Кингсвуд

Шаги гулким эхом звучат в пустом коридоре. Я держу руки скрещенными на груди, стараюсь лишний раз не шевелить ими, чтобы не слышать раздражающего перезвона цепочки наручников.

Арчи шагает рядом своей привычной пружинистой походкой. Его взгляд то и дело печёт мне щеку, но не задерживается там надолго. Я из принципа гляжу строго перед собой. Арчи приводит нас к лифту, использует ключ карту и позволяет мне первой войти в приехавшую кабину.

- И так? – не вытерпев, первая заговариваю я. После того, как я подписала контракт, Арчи бросил мне короткое: «Идём со мной», и до сих пор так и не соизволил разъяснить мне, что теперь меня ждёт. – Что дальше?

- Первым делом нам с тобой нужно навестить медпункт, - отвечает Арчи под звон открывающейся дверцы лифта.

- И зачем? Я отлично себя чувствую, - тут же ухожу в протест я, но Лайтвуд пропускает мои возмущения мимо ушей.

Мы поднимаемся на третий этаж и минуем стойку, за которой сидит сурового вида дежурный. Арчи кивает ему в знак приветствия и, не задерживаясь, снова ведёт меня по коридорам, пока наконец не останавливается возле неприметной двери с говорящей табличкой «Пункт первой медицинской помощи».

- А когда с меня снимут наручники? – ворчу я, не переставая хмуриться.

- Входи, - Арчи открывает передо мной дверь, очевидно решив притвориться глухим.

Я с неохотой подчиняюсь, шагаю в светлое тесное помещение и останавливаюсь на пороге. Чем-то эта комнатушка напоминает мне приютский медицинский пункт. Разве что здесь чище, нет плакатов о кариесе или подростковой беременности, а стол, стул и кушетка из тёмного дерева кажутся только что купленными.

- Приветствую, Арчибальд, - в помещение из ещё одной двери входит женщина в белом халате и с чрезвычайно пышной причёской. Она с искренним дружелюбием улыбается моему сопровождающему, демонстрируя возрастные морщинки вокруг рта. – Какими судьбами? И что за прелестное создание ты ко мне привёл?

- Мы к вам по делу, госпожа Оллфорд, - Арчи возвращает женщине улыбку. – Знакомьтесь, это...

- Я Вэлл, - резко перебиваю я Лайтвуда, представляясь самостоятельно. Не хочу снова испытать смешанные чувства от звука своего имени от Арчи.

- Рада знакомству, Вэлл, - женщина-медик, не смотря на мою внешнюю колючесть, продолжает лучиться улыбкой. – Меня зовут Ирма Оллфорд, я, как ты, наверное, уже догадалась, главный работник медицинского пункта в нашем отделении. Что тебя ко мне привело?

Я хмуро кошусь на Арчи, ожидая объяснений вместе с Ирмой. Арчи прокашливается, отдаёт медикине несколько листов из своей папки и произносит:

- Вэлл с сегодняшнего дня является частью нашего отдела под моим началом.

- Хочешь, чтобы я провела полный осмотр? – мельком заглянув в документы, с понимание кивает госпожа Оллфорд.

- Для начала, да.

- Для начала, капитан Лайтвуд, - полицейская медикиня подавляет ухмылку, напуская на себя важный вид. – Я попросила бы тебя снять наручники с госпожи Вольф.

Арчи беспрекословно слушается Ирму и сокращает расстояние между нами. Я, влекомая инстинктами, отступаю. Я не боюсь Арчи и совсем не против избавиться от наручников, но мне крайне не нравится перспектива его прикосновений ко мне.

- Я сама, - скрывая растущую нервозность, вздёргиваю подбородок.

Приятель недоумённо уставляется на меня, но, осознав, что я не шучу, нехотя роняет в подставленную ладонь крохотный ключ. Ирма наблюдает за нами с лёгкой ухмылкой.

Освободившись от наручников, я почти кидаю их в Арчи, за что получаю недовольный вздох. А ты что думал, Арч? Заключишь со мной контракт и получишь покорную молчаливую подчинённую? Стоило задуматься, прежде чем нанимать к себе на работу кого-то вроде меня.

- Вэлл, можешь проходить в смотровую, - Ирма указывает на неприметную дверь, из которой она сама недавно появилась. – Я подойду, через пару минут, только разберусь с бумагами.

Я подчиняюсь просьбе, но не столь из покорности, а из-за желания хотя бы ненадолго избавиться от общества Арчи. Не станет ведь Лайтвуд околачиваться рядом во время осмотра.

Смотровая оказывается куда просторнее приёмной. Одна её часть полностью заставлена шкафами, другую же скрывает голубая ширма, за которой прячется медицинская кушетка, кресло и стол со всякими медицинскими приборами. Мои глаза сразу устремляются к двустворчатому окну, первому за сегодняшний день.

За пределами здания в вечерних сумерках кипит жизнь. Мимо проносятся автомобили, прогуливаются неспешно прохожие, а напротив блестит стальной бок высотного бизнес-центра.

Мысль о возможном побеге на миг рассеивает тучи, полные безысходности. Но она так же быстро угасает, как и возникает, когда я замечаю полное отсутствие ручек или задвижек на пластиковом окне. Вероятнее всего окна здесь открываются автоматически, может даже с какого-нибудь пульта управления.

