13 глава
Мидория крутился на кровати так и сяк, не зная, скинуть ему одеяло или напротив завернуться в него. Он прикрыл глаза, не переставая шептать одно и то же.
- Шото… уходи… - его губы подрагивали от бесцельных попыток улыбнуться. Ему почему-то думалось, что, если вампир будет считать, что всё с ним в порядке, то скорее уйдёт. Вот только улыбаться никак не получалось. Его лицо лишь озаряла гримаса боли.
- Но, радость моя, позволь узнать, зачем мне нужно уйти? – растерянно спросил его Тодороки, мягко поглаживая по голове.
- Уходи, пожалуйста… мне… у-у-у, - Изуку скривился, чувствуя мурашки внизу живота.
- Но зачем? Я не сделаю тебе ничего плохого, даю слово.
Омега на это только фыркнул, переворачиваясь на другой бок. Ему совсем не хотелось, чтобы альфа видел его в таком состоянии. Потом ведь будет очень неловко.
А вампир на самом деле не мог понять, в чём его проблема. Они делали это и без всяких течек, чего же Мидория его гонит.
- Шото, просто уходи. Понимаешь, я не могу… не хочу сейчас… тебя в-в-ви… - Изуку накинул одеяло на свою голову, краснея.
Его язык заплетался, в голове была каша. Во всём теле собирался жар, и сделать хоть что-то не представлялось возможным. Через пелену дурмана он слышал сбивчивый голос альфы, его вопросы и, кажется, обещания.
Омега держался некоторое время, обнимая сам себя руками, поглаживая по раскалённым бокам. Это так странно, можно подумать, что у него жар и температура. Ох… уж лучше бы он реально заболел чем-нибудь, чем вот это вот всё. Он держался, но уже минут через десять не выдержал и, вытащив руку из-под одеяла, схватил ей край чужого фрака.
И вот, немая сцена. Тодороки приподнимает край ткани и заглядывает туда, встречаясь с ошалелым грустным взглядом Изуку.
- Ш-Шо-о-от-т-о… - Мидория закусил губу, начиная плакать.
О, как же сильно он ненавидел себя в этот период, как же сильно не хотел видеть абсолютно никого. Вампир ведь наверняка будет смеяться над ним!
Что происходило после, Изуку помнит только урывками. Его крепко обняли, поглаживая по спине и позволяя намочить своими слезами дорогую рубашку. Его одежда полетела куда-то далеко, ведь у них обоих уже неистово пекло в причинных местах.
Омега гулко стонал, подставляясь каждой клеточкой тела под ледяные поцелуи и ласки. Он практически ничего не почувствовал, когда пара чужих пальцев оказалась в нём. Тодороки был удивительно небыстрым, даже внимательным. Его самого распирало от чего-то внутри, от дикого желания, забытого им давным-давно. Но он усердно гасил в себе эти ощущения.
Мидория блаженно вскрикнул, когда в него вошли, начиная двигаться. Через дымку похоти в своих глазах он видел лицо альфы, которое выглядело очень взволнованным и одновременно счастливым.
Брюнету казалось, что его тело плавится, поэтому столь холодные руки очень хорошо освежали. Тодороки же думал, что чужое тепло ещё чуть-чуть и обязательно растопит всё, что в нём есть, наполняя сердце жизнью.
- Шото, Шото, Шото, - Изуку зовёт его по имени, почему-то боясь, что вампир может исчезнуть, раствориться дымком или просто уйти.
Но этого не происходит, а альфа напротив не знает, как донести до омеги, что он рядом, что он всегда будет рядом.
Изумрудные глаза сталкиваются с гетерохромными, и по спинам их обладателей бегут мурашки. Мидория стонет, откликаясь на любые прикосновения. Он уже давно не в себе, он поддался инстинктам и страсти. А Тодороки лишь исполняет его желания, думая, что возможно в его вампирской жизни самое хорошее уже произошло.
Он рычит, мечтая впиться зубами в чужую шею, но продолжает контролировать себя, боясь, что навредит. Не сдержится, и Изуку потеряет много крови.
Огонь в теле омеги соединяется со льдом в теле альфы, а их запахи перемешиваются, образуя единую симфонию.
