Charter 4.
Мию трясёт. Трясёт каждый раз, от каждого еле слышимого шороха. После того, как она вспомнила про существование вампиров и про то, что один из них причинял ей столько боли. А ещё в голове никак не укладывалось то, что Джин, её родная тетушка умерла от рук этих безжалостных существ.
Мия не выходила из дома целых пять дней. Её легкие не дышали свежим природным воздухом, кожи не грели лучи солнца. Дом — стал защитной стеной. И то, Мия не была уверена, что даже в стенах родного дома она будет в безопасности.
Почему ей стёрли память, заставив исчезнуть все моменты после встречи того самого Виктора? Девушка не понимала. Однако, она могла знать, что рано или поздно о ней все равно вспомнят и ещё хуже — найдут, чтобы навсегда избавиться.
Стресс, бесконечные мысли, навязчивые страхи. Мия совсем не ела, даже практически не пила воду. На четвертый день девушку начало тошнить. Как только во рту ощущался привкус рвоты, брюнетка бежала в ванную, но ничего так и не выходило; и от этого было ещё хуже.
И только на пятые сутки Мия взяла себя в руки и решилась выйти с дома за продуктами, ведь холодильник был пустее, чем её оценки по ненавистной истории в студенческом журнале.
Одевшись в светло-голубые завышенные джинсы и простую чёрную футболку, Мия ступила за порог дома. Бледно голубые глаза, посиневшие у оболочки, чуть сощурились от светившего солнца. Пять дней словно взаперти, давали о себе знать.
Когда уже Мия возвращалась домой с тремя пакетами в руках, она заметно нервничала. Причиной этому были соседи, которые бесстыдно переговаривались о бедной сиротке, которая лишилась последнего родственника.
Мия все это прекрасно слышала и от этого внутри все сжималось в дикой агонии. Стиснув челюсть и крепко сжав ручки целлофановых пакетов, Мия продолжала идти по тротуару, словно вовсе и не слышала людей, которые даже не удосужились чуть сбавить громкость.
«Сожаление, сожалением, но нужно иметь совесть, чтобы не говорить это настолько открыто и до боли слышимо» — внутренне негодовала Мия.
Брюнетка шла ни в чем себе не бывало. Однако в один нежданный и совсем нежеланный момент один и пакетов оборвался прямо снизу. По светлым плиткам покатились зеленые яблоки, которые, как оказалось — стали не выносливой тяжестью для пакета.
— Черт! — недовольно шикнула девушка, раздосадовано глядя на валяющиеся фрукты.
Мия присела на корточки и начала собирать яблоки, перекладывая те в пакет с овощами.
— Давай помогу, — прозвучало сзади девушки и Мия резко обернулась назад.
Голос она узнала сразу, но неожиданность не предвидела, поэтому была немного резка.
Та самая незнакомая девушка стояла позади Мии и протягивала ей ладонь, в которой лежало одно из яблок, укатившихся в совершенно другую сторону от своих собратьев.
— Спасибо, — поблагодарила Мия, беря яблоко из её рук.
Девушка присела также, как и брюнетка и начала собирать яблоки.
Тем временем Мия перевела взгляд на вислоухую серую кошку, которая принадлежала этой самой шатенке. «Видимо, они собирались на прогулку или уже возвращались с неё.» — думала, брюнетка, глядя на морду животного.
Кошачьи жёлтые глаза с узким удлинённым зрачком глядели на Мию, которой совершенно не нравился этот взгляд. Как и кошки в целом.
— Вот возьми, так будет удобнее, — Мия отдала девушке второй пакет, чтобы она могла складывать в него собранные яблоки.
— О, ну тут лекарства... — в растерянности произносит девушка, взглянув на содержимое прозрачного пакета.
— Всего лишь валерьянка.
— У тебя с чем-то проблемы? У мой подруги парень главврач, если хочешь, он может без записи принять тебя на осмотр.
— Не стоит, спасибо. Никаких проблем нет, просто чтобы лучше спалось, — кривит душой Мия, безразлично пожимая плечами, якобы не придавая этому значения.
«Конечно, у меня то никаких проблем! Самый настоящий оксюморон.»
