8
- Нет, - мой голос раздается резко, злобно распространяясь по залу, - я протестую.
София замирает, позволяя поставить ее на ноги. Отодвигая микрофон, который все это время прикреплен к нашем ушам, словно мы рок звезды на концерте, она едва шепчет:
- Тебе нужна помощь?
- Мне нужна жена, - мои пальцы тоже отодвигают микрофон, произнося слова одними губами, - не сопротивляйся.
София моргнула, едва кивнув в знак согласия. Мне не хотелось видеть реакцию родителей, Сойера или кого-то еще. Действия происходили настолько быстро, что я не задумывался о их гуманности или приемлемости. Я действовал, защищая память той, что должна была стоять сегодня рядом.
- Сегодня... - мой голос зазвучал резко, - Сегодня Господь коснулся моей души, показывая простую истину. Мой предок, Мария Лайтвуд, не была чей-то женой, дочерью или матерью. Она была собой. Была королевой. Именно это спасло всех нас от гибели. Укрепило власть династии. Создало испытание веры. Моя вера достаточно крепка.
Пальцы едва коснулись белого золота. Корона казалась тяжелой, обжигающей, опасной. Взяв ее, я развернулся к Софии. в ее глазах читался ужас. Словно потеряв способность моргать, она выпучила глаза неотрывно смотря на корону. Вначале затряслись губы, затем и подбородок. Чем ближе я подносил корону к ее голове, тем отчётливее слышал ее дыхание. Хриплое, прерывистое.
- София Анна-Луиза Лайтвуд, сегодня я взял тебя в жены. Сегодня я дарую тебе свободу. Ты не приклонишь колен ни перед отцом, ни перед мужем, ни перед сыном. Господь выбрал тебя. Он дарует тебе силу и власть. Отныне и вовек ты Раба Божья и ничья более. – я опустил корону на ее голову, - отныне мы едины: как семья, как династия, как монарх. Да поможет нам Господь!
Губы коснулись ее лба. София вздрогнула, словно позволяя себе вновь вдохнуть. окружающие наблюдали к полной тишине. Каждый смотрел на мою жену, словно ожидая кары небесной. Осознание случившегося медленно доходило. Задержав взгляд на Софии, я развернул ее, ставя рядом с собой. До этого дня никто не провозглашал двух монархов одновременно. Ни одна женщина в истории не получала той власти, что я наделил Софию.
Верю ли я в Бога? Он должен в меня верить. Пока я правлю на земле, он лишь где-то наблюдает. Секунды отчетливо шли. Я будто слышал удары секундной стрелки. Ничего не происходило. София не исчезла и не упала замертво. Она стояла, сильно вцепившись в мою руку. Чего я ждал? Что проклятие подействует моментально?
Чей-то шепот разлетелся по залу: «Боже... О, Боже...». Джеймс первым громко произнес: «Боже, храни короля Хьюго и королеву Софию!». Следом послышался голос Сойера. Не сомневался, что он поддержит любую мою выходку. Сработал эффект толпы или же людям требовалось время, чтобы осознать происходящее.
«Боже, храни короля Хьюго и королеву Софию!» прозвучало трижды хором из всего зала. Архиепископ медленно начал церемонию коронации. Вначале присягу принял я, затем Библию протянули Софии. Она лишь раз взглянула на меня, словно не веря происходящему. Здесь и сейчас без подготовки произнесла пространную клятву. Она поклялась управлять в соответствии с законами и обычаями, соблюдать закон и справедливость с милосердием. В конце, она направилась к алтарю, где заявила: «То, что я здесь обещала, я исполню и сдержу. Да поможет мне Бог». прежде чем поцеловать Библию и приложить королевский знак-руководство к присяге. Желание вмешаться и объяснить какие-то тонкости вырывалось с яростной силой. София же делала все безупречно. Словно так и задумано, словно она готовилась к этому всю жизнь. Хор пел
Вместе с короной София получила королевский меч и шпоры, браслеты, Королевский палантин и Королевская мантия, за которым последовал Державный шар и Кольцо королевы, Скипетр Государя с крестом и Скипетр Государя с голубем.
