6. Услуга
Впрочем, совмещать желания и выделять главное я начала учиться уже (как мне показалось) через миг. Эдвард помог.
Одним единственным словом.
– Ренесми…
Я вздохнула. Скоро она проснется. Сейчас, наверное, часов семь. Будет ли она искать меня? Я вдруг застыла, парализованная страхом. Какой мы найдем ее сегодня?..
Эдвард почувствовал, что мыслями я уже не с ним.
– Все хорошо, любимая. Одевайся, и через две секунды мы будем там.
Я, наверное, напоминала персонаж из мультика: вскочила, оглянулась, бросая взгляд на его распростертое тело, тускло мерцающее в рассеянном свете, потом снова на запад, где в большом доме дожидалась Ренесми, опять на него, на нее – голова вертелась, как флюгер. Эдвард смотрел с улыбкой, но без смеха – сильный характер.
– Главное – найти равновесие, любимая. А у тебя так хорошо получается, что еще совсем чуть-чуть, и все встанет на места.
– Ночь ведь принадлежит нам, да?
Улыбка стала шире.
– Думаешь, в противном случае я стал бы спокойно смотреть, как ты одеваешься?
Вот на этой мысли я и продержусь до вечера. Упрячу подальше огромное всепоглощающее желание и буду хорошей… нет, язык не поворачивается. Ренесми – самая настоящая, реальная, осязаемая часть моей жизни, – а я все никак не осознаю себя матерью. Впрочем, у других обычно есть аж девять месяцев, чтобы свыкнуться с мыслью. Мой же ребенок растет не по дням, а по часам.
При воспоминании о том, как стремительно протекает ее жизнь, ноги сами понесли меня вперед. Я влетела в резные двери гардеробной, не успев перевести дух, и ахнула от изумления, увидев дело рук Элис. А ведь думала набросить первое что под руку попадется… Сейчас, разбежалась!
– Что здесь мое? – напряженно прошептала я. Гардеробная и впрямь выглядела больше спальни по размеру. Не исключено, что больше всех остальных комнат в доме вместе взятых, – утверждать не берусь, пока не измерю шагами. В голове мелькнула картинка: Элис уговаривает Эсми послать к чертям классические пропорции, чтобы втиснуть это монструозное сооружение. Интересно, как Элис выиграла спор?
Передо мной простирались бесконечные ряды девственно белых одежных чехлов.
– Если не ошибаюсь, твое все, кроме этой стойки, – Эдвард коснулся вешалок, закрывающих кусочек стены по левую сторону от двери.
– Целиком?!
Он пожал плечами.
– Элис… – произнесли мы хором. Только у Эдварда получилось объяснение, а у меня – ругательство.
– Отлично. – Я потянула язычок «молнии» на ближайшем чехле – и зарычала сквозь зубы. Вечернее шелковое платье в пол. Нежно-розовое.
Я так до завтра искать буду.
– Давай помогу, – поспешил на выручку Эдвард. Осторожно потянув носом воздух, он уверенным шагом двинулся в дальний конец гардеробной. Там обнаружился встроенный комод. Еще раз потянув носом, Эдвард выдвинул ящик и с ликующей улыбкой извлек пару тертых дизайнерских джинсов.
Я подскочила к нему одним прыжком.
– Как тебе удалось?
– Джинсовая ткань пахнет по-особому. У каждой ткани свой запах. Так… Теперь поищем хлопок?
Чутье привело Эдварда к другой стойке; откуда, порывшись, он добыл и кинул мне белую футболку с длинными рукавами.
– Спасибо! – горячо поблагодарила я и тут же понюхала обе ткани, запоминая запах на будущее. А то никогда не сориентируюсь в этом бедламе. Шелк и атлас тоже запомним – чтобы обходить стороной.
Со своей одеждой Эдвард разобрался в считанные секунды. Если бы не счастье видеть его обнаженным, поклялась бы, что нет более прекрасного зрелища, чем Эдвард в хлопковых брюках и бежевом пуловере.
Он взял меня за руку, мы пролетели через закрытый садик, перемахнули каменную ограду и стремглав бросились в лес. Там я выпустила его ладонь, чтобы добежать до дома наперегонки. В этот раз первым к финишу пришел Эдвард.
Ренесми уже проснулась. Она сидела на полу и под бдительным надзором Роуз и Эмметта перебирала горку гнутого столового серебра, сжимая в правом кулачке перекрученную ложку. Как только я показалась за стеклянной стеной, ложка полетела прочь (оставив щербину в полу), а Ренесми властно протянула ко мне руку, вызвав у зрителей взрыв хохота. Элис, Джаспер, Эсми и Карлайл, устроившись на диване, следили за Ренесми, как за сюжетом увлекательнейшего фильма.
Я вихрем влетела внутрь, когда только раздались первые смешки, гигантским прыжком подскочила к Ренесми, одновременно подхватывая ее на руки. Мы смотрели друг на друга, расплываясь в улыбке.