— Хорошо тогда, — поверив, кивает шатенка, а затем поступая примеру Мии выпрямляемся в полный рост, когда все фрукты оказываются собраны.
— Спасибо... — принимая паркет из рук девушки, Мия на секунду умолкает, ведь так и не знает её имени.
— Кэсси, — улыбаясь, представляется та.
— Мия.
— Я знаю, — брови Мии в изумлении приподнимаются вверх, и тогда Кэсси смеётся, вмиг рассеивая непонятливость. — Только не пугайся. Просто... у вас слишком разговорчивые соседи. Дружные и доброжелательные, но и жуть какие общительные, — словно по секрету признается она, заставив Мию усмехнуться от правдивости каждого слова.
— Ты права. Может, заглянешь на чай? — в знак вежливости предлагает Мия, глядя на девушку, которая поднимает на руки своего питомца.
— В другой раз, — извинительная улыбка, и чуть натянутые уголки. — Я должна погулять с Коко, иначе она мне все обои исцарапает.
— Хорошо. Тогда пока, Кэсси.
— Пока, Мия, — и на этом девушки разошлись.
Одна направилась выгуливать своего питомца, которого совсем не впечатлила новая обстановка. А вторая отправилась домой, чтобы приготовить себе салат, ведь изнеможённый желудок уже пару суток просит еды.
А затем снова наступает ночь...
Снова безжалостные кошмары повелеваюсь её потерянным созданием, вырисовывая всегда трагическую концовку снов.
Мия просыпается вся в поту. Её хрупкое тельце трясётся. По груди груди стекает холодный пот, от которой намокает воротник футболки.
Беглый взгляд померкших глаз натыкается на блокнот, лежащий на тумбе. Пальцы осторожно прикасаются к нему.
Кажется, что страницы режут кожу, когда Мия нес спеша переворачивает одну за другой, доходя до тех самых..
Вновь перечитывает все... затем листает вперёд, где все уже написано только ею.
В одно мгновение дыхание девушки обрывается, натыкаясь на уже знакомое имя.
«Любимому Виктору» — гласила маленькая надпись сверху.
Не веря в написанное собственными руками, собственным почерком, свойственным только ей наклоном букв, Мия снова и снова перечитывает эту надпись. И больше всего её потрясает первое слово.
«Любимому...»
Затаив дыхание, Мия принимается прямо в слух читать следующее:
— «Печальное волнующееся море зеленой травы.
Тяжелое серое небо становится зеркалом
Для твоих проницательных глаз,
Похожих на древние звезды», — тихим голосом проговаривает девушке, которую трясёт словно в лихорадке о того, как чувственно и проникновенно звучит этот маленький куплет, сумевший вобраться в себя столько невообразимых чувств.
В одно мгновение тело Мии замирает. Девушка моментально ухватывается за голову, уже помнив на себе это странное ощущение сопротивления в самом разуме.
И на этот раз не противится только Мия. Она благосклонно прикрывает глаза, позволяя жаждущим воспоминаниям накрыть её всю.
И они верно проникают в её подсознание, которое было открыто для них...
Вот только малая порция болт все же ощущаешься в висках, а затем глаза, пускай и закрытые, озаряет яркая вспышка света.
«Чёрные, как ночь волосы, заслонили половину его умиротворенного лица. Манящие и необычайно мягкие на ощупь.
Идеальные скулы, словно сотворенные божественными руками лучших архитекторов. Бледная кожа, на которой никогда не появится щетина, словно сверкает в еле освещенной комнате, которую ещё не успели осветить лучи постепенно поднимающегося солнца.
Он вдохновляет меня на нечто прекрасное. Все в нем — порождает во мне безумие. Безумие творить... любить.
Пальцы выводят строчку за строчкой, пока я любуюсь его задремавшим состоянием. Знаю, что Вик не спит. Он бродит где-то глубоко в своём разуме, заседая среди неслышимых мыслей.
А я пользуюсь случаем и оживляю свои мысли, превращая их в созвучные и искренние слова на бумаге.
Дописываю последнюю строчку и поднимаю глаза в сторону мужчины. Губы томно приоткрываются, выпуская наружу струи горячего воздуха, когда я сталкиваюсь с его лунными глазами, обрамлёнными густыми чёрными ресницами.
