, которая наполнялась в ванну, и парня затопило. Благо, вода не попала на технику.

Будучи человеком, который не выносил запаха сырости, Исин, приняв таблетки и выйдя из дома, сидел на лавочке прямо под балконами. Такие все серые, обычные... а прямо над ним — цветочный, который вызывал першение где-то в носоглотке. В радиусе двадцати метров не было ни одной скамейки, а до остальных банально лень идти. Надеялся же выспаться и провести день дома, так нет, обязательно будет хоть что-то, что разрушит радужные планы. Поэтому только и оставалось, что время от времени браться за платок, а потом доставать книгу, шершавые страницы которой ощущались сегодня сильнее, чем в остальные дни.

Что-то упало на траву, и Исин посмотрел в ту сторону. На земле, которая ещё не согрелась весенним солнышком, лежала маленькая садовая лопатка. Перед глазами всё расплывалось, и Чжан стал думать, что это не предмет для копания земли, нет. Не падают же они с неба? Или просто где-то прошёл смерч, надвигался апокалипсис, и на землю начали десантироваться садовые лопатки?

Похоже, у таблеток было побочное действие в виде сонливости и головокружения, поэтому и началась путаница в сознании и чувство, будто кто-то гладил по голове, заставляя заснуть. Хотелось удариться лбом о деревянные доски скамейки, подхватить пару заноз и сладко захрапеть.

Когда же на скамейку приземлилось и даже разбилось что-то ещё, Исин услышал крик «Простите!» Осколки обычного цветочного горшка были на сиденье буквально в нескольких сантиметрах от парня. Не только садовые лопатки десантировались, но и кое-что ещё...

Исин, неожиданно даже для себя, упал щекой прямо на осколки, прикрывая глаза. Возможно, он принял слишком много таблеток, хотя дозировку соблюдал, всё было принято по инструкции. Возможно, лицо, которое он увидел перед собой, принадлежало той самой таинственной соседке. Но, по крайней мере, последнее, но явно не верное, о чём он подумал, было «Кажется, это были не таблетки от аллергии».

Чжан Исин очнулся тогда, когда ватка, смоченная антисептиком, коснулась его щеки и немного прижалась. Он лишь чудом не дал девушке, которая держала его голову на своих коленях, по лицу из-за резкой боли, но она быстро среагировала и отдёрнула как и ватку, так и голову. Она подула на его саднящую щёку, приговаривая, что вскоре перестанет щипать, а потерпеть надо. Всего лишь-то пара царапин. Может, и неглубоких, но щека болела, её будто жгли раз за разом огнём. Хотелось выругаться, но из горла вырвался лишь хрип.

Только потом Чжан сообразил, что его рука находилась на бёдрах девушки, прикрытых только коротенькими шортами, и слегка сжимала мягкую кожу. Положение было слишком провокационным, и китаянка делала всё, чтобы не акцентировать на этом внимание. Исин убрал руку и просто стал рассматривать незнакомку, ещё толком не проснувшись.

— Простите, я случайно горшок уронила. Наверно, вас задело, прошу прощения, — будь воля девушки, она бы вскочила со скамейки и стала бы кланяться, прикрывая глаза и улыбаясь, но делать это с головой парня на коленях не представляло быть возможным. — Я слишком неуклюжая для этого мира, мне кажется. Ещё раз прошу прощения.

Пока неизвестная девушка говорила что-то, что пролетало мимо ушей, но явно что-то, приятное слуху, Исин изучающе смотрел на её лицо, которое загораживало ему весеннее солнышко. А если она сама — это то самое солнце, что сейчас ему нужно? Такая тёплая, добрая, заботилась о нём сейчас, когда он по собственной глупости вышел на улицу и заснул, зная, что таблетки вызывали сонливость. Ну чем не ангел?

— Нет, меня не задело, просто таблетки на меня так действуют, — Исин поднялся с мягких колен девушки и потёр глаз. Хотелось чихать, в носу свербило, но не получалось. — Что у меня с щекой?