Тогда я озираюсь в поисках какого-нибудь шприца, скальпеля или ножниц на худой конец. Но на столике на колёсиках валяются только бесполезные мотки марли, медицинский стетоскоп, лекарственные бутыльки и прочий хлам. Мои исследования новой территории прерывает едва слышный скрип открывшейся двери.

- Ну как ты тут, Вэлл? – за ширму входит Ирма, по пути натягивая латексные перчатки.

- Превосходно, - бурчу в ответ я, косясь на медикиню с осторожностью.

Я до сих пор не знаю, чего мне ожидать от предстоящего осмотра. Ирма Оллфорд замечает мою напряжённость и расцветает в ободряющей улыбке.

- Тебе не о чем переживать, - говорит она и указывает на кушетку за мной. – Присядь.

Я остаюсь стоять на месте, только вопросительно приподнимаю брови. Хочу дать ей понять, что не позволю собой помыкать.

- Арчибальд рассказал мне, как проходило твоё задержание. В тебя выстрелили электрошоковым пистолетом, а после ты упала с высокой изгороди, - ровным тоном говорит Ирма и в сочувствии поджимает губы. – Я не собираюсь делать ничего такого, что тебе бы нанесло вред. Я всего лишь хочу тебя осмотреть и убедиться, что ты не получила серьёзных повреждений.

- Я в полном порядке, - заявляю и ещё сильнее хмурюсь.

Я не была у врачей со времён приюта. Отказалась от больницы, даже когда порвала связки на ноге, неудачно спрыгнув с крыши двухэтажного особняка. Моё тело – это моё тело, и за годы жизни в трущобах я научилась сама оказывать себе первую помощь и различать серьёзные увечья от простых синяков и царапин.

- Раз так, то тебе тем более не составит труда позволить мне убедиться в этом, - с неизменным спокойствием отвечает медикиня. – В прочем, ты можешь подольше поупрямиться и задержать нас обеих в смотровой настолько, насколько посчитаешь нужным.

Ирма не давит на меня и смотрит будто даже с пониманием, и, немного поразмыслив, я всё же решаю стиснуть зубы и пройти через этот дурацкий осмотр. Получив моё хмурое согласие, Ирма просит меня раздеться до белья, а после лечь на кушетку. Как только я укладываюсь, Ирма некоторое время изучает громадную гематому на моём бедре, цокает языком, наносит на неё какую-то мазь с резким запахом трав, обрабатывает повреждение на лопатке от шокера и мелкие царапины на щеке. Весь процесс Ирма, словно намеренно, избегает лишних прикосновений, и дотрагивается до меня только сквозь перчатки. Покончив с лечением, она изучает моё горло, слушает через стетоскоп лёгкие, измеряет давление и проводит короткий опрос на наличие жалоб, аллергий и хронических заболеваний. После она берёт кровь из пальца, суёт мне в ладонь три плоских таблетки, назвав их витаминами и наконец позволяет мне одеться.

- Ну вот мы и закончили, - заключает она, принявшись что-то записывать в листок на планшетке. – Никаких серьёзных повреждений я не обнаружила, но посоветовала бы тебе пару дней не прибегать к физическим нагрузкам, уделить побольше времени сну, ввести в рацион овощи и наносить на бедро заживляющую мазь, пока гематома не пожелтеет.

Я машинально киваю, пока натягиваю на себя майку, не слишком вслушиваясь в слова медикини. Все мои мысли сосредоточились на ожидании, пока Ирма Оллфорд наконец скажет, что я могу идти.

- Я позову Арчибальда, - вместо этого говорит она и направляется к выходу из смотровой.

- А он зачем? – подскочив на кушетке, выпаливаю я.

- У нас с тобой осталась ещё одна процедура, и по регламенту я обязана проводить её в присутствии твоего руководителя.

- Какая ещё процедура? – мои инстинкты все разом обостряются, подсказывая мне, что меня ждёт нечто куда неприятнее обыкновенного осмотра.

Ирма в сочувствии закусывает губу и, так и не ответив, удаляется, чтобы почти сразу вернуться в компании Арчи. Я сразу замечаю острое напряжение в его коньячных глазах и едва сдерживаюсь, чтобы тут же не броситься наутёк. Арчи держит в руках тонкий металлический обруч размером чуть меньше, чем кайма стакана. Я бы решила, что это браслет, но он вовсе не смахивает на обыкновенное украшение.

- Что за хрень у тебя в руках? – не в силах скрыть подступающую панику, вопрошаю я старого приятеля.

Арчи вертит странную штуковину между пальцами, передаёт её Ирме и поднимает на меня испытующий взгляд. Думаю, так смотрит сапёр, перерезав проводок на взрывчатке и выжидая, верным ли было его решение.

- Это специальное устройство, новая технология, созданная по заказу для нашего Центрально отделения, - медленно поясняет он. – Внутри него встроено следящее устройство и... ещё несколько полезных функций.

- И ты хочешь нацепить на меня этот ошейник?!

