2.Белла Свон
«ЗАВТРА ПРИЕДЕТ НОВЫЙ СТУДЕНТ», — небрежно сказала Хейзел, листая учебник истории и записывая красной ручкой слова, которые ей запомнились.
«Это странно?» — спросила Эсте. Учитывая, насколько малочисленна была школа, неудивительно, что новые ученики приходили редко. Сейчас был январь 2005 года. Эсте работала год и четыре месяца, и пока не было ни одного нового ученика, хотя люди нечасто присоединялись к нам в середине учебного года.
«Да», — кивнула Хейзел, — «у нас не так много новых учеников, она переезжает из Аризоны к отцу. Ты знакома с шефом Свон?»
Эсте бы выронила книгу, которую держала в руках, если бы не ее быстрая реакция, Хейзел даже не заметила ее легкого движения руки. Она не подняла глаз от того, чтобы писать красной ручкой, что было хорошо, потому что удивление на лице Эсте вызвало бы несколько нежелательных вопросов.
"Нет, не слышала, но я слышала о нем", - Эсте изо всех сил старалась сохранить спокойствие в своих словах.
Вампирам не нужно было говорить так медленно, часто в важных ситуациях они говорили так быстро, что их слова сливались воедино.
Люди не смогли бы понять. Теперь она отчаянно хотела узнать все, что знала Хейзел об этом переводе. Казалось, тайна Элис, Форкс становиться все интереснее с каждой секундой.
"Ее зовут Изабелла, с сегодняшнего дня", - продолжила Хейзел, "на самом деле я не знаю о ней много, но мне ее жаль. Должно быть, так ужасно начинать в середине учебного года. Особенно в Форксе, люди уже говорят об этом, как будто она знаменитость... этот город любит новичков"
"Да, я видела это своими глазами", - усмехнулась Эсте, "ты сказала, что она начинает сегодня?"
"Да... Я уверена, что ты не станешь, Эсте, но не устраивай из нее представление, ты знаешь, когда учителя заставляют учеников представляться классу? Держу пари, мистер Берти заставит ее рассказать об Аризоне, чтобы его ученики забыли, какой он скучный"
Эсте рассмеялась над этим, мне Берти было скучно даже за пределами преподавания математики. «Я бы никогда не заставил ее встать на глазах у всех, представляю, какой ад это было бы в первый день»
«Хорошо», — улыбнулась Хейзел, захлопывая книгу, — «это просто смешно, этот город и то, как они относятся к людям. Было достаточно плохо, когда приехала твоя семья, но... бедняжке Белле всего семнадцать, и она никого здесь не знает».
«Должно быть, тяжело», — согласилась Эсте, прежде чем посмотреть
Хейзел мерила шагами комнату.
Скоро начнется регистрация, но Эсте едва ли думала о чем-то, кроме как о том, чтобы позвонить Элис. Она не могла, Элис будет на занятиях, и она не хотела рисковать тем, что у ее собственного ребенка отнимут телефон. Вместо этого Эсте уставилась на часы. Она чувствовала себя так же плохо, как и все ученики, которые ходили вокруг и сплетничали в ожидании. Она должна была быть лучше их, но Эсте полагала, что у нее больше причин для любопытства.
У Эсте не было своего класса регистрации. Она игнорировала учителей, которые входили и выходили из учительской, бросали на нее странные взгляды и перешептывались в ладоши. Не лучше, чем кучка подростков. Она делала вид, что читает, держа в руках копию «Гамлета». В данный момент она преподавала «Гамлета», и это не очень нравилось младшим. Стрелка на часах двигалась в замедленном темпе, целых полчаса, прежде чем она смогла приступить к первому уроку.
Как только прозвенел звонок, ее день вступил в действие. У нее не было занятий младшего класса до обеда. Сначала у нее были занятия для первокурсников, потом для выпускников. Эсте нравилось, что преподавание проясняло ее мысли. Не было места для беспокойства о том, что приезд Беллы Свон может означать для ее семьи, когда она собирала задания и говорила с помощью PowerPoint.
Эсте была не из тех учителей, которые будут кричать на своих учеников, даже если они были невероятно раздражающими. Ей удавалось развить определенное уважение, которое означало, что ученики действительно ее слушали. Может быть, это было что-то в ее обаятельной личности, что заставляло их слушать, или, может быть, это просто ее хорошие навыки как учителя, которые привлекали их внимание. В любом случае, она обнаружила, что ей обычно никогда не приходилось кричать. Эсте могла командовать классом, не повышая голоса, что, по ее мнению, означало, что она хорошо справляется.