Виктор осматривает мое лицо, затем медленно переводит взгляд на раскрытый блокнот в моих руках, а затем снова на меня.
— Что пишешь? — чудесный хрипловатый голос побуждает пряное тепло в моем животе.
— Да, так, — улыбаясь говорю я, закрывая толстую тетрадку. — Пока просто наброски, — прикусываю нижнюю губу, когда его проницательные глаза снова касаются меня.
В потухших угольках загорается любопытство, а темная бровь изумлённо вздергивается вверх.
Рука Виктора тянется к моим сложенным коленкам, на которые я поместила блокнот. Широко распахиваю глаза, когда понимаю, что он хочет взять и просмотреть мои записи.
— Эй! — быстро хватаю блокнот и приподнимаю руку вверх, уворачиваясь от настырной ладони Виктора. — Я ещё не закончила! — звонко восклицаю я, задорно улыбаясь.
— Брось, Мия, — игриво цокая, произносит Ван Арт, чуть приподнявшись на локтях, тем самым становясь ближе ко мне и к моей личной вещице. — Я уже однажды читал твои композиции, — усмехается вампир, нагло поблёскивая глаза.
— Без моего разрешения! — смеясь, восклицаю я, вспоминая произошедшее пару месяцев назад.
Вдруг Виктор резко подрывается вперёд, протягивая руку к моей возвышающейся. Со звонким писком успеваю быстро отстраниться назад, вовсе забыв, что сижу на краю кровати. Пищу и жмурюсь глаза, ощущая воздух, который идёт навстречу падающему телу.
Руки Виктора ловко удерживают меня за талию, предотвращая от позорного падения. Но я все равно была, уверена, что он удержит меня. Как и обещал делать это всегда. И каждый раз, Виктор доказывает это своими действиями.
Из груди вылетает тяжёлый вздох, когда мужчина резко придвигает мое тело к своему, сажая меня на свой голый торт.
По инерции кладу тёплые ладони на его холодную грудь и по телу проходится электрический разряд, заставляя даже маленькие волоски на шее встать дыбом от столько резкого и чувственного соприкосновения совершенно противоположных по температуре тел.
Наши глаза оказываются на одном уровне, когда Виктор ближе наклоняется ко мне, одной рукой удерживая за талию, а второй медленно ведя вверх по спине, не пропуская ни единого позвонка, на который он несильно надавливал, тем самым заставляя меня ниже выгибаться, пока мои груди не соприкоснулись с его.
— Ты думаешь, мне нужно твоё разрешение? — с соблазнительной хрипотцой в бархатном голосе шепчет Ван Арт, заставляя меня тихо сглотнуть.
— Думаю, — медленно шепчу я, робко опуская взгляд на его губы, которые верно сформировались в кривую улыбку— ...Вам нужно просто поцеловать меня, Ван Арт.
В серых глазах загорается игривый огонёк. Лицо мужчины приближается к моему настолько близко, что холодные губы еле прикатится к моим. Дразня. Еле ощутимо проводя по ним, заставляя губы томно приоткрыться.
— Чертовски верно думаешь, детка, — ухмыляется Виктор, а затем резко впивается в мои губы дурманящим, умопомрачительным и навсегда желанным поцелуем.
За этим воспоминанием следует другое...
– Я... я не ангел... у меня нет крыльев, - девушка нервно усмехнулась, слабо качая головой.
– Для того чтобы быть ангелом не обязательно нужно уметь летать...
Между ними завязалась тишина. Напряжение повисло в комнате.
Девушка ещё раз прошлась глазами по вытатуированной надписи на его груди.
– Мы сами порождаем... - полуоткрытыми губами прошептала она. Её шёпот был почти беззвучный, Виктор не услышал бы её, не будь он вампиром.
– ... своих демонов, - синхронно прозвучал шёпот обоих в оглушительной тишине.
– Что это значит? - она подняла на него свои кристальные глаза, так невинно и проницательной смотрящие на него.
– Невинных не существует, - заметил парень, и как только рука девушки прошлась от его предплечья к запястью, он поймал её ладонь. – Хотя некоторые умело скрывают свои изъяны под масками невинных грубых овечек.