Она изменилась, но не сильно. Чуть вытянулась, пропорции становятся из младенческих детскими. Волосы отросли на полсантиметра, локоны пружинят при каждом движении. По дороге к дому у меня воображение разгулялось настолько, что я успела представить куда более страшные картины. По сравнению с надуманными ужасами, это просто пустяки. Невооруженным глазом видно, что рост замедляется, можно и не ждать, пока Карлайл измерит.
Ренесми похлопала меня по щеке. Я вздрогнула. Опять голодная.
– Давно она проснулась? – спросила я, глядя, как Эдвард скрывается в кухне. Пошел делать завтрак, увидев ее мысли с той же четкостью, что и я. Интересно, если бы он был единственным, кто общается с Ренесми, заметил бы он ее необычный дар? Ведь Эдвард читает ее мысли так же, как мысли всех остальных.
– Несколько минут назад, – ответила Роуз. – Она тебя просила – скорее, даже требовала. Пришлось Эсми принести в жертву маленькому чудовищу свое лучшее серебро. – В улыбке Роуз, обращенной к Ренесми, было столько обожания, что «чудовище» прозвучало совсем не обидно. – Мы не хотели вас… э-э… отрывать.
Закусив губу, Розали отвернулась, чтобы не рассмеяться. За спиной от беззвучного смеха Эмметта задрожал весь дом до фундамента.
Я вскинула подбородок.
– Твою комнату начнем приводить в порядок сейчас же, – пообещала я Ренесми. – Тебе понравится домик. Он просто сказочный. – Я перевела взгляд на Эсми. – Спасибо! Огромное спасибо. Лучшего подарка и желать нельзя.
Не дав Эсми ответить, Эмметт захохотал, на этот раз вслух.
– Так что, домик еще стоит? – корчась от смеха, выдавил он. – А я думал, вы его с землей сровняли. Чем же вы ночью-то занимались? Обсуждением национального долга? – Эмметт закатился снова.
Скрежетнув зубами, я напомнила себе, к каким нехорошим последствиям привел мой вчерашний взрыв эмоций. Эмметт, правда, покрепче Сета…
– Да, а где же волки? – спохватилась я, глядя наружу сквозь стеклянную стену. И Ли нигде не видно.
– Джейкоб куда-то умчался спозаранку, – нахмурившись, ответила Розали. – Сет за ним.
– Что его так расстроило? – поинтересовался Эдвард, входя в комнату с чашкой для Ренесми. Видимо, память Розали открыла ему больше, чем мне – выражение ее лица.
Задержав дыхание, я передала ей Ренесми. Сверхсамоконтроль – великий дар, но с кормлением девочки я пока не справлюсь. Пока.
– Не знаю. И не хочу знать, – буркнула Роуз, хотя подробностями все же поделилась: – Он смотрел на спящую Несси, открыв рот, как придурок, а потом вдруг как вскочит и как понесется – ни с того, ни с сего. Я, во всяком случае, повода не вижу. И хорошо, что убрался. Чем дольше он тут сидит, тем меньше надежда, что вонь когда-нибудь выветрится.
– Роуз! – укоризненно пропела Эсми.
– Собственно, какая разница! – воинственно взмахнув волосами, заявила Роуз. – Мы здесь тоже долго не задержимся.
– Я по-прежнему считаю, что надо ехать прямиком в Нью-Гэмпшир и обустраиваться, – как будто продолжая давнюю дискуссию, подхватил Эмметт. – Белла числится в Дартмуте. Судя по всему, влиться в ряды студентов для нее проблемы не составит. – Он обернулся ко мне с ехидной улыбкой. – И программу будет щелкать, как орешки… все равно по ночам кроме зубрежки заняться нечем.
Розали захихикала.
«Не сорвись, не сорвись», – твердила я себе. И, к собственной гордости, справилась.
А вот Эдвард, как ни странно, нет.
Он издал короткий рык – резкий и утробный – и по его лицу, подобно грозе, прокатились чернейшие волны гнева.
Прежде чем кто-то успел отреагировать, Элис вскочила на ноги.
– Что он делает? Что этот пес себе думает? Целого дня как не бывало! Ничего не вижу! Нет! – Ее измученный взгляд метнулся ко мне. – Ты только посмотри на себя! Обязательно проведу инструктаж по пользованию гардеробной.
Ну уж нет… Что бы там ни выкинул Джейкоб, в эту секунду я готова была его благодарить.
И тут Эдвард, сжав руки в кулаки, прорычал:
– Он сказал Чарли. Чарли, видимо, идет за ним. Сюда. Сегодня.
С губ Элис сорвалось никак не вяжущееся с мелодичным голоском слово, и она вихрем вылетела через заднюю дверь.
– Сказал Чарли?! – ахнула я. – Он что, не понимает? Как он мог?! – Чарли нельзя знать обо мне. О вампирах. Теперь он попадет в список смертников, и даже Каллены не спасут… – Нет!
– Джейкоб уже здесь, – через силу выдавил Эдвард.
По дороге Джейкоб, видимо, попал под дождь. Он вошел, отряхиваясь, как пес. Брызги полетели на ковер и диван, оставляя на белоснежном фоне серые крапинки. Темные губы раздвинуты в ослепительной улыбке, глаза горят. Весь как на пружинках, словно на подъеме от того, что оборвал папину жизнь.