— Если дадите наклеить пластырь, я скажу, что ваше лицо не пострадало, — девушка рылась в маленькой косметичке. С точки зрения парня — да, она была очень маленькой, но почему-то там помещалась целая аптечка. Кажется, даже запакованный бинт промелькнул. Китаянка вынула пластырь и вскрыла его. — Давайте, поворачивайтесь, фактически, я вас поранила, так что я и вылечу.

Всё время, что девушка осторожно наклеивала и дрожащими пальцами чуть разглаживала пластырь, Чжан смотрел на её лицо. Сосредоточенное, с немного поджатыми тонкими губами. Сейчас она искрила спокойствием, и парню это нравилось. До того момента, когда он чихнул и пальцем девушка ткнула ему прямо в глаз. Сразу потекла слеза, и парню пришлось возвести взор к небу, чтобы не чувствовать этих отвратительных ощущений. Как же он ненавидел чихать.

— П...простите, я не хотела, — её глаза заметались по асфальту, но потом она кашлянула и вернула взгляд на Исина. Изучающе его осмотрев, прямо как он сам пару минут ранее, она тепло улыбнулась. Может, понравился по внешности, чёрт этих девушек знает. Но не признавать, что Чжан Исин — красавчик с милой ямочкой на щеке, она не могла. — Давайте познакомимся, что ли? Меня зовут Чан Юнань, — у девушки вроде как китайское имя, выглядела, как китаянка, имя у неё тоже китайское, но всё равно речь внушала мысли о том, что она иностранка. Странно.

— Чжан Исин, — парень чуть потянулся, хрустнув костями, и встал со скамейки. — Спасибо вам за всё. Я, пожалуй, пойду домой.

Но всё же воспитанность не позволила ему уйти просто так. И вот он и Юнань начали собирать всё, что упало с балкона. Садовая лопатка, осколки от двух цветочных горшков, которые неприятно царапали мягкие ладони, изувеченный стебель цветка. Такой зелёный, такой тонкий, который ещё можно спасти, и девушка с особой нежностью приняла его, прижала к себе и поклонилась. «Мне важен этот цветок, ведь его мне перед отъездом подарила мама», — сказала она, и парень понимающе закивал. Да, хранить подарки от родных надо.

Вежливо открыв дверь подъезда и держа холодную металлическую ручку, парень поймал улыбку девушки. Минутой раннее они говорили о каких-то пустяках, до сих пор обращаясь на «вы» и явно стесняясь друг друга. Они тогда донесли разбитые горшки до мусорных баков и выкинули их, хоть девушка порезала палец и Исину пришлось оказывать первую помощь. Пока они поднимались по лестнице, Исин молчаливо изучал её силуэт, такой же тонкий, как и стебелёк растения. Юнань вынула ключи из кармана и, улыбнувшись, открыла дверь прямо рядом с квартирой Исина. Так она узнала, что они с этим сонным парнем соседи.

— А я-то думала, кто это за стенкой у меня постоянно чихает! Что ж, господин Чжан, рада была познакомиться, — и девушка быстро вскочила в квартиру, не слыша, как парень прошептал: «Можно просто Исин...», и не видя, что он чуть улыбнулся и открыл дверь своей квартиры.

Именно тогда он понял, что сегодня был такой день, когда день был опробован на ощупь...

* * *

Следующая их встреча произошла поздним вечером, когда везде пахло мокрым асфальтом из-за проливного дождя. Пребывая в полусонном состоянии уже который день, Исин ждал автобус до своего дома с поднятым зонтиком в руках, а Юнань просто заметила его. Она схватила зонтик за спицы, обращая взгляд немного заторможенного парня на себя, а потом улыбнулась. Её волосы были забраны в хвост на макушке и оказались мокрыми. Проезжающая мимо машина окатила бы их водой, если бы не реакция Юнань.

— Так можно намокнуть ещё сильнее, господин Чжан, — зонтик был опущен и касался мокрого асфальта, а дождь капал на обоих. — Ой... сейчас окончательно намокнем.