После прочтения благословения мы с Софией поднялись на трон. Вначале архиепископ со всеми епископами принесли присягу на верность, после чего, под пение хора, потянулись остальные. Все, в порядке старшинства засвидетельствовали свое личное почтение и верность. Когда последний приглашенный закончил свое задание, собрание закричало «Да здравствует король и королева Лайтвуд! Господь храни короля Хьюго! Боже, пусть королева София живет вечно!». Сняв с себя все королевские регалии, мы опустились на колени, принимая причастие включая исповедь и отпущение грехов. Замок мы покинули вдвоем. Шаг в шаг. Коронационная карета проехала по улицам столицы медленно, позволяя собравшимся у ограждений людям лично поприветствовать нас.
Банкет прошел мимо меня. Обычное скучное мероприятие с кучей танцев и пафосных речей. Родителям удалось обсудить со мной произошедшее лишь через два часа. В туалете. Недовольство лилось из уст дяди Уолтера гораздо сильнее отца. Он словно отец Софии доказывал мне все абсурдность ситуации. Роберт же отнюдь сдержанно поздравил. Я ожидал гнева, кулака по лицу или попытке убить. Но стоило нам столкнуться вместе, как он заключил меня в свои объятья. Молча. Одобрительно похлопал по спине, задумчиво улыбнувшись.
- Отличная работа, Хьюго. Ты через много прошел. Постарайся повеселиться, - Роберт вновь одобрительно похлопал по плечу, - И да, сынок, мое обещание о помощи все еще в силе.
Я отпрял от Роберта, нервно осматривая свой костюм.
- Если это шутка, то не смешно, -вскипая от злости, пальцами нащупывал пистолет, - Куда делось ваше желание убить меня?
- Разве ты этого заслуживаешь? – у меня не получалось считать его истинных эмоций.
- Мой поступок вызвал у вас прилив гнева. Я чувствовал на коронации, как взрастил себе врагов. Ни одна женщина в истории не вставала рядом с мужем так, как я поставил вашу дочь. Мы оба понимаем, что это не привилегия, а наказание. Этого недостаточно, чтобы убить меня?
Роберт оценил меня взглядом. Другим. Словно увидел во мне то, чего раньше не замечал. Его голос смягчился еще больше, позволяя мне всмотреться в его личность. Я помнил его до пожара: отстраненного и задумчивого. Большинство времени он проводил за чтением или разговорами с тетей Эльмирой.
- Ты не знаешь, что в голове у людей. Не нужно додумывать.
Звучит как цитата философа из дешевого канала в Инстаграм.
- Твое лицо отображает немой вопрос. Поясняю, порой мы переживаем за решение проблем, которых не существует. Ты не несешь ответственность за чувства других людей. Они способны говорить, если нет, то пусть сами справляются с последствиями своего молчания. Ты через многое прошел. И столь сложное решение принял исключительно сам. Опираясь на свой опыт. Справляться с последствиями тоже придется самому. Так к чему переживание о мнение окружающих?
Я медленно потер переносицу, пытаясь вникнуть в слова Роберта. Он поддерживает меня? Но почему? Все это пахло обманом, криво пришитым белыми нитками к могильной плите. Мне не стоит стоять тут и слушать его речь. Вокруг пустой коридор, а музыка из зала заглушает голоса. Вонзить мне нож в шею займет меньше десяти секунд.
- Разве не глупо советовать не задумываться о последствиях? Хотите, чтобы муж вашей дочери был легкомысленным дураком?
- Решать проблему нужно, когда она стоит на пороге вашего дома, Хьюго. Беспокойство отнимает покой, но никак не решает проблем. Я предпочел бы знать, что муж моей дочери спит по ночам спокойным крепким сном.
Я улыбнулся, сглотнув. Он завладел моим вниманием. Интерес к продолжению диалога усилился. Я попыталась вспомнить диалоги с Робертом, но понял, что ничего о нем не знаю.
Жестокий, агрессивный алкоголик, помешенный на любви к жене и азартным играм. Хорош в манипуляциях и обмане. Плох в воспитании детей. Вот что я слышал и знал о нем. Роберт же дважды проявляет ко мне понимание. Мы разговаривали дважды. Рано менять о нем мнение.
- То есть, вы не считаете меня глупцом?
Роберт достал портсигар, протягивая мне. Мы закурили. Роберт сделал всего один вдох, погрузившись в мысли, выпустил дым носом.
- Тебе выдали инструкцию?
- Какую? – я задумчиво сделал затяжку, вдыхая горечь качественного табака.