Мия настороженно посмотрела на него из под пушистых ресниц.
Вампир схватил её запястье, обратно кладя на свою грудь, где была эта фраза, в районе сердца. Но оно не билось... не было никаких ударов.
«Я не чувствовала биения его сердца.
Его сердце не билось.
Оно давно мертво.
Виктор не человек.»
— Сново, — сквозь зубы проскрежетала Мия, в реальности ощущая колючую боль в районе висков.
Терпя боль, девушка упорно старалась достать из глубин оставшиеся воспоминания, чтобы наконец, покончить с неживой жизнью, в которой она больше ничего не узнает.
– Ты же знаешь, я не смогу согреть тебя по-настоящему, – со слабой, какой-то мутной усмешкой признался мужчина, покачав головой.
– Не будь столь самокритичен к себе, Виктор, – недовольно цокнула она, решив взять всю инициативу в свои руки. Поднявшись, под пристальный взгляд рентгеновских глаз прямо на коленях девушка подошла к нему.
Виктор бездействовал, хищно наблюдая за каждым её плавными движениями, впитывая все до единого.
Перекинув одну ногу через его ноги, она села прямо на них.
– Так ты хочешь согреться? – изогнув правую бровь, спросил Виктор, не удержавшись и криво улыбнувшись уголком губ. – Тогда тебе нужно раздеться, милая, – соблазнительно прошептал он, губами касаясь кончика уха, заставляя прочувствовать холод его губ.
Его руки потянули вдоль её спины, захватывая края расстёгнутой рубашки, которую он мигом стянул с её рук, а затем немедля отправил следом чёрную майку.
– Тебе тоже нужно избавиться от мокрой одежды, – быстро спохватилась девушка, грудь которой стала чаще вздыматься.
– Я хотела тебя защитить, - от бессилия, шепчет она и он взрывается, как чертова атомная бомба, после подачи горючего.
Вампир резко оборачивается, делает большой шаг в её сторону, смотря прямо в потускневшие глаза.
– Защитить? Меня не надо защищать, дура! – кричит Виктор, и дрожащее девичье тело вздрагивает от силы его голоса и тягости темной ауры. – Ты, чёрт возьми, даже себя защитить не можешь!
– Я могу себя защитить! Я делала это всегда! - балансирую на грани истерики, выкрикивает девушка.
– Можешь? - это была ядовитая, но такая нервная и наполненная двояковыми чувствами усмешка, словно свинцовая стрела насквозь проткнувшая её сердце. По правде говоря — ему было не лучше.
Виктор резко хватает её за запястье и направляется в спальню, буквально, таща Мию за собой.
– Что ты делаешь? Виктор, отпусти, мне больно!
Но Виктор её даже и не слышал.
Зайдя в спальню, он распахнул в ней ещё одну дверь, протаскивая Мию в ванную комнату. Он остановился около зеркала, отпустил её запястье, на котором теперь были очерчены покрасневшие следы от его ожесточившихся пальцев.
Не дав Мии придти в себя, мужчина пальцами хватает её за подбородок, и девушка пищит от страха.
– Смотри! – он повернул её голову к большому зеркало, заставив смотреть на её же собственное отражение. –Посмотри на своё лицо! И это ты называешь «сможешь защитить себя»?
Собственноручно выстроенная ею стена собственной защиты и стойкости была обрушена одним точным ударом.
Теперь уже Мия зарыдала во весь голос, видя перед собой образ сломанной девушки. Глаза красные и практически бесцветные. Губы потресканные, а нижняя вообще разбита. Щеки покрасневшие, местами посиневшие от ударов Вуда.
– Хватит, - она жмурится, не желая видеть этот ужас. Но ещё больше не желая, чтобы он тоже видел её такой: избитой, сломленной, слабой.
— Нет, нет, нет, — бессвязно бормочет Мия, лицо которой побелело от боли в увиденном.
Девушка была готова закричать от досады, когда её начали вновь поскучать не самые лучшие воспоминания. Воспоминания, которые заставляли её снова сомневаться в этом вампире Викторе.
– Боишься меня? – ухмыляется он.
– Ты знаешь ответ.
– Знаю... и мое внутренне «я» недовольно этим ответом.