Исин еле сдержал смех и поднял зонтик над их головами, позволяя девушке прижаться к себе. Стоя практически в темноте, Исин ничего не видел, только чувствовал аромат достаточно тяжёлых для девушки духов и запах земли. Возможно, она подрабатывала в цветочном магазине, если брать в учёт её любовь к цветам. А может, она покупала там что-то для своих растений. Девушка дёрнула плечом и чуть прислонилась к парню, прочищая горло. Ей было неловко прижиматься к еле знакомому соседу, но быть полностью мокрой ей не хотелось точно.

— По расписанию наш автобус должен уже прийти, а его всё нет, — сказала, смотря на экран дорогого телефона, девушка. Она дрожала от холода и уже хотела было извиниться перед Исином за беспокойство и пойти самостоятельно домой, как он мотнул головой в сторону тротуара, предлагая уже начать движение. — Господин Чжан, а мы... мы не будем смотреться как парочка?

— Что вы, нет, — они неспешно пошли прочь от остановки, хоть дождь намекал на то, что надо бежать. — Я не думаю, что нас можно будет принять за парочку. И давайте на «ты»? «Господин Чжан» попахивает чем-то старым. А я вроде как молодой.

— У меня плохая память на имена, прошу меня простить, — если верить голосу, сейчас лицо Юнань должно выражать раскаяние. — Вас... тебя зовут Исин, да? — после кивка она продолжила: — Скажи, а ты учился за границей? Просто у меня такое ощущение, будто я тебя видела в том месте, где сама когда-то училась.

— Нет, я только выезжал пару раз в Южную Корею, — покачал головой парень. Понимая, что хотела сказать девушка этим странным вопросом про учёбу, он вздохнул и спросил, училась ли она за границей. Девушка оживилась и начала рассказывать, как училась в Таиланде несколько лет назад, там же работала, а совсем недавно возвратилась на родину, в Китай, и очень сильно комплексовала по поводу того, что её речь отличалась от речи остальных людей. Поэтому старалась по максимуму слушать либо телевизионные новости на родном языке, либо же аудиокниги. — Аудиокниги? — Исин встрепенулся, услышав об аудиокнигах, ведь хотел узнать название той книги, что когда-то слушала девушка. — Слушай, Юнань, а что за изречения Конфуция ты слушала как-то? Это было давно, но там шла речь об...

— Я не слушала изречения Конфуция, — как бы ни старалась девушка скрыть возмущение, оно всё же проскользнуло в её голосе, и Юнань отвела взгляд. — Я совсем недавно закончила слушать «Вино из одуванчиков». Может, эта книга?

Поговорить о чём-то большем они не успели. Впереди замаячил их дом. Балкон Юнань, как всегда, поражал пестротой, и девушка сказала что-то о том, что тот самый стебелёк, что она с трудом выходила, сейчас рос и радовался жизни. Пока девушка открывала дверь подъезда, Исин стряхивал, стоя под козырьком, с зонтика капли дождя. Казалось, что дождь заканчивался так же, как и их прогулка. А ведь Исину хотелось, чтобы эта прогулка продлилась. Но всё когда-нибудь заканчивалось.

— Я тут на днях хочу попробовать приготовить пад тай, может, заглянешь ко мне завтра? — пока они поднимались по лестнице, разговор начался о еде, и девушка предложила Исину попробовать острое тайское блюдо, которое она раньше готовила только под руководством подруги. Увидев кивок парня, она улыбнулась. — Тогда буду ждать! Приходи голодным, и я тебя накормлю!

Исин даже не успел спросить, что такое «пад тай», а просто принял всё как должное, хотя хотелось позвонить в дверь, подождать, пока девушка откроет её, и продолжить разговор. Но парень просто отпер свою квартиру и, войдя, прислонился спиной к стене, которая соединяла его квартиру с прихожей Юнань. Он не знал, что девушка делала то же самое, только прижимая руку к груди и задавая вопрос «как же можно было так влюбиться?» Их разделяло совсем уж малое расстояние, их сердца чувствовали друг друга и хотели оказаться как можно ближе.