Чтобы не закричать на всю смотровую, мне приходится стиснуть челюсть и кулаки. Не успела я порадоваться, что избавилась от наручников, на меня хотят нацепить другую похожую хреновину, разве что без видимых цепей. Неужели Арчи полагал, что я позволю ему это сделать?

- Это устройство крепится на лодыжку или в область бицепса, - явно с трудом удерживая ровный тон, поясняет Лайтвуд. – По твоему желанию.

- А если я вообще не желаю надевать твой супер-технологичный хлам?

- Тогда мне придётся заставить тебя, - на лице Арчи не двигается ни единый мускул. Он не шутит. – Ты подписала контракт, и в одном из пунктов было чётко указано, что за нами остаётся право наблюдения и выбор способа его исполнения.

- Тогда придумайте другой способ! – теперь я и правда кричу, отступая за кушетку.

Ладони горят и чешутся, жаждая ощутить вес моих клинков. Сознание заполоняет тысяча и одна мысль, как прямо сейчас сбежать отсюда, пока меня не превратили в полицейскую собачонку.

Я могу попробовать выбить окно. Могу опрокинуть кушетку, столик, что угодно и пробраться к выходу. Могу даже снова схватиться с Арчи. Я сделаю всё, что потребуется, но не дамся Лайтвуду и его технологичному ошейнику.

Лайтвуд не сводит с меня внимательных глаз, поэтому сразу замечает дикий блеск во колком взгляде и то, как дёрнулись уголки моих губ в сдерживаемом оскале. Он забирает из рук медикини устройство, но, вопреки моим ожиданиям, не спешит нападать, только скованно дёргает подбородком.

- Госпожа Оллфорд, вы не могли бы оставить нас с Вэлл наедине? – обращается он к Ирме, хотя по-прежнему смотрит на меня.

Медикиня кивает и довольно шустро скрывается за дверями в приёмную. Мы с Арчи вновь остаёмся наедине, и от этого напряжение, что и так искрило между нами, обретает почти что осязаемую форму.

- Послушай меня, Вэлл, - с нажимом просит Арчи, не спеша приблизиться. – Это устройство – вынужденная мера. Сама подумай, как ещё нашему руководству убедиться, что ты действительно будешь исполнять свои обязанности и не сбежишь при первой возможности? Если ты откажешься его надеть добровольно, не станешь мне подчиняться, то придут другие люди, и они уже не станут вести с тобой переговоры.

- По-твоему, меня должно это напугать? – нисколько не убеждённая речью Арчи, я небрежно хмыкаю.

- Не напугать, а вразумить, - быстро теряя терпение, возражает Лайтвуд. – Я понятия не имею, что происходит в твоей голове, но разве ты ещё не поняла, что твоё положение до сих пор очень шаткое? Разве ты не понимала, на что шла, когда подписывала контракт? Пока в глазах большинства ты всего лишь преступница, и глупыми бунтами и сопротивлением тебе этого не изменить.

Сухой полный презрения смешок кажется мне чужим, хоть срывается с моих губ. Я так зла от собственного бессилия, что хочется рвать и метать.

- С чего ты вообще взял, что мне хочется что-то менять?

- Чёрт возьми, Вэлл! – теперь и Арчи даёт волю своей внутренней злости, раздувает ноздри и вскидывает руки так, словно хочет хорошенько встряхнуть меня. – Ты хоть понимаешь, какой уникальный шанс тебе выпал?! Осознаёшь, каких усилий мне стоило уговорить руководство дать тебе этот шанс?! Если не хочешь ничего менять – без проблем! Выполни свою часть сделки, принеси наконец хоть какую-то пользу обществу, а когда получишь свободу, можешь делать что хочешь. Или же можешь сопротивляться до последнего, и тогда я уже ничем не смогу тебе помочь. Если ты внимательно читала контракт, то знаешь, что прямой отказ подчиняться грозит расторжением договора, и тогда ты точно окажешься за решёткой. Хочешь этого?

Гнев Арчи настолько силён, что оседает жжением на коже. Меня саму всю трясёт от кипящего внутри вулкана чувств. Я противлюсь словам Лайтвуда до последнего, отказываюсь воспринимать их смысл, как и отвечать на его тупые вопросы. Только таращусь на него, одним лишь взглядом передавая всю гамму своего жгучего презрения ко всему живому. Арчи считывает мой посыл и в бессильной ярости хватается за кобуру. На миг мне кажется, что я настолько довела старого приятеля, что он просто пристрелит меня.

Но Арчи с грохотом кладёт своё табельное оружие на кушетку между нами и уставляется на меня с яростным вызовом в горящих глазах.

- Хочешь разорвать контракт и сбежать? Тогда сначала тебе нужно пристрелить меня. Потому что иначе ты отсюда не выйдешь. Я поручился за тебя, и теперь, при твоём нарушении контракта все мои старания, моя должность, моё специальное подразделение – всё канет в ад, и я отказываюсь просто наблюдать за этим. Или ты соглашаешься довериться мне, исполняешь мои приказы и не сопротивляешься, или пусти мне пулю в лоб и беги. Выбор за тобой.

Я цепенею на месте, не в силах оторвать глаз с валяющего на кушетке оружие. Пистоле лежит так близко. Мне нужно только протянуть руку и взять. Мой ключ к свободе. Мой шанс вернуть всё на круги своя.

