‹Вампир во плоти дьявола›

Светящийся светильник в темноте придавал свойства волшебства, иллюзию свободы. Многие дети боятся темноты, и преодолевать этот страх для них иногда становится сложным этапом, а иногда невозможным. И взрослые, которые их убеждают в том, что в темноте нет ничего страшного, и это лишь разыгравшаяся детская фантазия.

В которой дети внушают себе, что монстры в темноте все ждут, когда они заснут, будут издавать странные звуки, прятаться в их розовом шкафу с пони, пока её дверца со скрипом медленно не откроется, и лохматая чудище не выйдет из неё, издавая скрежет зубами.

Страшный сон каждого ребёнка, особенно пугливого, который боится всего, и единственным способом спасения становится ночник, который ночью будет освещать комнату, словно маленькая звёздочка, упавшая прямо перед детской кроваткой, а любопытный ребёнок своими маленькими ручками хватает её, прижимает к себе.

Видит в ней свое спасение, потому что родители не смогли стать тем самым кругом, оставили его дома одного из-за работы, а няня, которая думает, что ребёнок спит, уснула перед телевизором в гостиной. Но и взрослые тоже боятся темноты. Если одна из причин для детей — это чудище, то для взрослых — это неизвестность, боязнь наткнуться в темноте на что-то другое, на что-то опасное.

И детские байки теряют авторитет перед той опасностью, что предстаёт перед глазами взрослого. Ночь темная, страшная и неизведанная. Включенный ночник освещает просторную комнату. Укутавшись в одеяло, девушка сидела лицом к шкафу, облокотившись спиной об стену.

А из шкафа сверкали огни, напоминавшие человеческие глаза, такие же красные, как в том замке. Ночь длинная и, казалось, бесконечная. Звёзды утихли, ветер затих, а луна спряталась за облаками, её яркий серебряный свет больше не проникал в комнату.

От этого становилось жутко, чувствовался холод, даже под одеялом было холодно, не чувствовалось тепло. Огненные глаза не угасали, словно знали, что Ёнхи не спит и смотрит, не отрывая взгляда от дверцы шкафа, что изредка скрипела.

Порез на руке исчез, а вместо него появился символ, пометка, знак, напоминающий об отсутствии души, которая принадлежит другому, чьё имя неизвестно, сердце которого не бьётся уже тысячи лет, и является ни живым, ни мёртвым. Он — существо, которое существует, а его существование опасно для всех живых существ.

Он — вампир, имя которого неизвестно никому, он — страшная легенда, которая вновь восстала, возможно, никогда и не исчезала, а лишь внушила, что оно исчезло, вернулось обратно в преисподнюю. Звезды сошлись, а луна затаилась, медленно угасая.

— Выходи, — тихо попросила Кан существо, что пряталось у неё в шкафу. Её глаза сверкали страхом, ей было страшно, она с детства боялась темноты, а ночник, подаренный отцом, был единственной нитью между страхом и истерикой.

Дверца шкафа скрипнула и отварилась. Из неё вышла высокая фигура, по очертаниям — мужская. Красные огни вновь сверкнули и погасли, обретая чёрный цвет. Под светом ночника можно было увидеть очертания лица.

Пара прядей блондинистых волос, что падали на лицо, прикрывая глаза, из-за чего разглядеть их было сложно. Пухлые губы и родинка на подбородке — необычная внешность для существа, чьё имя не известно.

Он медленно подходил к кровати, не отрывал взгляд от девушки, которая смотрела в ответ. Он сел рядом с ней, а кровать под ним прогнулась.

— Ты боишься меня? — спросил он своим хриплым голосом, медленно проводя рукой по щеке девушки. Та вздрогнула, от вампира исходил холод, это и объяснило резкий перепад температуры в помещении.
 
— Да, — ответил тихий голосок. Вампир усмехнулся, на что взгляд девушки слегка изменился. — Как тебя зовут? — набравшись смелости, спросила она. Не сопротивлялась прикосновениям парня, чья рука гладила по щеке.
  
— Нишимура Рики, — ответил вампир, сбрасывая одеяло с девушки и притягивая её к себе. — Ты первая, кто узнал моё имя, — склонив голову в бок, проговорил тот. Его взгляд был холодным, а действия непозволительны, словно рядом с ним не человек, а лишь вещь, которая не имеет ценности. Тому не нужно было разрешение.
 
— Пожалуйста, не надо, — вполголоса попросила Кан, убирая ледяные руки с талии, но вампир был непреклонен. Тот животным взглядом смотрел на неё, а его чёрные глаза снова сверкали красным.

Ему не составило труда перехватить её руки и прижать всем своим телом к кровати. Где под ним она брыкалась и пыталась выбраться из его хватки, но, казалось, сколько бы она ни сопротивлялась, это было бесполезно, её протесты не действовали, а лишь забавляли.

Вампир носом проводил по нежной коже шеи, выдыхая аромат, он кружил ему голову ещё тогда, в замке, он столкнулся с мыслью, что не сможет её оставить в покое, будет снова и снова возвращаться, прокручивать в голове её силуэт и гордиться тем, что её душа в его власти.
   