И сегодня был тот день, когда Исин ощущал многое, просто дыша носом, который наконец-то не свербил от аллергии...

* * *

В квартире Юнань было просторно и пахло цветами. Исин еле не убежал к себе за таблетками, но из соображения вежливости просто присел на кухне на стул и наблюдал за забавной девушкой, которая что-то напевала, обжаривая рисовую лапшу. Впрочем, она явно наслаждалась готовкой, а потом привлекла к этому и самого парня. Он выбирал соусы для пад тая на свой вкус, и Юнань с удовольствием добавляла их. В какой-то момент даже их руки начали соприкасаться, и они смотрели друг на друга, затем отводя глаза.

— У тебя очень милая ямочка, — китаянка красиво выкладывала на тарелку приготовленное блюдо. Исин помог расставить приборы. — От кого по наследству перешла?

— Да как-то... самобытно, — пожал плечами парень. — Порой кажется, что что-то в моём теле существует отдельно от остальной родословной. Или весь я существую отдельно от родителей, — он наблюдал за девушкой, которая заправила прядку волос за ухо, и машинально прикоснулся к своей шевелюре. Так, что-то происходило, и Исин поспешил выкинуть из головы все мысли. Особенно те, что касались повторения жестов за девушкой. — Приятного аппетита, спасибо за еду.

— И тебе того же.

Исин много раз кашлял во время застолья, от чего девушка хихикала. Вкусно, но остро? Пожалуй, это лучшая характеристика азиатской кухни. Поев, они положили тарелки в раковину и, ожидая, пока чайник вскипятится, вышли на балкон. Дул лёгкий весенний ветерок, и на глазах Исина вновь появились слёзы. Всё так пахуче и всё так цвело, что ненароком хотелось заплакать.

— У меня нет таблеток от аллергии, но, может, тебе платок дать? — пока Исин сидел на пороге, время от времени потирая глаза, Юнань поливала цветы водой, в которой было растворено удобрение. Чжан покачал головой, наблюдая за девушкой. — Ну, ладно. Кстати, а сколько тебе лет? Если ты скажешь, что ты старше двадцати пяти, я тебе не поверю, потому что ты явно не выглядишь на свой возраст.

— Мне двадцать семь, — с его губ сорвалась улыбка, а девушка застыла с лейкой в руках. — Понимаю, что некультурно, но сколько тебе лет?

— Ну... в моём возрасте моя мама уже замуж выскочила, — покончив с поливом, Юнань села на порожек рядом с Исином. Их бёдра соприкасались, но, казалось, никто из них не замечал этого. — В общем, мне двадцать пять, и я думала, что мы с тобой ровесники. Прости, пожалуйста.

Некоторое время они сидели в тишине, смотря на прохожих. Каждый думал о своём. У Исина, к примеру, слезились глаза, и он хотел как можно скорее уйти с балкона, а Юнань вслушивалась, чтобы не пропустить свист чайника. Когда же раздался тихий свист, девушка вскочила, опираясь о колено парня, на ноги и побежала на кухню. Чуть усмехнувшись, Чжан покинул цветочный палисадник в доме и прикрыл за собой балконную дверь. Стало легче, но ненамного.

— Я надеюсь, ты хорошо относишься к зелёному чаю, — услышав шаги, сказала Юнань, — иначе я обижусь, потому что, чтобы его настоять, требуется слишком много времени.

— Всё нормально, — он сел на стул, взяв в руки кружку, а Чан же примостилась на подоконник. — Спасибо, Юнань. Всё было очень вкусно, — зелёный чай с добавлением каких-то фруктов взорвался на языке, и Исин прикрыл глаза, наслаждаясь тем, что тепло согревало пищевод.

Девушка спрятала улыбку в чашке, а взгляд — в доме напротив. Она была рада, что её стряпня понравилась Чжан Исину. А сердце так гулко билось, что казалось, будто оно вырвется из груди и улетит. Глупое, глупое сердце, замолчи уже, не раскрывай секреты.