- Как жить, - я зашелся кашлем. Дым попал не в то горло или куда-то еще. Роберт мягко улыбнулся, забирая сигару назад, — Вот и мне не выдали. Никто не знает, как правильно поступать, чтобы поскорее достичь магического «долго и счастливо»... Не правильно дышишь. Ты глотаешь дым, а нужно втягивать. Словно сок или воду через трубочку.
Скрыть удивление не получилось. Мне казалось, что мои глаза настолько расширились, что выпадут к ногам Роберта. Решаясь что – то спросить, я удивленно открыл рот.
- а-а-а-а, - он как-то по-детски помахал пальцем у моего лица, - лимит на выдачу жизненно важных советов достигнут. Продолжим диалог позже. Советую вернуться к жене, пока она не заскучала.
Я вошел в зал через тридцать секунд после Роберта. Беатрикс подбежала к нему, радостно махая рукой, а Миранда развернулась и отошла от каких-то женщин. Близнецы одновременно выскочили из-за колонны, что-то говоря отцу. Интересно, не устает ли Роберт от постоянного присутствия кого-то рядом?
Подумать мне не дали. Сойер перехватил микрофон, собираясь произнести еще один тост.
- Позвольте мне произнести последний тост за счастье молодых, - я бросил взгляд на часы. Стрелка едва перевалила за десять часов вечера. Повернулся, встретился с расслабленным взглядом Софии. Надеюсь, Сойер будет мягче, - Хьюго, дружище, сегодня я горжусь тобой. Ты долго ходил от дверей к дверям и теперь имеешь превосходный опыт, чтобы делиться им с неповторимой феей твоего сердца. София, надеюсь ты хорошо спала до этого. Хьюго скопил достаточно учебного материала. Вам будет точно не до сна.
По залу прокатилась волна смеха. София краснела, стараясь запить волну ярости водой. Мне сложно прогнозировать, но однажды она заставит Сойера замолчать.
- Я долго думал, как подобрать слова, точно описывающие всю уникальность нашей королевы. И все же я рискну, – Сойер весело подошел к своему столу, доставая пакет. Если это-то, о чем я думаю, то он перегнул, - София, я увидел тебя, когда шел снег. Ты приехала в наш дом впервые, когда шел снег. Хьюго набрался наглости просить твоей руки и снег все еще шел. И сейчас, в столь знаменательный для всех нас день, идет снег. Ты и есть снег: долгожданный, чистый, невинный и до безумия особенный снег. Не многие могут испытать то волшебное чувство первооткрывателя. Так выпьем же за первые следы на свежевыпавшем снегу!
Гости восторженно закричали, поддерживая Сойера. Тот приблизился, доставая из пакета набор белых простыней.
- Наследите там как следует!
София закашляла, проливая воду на платье и стол. Я коснулся ее плеча, кивая в сторону гостей. Пора. Последняя традиция и брак будет узаконен по всем существующим правилам. Гости расступились, пропуская нас в центр. Родители достали специально приготовленную простынь для обряда. Взяв каждый за край, растянули ее демонстрируя белизну ткани. Завтра ее вывесят в зале, чтобы каждый лично убедился в невинности моей жены.
Проследовав до дверей спальни новобрачных, мы задержались в коридоре. Родители в присутствие приглашенных гостей, застилали постель. Требовались доказательство, что все пройдет честно.
Наши пальцы крепко переплетены. Я чувствую ее тепло и дрожь. Она настолько закрыта и стеснительна, реагирует на каждый пошлый взгляд. это ведь секс – естественный процесс размножения людей. всем и так понятно, что люди им занимаются. Зачем смущенно краснеть и робко отводить взгляд.
Гости остались внизу. Родители вышли, закрывая дверь. Отец повязал белую ленту в бант на ручки дверей. Очередной знак невинности. К нам подошли мама и Миранда. Софии они что-то шепнули по очереди, меня же мама просто обняла, вновь смахивая одинокую слезу со щек. Порой меня раздражали ее неуместные слезы.
- Ты хорошо постарался. Не переживай по поводу этого.
Миранда обняла меня, едва целуя щеку. Мы двинулись дальше, подходя к самым дверям. Отец первый обнял, мягко прошептав:
- Лезвие в ванной. На случай, если вы решите не следовать традициям.
Роберт же ограничился угрожающим: «Сделаешь ей больно - убью». Сделав порезы на своих ладонях мужчины испачкали края лент кровью. Это свидетельствовало о чистоте крови рода. Теперь София должна подтвердить кровью на простынях свою чистоту. Получив благословление на первую брачную ночь, мы переступили порог. Массивные двери закрылись. Я облегченно выдохнул. Мы избавились от давящего наблюдения окружающих нас людей.