Сердце так громко колотится о рёбра, что я почти слышу в этой бешеной дроби: «Возьми и беги», «Выстрели и получи свободу», «Хватай и стреляй...Хватай и стреляй».

Онемевшая рука сама тянется вперёд. Холод рукояти обжигает пальцы, будто кипятком. Раскрывшаяся пространственная воронка проглатывает меня раньше, чем я успеваю это остановить.

И вот я уже стою не в смотровой, а в совершенно другом помещении, ярко освещённом гудящими лампами в низком потолке. По бокам от меня толстое стекло, а впереди чёрные мишени. Палец давит на курок, и гремит череда выстрелов. Пули одна за одной прошивают центр самой дальней мишени. Дуло смещается чуть в бок, и следующую мишень тоже настигают пулевые отверстия. Тоже повторяется вновь и вновь, пока поблизости не остаётся ни одной уцелевшей мишени.

Пространство тонет в ряби, сужается, а после формируется в тёмную ночную подворотню. Всё движется, как на стремительном бегу, и только силуэт удирающего впереди человека остаётся на одинаковом расстоянии. «Стоять!» - топот двух пар ног заглушает грозный голос Арчи. – «Я буду стрелять!». Вперёд тянется рука, с зажатым пистолетом. Палец скользит по курку, прицел быстро находит спину беглеца, но выстрел так и не заполняет воздух. Рука опускается, и ускоряется бег.

Бледная рябь смазывает видение, тут же рисуя следующее. И вот я вижу вокруг уже знакомый мне роскошно обставленный кабинет. Перед распахнутым громадным сейфом замер сумеречный силуэт. Щёлкает затвор пистолета.

- Не двигайся! – слышится приказ Арчи. - Подними руки над головой и развернись ко мне лицом. Предупреждаю, без лишних движений.

Силуэт подчиняется, медленно разворачивается, и я вижу своё собственное лицо, наполовину скрытое под маской. Из-под широкого капюшона видно только зелёные глаза, блестящие, полные азарта. Палец нервно гладит спусковой крючок, но так и не нажимает на него. И мне известно, что не нажмёт.

Видение вновь теряет ясные очертания, воронка тащит меня за собой, но на этот раз я отказываюсь следовать её притяжению, хватаюсь за уголок далёкой реальности и тяну на себя, пока не возвращаюсь сознанием в своё собственное тело.

Лоб мокрый от пота, холодная капелька стекает по позвоночнику к пояснице. Я дышу рывками, несколько раз моргаю и почти с облегчением осматриваю обстановку медицинского пункта. Разум до сих пор полон обрывками туманных видений, и я одёргиваю руку подальше от пистолета.

Взяв под контроль дыхание и уняв дрожь, я решаюсь взглянуть на Арчи. Сразу же встречаюсь с его пристальным взглядом. Он стоит чуть ближе, чем ранее, но по-прежнему не двигается. Его грудь вздымается с той же частотой, что и моя. Мы оба молчим, но отчего-то вся «убийственная» атмосфера растворяется в нашем с ним дыхании.

- Вэлл...? – почти шёпотом зовёт Арчи, и я сразу понимаю, что именно он хочет сказать. После всего произошедшего и увиденного им сложно сохранять молчание.

- Три условия, Арчибальд Лайтвуд, - опережая все его вопросы, чеканю я. Усаживаюсь на кушетку и вытягиваю вперёд руку, подставляя левое плечо. – Первое: не смей мне приказывать. Может, по бумагам ты и мой руководитель, но это вовсе не означает, что я буду подчиняться любой твоей прихоти. Хочешь получить от меня результат – воспользуйся даром убеждения и докажи, что мне действительно нужно исполнить твою просьбу.

Арчи несколько раз глупо моргает, пялясь на меня так, словно я только что села перед ним на шпагат и спела оперную арию. Я замолкаю, оборачиваюсь к нему через плечо и поднимаю брови, как бы подгоняя его мыслительные процессы.

Наконец до Лайтвуда доходит, что именно от него требуется. Уголок его рта дёргается в сдерживаемой улыбке, когда он осторожно приближается ко мне и склоняется возле подставленной руки.

- Второе, - с преувеличенной отстранённостью продолжаю я. – За свою работу я хочу получать семьдесят долларов за каждый час потраченного мною времени.

Брови Лайтвуда удивлённо взлетают вверх, но он сдерживает какие-либо комментарии. Я воспринимаю его молчание, как согласие.

- Третье: больше никакого кофе. Каждое утро я хочу получать от тебя стакан горячего фруктового чая.

Щёлкает застёжка, и металлический обруч раскалывается на две соединённые между собой части. Соприкосновение кожи и металла вызывает дрожь, и я отворачиваюсь.

- Это всё? – деловито уточняет Арчи, всё же словив мой взгляд.

- На сегодняшний день – да, - киваю я, подражая его тону.

- Не ожидал от вас, госпожа Вольф, настолько требовательный подход к делу.

- Я знаю себе цену, господин Лайтвуд, - по губам против воли змеится хитрющая ухмылка. – Ты согласен?

- Ваши условия несколько противоречат контракту, но, думаю, они вполне справедливы. Согласен.