Сегодня день был опробован на вкус...

* * *

Почти каждый день они случайно встречались. Или каждый думал о встрече? Чёрт их знал. Но их сердца учащали ритм, когда они находились поблизости друг от друга. Дошло однажды до того, что они встретились в магазине в молочном отделе, и Исин помог девушке достать с полки миндальное молоко, ведь она его любила.

— Наверно, это судьба пытается нас свести вместе, — рассмеялась девушка, когда они, вместе с покупками, шли к дому, — не думаешь так, Исин?

— Забавные совпадения, не иначе.

Да, совпадения. Но на пятый раз это перестало казаться смешным, и поэтому Юнань со вздохом сказала, что скоро у неё запланирована посадка бархатцев. Намёк был понят — надо встретиться без всяких там судеб. Исин предложил свою помощь, заранее рассчитывая, сколько таблеток надо принять, чтобы не отрубиться. Глаза девушки заискрились, и она забормотала что-то о том, что нужно найти ещё одну пару перчаток.

— Буду ждать тебя завтра у себя. Приходи к пяти, хорошо?

Оба были в сладостном ожидании. Исин слышал, сидя на пороге балкона, но не со стороны улицы, а со стороны комнаты, как девушка возилась с растениями. Казалось, она готовилась к завтрашнему дню. Потом она явно закрыла балконную дверь, потому что был слышен звук дребезжащего стекла. Исин стукнул костяшкой пальца в стену, прикрывая глаза. Юнань явно остановилась, а потом подошла к стене. Раздался робкий, очень неуверенный стук в ответ. Она его слышала. И она ему ответила.

— Спокойной ночи, — достаточно громко, чтобы слышала девушка, сказал Исин. Новый, единичный удар костяшками пальцев о стену был ему ответом.

Новый день, казалось, не принесёт ничего нового. На работе всё было как всегда: новые планы по разработке более эффективной рекламы, шёпот людей, которые работали с ним в одном кабинете, а также принятые по расписанию таблетки. Сегодня всё должно пройти замечательно: красных глаз не замечено при изучении себя в зеркале, нос не шмыгал, а общее состояние пересекало отметку в пять с плюсом. Осталось только достать нормальные вещи, чтобы копаться в земле не с мыслями о том, что придётся потом всё стирать и ныть, что уходит слишком много порошка.

— Почему именно единороги фигурируют в вашей рекламе, господин Чжан? — господин Фань стоял прямо за спиной Исина, пока он пил воду из пластикового стаканчика. Он еле не подавился, горло сжалось, но Исин сохранил самообладание и даже вежливо поздоровался, поклонившись.

— Вы имеете что-то против единорогов? У нас заказали рекламу на товары для детей, а детям нравится всё сказочное, — он смял стаканчик и кинул его в мусорную корзину. — Прошу меня простить, я вынужден вернуться к работе и разработать дизайн... единорога.

В четыре часа вечера, когда рабочий день закончился, Исин сорвался с рабочего места и буквально пролетел мимо своего начальства, которое лишь смотрело вслед этому странному парню. То он ходил, как сонная муха, то носился по всему зданию, будто в причинное место ужаленный. Но с ним явно что-то творилось: об этом говорил и блеск в его глазах, и спешка, с которой он поправлял тёмные волосы и лацканы пиджака. «Весна, наверно, влияет», — так думали все, смотря то на Исина, то на других молодых людей.

Солнце светило настолько ярко, что казалось, будто оно способно выжечь глаза. Наблюдая за проносящимися стройными рядами домов, Исин трясся в предвкушении. Оставалось сорок минут до того, как он вдавит кнопку звонка и Юнань ему откроет дверь. Что будет потом — неизвестно, понятно только, что всё будет достаточно грязно. Много земли, посадка цветов вместе... а потом что? Они друзья? Или уже не очень?

Чёрные спортивные штаны и белая достаточно застиранная футболка не придавали шарма абсолютно. Зато удобно и не жалко — испачкается или нет, это уже не важно. Главное, что он готов... копаться в земле.