Приглушенная музыка, свечи, цветы. В углу стоял столик с фруктами и вином. Серьезно? Они решили превратить все в дешевую сцену из фильма о любви. Я пересек комнату, стягивая пиджак и галстук. Алкоголь мешать не хотелось. Налив воды, обернулся на Софию. Она отвела взгляд, спешно раздеваясь. Корона и украшения шумно упали на туалетный столик. Туда же отправились перчатки.
- Секс не соревнование на скорость, куда ты так спешишь?
- Прости, я просто нервничаю, - ее движения стали чересчур медленными, - так лучше?
- Давай примем душ и ляжем спать. День выдался сложным, - мои руки сомкнулись на ее талии, завлекая в очередной танец. София успела снять туфли и теперь путалась в длинном подоле платья, - завтра предстоит еще один. Сон не повредит.
Опуская ее на пуф, проследовал в ванную. Я хотел ее трахнуть. Еще с Рождества. Это факт. Но я не хотел насиловать ее. София чрезмерно упрямо, что довольно затрудняет ситуацию. Мне придется искать нестандартный подход, но уверен из медового месяца она прилетит уже не дественницой.
- Уступаю тебе душ первой, - я принялся осматривать шкаф у зеркала, - Я пока разберусь с простынями. Одни испачкаю, вторые застелю и оп! Фокус с традицией удался.
Я весело посмеялся, предвкушая крепкий сон. Лезвие оказалось в моих руках, а значит фокус действительно удался.
- Никакого оп, - София выхватила лезвие, отступая вглубь ванной, - что ты собираешься делать?
- Все в порядке. Я переживу один небольшой порез. Смешаем кровь с водой и испачкаем простыни. Никто не узнает.
- Узнает, - ее голос становился угрожающим. Озираясь по сторонам, она нашла унитаз, бросая в него лезвие, - теперь у тебя нечем резать руки.
Удивленно глянув на нее, я подошел и заглянул внутрь. Лезвие лежало на дне. Решив, что я стану его доставать, София сильно нажала кнопку смыва. Вода спустилась, забирая лезвие с собой. На злость сил не осталось. Не хотелось даже раздражаться. Опустив крышку, я присел на край джакузи. Медленно протер глаза.
- Что ты делаешь?
- Не даю тебе испортить будущее. Нельзя лгать. Даже себе. Я говорила тебе: несмотря на твою злость все по-настоящему. Потом ты обязательно пожалеешь о сделанном. В любом случае, теперь у тебя нет орудия для фокусов.
- В коробке лежит еще четыре штуки. Их продают наборами. В комнате полно острых и стеклянных предметов, которыми можно порезаться. Твои действия бессмысленны – мне сложно было сдерживаться. Кричать на нее сейчас бессмысленно, тянуть силой в постель – тоже. Но и сидеть полночи в ванной не хотелось, - тебе нужно больше времени. Мы же обсуждали это. Ты достаточно сексуальна, и я хочу тебя физически, но этого недостаточно. Спать с тобой лишь потому, что надо, я не буду. Зачем мы снова обсуждаем это?
София отступила. Она несколько раз открывала рот, чтобы что-то сказать, но в итоге молча прошла к выходу. Уже в дверях покорно согласилась.
- Ты прав – не стоит это вновь обсуждать. Не стану тебя уговаривать или принуждать. Это ведь насилие. Подождем, пока ты будишь готов.
- Я?
Удивление прогнало первые нотки сна. Разряд прошел по телу, заставляя догнать и остановить жену. София не сопротивлялась, прижимаясь ко мне ближе.
- Я девочка. Мы часто уделяем внимание мелочам. Не стоит беспокоиться обо мне. Я тщательно готовилась к этой ночи. Для девочек это часто важнее остального на свадьбе. Торта, первого танца или клятв. Тут все зависит от нас двоих.
- Тебе не понравится, - я задумчиво погладил ее волосы, вынимая заколки. Рано или поздно мне придется заняться с ней сексом. Зачем откладывать, если она настаивает?
- Я знаю. Родители объяснили мне некоторые тонкости, - ее пальцы неуверенно постарались расстегнуть верхние пуговицы рубашки, - пожалуйста. Я действительно готова к этому.