Обеденное время всегда было трудным. Тяжело было находиться в учительской и выслушивать вопросы о ее отсутствии аппетита. Ее дети справлялись с этим намного лучше, чем она. Они наполняли свои тарелки едой и делали вид, что едят в конце обеденного зала. Эсте с удовольствием присоединилась бы к ним, но было бы странно, если бы учительница сидела со своими учениками, даже если они родственники.
А еще этот учитель-мужчина уже бросался словом «фаворитизм» как табу. Если бы они только знали, что причина, по которой Каллены такие умные, никак не связана с тем, что их приемная мать — учитель.
В тот конкретный день Эсте была в копировальной комнате, споря с принтером. На прошлой неделе после уроков она провела время, разрабатывая идеальные раздаточные материалы для своего урока «Гамлета», а теперь не было чернил. Типично.
В этой школе ничего не работало как надо, бюджет был ниже плинтуса, и, казалось, были проблемы даже с самыми простыми приборами.
Эсте сдалась только тогда, когда посмотрела на часы и поняла, что она должна была быть на уроке.
Пнув принтер в последний раз с таким усилием, что это мог бы сделать и человек, она повернулась и вышла из класса с папками в руках, зная, что ее урок, вероятно, будет более хаотичным, чем обычно.
Она зашагала обратно в свой класс и услышала обычные смеющиеся голоса незрелых мальчиков.
«Она идет!»
«Закрой дверь! Закрой дверь, это будет смешно»
Эсте закатила глаза от глупости всего этого, когда услышала, как один из мальчиков побежал, чтобы захлопнуть дверь. Что они считали забавным в этом, она никогда не поймет. Деревянная дверь скрипнула на петлях, летя к закрытию. Эсте выбросила вперед руку в последнюю секунду, когда она пересекала коридор, и поймала дверь рукой, толкая ее обратно, так что она распахнулась в комнате.
«По-настоящему взросло», крикнула Эсте, закрывая за собой дверь. Теперь все мальчики смеялись, ударяя друг друга по рукам и вскакивая на свои места. Эсте положила папки на стол перед собой.
«Ваши задания должны быть сданы сегодня. Если вы их не сделаете , значит, будет плохая оценка. Я не хочу слышать волну оправданий. Если вас что-то действительно беспокоит, приходите ко мне в конце. Если нет, оставьте свои работы в начале, и я верну их вам к пятнице... сегодня мы играем первую сцену третьего акта, так что откройте свои учебники»
Эсте вытащила свой экземпляр «Гамлета» из нижней части папки, нажимая кнопку на компьютере во второй раз.
Экран стал более светло-серым, но цвет не появился. Эсте горько пробормотала себе под нос, удерживая его нажатым добрых пять секунд.
В конце концов ужасный экран компьютера ожил.
Она наконец подняла взгляд на класс.
Дети перешептывались друг с другом, пытаясь найти страницы в своих книгах. Взгляд Эсте упал на одну девочку, которую она раньше не замечала, и тут ее осенило. Это был ее младший класс, тот, о котором она думала все утро. Со всей злостью от принтера это вылетело у нее из головы, но любопытные глаза девочки вернули все обратно. Она отвернулась, как только взгляд Эсте упал на нее.
У Беллы Свон были длинные каштановые волосы, которые она заправляла за уши. У нее были глаза, как у лани, круглые и эмоциональные. Ее кожа была почти такой же бледной, как у Эсте, что было иронично, учитывая, что она приехала из Аризоны. Ее кожа была слегка веснушчатой с небольшим розовым оттенком, и она носила простую одежду, которая делала ее незаметной среди всех вокруг. Перед Беллой на столе лежал экземпляр «Гамлета». Из-за складок и заломов бумаги он выглядел очень любимым.
