Семья.
Music: Eminem:Mockingbird
Прошлое.
Тьма сжимает меня со всех сторон.
Я стою в коридоре, босыми ногами касаясь холодного пола. Сердце бьётся в груди так громко, что кажется, будто меня могут услышать.
В гостиной кто-то стоит. Я вижу две тени на стене.
— Пожалуйста... Не надо...
Мамин голос дрожит.
Я прижимаюсь к стене, стараясь не дышать
— Ты знаешь правила. Долги — это кровь.
Я слышу, как папа делает глубокий вдох. Он всегда так делал, когда искал выход.
Но выхода нет.
В тусклом свете сверкает лезвие.
Мамин крик обрывается, и я слышу звук тела, падающего на пол.
Влажный хруст.
Воздух пропитан кровью.
Я хочу закричать.
Но не могу.
Я не дышу.
---
Я просыпаюсь с резким вдохом.
Грудь судорожно вздымается. Пот стекает по виску.
Сон. Всего лишь сон.
Но я знаю, что это не правда
Это воспоминание.
Я не сплю ночами уже несколько лет.
Поворачиваюсь на бок и смотрю на часы: 7:05
Я вздыхаю. Всё ещё темно, но я не могу снова заснуть.
Я встаю.
Но сначала мне нужно кое-что проверить.
Дверь в соседнюю комнату приоткрыта.
Я подхожу и заглядываю внутрь.
На кровати, свернувшись калачиком, спит мой младший брат.
Он малыш. Ему всего восемь, но он уже научился быть тихим.
Лео спит, свернувшись в клубок, но его дыхание сбивчивое.
Я аккуратно трогаю его лоб. Тёплый.
На тумбочке стоит ингалятор. Я беру его, опускаюсь рядом и тихонько шепчу:
— Эй, малец...
Лео шевелится, открывает глаза.
— Скар?
— Ты задыхаешься?
Он медленно качает головой.
— Немного... Но не сильно.
Я протягиваю ему ингалятор.
— Давай, на всякий случай.
Лео нехотя берёт его, делает несколько вдохов.
Я жду, пока дыхание выровняется, и только тогда расслабляюсь.
— Надо было закрыть окно, ночью холодно.
— Ты слишком заботишься, — бормочет он, снова устраиваясь поудобнее.
Я усмехаюсь, поправляя одеяло.
— Кто-то же должен.
И, убрав волосы с его лба, выхожу из комнаты.
Сегодня длинный день.
Гараж — моё святилище.
Запах машинного масла, бензина, металла.
Мои руки по локоть в смазке, а сердце стучит в ритме двигателя.
Я закручиваю последний болт и довольно оглядываю работу.
Машина передо мной — красный Ferrari 458 Italia,
который я модифицировала последние пару недель.
— Ты влюблена в них больше, чем в людей, да?
Я закатываю глаза, оборачиваясь.
— Они хотя бы не предают.
Марко ухмыляется.
— Ладно, гений, заканчивай. Босс уже пришёл, идём завтракать.
Я вытираю руки, бросаю взгляд на машину и киваю.
— Ладно, пошли.
В доме шумно.
Длинный деревянный стол, заставленный едой. Люди смеются, спорят, шутят.
Я вижу Лео, который уже занял своё место, и невольно улыбаюсь.
Он здесь не чужой. Его приняли, так же, как когда-то меня.
Я сажусь рядом, когда напротив устраивается Крис, бросая мне кусок хлеба.
— Грязные руки за столом — признак механика.
Я фыркаю, откидывая волосы назад.
— А грязный язык — признак идиота.
Раздаётся смех.
Марко усаживается рядом, хватает куриную ножку.
— Ну и что у нас сегодня на ужин?
— Жареный Томас.
— Какого чёрта, Томас?!
— Да шучу я, просто ешь!
Лео тихо смеётся, и мне становится теплее на душе.
В такие моменты я понимаю — у нас есть что-то, что другие называют семьёй.
Я не знаю как и что было в ту ночь ведь мой мозг напрочь стёр воспоминание о родителях. Но у меня есть Лео, есть эта банда, есть люди, с которыми я готова идти до конца.
Но вдруг шум утихает.
В дверях стоит он.
Маршел.
Он проходит к своему месту медленно, но уверенно.
Взгляд проницательный, стальной.
Каждое его слово весомо.
Он садится, берёт стакан.
— Скарлетт. После ужина — ко мне.
Я напрягаюсь.
Такое бывает редко.
Я киваю, и за столом снова возвращается шум.
Но внутри меня уже что-то беспокоит.
Кабинет босса пахнет табаком и кожей.
Он стоит у окна, смотрит на улицу.
— Что-то назревает, Скарлетт.
Я молчу.
Он поворачивается ко мне.
— Ты готова?
Я сжимаю кулаки.
— К чему?
Он долго смотрит на меня.
— К тому, что наша жизнь больше не будет прежней.
Я чувствую, как холод пробегает по коже.
— Ты о чём?
Он выдыхает.
— Группировки соединяются.
Внутри меня всё замирает.
— Что?!