– Не мои проблемы. Видать, ему всегда придётся быть недовольным.
– Почему же... я могу это запросто исправить, – хитро протянул он голосом, совершенно непохожим на свой, – ты как раз говорила, что тебе не хватает моих касаний. Так ведь, малышка?
– Не смей, Виктор, – прошипела Мия, пытаясь руками оттолкнуть его от себя. Но её руки были перехвачены, как только она попыталась это сделать. Одной рукой обхватив её запястья, он прижал их к шкафу над её головой.
– Я даю тебе то, что ты хотела, что не так, милая? – шептал он, рукой проводя по пульсирующей венке на её шее.
– Ты не в себе, – заверила девушка, смотря в два чёрных ока.
– Да ты права, я не в себе, и как жаль, что я не в тебе, – на ухо прошептал он, наклоняясь к её шее.
Мия зло стиснула челюсти, злясь на Виктора, однако, она понимала, что с ним, действительно, что-то не так. Он потерял контроль над разумом. И он лично признал это.
– Ты не посмеешь, – прошипела она, поворачивая голову в сторону, тем самым спасаясь от его поцелуев в шею.
Но ему было порвать на её протесты. Его ладонь сжала её бедро, а затем поднялась к животу, с намерением пробраться под футболку.
– Ты не в себе Виктор. Я не прощу тебя, если ты совершишь какую-то глупость, – он внимательно посмотрел на неё, и словно что-то в его взгляде прояснилось.
Это словно была борьба. Борьба, которая велась внутри него.
– Я больше никогда не заговорю с тобой, – смело заявляет она, чувствуя дрожь в голосе. – Ты меня больше не увидишь, Виктор Ван Арт.
Виктор начинает тяжело дышать. Он прикрывает глаза. Его грудь быстро вздымается и опускается. Кажется, он сейчас взорвется.
— Пожалуйста, — хнычет Мия, от бессилия ложась на прохладные простыни и совсем не щадя себя, ладонями крепко сжимает свою голову.
– Ты знаешь действительно, но и я знаю, что ушедших не вернуть. Никогда, никогда я не перестану думать о них, задаваться тысячными вопросами, даже если это будет значить, что прошлое все равно будет преследовать меня по пятам.
– Никто не говорит о том, чтобы перестать думать о них. Просто необходимо выкинуть неправильные мысли из головы.
– А ты знаешь какие именно мысли правильные? – с горькой усмешкой на губах спросила Мия.
– Может и нет, но твои мысли заставляют тебя страдать, – холодно закончила Грэйс, кидая на девушку внимательный взгляд.
Перед глазами проносится образ той самой девушки, которая преследовала Мию и просила ею все вспомнить.
Но почему вспоминать так больно?
Вопрос остаётся без ответа, и комната наполняется протяжным криком Мии, от последующих воспоминаний беспринципно обрушиваются на неё своей жестокостью.
Её тело было резко откинуто в сторону. Приглушённый стон боли вылетел из её разбитой из-за удара вампира губы, когда её спина и голова с грохотом встретились с бетонной стеной.
Весь позвоночник неприятно заломило, когда девушка обернулась, разлепив глаза смотря на подходящий силуэт. В висках пульсировало, зрение было мутным, а силуэт приближался всё ближе и ближе.
Мия сильно зажмурилась, а когда открыла глаза, то встретилась с безумными алыми. Мужчина высокомерно стоял над ней, показывая своё превосходство над ней, над простой человеческой девушкой. Взгляд Мии опустился на его шею, в которой теперь была дырка, из которой не переставая сочилась темная кровь, полностью запачкав его шею.
– Ты гнусная дрянь, думала, что всесильна? – зверел вампир.
И прежде, чем Мия смогла что-то понять, перед её лицом оказались большие чёрные ботинки.
Она быстро отодвинулась вперёд, избегая удара, цель которого было её лицо. Мия не стала тратить времени и поползла вверх, не обращая внимания на жгучую боль в своих губах
– Думала, что сможешь справиться со мной? – прошипел он, делая резкий выпад в её сторону, не давая подняться.
