Inspiraveris

- Пожалуйста, выпустите меня, — добираюсь кое-как до двери, ударяя по ней ладонью. Пинаю ногой, слабо, очень слабо, но не дают выйти отсюда, держат там.

- Аурелия, не сопротивляйтесь. У вас нет выхода отсюда, как только выполнить все, что мы хотим, — глухой голос Петру пробивается через дверь.

- Уроды! — кричу я, ударяя по ней уже кулаком. — Ничего не буду делать! За что?!

- Тогда умирай, — смеётся Лука. — Твоё спасение за его жизнь. Вернёшь его, поможем отсюда выйти. Нет, так будь похоронена рядом с тем, кого уничтожила.

- О чём ты говоришь? Я ничего не делала! Больной урод! Я не делала! — возмущаюсь я, в последний раз ударяя по двери.

Но никто больше не отвечает мне. Облокачиваюсь о дверь, смотря на гроб, из которого появляется змея, шипя и сползая по камню. Кричу и забираюсь с ногами на скамью, смотря, как она скрывается в углу и находит спасение. А я тут, среди них. Спускаюсь и сажусь на лавку, закрывая мокрое лицо руками. Кислорода очень мало, чувствую, что его не хватает. Сухой воздух срывается с губ.

Внутри меня разрывает сердце обида и такое ответ на мою наивность. Я ничего не понимаю, не могу смириться, только беззвучно плачу от бессилия в данной ситуации. Жалко себя. Да, мне себя очень жалко, и поцарапанную кожу жалко и силы свои жалко. Судорожно всхлипываю, поднимая голову и вытирая мокрые глаза.

Тишина и потрескивание факела. Смерть так и летает тут. И ведь тоже замурована, как они. И умру так же, как они. Только вот...глупая вера в людей остаётся внутри, потому что поднимаюсь на ноги. Пересилить отвращение, очень сложно, потому настраиваюсь, ища в себе уверение, что правильно. Ничего опасного тут нет, а только за дверью. Плетусь к гробу и смотрю затуманенным взглядом на это ужасное лицо под этим раствором. Оно просто непередаваемо отвратительно. Эти скулы серого цвета и практически нет губ, сухие плечи, где видна каждая косточка.

- Кто тебя так? За что? — шепчу я, переводя взгляд на крест, потому что снова рвотные позывы поднимаются из недр желудка. Нет ответа, только мрачная тишина.

И чем же мне вычерпать воду? Поворачиваюсь к лавкам, скользя по ним бессмысленным взглядом, пока он не останавливается на черепе, валяющимся на полу. Нет, ни за что! Нет!

Обессиленно вздыхаю и снова смотрю на него. Единственная тара, которую можно найти тут. Как противно. Подхожу к черепу, тянусь к нему рукой. Передёргивает от отвращения, когда пальцы касаются тёмной кости. Сглатываю новую порцию тошноты, беря череп в руку. Встаю и подхожу к телу. Зачерпываю воду, а ладонь так нещадно щиплет от спирта. Кривлюсь и выливаю воду прямо на пол. Перекладываю череп в другую руку и дую на ладонь, чтобы прекратить эту боль. Но не отпускает, и вряд ли отпустит. Зачерпываю другой рукой и то же самое. Раны разъедает спирт. Меняю руку и снова раствор летит на пол. Ещё и ещё, пока вода не убывает наполовину. Упираюсь руками о камень, закрывая глаза и тяжело дыша, впитывая в себя воздух.

Вот к чему приводят прогулки под луной. К забальзамированному телу столетней давности и тайнам народа. Ни за что. Больше никогда не заговорю с мужчинами. Зло они. Истинное зло.

Последний вздох и снова принимаюсь за работу. Тело полностью опускается на дно, как и волосы теперь лежат грязным веером вокруг трупа. Но вычерпать всю её нет возможности, я не могу протиснуть свою тару между ногами, обмотанными грязными бинтам, и стеной гроба. Ладно, хоть так. Кладу череп на пол и закрываю глаза на секунду, чтобы теперь дотронуться до тонких пальцев, держащих крест.

Открыв глаза, тянусь к его рукам и тут же убираю их. Ужасные тонкие пальцы, облегающие кости с чёрно-серыми длинными и острыми ногтями. Передёргивает снова, но делаю глубокий вдох и касаюсь креста.

- Аурелия, — раздаётся его голос. Резко перевожу взгляд на уродливое лицо, совсем не девятнадцатилетнего юноши. Хмурюсь. Его губы безмолвны.

- Что ещё ты хочешь? Я и так...делаю все, что могу, — шепчу я.

- Останься, — говорит он.

- Умереть рядом с тобой? — усмехаюсь я.

- Живи вечно, Аурелия. Вечно, — произносит он.