Исин не мог усидеть на месте: странное волнение охватывало его целиком, он пару раз взъерошил волосы, а потом их пригладил. Когда ленивая стрелка еле-еле дотянула до нужного времени, ключи резко оказались в руках парня, и он вышел из квартиры. Как когда-то давно, ещё учась в школе, он чувствовал себя смущённым и взволнованным. Многие его ровесники уже давно жили счастливо в браке, а он волновался перед встречей с девушкой-соседкой... с его прекрасной соседкой...

— У тебя там ничего не падало, нет? — с порога задала вопрос Юнань, с лёгким беспокойством вглядываясь в лицо Чжана. Но, заметив его улыбку и ту самую ямочку, в которую так и хотелось ткнуть пальцем, она улыбнулась в ответ и пустила его в квартиру. — Пошли, научу тебя сажать цветы.

— Бархатцы же, да? — на это девушка кивнула.

На балконе был маленький прямоугольный горшок с землёй. Юнань глянула на Исина, подметив, что его глаза не заслезились, как в остальные разы, когда он был на её балконе. Прогресс, однако. Поэтому девушка передала горшок парню, а сама взяла сложенный в квадрат листочек, сказав, что именно там сейчас находились семена, которые потом прорастут.

— Держи горшок крепко, хорошо? — пока Юнань с материнской нежностью сыпала семена в землю, Исин наблюдал за самой девушкой: она была сосредоточенной, складка пролегла меж её бровей, а потом, закончив, она подняла голову, чуть не столкнув свой лоб и подбородок Исина. — Хочешь присыпать их землёй?

Для Юнань все цветы были словно дети: она контролировала действия Чжана, когда он присыпал посевы, а потом осторожно поливал их. Всё время Исин нервничал, его руки немного тряслись, но потом, когда они закончили, он почувствовал некое облегчение. Будто прошёл некий обряд инициации. Казалось, даже солнце после всего этого засветило ярче, опускаясь к горизонту. Юнань проверяла кашпо, висящее достаточно высоко, а потом опёрлась о перила. Чжан подошёл к ней, вставая рядом и не зная, что делать.

— Это было классно, — сказал он через силу, явно не желая портить тишину.

— Ага.

Тишина между ними давила, а солнце катилось к закату. Юнань чуть ближе подвинулась к Исину, слегка прикасаясь к его руке. Парень посмотрел на неё и не смог сдержать улыбки. Палец, испачканный в земле, коснулся его ямочки, а потом Чан отдёрнула руку, будто обжёгшись. Смущённый румянец покрыл её щёки, но она не успела его скрыть от взгляда парня. Он, глядя на противоположный дом, положил руку на талию девушки, чувствуя, как её тело затряслось. Сердца обоих бились в унисон. Исин уже не сомневался: всё волнение, что он испытывал, этот ускорившийся сердечный ритм говорил об одном — о том, что он влюблён. Юнань старалась ни о чём не думать, отметать от себя все подозрения так же, как и убирать краску с щёк. Она отряхнула руки от земли и прочистила горло.

— Может, по чашечке чая? — лёгкая хрипотца, появившаяся в голосе Чжана, заставила сердце девушки подскочить к горлу. Она покачала головой и повернулась к парню. Взгляд возвращался к его губам, к его опасно близким губам, которые так и манили. Юнань поддалась этому секундному помешательству и, поднявшись на цыпочки, коснулась губами его губ.

— Да, наверно, можно и по чашечке чая, — чувствуя, как рука Исина заскользила вверх по её спине, проговорила девушка в губы парню, — только... позже, пожалуйста...

Казалось, в тот день в Чжан Исин опробовал все чувства за один раз. Он вдыхал нежный цветочный аромат, который сегодня не вызывал першения в носоглотке. Он слышал биение их сердец. Он пробовал нежные, слегка покусанные губы китаянки на вкус. Он чувствовал кожу Юнань буквально каждой клеточкой своего тела. Это был день, когда «есть всё и сразу»...