– Ребята, привет! – радостно поздоровался он.
Тишина.
Вслед за Джейкобом нарисовались Ли и Сет – в человеческом облике. Видимо, ненадолго, потому что их тут же пробила дрожь – до того наэлектризован был воздух в комнате.
– Роуз! – окликнула я, протягивая руки.
Розали без слов передала мне Ренесми. Я прижала девочку к недвижному сердцу, как оберег от вспышек гнева. Буду держать ее до тех пор, пока не уверюсь, что желание убить Джейкоба продиктовано холодным разумом, а не бешеной яростью.
Малышка замерла, прислушиваясь и всматриваясь. Интересно, что она понимает?
– Чарли скоро придет, – будничным тоном сообщил Джейкоб. – Предупреждаю на всякий случай. Элис я догадываюсь где – побежала тебе солнечные очки искать?
– Догадливый ты наш! – процедила я. – Что! Ты! Наделал?!
Улыбка на лице Джейкоба дрогнула, но отвечать серьезно в своей эйфории он еще не мог.
– Белобрысая с Эмметтом разбудили меня утром и давай нудеть про переезд. Можно подумать, я дам вам уехать! Вся закавыка ведь в Чарли была? Ну так все, беспокоиться не о чем.
– Ты хоть понимаешь, что натворил? Что ему теперь грозит?
– Ничего не грозит. – Джейкоб фыркнул. – Кроме тебя. А у тебя этот твой незаурядный самоконтроль. Хоть и фуфло, на мой вкус, по сравнению с чтением мыслей. Никакого интереса.
Эдвард подскочил к нему через всю комнату и занес кулак, целя в лицо. Джейкоб, хоть и выше на полголовы, в замешательстве отвернулся, как будто Эдвард навис над ним во всем величии гнева.
– Это всего лишь теория, псина! – рявкнул он. – По-твоему, надо проверить ее на Чарли? А ты не подумал, каких физических мук Белле стоит держать себя в руках? И о муках душевных, если не удержит? Или на чувства Беллы тебе теперь плевать? – Последнее слово он и впрямь буквально выплюнул.
Ренесми возбужденно коснулась моей щеки. Передаваемую мысленную картинку пронизывала тревога.
До наэлектризованного сознания Джейкоба наконец дошло, о чем толкует Эдвард.
– Белле будет больно?
– Как будто каленым железом в горло.
Вспомнив запах чистой человеческой крови, я дернулась.
– Откуда ж я знал… – прошептал Джейкоб.
– Спрашивать надо! – сквозь зубы прорычал Эдвард.
– Ты бы меня не пустил.
– И правильно сделал бы!
– Дело не во мне. – Я стояла не шевелясь, прижимая к себе Ренесми в надежде сохранить рассудок. – Дело в Чарли, Джейкоб. Как ты мог поставить его жизнь под удар? Неужели не понимаешь, что теперь ему или в могилу, или в вампиры? – Голос задрожал от слез, которые не могли скатиться по щекам.
Слова Эдварда впечатлили Джейкоба куда больше моих.
– Белла, не переживай. Я не сказал Чарли ничего такого, что ты сама не собиралась.
– Так он же придет сюда!
– Ну да, в этом и смысл. Сама ведь хотела, чтобы он «сделалнеправильные выводы». Ая мастерски (прости, что хвастаюсь) вывел его на ложный след.
Пальцы, державшие Ренесми, начали разжиматься. Я перехватила девочку покрепче.
– Не юли, Джейкоб, говори прямо! Иначе мое терпение лопнет.
– О тебе я ему ничего не сказал, Белла. Ничего такого. Только о себе. То есть даже не сказал, а показал.
– Он перевоплотился на глазах у Чарли, – процедил Эдвард.
– Что сделал?.. – Меня хватило только на шепот.
– Папа у тебя храбрец. Прямо как ты. В обморок не хлопнулся, не побледнел, не позеленел. Герой! Жаль, что вы не видели его лицо, когда я начал раздеваться… Картина века! – хохотнул Джейкоб.
– У тебя с головой как? А если бы сердечный приступ?
– Да нормально с ним все. Крепкий дядька. Ну, пораскиньте же мозгами хоть на минуту, поймете, что мне спасибо надо сказать.
– Полминуты, Джейкоб, – отчеканила я ровным голосом. – Через тридцать секунд я должна знать дословно, что ты сказал папе. Потом я передаю Ренесми Розали и отрываю твою дурью башку. Сет меня не остановит.
– Бог мой, Беллз! Откуда столько театральщины? Вампирская натура?
– Двадцать шесть секунд.
Закатив глаза, Джейкоб плюхнулся в ближайшее кресло. Два оставшихся члена стаи переместились на фланги – причем вид у них был совсем не такой безмятежный, как у вожака. Ли, предостерегающе обнажив клыки, не спускала с меня взгляда.
– Утром я постучался к Чарли и предложил пройтись. Он сначала не понял, но я объяснил, что есть новости о тебе и что ты уже приехала. Мы пошли в лес. Я начал с того, что ты выздоровела, все в порядке, но немного не как раньше. Чарли подорвался бежать к тебе, а я говорю, нет, сперва я вам кое-что покажу. И превратился. – Джейкоб пожал плечами.