- Спасибо, — фыркаю я, возвращая свой взгляд на крест в его руках. Хватаюсь за низ и пытаясь вытянуть из его рук. Нее получается, теперь за верную часть. Тяну, упираясь ногами в пол, но он словно крепко держит его.

- Отпусти ты, — зло цежу я, тяня крест на себя. Его руки раскрываются, и я от силы своей тяги отступаю назад, падая назад. Стону от боли в копчике. Отбрасываю от себя крест и, опираясь о ступеньку, поднимаясь на ноги.

Теперь цепь, но у меня уже нет сил, совсем никаких. Облизываю губы, собираясь по крупицам то, что во мне осталось. Не знаю даже, зачем я это делаю. Не понимаю больше ничего, в голове такой туман. Осматриваю тело, чтобы найти начало цепи, но не вижу. Ничего не вижу, моргаю, зрение теряет свою резкость. Только мутное виденье. Жмурюсь так сильно, до боли. Открываю глаза и пытаюсь дышать. Нечем. Уже, вообще, нечем.

Руки опускаются к телу и ощупывают его. Гадко. Отвратительно, но не вызывает больше тошноту. Разум бьётся за спасение. Моё спасение. Зачем я тут? Почему? Не помню. Нахожу пальцами кончик и тяну из-под тела, перебрасывая его и ударяя об стену. Протискиваю руки под ним и тащу на себя. Кажется, я это делаю бесконечно долго. Она такая тяжёлая, а ладони болят. Спина ноет, ноги дрожат от усилий.

- Не могу больше, — шепчу я, опускаясь на колени перед гробом. Закрываю глаза, прижимаюсь лбом к камню.

- Аурелия, у тебя огромная сила. Пользуйся ей, не дай себе погибнуть, — тихий голос, его голос, раздаётся в голове.

- Нет её...не могу...мне плохо, — кусаю сухие губы и приоткрываю глаза, смотря на слова, высеченные на камне.

- Я знаю. Чувствую, что смерть ядом отравляет твоё тело. Поднимись и спаси нас обоих из этого ада. Ты под моей защитой, Аурелия. Ты моя, — почему-то улыбаюсь на эти слова. Сошла с ума, наверное.

- Обещаешь, что заберёшь меня отсюда? — шепчу я.

- Обещаю, я не нарушаю своих слов, — чётко отвечает он. Замечаю, что его голос приобретает силу, становится громче и звонче.

Киваю невидимому собеседнику и подтягиваюсь на руках. Нагибаюсь над гробом, пальцами ища там, где остановилась. Цепь стала просто неподъемной. Пот покрывает лицо и все тело, но делаю глубокой вдох и вытаскиваю массивную цепь из гроба. Звон, слишком громкий, раздаётся по всему пространству.

Падаю на пол, прижимаясь спиной к камню. Дыхание, не моё, где-то рядом. Странное и холодное.

- Кровь...мне необходима твоя кровь, Аурелия. Дай мне её, — требует голос.

- Кровь? — переспрашиваю я.

- Кровь. Твоя кровь и все закончится, — нетерпеливо повторяет он.

В голове какие-то обрывки из непонятных картинок. Что за кровь? Кому она нужна? Не понимаю ничего. Перед глазами все плывёт.

- Кровь! Аурелия! Кровь! — крик врывается в моё создание, заполоняя тело. Ползу к скелету, не могу думать, руки сами тянутся к ребру и отламывают его. Кощунство. Смотрю на это с ужасом и страхом, а сердце внутри меня замедляет свой ход. Ползу обратно, поднимаясь на ноги.

- Нет...пожалуйста...нет, — шепчу я, смотря, как моя рука, безвольная и кем-то движимая, тянется к запястью и с силой надавливает на него. Жмурюсь от невыносимой боли, окутывающей сознание. На моей белоснежной коже появляется густая и практически тёмная кровь. Так много её, а кость разрезает плоть. Стону и не могу даже двинуться.

Кто-то удерживает мои руки, разрезая запятые. Отбрасываю кость и переворачиваю руку. Смотрю, как кровь капает прямо в его рот, окрашивая белые губы в тёмный цвет. Она скатывается по его лицу. Мои ноги уже не могут стоять, но продолжаю быть в вертикальном положении. Кажется, что теряю сознание. Умираю, дышать не могу. Быстро хватаю ртом горячий воздух. Сил совсем не остаётся, скатываюсь по камню, а рука так висит в воздухе над гробом.

Глаза закрываются, теряю связь с этим миром.

- Прекрасна, — последнее, что я слышу в этой жизнь. Ведь она оканчивается, медленным потоком вытекая из меня. Становится темно так резко. Вздох облегчения и мгла, приятно окутавшая сознание.