Мягкий свет из окна скользит по простыням и, попадая Мидории в глаза, будит его. Брюнет лениво разлепляет веки, садится, оглядываясь по сторонам в поисках второго обитателя замка, а после кое-как выползает из кровати, хмурясь.
«Чёрт, неужели это реально произошло!» - думает он рассеянно, собирая по полу свою одежду.
Судя по тому, как напряжены его бедра, и как ноет задница, они действительно всю его течку трахались.
«Лучше бы я выпил свои таблетки!»
Изуку, одевшись, присаживается на краешек кровати, открыв заранее окно на проветривание. В комнате ощутимо пахнет сексом, хотя он не может не признать, что их запахи хорошо сочетаются вместе.
Самого вампира не видно, ушёл куда-то. Омега протирает глаза, чувствуя себя откровенно паршиво. Он по опыту знает, что вёл себя странно. И глупо. И странно. И глупо, очень-очень глупо.
«Чёрт, да он будет угарать надо мной до конца жизни!» - брюнет откидывается на матрас, краснея.
Да, для него постыдно делать все эти милые «омежьи» штучки. Проситься на ручки, плакать, стонать как проститут, обниматься, лезть целоваться. И быть снизу, доверчиво прижимаясь.
«Фу-у-у, бе-е-е».
Но сидеть тут до бесконечности нельзя, поэтому он поднимается и отправляется в обеденный зал. Есть что-то хочется. Шото находится именно там.
Он висит под самым потолком в позе летучей мыши, закрыв глаза.
- Ух, ты уже можешь летать! – воскликнул Изуку, заметив его. На самом деле его этот факт не так уж и радует, лишь бы сейчас перевести тему на что-нибудь другое. Вдруг вампир начнёт разглагольствовать о его странном поведении.
Тодороки приоткрыл один глаз, а после легко спрыгнул с потолка, за мгновение оказываясь перед носом Мидории. Он взял его за руки, заботливо заглядывая в глаза.
- Да. А как ты, радость моя, как спалось? – альфа слабо улыбается, сверкая своими отчего-то красными глазами.
- Нормально, - растерялся омега от его реакции.
- Ох, это прекрасно! Ничего не болит? – продолжил Шото, оглядывая его с ног до головы.
Изуку отвёл взгляд, краснея. Он перевалился с ноги на ногу, чувствуя лёгкую тяжесть в заднице. Это его действие не укрылось от вампира, и он, нахмурившись, обнял омегу за талию, отрывая от земли.
- Н-нет. Так… Э… Поставь меня на землю и… верни мои таблетки, - собрался с мыслями брюнет.
- Нет.
- А таблетки?
- Это ответ на оба вопроса. Пока ты спал, я подумал о твоей затее отсюда выйти, - начал рассказывать Тодороки, сажая его на стул, и, взмахнув рукой, сотворил еду.
Мидория растерянно принялся за пищу, не понимая, разве не собирается Шото смеяться над ним? Не может же быть, что омега не сделал ничего глупого за свою течку. Сделал же, точно сделал. Почему же тогда альфа об этом ни словом?
- И что?
- Прошу прощения, я… не всё тебе рассказал, - сухо отозвался мужчина, поджимая губы. Он проморгался, и его глаза вновь стали гетерохромными.
- Да? Фу, ну и как не стыдно! А там разве есть что-то интересное?
- Возможно. Ты говорил, смею напомнить, о том, что мне лишь нужно думать, что место альфы подле его омеги, не так ли?
- Верно. Ну и что?
- Боюсь, это не так уж легко. Ведь это не я придумал, это просто древний обычай, так принято.
- Ага, - закатил глаза Изуку, про себя думая, что хорошо, что разговор ушёл в эту сторону.
- Но… эту связь можно трансформировать или можно… не создавать с самого начала.
- В смысле?
- Омега принадлежит своему альфе, ведь именно альфа ставит на омеге метку принадлежности, но… Если сделать это наоборот, - Тодороки поднял загадочный взгляд на Мидорию.
- Предлагаешь мне укусить тебя? – усмехнулся Изуку и замер, заметив серьёзный взгляд.
- Именно. Вот только… боюсь, особенно лучше от этого не станет.
