Тренировка
Прошло ещё пять дней, а моё тело превратилось в отбивную. Как проходят занятия с Лирой? По очень простой схеме:
1. Разминка. Около пятидесяти кругов по спортзалу. Можете быть уверенны он у неё просто огромный, его даже спортзалом язык назвать не поворачивается. Стадион!
2. Лёгкий тренировочный бой. В результате которого меня повалят на мат раз пятьсот, с таким ощущением, что меня только недавно переехал камаз.
3. Пара-тройка новых ударов. Под «пара-тройка» Лира имеет в виду штук сто, которые на следующий день нужно выполнять безукоризненно.
И сейчас лежу в своей комнате на кровати, смотря на потолок. Издалека это может показаться ленью, но на самом деле это моральная подготовка. Вру и очень нагло, просто у меня нет сил заставить себя спустится в «спортзал» и вновь позволить надрать себе задницу. Но время нещадно текло и мне всё-таки пришлось собрать себя в кучку и спустится.
Когда был у дверей спортзала, услышал тихие всхлипывания из раздевалки. Хотел войти в зал и подождать Лиру там, но моё любопытство оказалось сильнее меня. На цыпочках подкрался к двери и тихонько её приоткрыл.
На полу, облокотившись на шкаф, сидела Лира и практически беззвучно плакала. Для меня это было настоящим шоком, полным противоречием всей системе стражей. Стригой - кровожадное существо не знающие сомнений и сожалений плакал.
- Я разве тебя звала? - спросила она, вытирая лицо полотенцем.
- Что-то случилось? - спросил, заходя в комнату.
- Тебя это не касается, - сухо ответила она.
- Ты можешь мне доверять, - не отставал от неё.
- Повторяю, тебя это не касается, - отрезала она.
Что случилось дальше не могу объяснить, это было спонтанное, мимолётное действие, совершённое мгновенно и без размышлений.
Схватил её за руку и, резко развернув к себе лицом, обнял. Она же продолжала плакать. Не знаю сколько мы просидели в таком положении. Час? Несколько минут? Пару секунд? Мне было всё равно. Единственное, что могу сказать о времени, так это только то, что мы сидели так до тех пор, пока она не перестала плакать.
- Отпусти меня, - хрипло и шёпотом попросил ангел.
- Сначала расскажи мне, что произошло, - упёрся, уже не надеясь на ответ.
- Один знакомый... не так... дорогой мне человек... умер, - нечленораздельно, тихо и заикаясь, ответила Лира.
Ожидал чего угодно, от материальных до эмоциональных ценностей, но только не этого. Это было так человечно, что даже на миг растерялся, но быстро придя в себя, прижал её к себе ещё сильнее.
- Все умирают, пришёл и его час, - успокаивал её я.
- Я не умираю. Я бессмертна. Когда же тогда придёт мой час? - спросила она у пустоты, а ироничная улыбка играла у неё на лице.
Даже если захотел ответить, то не смог бы. Не мог даже думать о её смерти, не то что говорить о ней. Поэтому сделал то, чего не ожидал от самого себя. Поцеловал её. Её губы были холодны как лёд, но слёзы... они были тёплые, живые. Был крайне удивлён, когда она ответила на поцелуй. Обвил руками её талию, а она запустила руки мне в волосы. Секунду спустя Лира резко открыла глаза, прервала поцелуй и отскочила в сторону. Но не это удивило меня больше всего её глаза... На миг, на одно крошечное мгновенье они стали зелёными, как два изумруда под солнцем, искрились жизнью.
- Сегодня занятий не будет, - бросила она и скрылась из виду.
Остался сидеть на полу и размышлять о случившемся.
«Она ответила на мой поцелуй, значит ли это что она ко мне неравнодушна? Стригои ничего не чувствуют. Но она плакала, и ещё глаза... уверен мне не показалось. Не смогу без неё. Но моя семья ни за что её не примет. Дух? Она разве согласится? Допустим, но кто согласится её исцелить, не могу же просто попросить об этом королеву. Лиз? Нет, её состояние и так очень нестабильно. Да что ты мозги себе ломаешь вдруг она к тебе ничего не испытывает. Она уже давно мертва, да лучше уж смерть, чем стать стригоем».
- Но мертвецы не могут плакать, - возражал я уже вслух.
- Говорю сам с собой. Крыша едет не спеша, тихо шифером шурша, - уже впадал в истерику.
- Ну, я Беликов, а у нас странностей хоть отбавляй, так что ещё одно погоды не сделает, - утешил самого себя.
В итоге просидел там до вечера, но так ничего объяснить не смог. Хотя у любви логики нет, а должна ли быть тогда логика у ненависти?