Зубы мои как будто в тисках сжали.
– Я просила дословно!
– За тридцать секунд-то? Ладно, ладно… – Наверное, по моему лицу было видно, что мне не до шуток. – Ну, вот. Я превратился обратно, оделся. Когда он снова смог дышать, сказал: «Чарли, мир вокруг не совсем такой, как вы привыкли считать. В принципе, это ничего не меняет. Просто теперь вы знаете. Жизнь пойдет своим чередом. Можете сделать вид, что вам все померещилось».
Минуту-другую он собирал мысли в кучку, потом потребовал объяснений, что там с тобой на самом деле творится – вирус, не вирус. Я объяснил, что ты и правда болела, теперь здорова, но в процессе выздоровления слегка изменилась. Он, конечно, давай выспрашивать, в каком смысле «изменилась». Ну, я на это сказал, что теперь ты скорее похожа на Эсми, чем на Рене.
Эдвард зашипел сквозь зубы, я замерла от ужаса. Разговор принимал опасный оборот.
– Он еще пару минут подумал, потом спрашивает, что, может, ты теперь, как я, в зверя превращаешься? Не, говорю, тут ей до меня далеко. – Джейкоб усмехнулся.
Розали фыркнула с отвращением.
– Я начал ему рассказывать про оборотней, а он меня перебил и говорит, мол, «знать не хочу никаких подробностей». Потом спросил, знала ли ты, на что идешь, когда выходила за Эдварда. Я ему на это: «Да, с самого начала, с тех пор, как перебралась в Форкс». Это ему здорово не понравилось. Ругался будь здоров. Ну, я подождал, пока он выпустит пар. В общем, когда успокоился, желаний у него осталось два: увидеться с тобой (я тут же потребовал фору, чтобы вас не застать врасплох).
– А второе? – Я набрала воздуха в грудь.
Джейкоб заулыбался.
– Тебе понравится. Попросил, чтобы его как можно меньше во все это посвящали. Так что дозируйте информацию. Лозунг – меньше знаешь, крепче спишь.
Впервые с тех пор, как Джейкоб переступил порог, у меня отлегло от сердца.
– С этим, думаю, справимся.
– А в остальном он предпочел бы делать вид, что все как обычно. – В улыбке Джейкоба появилось самодовольство. Видимо, заподозрил шевельнувшуюся где-то в дальнем уголке моей души благодарность.
– Что ты ему сказал насчет Ренесми? – Я изо всех сил старалась сохранить в голосе металл, гоня прочь невольную признательность. Рано еще. Все должно было случиться не так. Какая разница, что непрошеное вмешательство Джейкоба Чарли воспринял с таким спокойствием, на какое я и надеяться не смела…
– Сказал, что вам с Эдвардом перепало наследство и теперь приходится кормить еще один рот. – Он оглянулся на Эдварда. – Ренесми – твоя осиротевшая воспитанница. Как Дик Грейсон у Брюса Уэйна. – Джейкоб фыркнул. – Ты ведь не в обиде, что я соврал? Все по сценарию? – Эдвард молчал, и Джейкоб продолжил: – К тому моменту Чарли уже ничего бы не удивило, он так в лоб и спросил, удочеряете ли вы ее. «Это что, как дочь? А я вроде как дедушка?» – вот тебе дословно. Я говорю, да, мол. «Мои поздравления, дедуля!» и все такое. Он даже улыбку выдавил.
В глазах защипало, но на этот раз не от ярости и боли. Чарли радует перспектива стать дедушкой? Чарли увидится с Ренесми?
– Но она же так быстро меняется… – прошептала я.
– Я ему сказал, что она самая особенная из нас всех вместе взятых, – тихо произнес Джейкоб. Поднявшись с кресла, он приблизился, жестом остановив двинувшихся следом Ли и Сета. Ренесми потянулась к нему, но я прижала ее покрепче к груди. – Говорю: «Лишнее и правда знать ни к чему. Зато если закрыть глаза на странности, вы не пожалеете. Она самая удивительная на всем белом свете».
Втолковал, что надо только потерпеть чуть-чуть, и тогда вы останетесь тут, а он сможет познакомиться с ней поближе. Если же ему это окажется не под силу, вы уедете. Сошлись на том, что главное – не грузить его лишними сведениями, и тогда он на все готов.
Джейкоб выжидающе замолчал, глядя на меня с полуулыбкой.
– Спасибо говорить не буду! – отозвалась я. – Опасность для Чарли пока не миновала.
– Я не знал, что тебе придется туго, прости! Белла, хотя все изменилось, ты всегда будешь моей лучшей подругой, и я всегда буду тебя любить. Только наконец правильной любовью. Равновесие восстановлено. И у тебя, и у меня есть те, без кого мы не сможем жить.
Он улыбнулся своей прежней улыбкой.
– Мир?
Как ни боролась с собой, я не смогла сдержать ответной улыбки. Намека на улыбку.
Джейкоб протянул руку в знак примирения.