- Почему?
- А-а… Ты и я, полагаю, свяжемся так ещё сильнее. Уже точно, с концами.
- Не понял. А в чём разница то?
- Если только один кто-то кусает кого-то, то этот кто-то будет с тем кем-то.
- Э… Что? – Мидория скривился, не понимая. Он запихнул в рот очередной слишком большой кусочек картошки и сидел, словно хомячок, пытаясь его переживать.
Шото смотрел на него с очень смешанными чувствами, просто пытаясь не засмеяться.
- Ох. Например, пока только я укусил тебя, ты вынужден всегда и везде быть рядом со мной.
- Ну да, - вздохнул омега грустно.
- Но, если и ты меня укусишь, то… и я буду вынужден следовать за тобой. То есть сейчас мы живём в моём доме. Но если связь будет равноценной, то мы сможем жить только в нашем общем доме. Понимаешь?
- Э… Нет. Слишком сложно.
- Чёрт, - альфа отвернулся, сверля взглядом стену. Слишком неловко ему будет сказать такое вслух.
- Это как-то связано с тем проклятьем на замке?
- Нет. Радость моя, скажи только честно, ты видел когда-нибудь, чтобы метки были на обоих участниках отношений?
- М… Ну… вроде нет. А что? Так просто не делают.
- Так не просто не делают! Ты же знаешь, Изуку, что, если альфа укусит какого-нибудь омегу, а после бросит его, то будет чувствовать себя очень одиноко. Точно так же и наоборот. Но, если они оба укусят друг друга, то оба будут чувствовать себя плохо.
- Почему?
- Потому что… Фух, - вампир медленно выдохнул, чувствуя, что уже сам путается в своих мыслях. Он не очень хорошо в этом разбирался, так ещё и его недавно прорезавшийся голод… - Пример. Ты живёшь здесь со мной в моём доме, верно?
- Верно.
- Я чувствую себя нормально, ты чувствуешь себя нормально. Но, если ты уйдёшь, то я почувствую опустошение, ясно?
- Да.
- Отлично. То же произойдёт, если мы с тобой уйдём в какой-нибудь твой дом. Понимаешь?
- Нет.
- Чёрт, - Шото заскрипел, кидая глухие ругательства. Его взгляд скользнул по бледной шее Мидории, и он напряжённо сглотнул, одергивая себя. – Понимаешь, для того, кто кусает, очень важно, чтобы его пара была с ним, на его территории.
- Ну… ладно, хорошо.
- Отлично. Поэтому, если ты укусишь меня, но мы будем продолжать сидеть здесь, то тебе будет плохо. Ибо это моя территория, не твоя.
- А-а, - протянул задумчиво Изуку, неторопливо пережевывая лист салата.
- Превосходно, ты понял. И в тоже время я, если мы выйдем отсюда, например, в твой дом, то я сразу же почувствую себя плохо.
- М… Ясно-ясно, - омега закивал, понимая, что они в той ещё заднице.
- Единственный вариант, это найти место, которое будет нашим общим домом, понимаешь?
- М… хорошая мысль. Так это получается, что мы вместе навсегда, что ли? – грустно вздохнул Мидория.
Тодороки озлобленно на него нарычал, чем заставил не ожидавшего Изуку подпрыгнуть на стуле.
- На тебе и так моя метка, мы и так будем вместе всегда! – он вскочил со своего стула, хватая омегу за плечи и слегка встряхивая.
- Да-да, я понял, понял, отпусти. Больно…
- Что ж, прошу прощения, - альфа чинно наклонил голову, осторожно убирая руки.
- В общем, ясно. Но ты знаешь, даже если мы будем чувствовать себя несчастными, то… выйти отсюда кажется прекрасной идеей.
- Хм, может быть, - вампир отвернулся, чувствуя себя ущемлённым. После этой течки, что они провели вместе, он только больше убедился в том, что этот омега нужен ему. Может быть причина всё-таки в том, что он поставил метку. Или… это просто любовь?
- Знаешь, думаю, мы можем купить вместе где-нибудь дом. Где-нибудь в глуши, где нет никого, - протянул задумчиво Мидория, вспоминая сколько примерно средств должно было остаться на его счетах.