Мия снова сбили с ног и на этот раз удара избежать не получилось. Тяжелая нога со всей силы ударила её в живот. Девушка вскрикнула, когда адская боль прошлась по всему телу. А вампир упивался этим. Ему нравилось это — причинять ей боль. Ему хотелось, чтобы она прокричала. Громко, со своей болью, так, чтобы он сам смог удостовериться в этом и ещё в не менее важном факте.
Но девушка кричала не так громко, как ему того хотелось. Поэтому он начал ударять сильные, с большей яркостью и наслаждением. Мия закрывала руками своё тело, чтобы как-то защить себя от жестоких ударов, один из которых пришёлся по лицу.
В глазах потемнело, в ушах стояло быстрое биение собственного сердца. Ей казалось, что ещё чуть-чуть и она потеряет сознание.
Последний удар пришёлся Мити в плечо, и рваный вздох сорвался с её кровоточащих губ.
Истошный крик Мии оглушает всё вокруг. Она кричит об боли в груди, боясь, что не справляется, ведь зло сильнее. И именно тьма подкидывает ей эти мрачные воспоминания.
Сжав руками футболку в районе груди, Мия сжимается пополам. А затем... всего секунда. Одно короткое мгновение.
Девушка рвано вздыхает, и её тело цепенеет...
— Отпусти меня!
Но Виктор молчал, не собираясь выполнять то, о чем она просит. Его серые животные глаза в упор смотрели на неё. Так холодно, недовольно и пусто, что ей хотелось просто сбежать отсюда.
– Я тебе говорю: отпусти мою руку!
– Ты никуда не пойдёшь.
– Это не тебе решать, чёрт возьми!
– Ты никуда не поедешь с ним, блять! – рыкнул Виктор, одаривая девушку поистине злым взглядом.
– Да почему? – возмущённо прикрикнула Мия, от злости и негодования ударяя его свободной рукой в грудь.
– Потому что, ты – моя, – почти рыча, слишком властно и собственнически проговаривает вампир, прежде чем резко впиться в пунцовые губы девушки.
«Потому что ты моя. Ты моя... Я его?»
Глаза Мии широко раскрылись от удивления и неожиданности, но она быстро взяла себя в руки, ответив ему на страстный, настойчивый поцелуй, который она и сама желала, хоть и не хотела этого признавать.
Эта схватка была предначертана самой судьбой, и Мия и Виктор не смогли бы противиться друг друга, самих себя и чувств, которыми они прониклись, хотя много раз твердили себе ни к кому не раскрывать чувств.
– Я облажалась. Я должна была доверять тебе, а не строить в своей сумасшедшей голове дурные догадки, – говорила она под его пристальным равнодушным взглядом и от этого слова ей давались с трудом, но желание помочь ему справиться со своим самоконтролем было самым главным для неё. – Я переживаю за тебя... просто хочу помочь. И я не считаю тебя убийцей, – девушке осталось два шага до Виктора.
Всего-то два шага, которые она уверенно преодолела, становясь прямо напротив его, в той самой опасной близости, от которой мурашки пробегаются по позвоночнику, кровь закипает в венах, а сердце... а сердце бьется, как сумасшедшее.
– Прости, – шепчет она, задирает голову вверх, смотря в его непроницательные очи, чувства и эмоции за которыми, она прочитать на данный момент не в силах.
Её рука тянется к его щеке, и вот кончики пальцев почти касаются его кожи, как вампир резко хватает её за запястье, останавливая.
Тихий вздох огорчения слетает с её обсохших губ, когда сиреневого оттенка глаза встречаются с чёрными, и такими же неприглядными, как ночное небо.
«Ну уж нет. Я буду бороться до последнего. Я знаю, ты сделал бы для меня тоже самое.»
Мия делает ещё шаг вперёд, так, что теперь они касаются друг друга грудью. Ту руку, запястье которой он сжал, она потянула к собственной груди, а свободной рукой все же прикоснулась к его щеке. Вампир замер, когда осторожным движением она погладила его по щеке, кончиками пальцев очерчивая его челюсть. Когда стальная хватка на её запястье ослабла, под внимательный взгляд Виктора девушка положила его ладонь на свою грудь, прямо над сердцем, частота биений которого выходила за рамки дозволенного.