Набрав полные легкие воздуха, я перехватила Ренесми и пожала протянутую руку. Джейк даже не вздрогнул от холодного прикосновения.
– Если Чарли останется в живых после сегодняшних гостей, я подумаю – может, и прощу тебя.
– Это ты останешься – в вечном долгу передо мной, потому что Чарли, конечно, будет цел и невредим.
Джейкоб протянул вторую руку к Ренесми – просительно.
– Можно?
– Я специально ее держу, чтобы не вцепиться тебе в глотку, Джейкоб. Так что давай попозже.
Он вздохнул, но давить не стал. Мудро.
Через заднюю дверь в комнату ворвалась Элис. В руках какие-то коробочки, глаза мечут молнии.
– Ты, ты и ты! – Она поочередно поглядела грозным взглядом на оборотней. – Если вам так надо остаться, скройтесь хотя бы за угол и не высовывайтесь. Вы мне зрение портите! Белла, девочку лучше отдай. Руки у тебя должны быть свободны.
Лицо Джейкоба озарила ликующая улыбка.
Только тут я осознала, какой гигантский подвиг мне предстоит, и живот скрутило от дикого страха. Делать из собственного отца подопытного кролика, ставя эксперименты с сомнительным самоконтролем… В ушах снова прогремели слова Эдварда: «А ты не подумал, каких физических мук Белле стоит держать себя в руках? И о муках душевных, если не удержит?»
Эти муки даже вообразить было страшно. Я судорожно глотала воздух.
– Возьми… – прошептала я, опуская Ренесми на руки Джейкобу.
Он кивнул, озабоченно сморщив лоб. Махнул остальным, и оборотни переместились в дальний угол комнаты. Сет и Джейк тут же ссутулились на полу, а Ли, сжав губы, покачала головой и угрюмо буркнула:
– Можно мне уйти? – Видно было, как тяготит ее человеческий облик – та же грязная футболка и хлопковые шорты, в которых она кричала на меня несколько дней назад, растрепанные короткие волосы. Дрожь в руках все еще не прошла.
– Конечно, – разрешил Джейк.
– Держи к востоку, чтобы не пересечься с Чарли, – напутствовала Элис.
Даже не оглянувшись, Ли исчезла за дверью и ринулась в кустарник – перевоплощаться.
Эдвард моментально оказался рядом и нежно погладил меня по щеке.
– Ты справишься. Без сомнений. Я тебе помогу. Мы все поможем.
Я подняла на него глаза, в которых плескалась паника. Сумеет ли он удержать меня от непоправимого?
– Если бы я не верил в твои способности, мы исчезли бы отсюда сегодня же. Немедленно. Но у тебя все получится. И представь, какое будет счастье, когда отпадет необходимость расставаться с Чарли.
Я попыталась дышать ровнее.
Элис протянула руку. На ладони белела коробочка.
– Глазам будет неудобно. Не больно, просто зрение затуманится. А это раздражает. И все-таки лучше, чем ярко-алый, да?
Она подкинула коробочку в воздух, и я, подставив руки, поймала.
– Когда ты?..
– Перед тем как вы отправились в медовый месяц. Готовилась к нескольким возможным вариантам будущего.
Кивнув, я открыла контейнер. Никогда не носила контактные линзы… Вряд ли это так уж трудно. Поддев на палец маленькую коричневую пленку, я приложила ее вогнутой стороной к глазу.
И, моргнув, почувствовала, как моментально село зрение. Я видела сквозь пленку, но и саму пленку со всеми прожилками видела тоже. Взгляд постоянно цеплялся за микротрещинки и впадинки.
– Теперь понятно, – пробормотала я, вставляя вторую линзу. На этот раз постаралась не моргать, хотя глаз так и норовил вытолкнуть постороннее тело.
– Ну, как я вам?
Эдвард улыбнулся.
– Ослепительно! Конечно…
– Да, да, она всегда ослепительна, – нетерпеливо перебила Элис. – Хотя большей похвалы не жди. Мутно-карие. Твои карие были гораздо красивее. И еще, имей в ВИАУ – они долго не продержатся, через несколько часов яд их растворит. Если Чарли все еще будет здесь, придется исчезнуть под благовидным предлогом, и поменять линзы. Впрочем, людям ведь надо время от времени отлучаться в туалет. – Элис покачала головой. – Эсми, проинструктируй ее быстренько, как вести себя «по-человечески», а я пока затарю ванную линзами.
– Сколько у меня времени?
– Пять минут до прихода Чарли. Так что покороче.
Эсми, понимающе кивнув, взяла меня за руку.
– Запомни главное: не застывать неподвижно и не передвигаться слишком быстро.
– Когда он сядет, тоже садись, – подхватил Эмметт. – Люди не любят долго стоять.
– Раз в полминуты переводи взгляд, – внес свою лепту Джаспер. – Люди не могут смотреть в одну точку часами.
– Пять минут сидишь нога на ногу, потом пять минут – просто скрестив ноги, – учила Розали.
Я послушно кивала. Кое-что из этого я и сама наблюдала вчера. Наверное, смогу повторить.