- Прошу прощения? – удивленно обернулся на него Шото. – Разве ты… смею полагать, не любитель путешествий, не так ли? Разве жизнь на одном месте для тебя?
- Не для меня. Но именно поэтому я хочу выбраться отсюда. Что ж, давай уже сюда свою шею, - омега спрыгнул со стульчика, залпом опустошая стакан с водой. Он подошёл к вампиру, полный решимости.
- Радость моя, ты точно в этом уверен?
- А что такого?
- Уверен, что хочешь быть зависимым от меня?
- В смысле? Разве я и так не завишу от тебя? Ты же здесь царь-бог, - Изуку закатил глаза.
- Это конечно верно, но… хочешь ли ты быть зависимым от моего настроения? От моей жизни? Знаешь, как тяжело придётся тебе, если я умру!
- Шото, ты уже и так мёртв, - вздохнул Мидория. Он и раньше слышал, что альфа, укусивший свою пару, становится зависимым от него в эмоциональном смысле. Но этот вопрос никогда не хотели освещать, ведь тогда бы медиа пришлось признавать, что альфы не такие уж и крутые.
- Твой выбор, - вздохнул Тодороки, вставая перед омегой и доверительно наклоняясь, оголяя шею.
Изуку немного растерянно встал на носочки, вдыхая еловый запах. Его клычки удлинились, а внутренний зверь радостно завыл. Он растерянно подумал, что… в глубине души хочет сделать это.
«Связаться с ним на веки вечные?» «А хочу ли я этого?» «Остаться с ним навсегда?»
Он уверенно приблизился, ухватывая Шото за плечо, а затем прихватил кожу на его шее зубами, надавливая. Вампир покривился, а омега растерялся. Его кожа была очень… крепкая и холодная, хотя определённо приятная на вкус.
Он обнял Тодороки за талию, сжимая челюсти со всей силы. Послышался лёгкий хруст и треск, а гетерохром скривился, его глаза потемнели.
Мидория отступил назад, чувствуя еловый привкус на губах. Крови не было, зато на шее бедного альфы сияли две небольших ранки.
Шото тихо зарычал, потирая подушечками пальцев то место.
- Тебе не очень больно? – заботливо уточнил омега.
- Терпимо, хотя я и полагал, что это не столь неприятно, - вампир поморщился, а после радостно улыбнулся. – Теперь мы можем попробовать, сработало ли. Пойди собери все свои вещи, ближе к вечеру попробуем уйти, - он слабо кивнул, быстрыми шагами уходя прочь.
Изуку удивленно посмотрел ему вслед, а после радостно побежал в комнату за своим рюкзаком.
Тодороки проводил его счастливым взглядом из-за угла. «Вот ты и попался. Теперь мы будем вместе всегда», - он прикрыл глаза, чувствуя, как в груди что-то трепещет.
Омега полный уверенности собирал свои вещи, которые он успел разложить тут и там, по всему замку. Он был очень воодушевлён, хотя отчего-то ему было не очень хорошо. В груди поселилась лёгкая печаль и тоска, он по кому-то скучает. Но с чего вдруг именно сейчас?
День пролетел очень незаметно, ведь на удивление Шото тоже был очень занят. Он долго расхаживал по своей библиотеке, думая, какие же книги для него самые ценные. Примерно то же повторилось в саду, где росли его дивные цветы, на кухне, в спальне, впрочем, почти везде. Он понимал, что, если им удастся уйти, то возвращаться они уже не станут, дабы не рисковать. Но и бросать всё это добро было слишком жалко.
Но взять всё тоже нельзя! Им же придётся тащить это на себе!
Изуку был готов уже к пяти. Он крутился около ворот, представляя свой родной дом. Ведь, судя по той книге, которую он кстати решил взять с собой, им нужно считать своим домом какое-то другое место.
Вместе с этими мыслями его настигала и печаль. Было очень грустно, и каждый раз, когда он пересекался с Шото на мгновение становилось лучше, а после вновь плохо. Его внутренний зверь метался, намекая на то, что он не бережёт свою пару и всё такое. Но что это за глупость?