- Превосходно.

Арчи с ювелирной осторожностью накладывает половинки обруча на мой бицепс. Я задерживаю дыхание, готовлюсь стойко перетерпеть прикосновение чужих рук, но пальцы Арчи каким-то чудом остаются на минимальном расстоянии, так что ощущается только жар их близости на коже.

- Может быть несколько болезненно, - чуть хрипло предупреждает Лайтвуд.

Я собиралась зажмуриться или вовсе отвернуться, не желая видеть, как образный ошейник правительства сковывает моё тело, но после слов старого приятеля, гордость не позволяет этого сделать. Моя спина выпрямляется в ровную линию, а решительный взгляд отыскивает коньячные глаза напротив.

- Не льстите себе, капитан, - не то шепчу, не то мурлычу я, усилием воли складывая губы в расслабленную улыбку.

Раздаётся новый щелчок застёжки. Обруч плотно смыкается на моём бицепсе, и сначала я не чувствую ничего, кроме тяжести металла. Но вскоре по всей руке проходит слабая вибрация, сменяемая жгучей волной. Бицепс скручивает ужасная судорога, словно кто-то вонзил в мышцы разом сотню игл.

Я задерживаю дыхание, стискиваю кулаки, кусаю щёку изнутри, но не позволяю даже тихому писку прорваться наружу. Арчи сразу же отстраняется, хотя и продолжает держать мой взгляд. То, как он смотрит на меня сейчас, сдвинув брови на переносице, поджав обветренные губы и поигрывая обострившимися скулами, та эмоция, что темнеет в янтарных радужках... Наверное, я назвала бы это восхищением.

***

Всю дорогу до моего нового рабочего места Арчи безостановочно твердит о необходимости для меня запомнить этот путь. Я бы поняла его переживания, если бы наш путь лежал через всё здание и десятки одинаковых коридоров. Но в действительности мы пока только покинули медицинский кабинет и вернулись к лифту.

- Арч, или ты держишь меня за идиотку, или ты не можешь заткнуться, потому что нервничаешь, - я выразительно закатываю глаза, следя за тем, как долго приятель давит на кнопку вызова лифтовой кабины.

- Нервничаю? – Арчи усмехается моему предположению и принимается нещадно чесать плечо. – Ладно, может совсем немного.

- Тогда прекрати ходить вокруг да около и просто объясни мне, в чём дело.

К собственному удивлению, я лишь смиренно пожимаю плечами, нисколько не настораживаясь от слов Лайтвуда. Кажется, сегодняшний день оказался настолько эмоционально тяжёлым, что даже новость, что я буду работать в клетке с тиграми, не слишком поразит меня.

- Тебе ещё многое предстоит узнать о твоей должности, - туманно отвечает Арчи и жестикулирует руками так, словно этого должно привнести хоть какую-то ясность.

- Очевидно, что да. Потому что пока что мне вообще ничего неизвестно.

В лифте Арчи нажимает кнопку с шестёркой, но кабина всё равно не двигается, пока мой сопровождающий ни прикладывает свой пропуск к сканеру. Я сразу же задаюсь вопросом, кто ещё имеет доступ к шестому этажу, и каким образом я буду на него попадать в одиночку. Если конечно же Арчи не решит всюду таскаться за мной хвостом.

- Я объясню тебе, как только мы прибудем на наш этаж, - заверяет Лайтвуд. – Но сначала познакомлю с твоими коллегами.

- Коллегами? – мои брови в недоумении взлетают вверх.

- Ну да. Ты ведь не думала, что станешь первой и единственной сотрудницей специального подразделения?

- Вообще-то я думала, что стану кем-то вроде шестёрки для твоих коллег, выполняющей всю грязную работу за них.

- Нет, Вэлл, для этого у нас есть стажёры, - загадочно ухмыляется Арчи. – Ты сейчас сама всё поймёшь.

Лифт останавливается на шестом этаже. Я ожидаю увидеть ещё один безликий коридор с кучей одинаковых дверей, но вместо этого попадаю в просторное прямоугольное помещение.

- Добро пожаловать в комнату отдыха моего подразделения, - Арчи пропускает меня вперёд, явно наслаждаясь удивлением на моём лице.

Комната отдыха представляет собой невероятно просторное помещение, разделённое на несколько зон. На самом входе стоит несколько железных шкафчиков, чем-то напомнивших мне школьные. Сразу за ними, в небольшой нише расположился кухонный уголок с холодильником, довольно большим столом, микроволновкой и даже кофеваркой. Центр комнаты занимают два кожаных дивана и полупрозрачный кофейный столик между ними. Один из диванов оказывается занят странноватого вида парнем. Он растянулся в полный рост, забросив длинные худые ноги на подлокотник, и так яростно стучит по кнопкам игровой приставки, что не сразу обращает внимание на наше с Арчи появление. Парня заставляет отвлечься от своего занятия только настойчивое покашливание Лайтвуда.

- О! – восклицает чудаковатый незнакомец и подпрыгивая на диване. – Капитан вернулся! И привёл с собой новенькую.