– И не забывай моргать, раза три в минуту, – добавил Эмметт и вдруг, нахмурившись, подлетел к дальнему концу стола, где лежал пульт от телевизора. Отыскав университетский матч по регби, удовлетворенно кивнул.
– Руками тоже двигай. Волосы поправь или почеши что-нибудь, – посоветовал Джаспер.
– Я же просила только Эсми, – возмутилась вернувшаяся Элис. – Вы ее сейчас запутаете.
– Нет, все вроде понятно. Сидеть, не задерживать взгляд, моргать, шевелиться.
– Молодец, – похвалила Эсми, обнимая меня.
Джаспер наморщил лоб.
– Дыхание тебе придется задерживать, но ты все равно двигай плечами, чтобы создавалось впечатление, будто ты дышишь.
Я набрала воздуху в легкие и кивнула.
Эдвард обнял меня с другого бока.
– У тебя получится! – повторил он вполголоса.
– Две минуты, – предупредила Элис. – Наверное, лучше сразу лечь на диван. Ты, в конце концов, после болезни. Тогда он не увидит, как ты двигаешься.
Элис потянула меня к дивану. Я попыталась идти медленнее, вспомнить былую неуклюжесть – но, судя по тому как Элис выразительно на меня посмотрела, ничего хорошего не вышло.
– Джейкоб, мне нужна Ренесми.
Джейкоб сдвинул брови и даже с места не сошел, а Элис покачала головой.
– Нет, Белла, так я ничего не вижу.
– Она мне нужна! Для страховки. – В моем голосе звенела паника.
– Ладно, – простонала Элис. – Только пусть сидит как можно спокойнее. Попробую смотреть мимо нее. – Слова сопровождались обреченным вздохом, как будто Элис попросили сверхурочно поработать в выходной. Джейкоб тоже вздохнул, но Ренесми принес – и тут же ретировался под грозным взглядом Элис.
Эдвард сел рядом и обнял нас вместе с Ренесми, а потом пристально посмотрел девочке в глаза.
– Ренесми, сейчас к вам с мамой придет в гости кто-то очень важный, – торжественно, как будто она без труда могла понять, произнес он. А вдруг понимает? Поразительно ясный, серьезный взгляд. – Только он не такой, как мы. И даже не как Джейкоб. С ним надо очень осторожно себя вести. Нельзя рассказывать ему так, как ты рассказываешь нам.
Ренесми коснулась щеки Эдварда.
– Да, вот так не надо. И когда его увидишь, тебе захочется пить. Но кусать его нельзя. На нем заживает не так быстро, как на Джейкобе.
– Она понимает? – прошептала я.
– Понимает. Ты ведь постараешься осторожно, да, Ренесми? Поможешь нам?
Ренесми снова дотронулась до его щеки.
– Это можно, Джейкоба кусай, сколько хочешь. Не жалко.
Джейкоб хохотнул.
– А тебе, наверное, лучше уйти, – холодно обронил Эдвард, смерив его негодующим взглядом. Простить он пока не мог, ведь, каков бы ни был исход визита Чарли, мне все равно придется несладко. Но если пожар в горле – самое страшное, что мне сегодня предстоит, эту цену я заплачу с радостью.
– Я обещал Чарли быть тут, – не послушался Джейкоб. – В качестве моральной поддержки.
– Поддержки! – презрительно фыркнул Эдвард. – Ты теперь для Чарли самое поганое чудище из нас всех.
– Поганое?! – Джейк хотел возмутиться, однако вместо этого тихонько рассмеялся.
И тут я услышала, как шуршат шины – сначала по асфальту шоссе, потом, мягче, по сырой подъездной аллее, ведущей к особняку. Дыхание снова участилось. Сердце должно было бы выпрыгивать из груди – как же странно, когда ждешь от себя реакции, на которую уже не способна.
Тогда, чтобы успокоиться, я стала слушать ровное биение сердца Ренесми. И довольно быстро справилась с паникой.
– Молодец, Белла! – шепотом похвалил Джаспер.
Эдвард стиснул мое плечо.
– Ты уверен? – последний раз спросила я.
– Абсолютно. У тебя все получится. – Улыбнувшись, он поцеловал меня.
Нет бы просто в губы чмокнуть… Меня захлестнуло волной дикого вампирского желания. Как будто с поцелуем Эдвард впрыснул мне в кровь сильнодействующий наркотик. Я не могла оторваться. Пришлось собрать всю волю и напомнить себе о ребенке на руках.
Джаспер почувствовал мою внутреннюю борьбу.
– Эдвард, не отвлекай ее сейчас.
– Упс! – Эдвард моментально отпрянул, а я рассмеялась. Мои слова! Это я с самого первого поцелуя забывала об осторожности.
– Потом… – шепнула я, чувствуя, как желудок сворачивается в тугой комок от предвкушения.
– Белла, не расслабляйся! – предостерег Джаспер.
– Да. – Я задвинула сладкие мысли подальше. Чарли, сейчас главное – Чарли. Он не должен пострадать. А у нас вся ночь впереди…
– Белла!
– Прости, Джаспер.
Эмметт засмеялся.