Тодороки появился только через два часа с очень озадаченным видом. Заметив Мидорию, который сидел на своём рюкзаке, грустно пялясь в пустоту, он быстро подскочил к нему, поглаживая по голове.
- Что-то случилось, позволь угадаю, ты уже не хочешь отсюда уходить?
- Нет, хочу, - омега растерянно оглядел его, а затем очень-очень крепко обнял, тыкаясь носом в плечо.
- Всё хорошо?
- Нет. Вроде и да, но нет. Мне плохо, я чувствую себя плохо. Мне кажется, что вот-вот и ты исчезнешь. Мне кажется, что я тебя теряю или, не знаю… - Изуку растерянно погладил своего альфу по спине, смотря куда-то в потолок.
- Боюсь, это то, о чём я говорил. Ты будешь чувствовать себя плохо, находясь не на своей территории, - вампир сочувственно вздохнул, с гордым видом подходя к воротам.
Те сами собой открылись, выпуская их. Пара неторопливо вышла, вдыхая запах свежести. Они ступили на тропинку, ведущую в лес и робко двинулись в путь. Омега всю дорогу представлял родной край, дом, маму и от этого ему становилось очень плохо. Шото, заметив это, уже минуты через две забрал его большой рюкзак и взял за руку. Из его собственных вещей была только парочка мешочков, набитых всякой ерундой. За столь долгую жизнь он успел уяснить, что золото, богатство, одежда и прочее – тленно.
- С тобой всё хорошо? – в очередной раз уточнил вампир, получая в ответ злой взгляд.
Омегам не свойственна злость. Они слишком спокойные и рассудительные, чтобы злиться. Но сейчас Изуку чувствовал именно злость, перемешанную с досадой и печалью.
Он сжал крепче руку своего альфы, а после вдруг остановил его, обнимая. Он не прижался сам, как это бывало обычно, а прижал вампира к себе. Тот вздохнул, понимая, что этот укус, может и был их единственным шансом, но аукнется им слишком дорого. Мидория начинал вести себя как заядлый собственник. А Шото соврал бы, если сказал, что ему это совсем не нравится.
- Вроде замок отдаляется, - сказал он невзначай, обернувшись.
- Вроде бы. Но это всё-таки не факт, что мы выберемся, - брюнет потянул Тодороки дальше, вновь вспоминая свой родной дом и концентрируясь на том, как он хочет туда вернуться.
Ему казалось, что это должно помочь. Однако мысли упорно улетали в совершенно другой край. «Почему я так легко согласился связаться с ним?» «Почему не попробовал просто уйти в одиночку? Вдруг бы сработало, если бы я думал, что мой дом в другом месте?»
Он глянул искоса на вампира, что выглядел уж слишком довольным жизнью. «Потому что не хочу его бросать. Он мне нравится…»
Солнце уже садилось за горизонт, и последний луч света окрасил небеса в красный как раз в тот момент, когда эти двое вышли к подножию горы.
- Неужели получилось?
- Ещё нет. Сначала выйдем из леса.
Они брели слишком долго, и Мидория, ещё не до конца восстановившийся после своей травмы, быстро устал. Шото же напротив почему-то чувствовал себя очень легко и свободно. Он оделся потеплее и позакрытие, чтобы ненароком не сгореть на солнце.
Ночь опускалась на лес, и отовсюду начинали слышаться странные звуки. Но Изуку не переживал за себя, нет. Он переживал исключительно за Тодороки, хотя и понимал, что тому нечего бояться. Неужели это метка так сильно повлияла на его восприятие реальности.
Омега вскоре выбился из сил окончательно, поэтому альфе пришлось нести его. Стоять на месте они оба посчитали неразумным. Мидория чувствовал себя очень разбитым и одиноким, неужели это всё действительно только из-за того, что они не «на его территории».
Примерно к трём утра они наконец-таки добрались до дороги. О-о-о, это прекрасное чувство эйфории!
«Всё получилось!» - думал отдаленно Изуку, прижимаясь щекой к груди Шото.
Последний же наоборот прискорбно качал головой, думая, что по всей видимости сошёл с ума. Разве можно было ему бросать родной край, родной дом из-за желания какого-то там омеги? Конечно, можно было.