– Ну же, Вик... – умоляющим голосом шептала она, балансируя на грани истерики, ведь ей не удавалось разрушить его бездушную оболочку, причиной появления которой она винила себя, –... прошу, вернись ко мне.
Не двигаясь, Виктор смотрел в её лицо. Он вроде бы был тут, с ней, но его разум был где-то далеко.
– Ты нужен мне, – дрожащим голосом произносит Мия, лицом утыкаясь в его грудь.
Её горячий шёпот касается его вечно холодного тела даже через ткань футболки. Парень так и не двигается, он лишь ощущает отчётливые удары сердца под своей ладонью, которые импульсом разносятся по его телу.
В его глазах что-то проясняется, мышцы на лице дергаются, словно где-то внутри в своём подсознании он жмурится. Жмурится от боли. От боли, которая была вызвана борьбой за право владение своим разумом. И точный победитель пока неизвестен...
– Я верю в тебя, Виктор. Пора возвращаться ко мне, я уже соскучилась, – на последних словах она нервно засмеялась в его грудь, по которой прошлась вибрация от её смеха.
Не действует.
Не подействовало.
Мия дрожит наяву, пока в голове один да другим проносятся все воспоминания.
— Я всегда приду тебе на помощь. Всегда, в независимости где ты и с кем. Я. Всегда. Буду. Рядом. — уверено заявил Виктор, проницательным взглядом пробираясь в нутро, где на давно вымершей почве проросли розы.
Глаза Мии покрылись влагой. Девушка резко потянулась к нему, обхватив шею руками и крепко-крепко обнимая.
— Я рада, что как идиотка поперлась той ночью в лес, — на ухо прошептала она, бояться расплакаться от чувств, поселившихся в её сердце, которое сильно сжалось в её груди. И он почувствовал это.
Виктор обнял её, носом зарываясь во влажные от воды волосы. Даже во сне она пахла так, как наяву — сухими яблоками и свежей вишней.
Виктор осторожно опустился на траву, укладывая маленькое тело Мии на своей груди.
Пальчиками руки Мия выводила узоры на его бледной груди, в то время, как Виктор нежно перебирал её волосы, наслаждаясь тёплым нагим телом поверх своего.
Тишина, в которой они пролежали более часа, наслаждаясь ароматами и безобидными качаниями друг друга была поистине волшебной.
Мия не двигается. Только слезы неустанно текут из её побелевших глаз, когда она смотрит прямо на парализованного Виктора.
Что происходит, когда они смотрят друг другу в глаза? Все нутро сжимается, в груди поселяется невероятное чувство, кожу на теле покалывает от горячей крови, в забурливших венах. Именно так выглядит любовь.
«Это конец?» — взглядом спрашивала Мия, запоминая каждую деталь его прекрасного и невероятно мужественного лица.
«Даже, если это так, то знай, что ты подарила мне самое замечательное начало» — прозвучал его голос в её голове.
Если бы у Мии была возможность, она бы завыла от досады, когда услышала его бархатный голос.
Несмотря на то, что Виктор всеми силами старался бороться с действием яда, ему удалось приберечь ещё парочку сил, чтобы мысленно поговорить с ней.
— Больно не будет, — ухмыляясь, шепчет Вуд, кладя руки на её шею.
— Я люблю тебя, — губами шепчет девушка, улыбаясь своему любимому сквозь горькие слезы.
Ван Арт безошибочно разбирает её прощальные слова. Его тело вздрагивает, словно произнесённое признание причиняло ему боль, или же... напротив, ярость, которую он сдерживал в себе?
В мокрых глазах Мии отражается только Виктор, в его же глазах — как и всегда она.
Резкий хруст пронзает поляну. Вуд делает короткий шаг в сторону. Бездыханное тело Мии, как в замедленной съёмке падает вниз.
Последняя вспышка. Такая яркая. Ослепляющая. Озаряющая.
Веки девушки дёргаются, а затем посиневшие глаза резко распахиваются.
— О, Боже, — прошептала Мия, по лицу которой стекал холодный пот. — Виктор! — шёпот озарения разносится по комнате, заседая в её собственных ушах, когда она наконец вспоминает.
Вспоминает всё...
Вспомнила его.
Своего Виктора.