Не успеваю я осмотреться, чтобы понять, к кому именно он обращается, как парень вырастает прямо передо мной, окидывая меня с ног до головы беззастенчивым взглядом насыщенно-зелёных, будто кошачьих, глаз.

Я отвечаю незнакомцу тем же, изучаю его странный наряд, очевидно не похожий на классическую полицейскую форму: пёстрая гавайская рубашка-поло, узкие клетчатые брюки на подтяжках и громоздкие бежевые кроссовки. Рассматриваю его веснушчатое загорелое лицо, несколько ярких тату на руках и растрёпанную каштановую шевелюру с несколькими зелёными прядями, которые в первые секунды мне даже кажутся запутавшимися в волосах листиками.

Мне не впервой встречать кого-то настолько пёстрого с виду: в трущобах многие нацепляют на себя странные вещицы, стараясь скрыть бедность за яркостью тканей, в том числе и я, но престранный прикид незнакомца совсем не вяжется с полицейским участком, в котором мы сейчас находимся.

- Да, привёл к нам пополнение, - утвердительно кивает Арчи, подтверждая выводы парня напротив. – Знакомься, это твой новый коллега...

- Нет-нет! – протестующе взмахивает руками чудаковатый парнишка. – Пусть новенькая сама угадает моё прозвище.

- Прозвище? – я хмурюсь, ощущая острое непонимание происходящего и от этого чувствуя себя полной дурой. – А имени у тебя нет?

- Мы стараемся не пользоваться настоящими именами на работе, - приходит мне на помощь Арчи. – Позже ты поймёшь, что так гораздо удобнее.

- Ну что, готова? – новый знакомый лучится озорной улыбкой, но в следующий миг становится крайне серьёзным. – Если не угадаешь моё имя, я заберу твоего первенца.

Кажется, теперь я начинаю понимать, от чего Арчи так нервничал, когда вёл меня сюда. Такое впечатление, что я каким-то чудным образом из полицейского участка переместилась в берлогу к трущобным торчкам. Те тоже после парочки косяков несут всяческий бред, понятный только им одним.

- Ты привыкнешь, - моего уха касается почти что упрашивающий шёпот Арчи, и оглянувшись, я вижу, как он старательно прячет улыбку. – А я пока что пойду.

- Куда это? – я в возмущении оборачиваюсь к Лайтвуда. Неужели он и правда хочет оставить меня здесь? – А как же введение в курс дела?

- Думаю, твой новый коллега с радостью это сделает за меня, - спокойно отвечает Арчи, хотя в его глазах и светятся смешинки.

-Так точно, Капитан, - с готовностью кивает новый знакомый, напуская на себя до нелепости серьёзный вид. – Сделаю всё в лучшем виде.

- Отлично, а я вернусь, как только заполню сотню бумаг, что сбросило на меня руководство.

Как бы я не испепеляла взглядом Лайтвуда, он, кажется, намеренно не замечает этого, только лишь подмигивает мне, прежде чем скрыться в кабине лифта. Мне приходится приложить не мало усилий, чтобы не проводить его средним пальцем.

Думаю, Арчи ждёт, когда я взорвусь или окончательно растеряюсь от всего происходящего, но подобного удовольствия я ему ни за что не доставлю. Чтобы реально ввести меня в состоянии шока, требуется в разы больше факторов, чем один чудаковатый паренёк.

- Сегодня я великодушен, поэтому дам тебе три попытки, чтобы угадать, - продолжает следовать собственной странной игре мой новый коллега.

Я несколько раз моргаю, силясь понять, о чём вообще говорит этот чудак, пока не вспоминаю о его предложении отгадать его прозвище. Будь он обыкновенным жителем Афтерривер, у него было бы прозвище Шут или Баклан. Но тогда бы он не просил меня с таким восторгом отгадать его.

- Во-первых, чтобы забрать моего первенца, тебе для начала придётся убедить меня завести его, что, скажу по секрету, не выполнимая задача, - ровным тоном отвечаю я. – А, во-вторых, все детские забавы можешь оставить при себе, мистер Гавайская рубашка. Меня ни твоё имя, ни прозвище особо не интересует.

Я отмахиваюсь от нового знакомого и пытаюсь пройти вглубь комнаты отдыха, желая осмотреться. Полагаю, мне ещё не раз придётся тратить время в этом месте.

Мне удаётся сделать всего один шаг, когда мне вновь преграждает путь долговязая фигура «коллеги».

- Подозреваю, твоё прозвище – Зануда, - обиженно дует щёки мистер Гавайская рубашка. В прочем, и эта эмоция недолго задерживается на его веснушчатом лице, вскоре вновь сменяясь приветливой улыбкой. – Я – Румпель. Румпельштильцхен, если полностью.

- Вообще-то мы зовём его Фокусник, - доносится звонкий девичий голосок изо спины моего нового знакомого.

Я скашиваю глаза чуть вбок, наконец рассмотрев, что находится в другом конце комнаты отдыха. Вся дальняя её часть заставлена книжными полками, а в центре совсем некстати разместился самый настоящий бильярдный стол. На его углу, болтая ногами, сидит, как мне сначала кажется, школьница. Девчонка приветливо машет мне рукой, спрыгивает со стола и почти вприпрыжку пересекает всю комнату, остановившись рядом со своим странноватым коллегой.