«Вообще-то», — громко позвала Эсте, — «расскажите немного о своих заданиях и о том, как они связаны со следующей частью пьесы». Болтовня разразилась немедленно, никто не говорил о задании, но Эсте рассчитывала на это. Ей нужен был только шум, привлечение внимания к Белле — именно этого Хейзел и просила ее избегать. Эсте подошла, понимая, что Белла, судя по ее направленному взгляду, нервничает. Эсте облокотилась на стол перед Беллой, за которым не было ни одного ученика. Она сидела одна, двое учеников за ее спиной с любопытством разглядывали ситуацию. Как только Эсте подняла на них глаза, они повернулись друг к другу и начали разговаривать.
«Вы, должно быть, Изабелла Свон», — улыбнулась Эсте так любезно, как только могла.
«Белла», — поправила девушка. Эсте уже знала, что предпочитает это имя. Она ничего больше не знала о девушке, так почему же она стала такой загадкой?
«Белла», — кивнула Эсте, — «мы рады видеть тебя здесь, как ты себя чувствуешь? Форкс, должно быть, отличается от Аризоны».
«Очень», — неловко улыбнулась она, — «но пока все было хорошо, очень гостеприимно».
«Могу себе представить», — ухмыльнулась Эсте. Она точно знала, что имела в виду Белла, и знала, что ее тон не был в восторге от этого.
Даже сейчас Эсте заметила, что по крайней мере двое мальчиков в классе уставились на Беллу. Эсте бросила на них вопросительный взгляд, и они отвернулись.
«Вы уже изучали Гамлета?» — спросила Эсте.
«Да, еще в Аризоне», — кивнула она.
«Это хорошо, вам должно быть легко усвоить то, что мы делали. Очевидно, вам не нужно беспокоиться о задании, оно было только о Гамлете и его роли детектива в ранних частях пьесы, но я уверена, что вы уже делали что-то подобное»
«Да, я изучала», — кивнула Белла.
«Отлично, я просто хотела убедиться, что вам здесь все удобно. Если вам что-то понадобится, я почти всегда в этом классе. Это не обязательно должно быть связано с английским, если вас что-то беспокоит... не стесняйтесь, приходите ко мне».
«Спасибо», — улыбнулась Белла.
У Эсте сложилось впечатление, что Белла не придет к ней, она не из тех, кто будет говорить о вещах, которые ее беспокоят. Белла была очень сдержанной, это было очевидно. Эсте вспомнила время в своей жизни, когда она была похожа.
Всегда любопытная, но никогда не уверенная в себе. Всегда жаждущая ответов, но никогда не умеющая задавать вопросы. Она оценила это в Белле, прежде чем улыбнулась в последний раз и вернулась к передней части класса, чтобы продолжить урок.
Белла оставалась практически незамеченной в течение следующего часа. Эсте не приставала к ней, задавая вопросы, хотя была уверена, что Белла знает все ответы. По тому, как она делала заметки с намерением узнать, что она много знает. Ее дети тоже так делали, способ вписаться и не попасться.
Конечно, они, вероятно, знали больше, чем большинство учителей, но они никогда не дадут им этого узнать.
Она была тихой. Сидела, занимаясь своими делами. Похоже, она подружилась с двумя девочками, сидевшими позади нее: Джессикой и Анджелой.
«Нет, это... Я не расстроена, просто сбита с толку», — пояснила Белла.
«Ну, ну... Эдвард иногда бывает странным, обещаю, это, скорее всего, не имеет к тебе никакого отношения. Я могу поговорить с ним, если хочешь?»
«Нет, все в порядке», — покачала головой Белла, «я не хочу поднимать шум, не знаю, почему я... Я просто не хотела облажаться в свой первый день»
«Я понимаю, Белла», — улыбнулась Эсте, «уверяю тебя, ты ничего плохого не сделала»
«Спасибо», — слегка улыбнулась Белла, «извините за беспокойство»
«Тебе не нужно извиняться», — рассмеялась Эсте,
«Ты можешь прийти ко мне, когда захочешь Белла». Белла снова улыбнулась, прежде чем повернуться и быстро выйти из класса. Как только она ушла, улыбка Эсте сползла. Ее выражение лица стало обеспокоенным. Она засунула папки за спину и схватила куртку, висевшую на двери. Что-то было не так, и ей нужно было выяснить, что именно.
«Сегодня рано домой?» — раздался осуждающий голос одного из учителей позади нее. Она проигнорировала их, выйдя через заднюю дверь к своей машине, припаркованной на стоянке. Ей нужно было выяснить, какую именно угрозу Белла Свон могла представлять для семьи.