— То, чего мы так избегали, происходит. Мы должны работать вместе.
Я не знаю, кто они.
Но знаю одно.
Я не хочу этого.
И что-то мне подсказывает — это только начало конца.
POV Tom:
Город никогда не спит. Особенно для тех, кто живёт в его тенях.
Скорость. Это единственное, что делает меня по-настоящему живым.
Выжимаю газ, чувствуя, как машина рычит, словно зверь, срывающийся с цепи. Асфальт — мой личный трек, улицы — поле битвы, где выигрывает только лучший.
Светофоры? Они для слабаков. Полиция? Просто декорации. Я не гоняю ради денег или славы — мне плевать на них. Мне нужна скорость, риск, этот момент, когда границы между жизнью и смертью стираются, и остаётся только одно — движение.
Сегодня ночью я снова доказываю, кто тут король дорог.
Толпа взрывается криками, когда я первым пересекаю финишную черту.
— Чёрт, Том, ты как дьявол за рулём! — кто-то хлопает меня по плечу.
Я усмехаюсь, вылезая из машины. Поднимаю капюшон худи, чтобы спрятать лицо.
— Ты сомневался?
— Не, но... Ты ведь даже тормозами не пользовался, а?
Я вытаскиваю сигарету, прикуриваю, делая глубокую затяжку.
— Я не знаю, где у меня тормоза.
Толпа смеётся, но мне плевать. Адреналин ещё бурлит в крови. Я чувствую его вкус на языке, словно горький дым сигареты.
Рядом паркуется вторая машина, её водитель бьёт по рулю, вылезая.
— Да чтоб тебя, Каулитц! Это вообще законно, так ездить?!
Я ухмыляюсь, пуская кольца дыма в ночное небо.
— А ты спрашиваешь это у меня?
Гонки — это моя жизнь. Пока ты думаешь, я уже нажимаю газ. Пока ты боишься, я уже лечу вперёд. И знаешь что? Я никогда не проигрываю.
Но сегодня меня ждёт кое-что, что может испортить всю ночь.
Я закидываю капюшон назад и направляюсь в клуб — место, где собирается моя команда.
Мой брат Билл уже там, лениво растянувшись на диване с бутылкой пива в руке.
— И как оно? — спрашивает он, даже не отрываясь от экрана телефона.
— Как обычно, — я плюхаюсь рядом, закуриваю новую сигарету.
— Очередной рекорд?
— Ты сам знаешь.
Билл усмехается, кидая мне бутылку.
— Ну ты и ублюдок.
Я принимаю комплимент молча. Мы всегда были разными: он — творческая душа, я — тот, кто живёт на грани. Но несмотря на это, он всегда рядом. Как и наш кореш Густав, который сейчас сидит у бара, потягивая виски, и Георг, подшучивающий над какой-то девушкой в углу.
Но сегодня не до тусовок.
Я замечаю, как в сторону VIP-зоны уходит Диего, и понимаю, что пора узнать, что за дерьмо творится.
Я вваливаюсь в комнату, не утруждая себя стуком.
Диего сидит за столом, медленно перелистывая какие-то бумаги. Рядом — несколько людей из нашей банды.
— Слышал новости? — без предисловий спрашиваю я.
Диего поднимает на меня взгляд.
— Смотря какие.
— О том, что нас сливают с другой группировкой.
Он спокойно наливает себе виски, отпивает, затем кивает:
— Да.
Я стискиваю зубы.
— Это ведь бред, да?
— Нет, Том.
Я злюсь.
— Ты серьёзно хочешь объединить нас с кем-то? Мы никогда так не делали!
Диего вздыхает, опираясь на стол.
— Времена меняются, Том. Нам нужны союзники.
— Союзники? Чушь! Мы справляемся сами!
Он качает головой.
— Не в этот раз.
Я зло пинаю стул, от которого разлетаются щепки.
— И кто же эти счастливчики?
Диего откладывает стакан и смотрит на меня прямо.
— Группировка Маршела.
Я моргаю.
— Эти психи?
Он кивает.
— Да.
Я нервно хмыкаю, убирая волосы назад.
— Отлично, и что теперь?
— Завтра знакомство.
Я закатываю глаза.
— Ну замечательно. Осталось только, чтобы их лидер оказался девкой.
Диего усмехается.
— Интересно, откуда ты знаешь?
Я резко перестаю смеяться.
— Чего?
Он делает ещё один глоток.
— Их главный боец — девушка.
Я фыркаю.
— Ну зашибись. Ещё скажи, что она рыжая.
Диего улыбается.
— Ну...
Я откидываюсь в кресле, закрывая лицо руками.
— Да твою ж мать...
Я уже не злюсь — мне просто смешно.
Рыжая, серьёзно?
Из всех возможных вариантов судьба подкинула мне именно это.
Я ненавижу рыжих. У них всегда проблемы. Они всегда создают хаос. Они всегда бесят меня.
И теперь мне придётся работать с одной из них.
Я глубоко затягиваюсь сигаретой, выдыхая дым в потолок.
— Ну ладно. Посмотрим, кто кого.