Судя по звуку, папина патрульная машина вот-вот будет здесь. Смех Эмметта на секунду разрядил атмосферу, потом все снова застыли. Я положила ногу на ногу и потренировалась моргать.
Так. Машина переддомом. Ожидание. Интересно, Чарли так же нервничает, как и я? Наконец мотор стих, хлопнула дверца. Три шага по траве, восемь гулких шагов по деревянным ступеням. Еще четыре до входной двери. Пауза. Чарли делает два глубоких вдоха.
Тук, тук, тук.
Я тоже вдохнула, набирая напоследок полные легкие воздуха. Ренесми уселась поглубже и спрятала лицо у меня в волосах.
Открывать дверь пошел Карлайл. Тревога на его лице мгновенно сменилась радушием – как будто пультом щелкнули.
– Добро пожаловать, Чарли! – пригласил он с подобающим смущением. Ведь предполагается, что мы в Атланте, в карантине. Чарли уже знает про обман.
– Приветствую, – натянуто ответил он. – Где Белла?
– Я здесь, пап!
Плохо! Голос не получился. И воздух пришлось потратить. Я судорожно глотнула еще, пока запах Чарли не успел просочиться в комнату.
Судя по недоуменному выражению папиного лица, голос вышел совсем мало похожим на прежний. Наконец его взгляд наткнулся на меня. Глаза тут же расширились от изумления.
Череду сменяющих друг друга чувств я прочитала безошибочно.
Потрясение. Неверие. Боль. Потеря. Страх. Злость. Подозрение. Снова боль.
Я прикусила губу. Надо же. Кусать гранитной твердости кожу вампирскими клыками гораздо больнее, чем мягкие человеческие губы моими прежними зубами.
– Это ты, Белла? – прошептал папа.
– Угу. – И сама дернулась от мелодичного, как перезвон «музыки ветра», голоса. – Привет, пап.
Он набрал воздуха в грудь, чтобы не потерять равновесие.
– Здрасте, Чарли, – позвал Джейкоб из дальнего угла. – Как вы?
Чарли возмущенно покосился в его сторону, вздрогнул от воспоминания и снова посмотрел на меня в упор.
Потом медленными шагами пересек комнату и остановился в метре от меня. Его обвиняющий взгляд на секунду метнулся к Эдварду. С каждым ударом папиного сердца меня окатывала идущая от него теплая волна.
– Белла? – все еще не верил он.
Я постаралась убрать из голоса колокольчики.
– Да, кто же еще.
Он стиснул зубы.
– Прости, пап.
– С тобой все в порядке? – сурово поинтересовался он.
– В самом что ни на есть, – заверила я. – Здорова, как лошадь.
Все, конец запасам кислорода.
– Джейк говорил, что… по-другому нельзя было. Что ты лежала при смерти, – произнес Чарли, явно не веря ни единому слову.
Обратившись в сталь, я сосредоточила все мысли на теплом тельце Ренесми в моих руках, прижалась покрепче к Эдварду для поддержки – и сделала глубокий вдох.
Запах Чарли показался мне сгустком пламени. И ладно бы только боль… Я плавилась от жажды. Вкуснее этого запаха и представить нельзя. Куда лучше, чем неизвестные туристы на лесной тропе. Да еще стоит в паре шагов от меня, источая аромат горячей соленой влаги.
Но я не на охоте. А это мой родной отец.
Эдвард понимающе сжал мне плечи, а Джейкоб посмотрел с другого конца комнаты виноватым взглядом.
Я постаралась собраться, сделать вид, что не чувствую никакой боли и жажды. Чарли ждал ответа.
– Джейкоб сказал правду.
– Значит, вы все заодно? – обиженно буркнул папа.
Главное сейчас, чтобы в моем незнакомом лице он сумел прочитать сожаление и раскаяние.
Уткнувшаяся мне в волосы Ренесми засопела – папин запах достиг и ее носа. Я прижала малышку еще крепче.
Чарли перехватил мой обеспокоенный опущенный взгляд.
– Ухты! – Злость тут же исчезла, оставив только изумление. – Так это она? Приемыш, про которого рассказывал Джейкоб?
– Моя племянница, – без тени смущения пояснил Эдвард. Наверное, решил, что надо как-то объяснить вопиющее сходство между ним и Ренесми. Кровные узы, вполне логично.
– Я думал, у тебя никого не осталось, – подозрительно молвил Чарли.
– Родителей я потерял. А старшего брата усыновили, как и меня. Больше я его не видел. Меня нашли органы опеки, когда брат с женой погибли в автокатастрофе, и девочка осталась круглой сиротой.
Складно у Эдварда получалось. Ровный голос, необходимая доля непринужденности. Мне до таких высот расти и расти.
Ренесми украдкой выглянула из-под завесы, потянув носом воздух. Взмахнула длинными ресницами, посмотрела застенчиво на Чарли и снова спряталась.
– Она… она… что уж тут, просто красавица!
– Да, – согласился Эдвард.
– Но ведь и ответственность какая! Вы сами-то едва на ноги встали.
– А разве можно было иначе? – Эдвард мимолетным движением провел пальцами по щеке Ренесми и едва заметно прижал палец к губам – не забывай. – Вы бы отказались от нее?