Вблизи, выясняется, что новая знакомая одного со мной роста и вероятнее всего возраста. А моложе её делает короткая юбка в складочку, белые гольфы и наушники в виде заячьих светящихся ушей.

- Вообще-то Румпель мне нравится больше, - мистер Гавайская рубашка обиженно косится на девчонку рядом.

- Но Фокусник тебе подходит, с этим не поспоришь, - примирительно отвечает она, не прекращая мило улыбаться. – Я, кстати, Кролик.

Девушка в костюме школьницы встряхивает чёрными локонами, разделёнными на два хвостика, и приветственно протягивает мне маленькую ладошку, на которую я молча уставляюсь, не спеша ответить на рукопожатие. Ситуация с каждой секундой молчания становится всё более неловкой, и я всё же с неохотой говорю:

- Я Вэлл.

- Интересное прозвище, - с любопытством склоняет голову Фокусник.

- Это моё имя.

- А как же прозвище? – девушка, назвавшаяся Кроликом, растерянно хлопает густыми ресницами. – У тебя его нет? Но у тебя должен быть какой-то рабочий позывной!

- Предлагаю называть её Колючкой, - тут же оживляется Фокусник.

Я тяжело вздыхаю, понимая, что тип в гавайской рубашке вовсе не шутит. Может быть, Колючка в некотором роде мне и подходит, но, раз уж я обречена работать с этими двоими, то, пожалуй, лучше сохранить своё старое прозвище.

- Некоторое зовут меня Тень, - всё же признаюсь я, избегая смотреть кому-либо в глаза.

- Так ты та самая Тень?! – вскрикивает Фокусник, и я морщусь, готовая к подобной реакции. – Ты правда настоящая Тень? Лучшая воровка во всём Кингсвуде? Вообще-то я представлял тебе несколько выше...

- Лучше просто Вэлл, ладно? – я закатываю глаза, уже жалея, что не согласилась на Колючку.

- Как скажешь, - легко пожимает плечами Фокусник, вмиг умерив свой восторг. – Тогда зови меня просто Дэн. По крайней мере в стенах участка.

- А я Никки, - девушка с прозвищем Кролик вновь тянет ко мне руку, но тут же её одёргивает, понимая, что ответа не дождётся.

- Ну что, Вэлл... - Дэн прячет игровую приставку в задний карман и нетерпеливо потирает ладони. – Готова отправиться на экскурсию по нашему этажу?

- Так в вашем распоряжении весь шестой этаж? – я в недоумении моргаю.

Отчего-то мне представлялось, что моя работа будет проходить в каком-нибудь пыльном подвале, ну, или в захламлённого крохотном кабинете, где невозможно протолкнуться. В голове сразу же возникает множество новых вопросов, но я не спешу озвучивать их, решив для начала выслушать своего экскурсовода.

- Ага, целый этаж. Другие копы не особо жалуют нас... - с беспечной улыбкой сообщает Дэн.

- Почему бы это...? – саркастично бормочу я, косо глядя на своих новоиспечённых коллег.

Дэн не слышит моего вопроса и широко поводит рукой в воздухе, приглашая проследовать за ним.

- Это, Колючка Вэлл, как ты уже догадалась наша точка сбора и комната отдыха...

- Я, пожалуй, пойду в свой кабинет, - отчего-то насупившись, говорит Никки и ретируется раньше, чем кто-то из нас ей отвечает.

- У вас у каждого есть свой личный кабинет? – не удерживаюсь от нового вопроса я.

- Конечно, - с удовольствием подтверждает Дэн. – Но всё по порядку. Вот здесь у нас кухонный уголок. Кстати, ты умеешь готовить? Я вот умею пользоваться только микроволновкой. За то Никки печёт потрясные кексы. Вообще-то мы редко здесь готовим, только когда задерживаемся допоздна. О! А это святая святых – госпожа Кофеварка. Понятия не имею, что мы бы без неё делали. Ты любишь кофе? Я просто обожаю! Особенно со сливками...

Выясняется, что Дэн или Фокусник оказывается не только чудиком, но и ужасным болтуном. Слова вылетают с его рта пулемётной очередью, чему я не то что бы огорчена. По крайней мере мне не нужно больше изображать вежливость и хоть что-то говорить: Дэн справляется с этой задачей за двоих.

Коллега полон энтузиазма, энергия так и бьёт из него ключом, поэтому он рассказывает мне про каждый незначительный угол комнаты отдыха, а после выводит через дверь в узкий коридор с множеством дверей.

- Здесь наш личный архив. Большая часть полок пока пустует, но это только вопрос времени, - Дэн распахивает передо мной ближайшую дверь, наверное, решив двигаться по порядку. - Бумагами обычно занимаются Никки или Капитан – они самые ответственные из нашей шестёрки. А меня почему-то никто не просит заполнять документы, хотя мой последний отчёт был, на мой взгляд, просто произведением искусства. Я тогда расследовал кражу в местном музее и на три страницы расписал один классный экспонат в виде пожарного гидранта и огнетушителя. В прочем, я их не виню, гении обречены быть непонятыми.

