Глава 9. Грани реальности
Сера смотрела на алый узор на своём запястье, чувствуя, как холодный страх сковывает её грудь. Кожа пульсировала, будто метка была живой, будто впитывала в себя что-то древнее, неизведанное.
— Это… — её голос дрожал, но она пыталась сохранять самообладание.
Чонгук не сводил с неё взгляда.
— Это знак связи, — наконец сказал он.
— Связи? — Сера подняла на него ошеломлённые глаза. — Связи с чем?
— Со мной.
Тишина.
Она смотрела на него, надеясь, что он пошутил. Но Чонгук не выглядел тем, кто шутит.
— Ты издеваешься?
Он медленно покачал головой.
— Я не выбирал этого, так же как и ты.
Сера стиснула зубы, ощущая нарастающий гнев.
— Ты говоришь так, будто это что-то неизбежное!
Чонгук чуть склонил голову набок, наблюдая за ней, как хищник, который изучает свою добычу.
— А разве не так?
Она почувствовала, как её руки дрожат.
— Нет, — её голос стал твёрже. — Всё можно изменить.
Чонгук усмехнулся, но в его глазах мелькнул странный блеск.
— Ты слишком наивна, Ли Сера.
— А ты слишком уверен в своей правоте, — бросила она.
Он сделал шаг вперёд, и она едва заметно отступила.
— Ты боишься меня?
Она резко вскинула голову.
— Нет.
Чонгук замер, а затем его губы тронула лёгкая усмешка.
— Ложь.
Сера крепко сжала кулаки.
— Почему я? — спросила она тихо. — Почему я должна быть частью всего этого?
Чонгук посмотрел в её глаза, и в его взгляде мелькнула тень чего-то далёкого, почти болезненного.
— Потому что только ты можешь изменить то, что не смог никто.
Эти слова эхом отозвались в её сознании.
Сера сглотнула.
— Это значит… что я могу разрушить твоё проклятие?
— Да.
— А если я не захочу?
Чонгук посмотрел на неё долгим взглядом.
— Тогда я исчезну.
Она почувствовала, как что-то внутри сжалось.
— Исчезнешь?
Он кивнул.
— Это проклятие медленно убивает меня. Если его не снять… мне не останется выбора.
Сера посмотрела на него.
— Но ты же бессмертен.
Чонгук горько усмехнулся.
— Это заблуждение. Бессмертие — всего лишь иллюзия. Всё имеет свою цену.
Она не знала, что сказать.
Она не хотела быть частью всего этого.
Но в глубине души понимала — пути назад нет.