– Хм-м. Эх. – Чарли рассеянно покачал головой. – Джейк говорит, ее зовут Несси?
– Нет! – пронзительно взвизгнула я. – Ее зовут Ренесми.
Чарли снова перевел взгляд на меня.
– А ты что на этот счет думаешь? Не лучше было бы Карлайлу и Эсми…
– Она моя, – перебила я на полуслове. – Она мне нужна.
Чарли нахмурился.
– Хочешь сделать меня дедушкой? Так рано?
Эдвард с улыбкой парировал:
– Карлайл ведь тоже дедушка.
Чарли недоверчиво покосился на Карлайла, по-прежнему стоящего у входной двери, – вылитый брат Зевса, только моложе и прекраснее.
– Спасибо, утешили! – фыркнул папа и расхохотался. Потом снова посмотрел на Ренесми. – Да, она, конечно, загляденье. – На меня повеяло его теплым дыханием.
Ренесми потянулась на запах, отбросив завесу моих волос, и впервые открыто встретилась глазами с Чарли. Папа ахнул.
Я знала, что он видит. Мои глаза. Точно такие же, как у него. На прекрасном лице малышки.
Чарли чуть не задохнулся. Шевеля трясущимися губами, он считал в уме. В обратном порядке, пытаясь втиснуть девять месяцев в один, увязать все воедино. Только упрямые факты никак не желали увязываться…
Поднявшись, Джейкоб подошел и похлопал Чарли по спине. Что-то шепнул ему на ухо – Чарли, конечно, не знал, что мы все равно слышим.
– Помните, «меньше знаешь, крепче спишь». Все в порядке. Даю слово.
Чарли сглотнул, медленно кивая. А потом, сверкнув глазами, сжал кулаки и шагнул к Эдварду.
– На знание не претендую, но враками сыт по горло!
– Простите, – невозмутимо ответил Эдвард. – Официальная версия вам сейчас гораздо полезнее правды. Если хотите остаться с нами, другие версии значения не имеют. Только так можно защитить Беллу, Ренесми – и всех нас. Ради этого можете вы поступиться принципами?
Комната напоминала пантеон – все застыли, как статуи. Я скрестила ноги.
Чарли посопел и перевел возмущенный взгляд на меня.
– Могла бы заранее предупредить, дочка.
– Думаешь, было бы легче?
Нахмурившись сперва, он опустился на колени рядом со мной. Я чувствовала, как в жилах на шее струится теплая кровь. Как она пульсирует.
То же самое чувствовала Ренесми. С улыбкой она протянула к Чарли розовую ладошку. Я поспешно дернула ее на себя. Тогда Ренесми прижала другую ладонь к моей шее, показывая мне лицо Чарли. И тут я убедилась: Ренесми отлично поняла все, что говорил Эдвард. Жажда возникла, и в том же мысленном эпизоде малышка от нее избавилась.
– Ух ты! – разглядев идеально ровные зубки, изумился Чарли. – Сколько ей?
– М-м…
– Три месяца, – пришел на помощь Эдвард, а потом поправился: – То есть размером с трехмесячную. В чем-то она взрослее, а в чем-то, наоборот, не дотягивает.
Ренесми приветливо помахала рукой.
Чарли судорожно заморгал.
– А что я говорил? Самая удивительная! – Джейкоб заговорщически подтолкнул его локтем.
Чарли отдернулся.
– Да ладно вам, Чарли, – простонал Джейкоб. – Я такой же, как и был. Выкиньте из головы мой фокус-покус в лесу.
Хотя у Чарли побелели губы при воспоминании, он покорно кивнул.
– А ты здесь каким боком, Джейк? И насколько Билли в курсе? – Чарли вглядывался в сияющее при виде Ренесми лицо Джейкоба.
– Я могу рассказать, мне не жалко – и Билли все знает, – но тогда вам придется слушать про оборо…
Чарли со сдавленным хрипом закрыл уши руками.
– Нет-нет, не надо.
Джейкоб заулыбался.
– Все будет хорошо, Чарли! Вы, главное, глазам своим не верьте.
Папа пробормотал что-то неразборчивое себе под нос.
– У-у! – раздался вдруг гулкий бас Эмметта. – «Гейторз», вперед!
Джейкоб с Чарли подскочили от неожиданности. Остальные замерли.
Вновь обретя дар речи, папа оглянулся через плечо на Эмметта.
– Флорида ведет?
– Они только что тачдаун сделали. – И посмотрев на меня, Эмметт лукаво подвигал бровями, как опереточный злодей. – Давно пора! Хоть кто-то здесь кому-то вставит.
Волевым усилием я удержалась, чтобы не зашипеть. В папином присутствии!.. Это переходит всякие границы.
Но Чарли двойного смысла не заметил. Он сделал еще один долгий вдох, как будто хотел наполниться воздухом до самых пяток. Как я ему завидовала… Поднявшись на ноги, он осторожно обошел Джейкоба и рухнул в свободное кресло.
– Ну что же. Посмотрим, удастся ли им удержать первенство.