- Постой, - из словесного извержения Фокусника мне, каким-то чудом, удаётся выцепить полезную информацию. – Мне показалось или ты сказал, что всего в вашем подразделении числится шесть человек?

- Ну да, если считать вместе с Капитаном. Ты стала седьмой.

- И где тогда все остальные? – я настороженно оглядываю пустой коридор, словно сейчас из ближайшего поворота выскочат ещё несколько говорливых двойников Дэна.

- С Никки ты уже знакома. Двое из нас сейчас на задании. А ещё один где-то бродит на этаже, но искать его нет смысла. Фантом появится сам, когда захочет.

- Что за Фантом? – я щурюсь, заинтересованная неизвестной персоной. Мне даже кажется, что я где-то слышала это прозвище раньше.

- Увидишь, - Дэн загадочно щурится и машет рукой, подгоняя меня. – А тут у нас что-то вроде комнаты для совещаний...

Комната совещаний представляет собой небольшое светлое помещение с круглым стол, десятком офисных стульев, окруживших его, и громадной пробковой доской во всю стену. Далее Дэн ведёт меня в тренировочный зал, устланный синими матами и заставленный всяческими тренажёрами. Так же он указывает на несколько дверей, обозначив кабинет каждого из сотрудников подразделения и душевую с уборными.

- А у меня тоже будет свой собственный кабинет? – с недоверием интересуюсь я.

- А как же без него? – Дэн воспринимает мой вопрос, как хорошую шутку. – Вот как раз и он.

Я останавливаюсь перед голой серой дверью. Машинально поднимаю глаза к пустому месту, где должна висеть табличка с именем владельца кабинета. Пытаюсь представить своё имя, выведенное на серебряной карточке. То, что рисует моё воображение, вызывает почти истеричный смешок.

Кто бы мог подумать? Валери Вольф – сотрудник специального подразделения Центрального отдела полиции Кингсвуда. Звучит, как чья-то глупая шутка.

- Ты не хочешь взглянуть? – спрашивает Дэн, удивлённый моей заминкой.

Без лишних слов я проворачиваю ручку и открываю дверь. Дверь своего кабинета. Вот чёрт. Придётся долго привыкать, потому что пока это даже в моей голове звучит бредово.

За дверью оказывается совсем небольшая комнатка с панорамным окном во всю стену. Другие выкрашенные в жёлтый стены оказываются девственно чистыми и пустыми. Из мебели мой кабинет может похвастаться только, новеньким шкафом для книг и документов, рабочим столом, офисным стулом и компьютером с плоским монитором.

- Пока что здесь пустовато, но ты вольна обустроить свой кабинет, как пожелаешь, за свой счёт разумеется. Капитан нас никак в этом не ограничивает. В моём кабинете, например, установили джакузи и кальян...

- Меня всё устраивает, - на выдохе говорю я, невесомо проводя по выбеленному дереву стола.

- Да? Ну и супер, - Дэн широко улыбается мне и хлопает в ладоши. – На этом нашу экскурсию можно считать оконченной. У тебя ещё остались ко мне какие-нибудь вопросы, Колючка Вэлл?

Конечно же остались. Я ещё не знаю, чем конкретно буду заниматься, не знаю ничего о своих обязанностях. Не знаю, есть ли какие-нибудь особые правила среди сотрудников и сколько из них я могу нарушить, прежде чем вылететь отсюда. Я даже не знаю, где сегодня буду ночевать.

Но я лишь прикусываю губу и отрицательно качаю головой. Дэн посылает мне ещё одну подбадривающую улыбку и направляется к выходу, напоследок только сказав:

- Если что, ты знаешь, где мой кабинет. И не вешай нос, всё не так плохо, как может показаться на первый взгляд.

- Не люблю, когда кто-то считает, что видит меня насквозь, - совсем недружелюбно фыркаю я.

- Я всего лишь хотел сказать, что когда-то был на твоём месте и могу понять, через что ты сейчас проходишь, - нисколько не задетый моим высказыванием говорит Фокусник. – Я пока тебя плохо знаю, это точно. Но я знаю, как мыслят люди. И знаю, что все мы склонны к преувеличению и излишнему драматизму. Люди любят раздувать из малька китовую акулу.

- А ещё умничать, - уже менее ядовито, но всё так же строго замечаю я.

- Ты права. Так что приберись в своих мыслях, Колючка Вэлл, а после выходи к нам в комнату отдыха.

Я не смотрю в сторону своего новоиспечённого коллеги, только слышу, как закрывается за ним дверь. Наконец могу облегчённо выдохнуть и расслабить напряжённую спину и плечи.

Оставшись наедине с собой, меня тут же затягивает водоворот из невесёлых и одновременно с этим будоражащих мыслей. Я становлюсь перед стеклом, разделяющим меня с внешним миром. Наблюдаю за живой панорамой вечернего города, тут же вспомнив совершенно другой вид из своей часовой башни.

Что теперь меня ждёт впереди? Что на этот раз для меня подготовила моя главная ненавистница, госпожа Судьба? И сколько ещё мне нужно терпеть её издёвки, прежде чем я окончательно не свихнусь.

Я встряхиваю головой, сгоняя липкое уныние. Что бы не случилось дальше, я это – я, и пока это так, у меня ещё есть время, чтобы побороться.