— Вкусно пахнешь, — прокомментировал он, вырисовывая узоры своим носом по бархатной коже, пока девушка хныкала от безысходности, попытки выбраться были бесчетны. — Интересно, какого на вкус твоя кровь? — поднимая голову и встречаясь с девичьими глазами, спросил Нишимура.

Глаза девушки расширились, она начала мотать головой, снова пытаться вырваться из-под него, но неравная сила давала о себе знать, и от этого становилось тошно, хотелось иметь возможность дать отпор и защитить себя.

— Не бойся, это не больно, будет немного неприятно, — ухмыльнувшись, произнёс парень, оголяя свои белоснежные клыки. Прежде чем укусить, он носом провёл по щеке, вновь смотря огненными глазами, и в мгновение клыки впились в шею девушки.

Та болезненно простонала, закусив губу до крови, из глаз потекли слёзы, под ухом слышалось тихое причмокивание. Через несколько минут юноша отстранился, облизнув губы и смотря на две маленькие дырочки на шее, из которых сочилась кровь. Он вновь прильнул к шее, болезненно укусив.

Словно тому было мало той крови, что он выпил, его тело медленно ослабевало, кровь имела своё свойство — побочное действие, возбуждение, что накатывало. Утолив свою жажду, Нишимура медленно отстранился, облизав место укуса.

Подняв голову, он одной рукой повернул лицо девушки за подбородок, та распахнула глаза от неожиданности, которые до этого времени были закрытыми. Он улыбнулся, рукой убирая пару прядей, прилипшие ко лбу.

Не успела девушка прийти в себя после укуса, как её губы накрывают чужие, силой впиваются, отчего зубы начинают болеть, с неким напором воздуха не хватает, хочется оттолкнуть от себя, но он крепко держит за руки, не смотря на ослабшее тело.

Через время, когда в лёгких уже начало покалывать, тот отстранился, опуская руки Ёнхи и укладывая свою голову ей на грудь, прикрывая глаза, ощущая тепло чужого тела, он всем весом придавил её к кровати и уснул, обнимая тонкую талию.

А Ёнхи долго не могла прийти в себя, она гладила вампира по светлым волосам и прокручивала сегодняшний пройденный день. Не сказать, что он прекрасен, скорее необычен, повелась на сладкие речи Пака и попала в ловушку, пришлось продать душу дьяволу.

И остаться связанной с ним навеки вечные, укус на шее, что понемногу побаливает, каждый раз возвращает в реальность, а холодные ладони на талии уже не казались такими уж и холодными, да и от тела парня больше не исходил холод.

Аккуратно укрыв себя и его одеялом, Кан попыталась уснуть, через некоторое время у нее получилось, в силу сильной усталости больше не было желания сопротивляться сонливости, прикрыв глаза, она утонула в царстве Морфея.

Утро, птички поют под окнами, будильник звенит, и Ёнхи на автомате просыпается, вставая с кровати, она направилась в ванную, ей нужен был душ, чтобы прийти в себя собраться и пойти на учёбу. Она даже позабыла о госте, что по-собственнически спит у нее на кровати.

Выйдя из душа, она его заметила, сердце замерло, а в голове был шторм мыслей. Но времени не было на раздумья, взяв нужные вещи из шкафа, она вновь направилась в ванную переоделась и начала расчёсывать волосы, собрав их в небрежный пучок.

Она начала наносить макияж, закончив свою утреннюю рутину, Ёнхи направилась в сторону кухни приготовить завтрак, обычная яичница с лёгким салатом. Пока она нарезала овощи, её талию окутали холодные руки, а сонная голова обустроилась на плече девушки.

— Почему тебя не было рядом? — спросил вампир сонным голосом. — Ты разве не знаешь, мы с тобой связаны, и когда ты не рядом, я чувствую огромное влечение к тебе, — говорил он, прижимаясь сильнее. — Поэтому будь всегда рядом со мной. — Его тон казался каким-то приказным, возможно, оно так и есть, учитывая его прошлые слова, а особенно его предъявления: «Ты моя».

Ёнхи стояла и не могла и слова сказать, этот вампир, что он о себе возомнил? Слишком уж он наглый, у него нет ни стыда ни совести, словно они какая-то парочка, уж слишком многого он себе позволяет, но с другой стороны, он такой уязвимый, милый, если на минуту забыть, кем он является.

Этот день обещает быть интересным, и стоит ли Кан об этом волноваться? Вдруг он пойдёт за ней даже в университет? И что тогда ей сделать? Как объяснить ситуацию, одно дело дома, она живёт одна, и отчитываться ни перед кем не нужно, а другое учебное заведение.

Там-то уж точно придётся всё объяснять, голова забита, оба сидят за столом и едят приготовленный завтрак. Странно, да, то, что вампиры едят человеческую еду, ведь в фильмах нам показывали совсем иное, то, как они питаются лишь одной кровью.

А тут вампир сидит за столом и ест, несостыковочка вышла, не так ли? Возможно, это из-за того, что он немного другой, он не просто вампир из тёмного переулка, а из королевских кровей, особенностью которых было забирать души и заключать сделки, кровавые сделки.

Но вот пророчество заставило их стереть с лица земли, а единственного наследника заточить в преисподнюю, где он ждал, когда его какой-нибудь глупец не высвободит. Эта история стёрлась с памяти людей, да и не только их.